– Зато все останутся в плюсе. Он не будет коситься на веревку с мылом, ты не будешь винить себя, что не осталась держать его за ручку, а я буду спокоен за нашу сделку. – И как долго он проходит в этом состоянии морального анабиоза? – Пока не примет факт смерти отца, а до того момента магия будет удерживать его боль. Все равно что закодироваться, если перевести на человеческий язык. Бывший пьяница видит бутылки с алкоголем, видит, как другие пьют, но сам не хочет. Пойми уже, спасая, надо спасать, а не делить муки на двоих, дабы продемонстрировать свою участливость. И что мне делать? Если я оставлю Пашку в таком состоянии одного, он не выкарабкается, у него и друзей-то других нет. Выходит, остается согласиться на вариант Григера. – А моя работа? Как с ней быть? – Тут все гораздо проще. Ты вернешь заказы, а я финансово компенсирую расторжение сделки недовольным заказчикам. – А мама? – Насколько я понял, она не собирается с тобой. И если честно, пока ей будет лучше в Лютерании. Безопаснее, по крайней мере. Решай, Эльвет, кто для тебя важнее, отец или этот? – небрежно кивнул, указывая на друга. – Если будешь продолжать стоять на своем, я просто-напросто не поеду на слушание, тогда оно перенесется на «никогда». Тюремная администрация очень не любит подобных выкрутасов. – Мне нужно время собраться. Хотя бы до завтра. – Нет. Мы уедем сегодня. Но собраться ты успеешь. – Ладно. И до того противно стало от собственной беспомощности, что слезы на глазах выступили. Какая из меня ведьма или некромантка? О таких, как я, говорят ни то ни се. – И кому адресованы эти слезы? – Варлок вдруг коснулся моего подбородка, заставил посмотреть на себя. Снова в его глазах плескалась тьма, а еще обида. – Не твое дело, Григер. В ответ он хмыкнул, затем развернулся к Полкину и заговорил: – Норас ида хронос, норас ида ментра. И тотчас же поток темной магии вырвался из Тайера, устремившись к Пашке. – Это что? Морок?! – чуть не остолбенела от увиденного. Он спятил никак? – Магия гибридная, есть в ней и светлая и темная. Не переживай, одержимым твой друг не станет. Светлая сила поможет ему принять смерть родителя, а темная обезболит душу, удержит печаль. Кажется, я тебе уже рассказывал, что тьма не синоним зла. – Надо отвезти его домой, – поспешила вытереть слезы. – Само собой. Фес ди аш, – прошептал Григер, и в ту же секунду Пашка заморгал. – Что произошло? – посмотрел на меня с недоумением друг. – Почему-то ноги затекли… На Тайера он вообще не обращал внимания. – Как ты себя чувствуешь? – Я всмотрелась в его бледное лицо. – Что-то беспокоит? Ну, кроме затекших ног. – Спать хочется. Мне надо выспаться, все-таки завтра в больницу. Ты поедешь со мной? – Прости, но я… я не смогу. Мне придется уехать на некоторое время. – Ладно, – пожал он плечами. – В принципе, я и сам справлюсь. Никогда не видела Пашку таким равнодушным. Ему действительно стало все равно. И это ужасно. Но страдать в одиночестве, наверное, еще ужаснее. Мы отвезли Полкина домой, после чего отправились ко мне за вещами. – Я могу подняться с тобой, – открыл для меня дверь машины варлок. – Зачем? В качестве моральной поддержки? – А она тебе не нужна? – Я хорошо знаю свою маму, справлюсь. – В таком случае не задерживайся. И я поплелась к подъезду. Что буду говорить матушке, даже не знаю. Привет, я за вещами, потому что переезжаю в Магорию, а тебе лучше остаться тут? Да уж, велика вероятность, что мама меня уже не простит. Она гордая ведьма, гордая и злопамятная. Раньше бабушка Лусида частенько сравнивала маму с прабабкой Влачитой, мол, характеры уж очень схожи. Та тоже никогда никого не прощала, все мало-мальские обиды помнила, а главное, мстила своим обидчикам. Особенно любила разного рода проклятия. Надеюсь, мне мама мстить не будет. Но все страхи оказались напрасны, ибо матушки не оказалось дома. Зато на столе лежала записка. «Приветствую! Моей боли нет конца и края, Эльвет. Я осталась одна в обоих мирах, за меня некому заступиться, меня некому пожалеть. Вокруг одни враги. Поэтому пришло