Да уж, последнее время я только и делаю, что занимаюсь своими прямыми обязанностями, а параллельно пытаюсь жениться. Сил на темные практики совсем не остается, чему наверняка очень рада Сюсанна, даже перестала наседать с ликвидацией лаборатории. А ведь скоро еще сессия в университете, к которой тоже надо подготовиться, ибо лоботрясам я спуску давать не собираюсь. Интересно, захотела бы Эльвет поступить на мой факультет? В ней есть и упрямство, и трудолюбие, и даже некоторая жесткость. Несмотря на возраст, она хорошо держится, умеет дать отпор разбуянившейся мамаше, рьяным клиентам, своему жаждущему любви дружку, да и со мной девчонка за словом в карман не лезет. В этот момент поймал себя на том, что уже растолок землю в ступе до состояния пыли. Удивительно, но мысленно я постоянно возвращаюсь к Вереск. Так не должно быть… мой путь в другом – в саморазвитии и самопознании. Я пересыпал грунт в анализатор, после чего уселся в кресло у окна. Ночь замечательное время, ночью хорошо думается. И, опустившись в мягкое кресло, уставился на крышу дома напротив. Черепица блестела в лунном свете, будто передо мной разлилось мерцающее озеро, будто оно зависло над землей. – Ты остановился, Тайер, – раздался голос из темноты. – Что? – Я тотчас подскочил. – Кто здесь? – Твое будущее, твой успех, можешь называть как угодно, они под угрозой. – Какого дьявола? – принялся оглядываться, но бесы меня задерите, в комнате больше никого нет! – Твоя сила с тобой, пока ты ей верен. Если отступишься, она найдет более достойного слугу, а ты отправишься на свалку истории. Не забывай об этом, Тайер. – Кто ты такой? Но ответа не последовало. Все стихло. Черт! Что это вообще было? Может, переутомление? Все-таки ночами надо спать, иначе гримуары Жерома так и отправятся в фонд Людо. И, оставив анализатор работать до утра, я поспешил в постель. Все-таки брать на себя слишком много не стоит. Однако не успел закрыть глаза, как послышался звон будильника. Порою сна и не чувствуешь, не понимаешь, был он или нет. Но что я точно чувствовал в эти несчастные два часа, так это ее. Да, я ощущал девчонку, словно она спала рядом, словно я ее обнимал. А проснувшись, испытал разочарование. В себе. Мне нельзя отвлекаться на чувства. Тем и была хороша Кестрал, что с ней я не думал о моральной составляющей наших отношений, у нас была чистая физика. Теперь же физика уступила место постоянным мыслям о девчонке, у которой я хочу забрать дар. И даже если она будет против, я все равно заберу его, потому что мне важна наука, важен прогресс, но никак не душевные томления. Только так и никак иначе! А сейчас пора собираться в университет. – Доброе утро, Абрам, – встретила меня Сюсанна, когда я спустился вниз. – Ты что-то бледноват, плохо спал? Если точнее, считай, вообще не спал. – Работал допоздна. Как всегда. – Значит, чашка горячего крепкого кофе с каплей перцовки тебе не помешает. – Я на работе вы… – Сядь, Абрам, – перебила меня бабуля. – Нам есть о чем поговорить. – Так бы сразу и сказала, – сел за стол. – Ну, слушаю. – У меня вчера были дела в Старом квартале. И раз уж так удачно сложилось, я решила не упускать возможности посмотреть на тот дом, который ты выбрал для Элли. – Вот как… Надеюсь, ты оценила? – Меня не смущает запущенность, дорогой. Опытная бригада отделочников сделает из этого монстра конфетку, однако монстр лишь оболочку обретет, тогда как сути не изменит. Ты знаешь, что это за дом и кому он принадлежал? – В базе последним владельцем значится вурдалак. Его посадили на тридцать лет за нападение и иссушение сожительницы в порыве ревности. – Надеюсь, иссушил он несчастную не в стенах дома? – приподняла одну бровь Сюсанна. – Нет, это случилось за городом во время шабаша, где его подруга, к слову, ведьма, осмелилась уединиться в чаще с каким-то пришлым варлоком. Обманутый вурдалак настиг их в весьма пикантном положении и учинил расправу. – Трагичненько, – застучала бабуля ногтями по столу. – Но бес с ним, с вурдалаком, ты мне лучше поведай об истории дома. – По словам риелтора, дом сменил большое количество хозяев, существа там не задерживались. Построен он триста лет назад, но остов крепок и простоит еще столько же как минимум. – И все? – Все. – Что ж, мой мальчик, ты ничего не знаешь об этом доме. Ничего действительно важного. И вот интересно, владей ты информацией, все равно купил бы его для Эльвет? – Смотря что за информация. Поделись, если знаешь. – Скажу лишь одно: здание было заложено Ньюком Боуманом. А кто он такой и чем занимался, узнаешь сам. Городской архив тебе в помощь. И когда узнаешь, подумай о возможности перепродать особняк. – Его можно будет продать только через три года. Новое городское правило. – В таком случае оставь дом заколоченным и смирись с тем, что выкинул деньги на ветер. Юной девушке там не место, Абрам. Там никому не место. – Как меня раздражает эта твоя манера разговаривать загадками, Сюсанна. – Зато теперь тебе интересно, милый. Что, как не загадка, будоражит пытливые умы. После чего бабуля удалилась к себе. Умеет она напустить туману, умеет вывести меня из равновесия. Ну да, моя оплошность, не разузнал о доме подробно. Однако тащиться в городской архив я не горю желанием совершенно. И так дел невпроворот. Хотя… все-таки загляну перед работой. В чем права старая ведьма на все сто, это в том, что мое любопытство сродни экземе – пока не трогаешь, не зудит, но стоит дотронуться, как начинается настоящий ад. А собравшись уже покинуть квартиру, был вынужден притормозить из-за телефонного звонка. Администрация тюрьмы «Тихий Док» вышла на связь. Наконец-то! – Доброе утро, господин Григер, – послышался скрипучий голос. – Директор тюрьмы господин Зубрав назначил слушание по делу Круса Вереска на будущую неделю в среду, состоится оно в десять часов. Вы подтверждаете свой запрос на слушание? – Подтверждаю и приеду к назначенному времени. – В таком случае всего хорошего. Что ж, Эльвет будет рада услышать столь благую весть, чего не скажешь о ее мамаше. И что-то мне подсказывает, неспроста мадам Саламанта так испугалась, услышав о скором освобождении супруга. И я отправился в архив. Пока ехал, думал о том, что буду делать, если вскроется какая-нибудь ужасная тайна старого дома в Старом квартале. Казалось бы, всего неделю назад мне было совершенно плевать на то, где будет обитать Вереск в конечном счете, но сейчас я чувствую некую досаду и чуточку стыда. Девчонка не должна страдать из-за моей неосмотрительности. Ей и так предстоит нелегкое испытание в скором будущем. Как я вычитал из книги великого Мулича, ритуал дарения весьма сложен и требует жертвы от дарителя, ибо дарение фактически отказ от своего дара, а для вселенной это что-то да значит. Но я не сомневаюсь в том, что Эльвет справится. А вот и архив… Величественное здание было выстроено в одной из точек силы. И если для лютеранца священным местом является религиозный храм, то для магорца – архив, поскольку здесь сосредоточена история каждого некогда живущего и ныне почившего, здесь любое существо может узнать, кто оно и кем были его предки. – Здравствуйте. – Я подошел к стойке администратора, за которой сидел вурдалак. Причем такой бледный и сухой, что можно было смело предположить: ел он последний раз лет сто назад. – Мне бы получить информацию об объекте недвижимости. – Адрес, – поднял на меня тусклый безжизненный взгляд администратор. – Улица Трех Оракулов, дом семь. Это в Старом квартале. – Хорошо, – прошелестел он потрескавшимися губами, после чего кое-как поднялся и, перекинувшись летучей мышью, так же тяжело полетел на второй этаж. На фоне активных работников и посетителей архива, коих тут было предостаточно, вурдалак смотрелся совершенно нелепо. – Вам сюда! – раздалось сверху через пять минут. Задрав голову, я увидел старика у перил галереи второго этажа, что шли кругом вдоль всего внутреннего периметра здания. Бедолага-упырь тяжело дышал, держался за спину и готов был вот-вот развалиться. Интересно, Эльвет когда-нибудь бывала здесь? Думаю, ей бы понравилось. Особенно главные часы, которые занимали почетное место в самом центре зала. Надо будет сводить сюда девчонку. Я поднялся наверх, где меня дожидался вурдалак с карточкой в руке, с указанным на ней рядом и номером полки. – Прошу, – протянул мне картонку, – пойдете прямо, потом налево, снова прямо и… – Он вдруг задумался. – И бес его знает, куда дальше. Сами разберетесь. – Благодарю. – Главное, корешки не помните. – И он пошел обратно, притом уже пешком. Нужную полку найти удалось без труда, впрочем, как и достать книгу под говорящим названием «Улица Трех Оракулов, хроники первых поселенцев». – Дом семь, – раскрыл содержание и принялся искать номер страницы, – так-так-так… ага, тридцать пятая. В заголовке так и значилось: «Дом семь, Ньюк Боуман». А под названием чернела печать. Вот это совсем нехорошо. Черной печатью клеймят проклятые места. Почему же риелтор утаил столь важную информацию? Пожалуй, сделку можно аннулировать, а этого дельца недоделанного призвать к ответственности. Но кем же был опальный господин Боуман? Итак, Ньюк Боуман – некромант, заложивший первый камень в фундамент будущего дома номер семь. Место рождения Боумана неизвестно, младенцем был найден в разоренной могиле заброшенного кладбища Скорбящего Луки. Впоследствии усыновлен парой некромантов. Окончил Университет прикладной некромантии. Работал по призванию – патологоанатомом в госпитале Грегори Избавителя. Женился на некромантке Маришке Сонич семнадцати лет от роду. Супруга погибла спустя год при загадочных обстоятельствах, труп ее был найден полицией в подвале дома. Полиция не смогла доказать причастность мужа к убийству жены. Через два года некромант снова женился на некромантке Лиме Лур. Ее тело также нашли в подвале дома номер семь спустя год. Полиция не смогла доказать причастность Боумана к убийству. Через три месяца после трагического события в том же подвале нашли истерзанное тело самого Ньюка Боумана. В связи с таинственными смертями и найденными некрономиконами в личных вещах покойного после обыска, где подробно описывались ритуалы жертвоприношения, некромант Боуман посмертно признан виновным в смерти своих жен и своей собственной, а его родовое гнездо признано дурным местом. Проживать в доме номер семь не рекомендуется. Ну, супер! Я купил дом психопата-чернокнижника, который теперь не продать, если я не аннулирую сделку. Треклятый гоблин всучил мне неликвид! А вот Эльвет об этом всем знать необязательно. Глава 19 Эльвет – Да как ты посмела?! – откровенно завизжала матушка, очевидно, от беспомощности. Вот уже битый час она скандалит. Только я переступила порог квартиры, как началось. – Если ты не хочешь общаться с папой, можешь не общаться. А я хочу.