… – Парень, открой глаза. Всем плевать на нас! Госдеп живёт своей содержательной жизнью. Пентагон ненавидит нас, потому что мы сообщаем о его ляпах. Всё разваливается. И когда всё развалится окончательно, нас выбросят на пенсию. Которой хватит на домик в глуши. Ты этого хочешь? … – Десять процентов твои. Извини, в деле много кого придётся подмазать. – Я в любом случае не имею права вскрывать пакет в одиночку. – Это не проблема. Подойдёшь к Мику, он всё подпишет. … – Какого черта, думаешь он не получает пакетов? Ты подпишешь ему. Надо просто держаться друг за друга и все будет окей у нас в старости. А? Я подумал – какого черта? – Пятнадцать. … – Пятнадцать. Рискую в основном я. Первый пакет пришёл через несколько дней. Я расписался за него. У нас есть запрет на вынос документации, но его можно обойти десятком разных способов – да и не было там запрета на вынос, особому учёту этот пакет не подлежал. В туалете – я вскрыл его. Там был белый порошок, фунта два, не меньше. * * * Порошок – не звенит на детекторе, потому мне удалось его вынести. Впрочем, я достиг уже такого положения, что меня почти не проверяли. В одном из торговых центров – был ресторан… ну что-то вроде. Я зашёл туда и выпил из горла бутылку крепкого эля. Потом долго блевал в туалете. Когда проблевался – посмотрел на себя в зеркале. То, что я увидел – мне не понравилось. Можно было конечно обвинять Стэна Бишопа, – но я понимал, что виноват не меньше. Я должен был пойти и доложить, написать мемку после того, как увидел, что Стэн берёт откаты от агентов. Господи, да он просто имитировал агентурную работу, а деньги на выплаты агентам делил с ними – и всё это продолжалось годами, и именно в то время, когда уже пять тысяч американских солдат погибли в Ираке. Они погибли, в том числе и потому, что Стэн Бишоп, как и другие оперативники, собирали на пенсию. И это продолжалось, видимо, годами. Я не знаю, когда это началось. Может, ещё при русских, только это не было тогда так массово. Олдридж Эймс тоже копил на свою пенсию – и сдал русским всю нашу сеть. Я вспомнил Портера Госса – я тогда только начинал, но помню, как все тогда забегали. Бывший начальник берлинской и парижской станций, он был назначен на должность директора вопреки традиции назначать на эту должность гражданских – интересно, кстати, кто и когда придумал, что ЦРУ должен возглавлять некомпетентный политикан? Портер Госс был одним из нас, он прекрасно знал, сколько в отчётах липы. Он начал вызывать одного за другим начальников станций, проверять соответствие их сводок реальному положению дел – и увольнять, если выяснялось что станция гонит туфту – а многие гнали туфту годами, иногда просто переписывая в отчёты, идущие на стол Президенту США, заголовки местной жёлтой прессы. Его быстро убрали, сфабриковав дело о расхищении средств в Париже, шедшее в то время, пока он был там начальником станции. Но разворовывать средства, предназначенные на оплату агентам – это одно, а торговать наркотиками – это совсем другое. Я смотрел на себя в зеркало и понимал, что выхода нет. Внезапно – зазвонил пейджер, я посмотрел на его экран, потом отправился искать телефон. Телефон нашёл в одном из магазинов, позвонил – на связи был начальник КТЦ, Арчи Сойерс. – Ты далеко уехал? – Нет. – Немедленно возвращайся. – Что-то произошло? – Не защищённая линия. – Понял. Еду. * * * Машину – с двумя фунтами героина в тайнике – я припарковал на внешней стоянке, для посетителей. Прошёл в здание… заметил, что охрана усилена. Сойерс встретил меня в коридоре, лицо у него было бледным. Сказал с ходу – Наши работают УБЛ[19]*. Только что сообщили. – Где? – В Пакистане. Город под названием Абботабад. Я понял, как это хреново – КТЦ ЦРУ ни сном, ни духом. – Садись за информацию. Мне нужно все связанное с Абботабадом, что у нас проходило в общем потоке. Все до деталей. – Понял – И поторопись. * * * Работа продолжалась всю ночь – я и ещё один человек, его я называть не буду – рылись в громадной куче дерьма, которая скопилась за долгие годы в поисках всего, что может быть связано с Абботабадом. Городом, который находится на границе Индии, далеко от Зоны Племён и в котором находится Академия сухопутных войск Пакистана. Самое неподходящее место для террориста номер один. Или наоборот, самое что ни на есть подходящее. Подобрав все материалы, что у нас были – я отдал их Сойерсу и он поехал к соседям – так у нас называли старое здание. Вернулся оттуда бледный, кивнул мне – мы пошли в туалет. Время было раннее, никого не было. – Полная ж… – сказал Сойерс Я понял, что случилась беда – Их раскрыли? Если будет вторая «Пустыня-1»[20] это будет чертовски хреново – Нет, они сумели уйти. Но там был не УБЛ. – А кто? – Там была его семья, мы провели опрос. По их словам – УБЛ умер ещё в седьмом. Мне показалось, что из-под ног проваливается пол. – Пакистанская разведка держала в этом компаунде семью УБЛ, манипулировала ими. Сам УБЛ умер от болезни почек. Мы имели информацию о том, что во время побега из Афганистана в 2001-2002 годах УБЛ скрывался в горах и там застудил почки – он был саудовцем и не знал о том, как беречь здоровье в горах, как не застудиться. Мы отслеживали все попытки известных агентов Аль-Каиды купить нефропрепараты. Французы сообщили о том, что УБЛ умер от болезни почек ещё в 2006 году. Мы им не поверили. Теперь если все это всплывет – выяснится, что ЦРУ США четыре года гонялось за мёртвым человеком, тратя на это миллиарды долларов налогоплательщиков. Скандал будет страшный, нам просто урежут финансирование – и не на проценты, а в разы. Пострадают все – особенно сейчас, когда войну ненавидят все больше. – Что сказал директор? – Дословно – врать, врать и ещё раз врать. Мы должны придумать что-то чтобы нас не смешали с дерьмом. … – Министр обороны уходит в отставку, это они заварили всю эту кашу. Министром обороны был Роберт Гейтс, бывший директор ЦРУ. Его влияние было настолько велико, что Барак Обама оставил его на этом посту и в своей администрации, несмотря на то, что назначал его Джордж Буш. Случай для США просто беспрецедентный. – Но этого нельзя делать, все сразу поймут, что операция провалилась и министр берёт на себя политическую ответственность. – Это политическое решение. Белый Дом в ярости, они подставили президента. Теперь дороги назад нет… * * *