время позаботиться о себе самой. Я изыщу способ вернуться в Магорию, для чего мне потребуются деньги, их я взяла из нашей шкатулки. Ты девочка самостоятельная, тем более скоро выйдешь замуж, а значит, заработаешь еще. Удачи тебе, дочка». А вот это весьма неожиданно. Но если мама что-то вбила себе в голову, то тут не то что я, тут вселенная бессильна. Остается полагаться на ее благоразумие. В итоге пришлось написать ответную записку на случай, если с первого раза у мамы не выйдет найти путь в Магорию и придется вернуться в квартиру. «Приветствую! Мне искренне жаль, что ты узрела во мне врага, мама. Я люблю тебя, но и папу тоже люблю. Надеюсь, когда-нибудь ты это все-таки поймешь. Что касается денег из шкатулки, пусть они помогут тебе обрести заслуженное счастье, однако не забудь оплатить коммунальные услуги. И еще, в Ксантипп возвращаться в одиночку очень не советую, поскольку там завелся маньяк. Лучше тебе переждать это неспокойное время здесь. Ну а я переезжаю к Тайеру. С верой в скорую встречу, твоя Эль». Собралась я быстро. Все нужное поместилось в один большой чемодан. Но это личные вещи, что до техники и расходных материалов в ателье, там понадобится как минимум пикап. Однако перевезти необходимое я смогу только тогда, когда мой дом отремонтируют. Голова откровенно пухла от мыслей, душа ныла, совесть всячески упрекала за малодушие. Что еще? Ах да, еще паратроним залил и меня и все полы, пока я носилась по квартире в поисках то расчески, то любимой кружки, то второго кроличьего носка, без которого первый теряет всякий смысл. Глава 22 Тайер Я смиренно ждал ее появления, сидя в такси. Ждал и размышлял над тем, как все будет дальше. Уживемся ли мы под одной крышей? Наверное, мне будет гораздо спокойнее, если Вереск окажется рядом. Во-первых, больше не придется таскаться туда-сюда, во-вторых, я смогу обучить ее некоторым важным практикам, которые поспособствуют раскрытию дара. В целом мешать друг другу не должны, если только самую малость. Ремонт в ее доме закончится быстро, как сказала Жевен Кригер, за те деньги, что я заплатил, все будет готово через неделю, и то только потому, что дом слишком запущен и стар. А неделю я вполне потерплю Эльвет в своих пенатах. Но когда увидел девчонку с чемоданом в руках, сердце как-то подозрительно забилось, а в легких стало не хватать воздуха. До нее в моей квартире не оставалось ни одной женщины дольше, чем на одну ночь. Что ж, это будет весьма интересный опыт. Поспешил помочь ей с багажом. Надо же, всего один чемодан. Или же там полквартиры, если, конечно, Вереск владеет заклинанием компакта. – Ну что? Матушка отпустила без проблем? – открыл багажник. – Ни слова не сказала, – усмехнулась Эльвет в привычной своей манере, с ноткой грусти и одновременно разочарования. – Мудрая женщина. – Не то слово. – Точно все нормально? Или мне стоит подняться и заверить твою родительницу, что за мной ее дочь будет как за каменной стеной? – А я буду? – приподняла одну бровь. – А ты во мне сомневаешься? – Дьявол, я заигрываю с ней. Да и она не отстает. – С самой первой секунды нашего знакомства, Тайер. – Обидненько, знаешь ли. Неожиданно она подошла ко мне почти вплотную, чего раньше себе не позволяла. – Ты меня используешь, Григер, – и улыбнулась так, что у меня внизу случился конфуз, – а я использую тебя. На этом строятся наши отношения. На взаимоиспользовании. В этой схеме нет места ничему человеческому. – А мы и не люди. До чего красивые глаза у этой недоведьмы. В них и холод смерти, и пламя жизни. – Что делает тебя еще опаснее. – Для тебя я не опасен, Элли. – Тот, в ком беснуется тьма, всегда опасен. Я даже не заметил, как мы оказались настолько близко друг к другу, что наши губы едва не касались, их разделяли какие-то миллиметры. – Ты хочешь, чтобы я тебя сейчас поцеловал? – Рука сама по себе потянулась к тонкой шее, легла на нее. – Это будет непростительная ошибка, господин Григер, – а сама скользнула своими губами по моим, вот ведь бесовка. – Нам нельзя поддаваться чувствам, ты сам говорил.