— Фирма-однодневка? — насторожилась я. — Именно. Фирма якобы занималась турбизнесом и собиралась проводить в этих местах квест, а маяк — конечная точка маршрута. Это, собственно, все. Что касается нашего дела… — тут Димка сделал паузу. — Я имею в виду… Короче, мужчины с именем Клим в нашем городе нет. По крайней мере, среди зарегистрированных. Я проверил морги, похоронные конторы, кладбища… По возрасту подходит несколько человек, список у вас в почте. Я бы выделил двоих, они переехали сюда относительно недавно, остальные уроженцы этих мест. Первый — Безеня Юрий Сергеевич, патологоанатом. Второй — владелец компании «Ангел», по сути, похоронной конторы, Танатос Гунар Станиславович. Он еще не произнес имя, а я уже почувствовала беспокойство, а потом и вовсе поторопилась сесть, вдруг ощутив странную слабость. — Литовец, что ли? — спросил Волошин. — Это он, — сказала я. — В смысле? — Это Клим. — Откуда такая уверенность? — с сомнением спросил Воин. — Танатос. Не помню точно, но это что-то связанное со смертью. — Ага, — почти сразу согласился Димка, успев заглянуть в Интернет. — Танатос — греческий бог смерти, брат Гипноса. — А он нахал, — усмехнулся Воин, усмешка была недоброй. — Или нас считает идиотами? — Скорее всего, он рассчитывал на то, что искать мы его не будем, здесь, по крайней мере. Логично было покинуть город сразу после гибели Максимильяна. — Поехали, — сказал Вадим, торопливо надевая рубашку. — Куда? — не поняла я. — Хочу взглянуть на этого бога. — Подожди. Для начала надо убедиться, что это действительно он. — Вот и убедимся. Ты со мной? На этот вопрос у меня был лишь один ответ: я считала, что Воин делает глупость. Клим — враг серьезный, и вполне вероятно, ждет нашего появления. По крайней мере, я этого не исключала. И соваться без подготовки на его территорию… Однако, взглянув на Вадима, я поняла: все возражения бессмысленны. — Пообещай мне… — начала я, но он перебил: — Я буду вести себя интеллигентно, милая, если ты об этом. — Что мы скажем Софье? Вещи собирать? — Вещи оставь. Софье скажем, что решили прокатиться вдоль озера. — Эй, я поеду с вами, — подал голос Димка, о котором мы успели забыть. — Мне и Девушки за глаза. Займись Пырьевым. Объяснять Софье ничего не пришлось. На ресепшен ее не оказалось, мы оставили ключ на стойке. Всю дорогу, пока мы не въехали в город, Воин молчал. Я не выдержала и спросила: — У нас есть план? — У меня — да. Оторвать голову этой сволочи. — Прекрати. Я серьезно. — Я тоже. — Если его не окажется в конторе, мы его только спугнем. — Ты не поняла? Он не собирался прятаться. И вряд ли убежит, завидев нас. — Я должна с ним поговорить, — сказала я, помедлив. — Само собой. — Вадим, ты не можешь просто взять и убить человека. — Не могу? С чего это ты взяла? — С того, что не хочу увидеть тебя в клетке, — разозлилась я. Он взглянул исподлобья и досадливо покачал головой: — А ты умеешь быть убедительной. «Ангел» находился рядом со старым кладбищем, совсем недалеко от центра города. Я подумала, сколько раз за последние дни проезжала мимо. Особняк девятнадцатого века был выкрашен в серый цвет, но унылым отнюдь не выглядел. Все в нем было добротно и достойно — от черепичной крыши до крыльца с навесом и перилами из кованого железа, не говоря уж о вывеске, скромной и элегантной: ангел парит в небе, под ним — слоган: «Положитесь на нас в трудную минуту». Вадим, прочитав это, весело хмыкнул, потянул на себя дверь, но она не открылась. — Звонок, — кивком указала я. — И видеокамера, — добавил он с усмешкой. — Похоже, насчет клиентов тут разборчивы. Я надавила на кнопку звонка и придала себе скорбный вид — на тот случай, если здесь суровый фейсконтроль. Вадим продолжал оглядываться. Вопроса никто не задал, дверь со щелчком открылась. Мы оказались в большом зале со светильниками, имитирующими свечи. На окнах — плотные портьеры, дневной свет сюда проникал не особо, но в зале было довольно светло. И очень торжественно. Вдоль стен — венки, от больших до совсем маленьких и оригинальных, в виде сердца или того же ангела. Ровными рядами стояли гробы, блестя свежим лаком и латунными ручками. Сразу становилось ясно: здесь предлагают только эксклюзивный отход в лучший мир, все качественно и, безусловно, дорого. — Господи боже, — пробормотала я, от всего этого великолепия становилось не по себе. Занятая созерцанием, я не сразу обратила внимание на мужчину, стоящего неподалеку. Почему-то мне казалось, что в этом странном мире вполне возможно обойтись без людей, но он сделал шаг нам навстречу, и я наконец почувствовала его присутствие. — Чем могу помочь? — тихо произнес он. Я вгляделась в его лицо. Немолодое и красивое, точно на картине старых мастеров. Черный костюм, черная рубашка, черный галстук, на котором посверкивает бриллиантовая булавка. В первый момент я испугалась, что передо мной Клим, но тут же стало ясно: сходство обманчиво. Точнее, его нет вовсе. Если не считать некой отстраненности и мрачности образов, однако в первом случае образ был трагическим, даже зловещим, а здесь — торжественным. С ответом на вопрос мы задержались, и мужчина спросил вновь: — Чем могу помочь? — А с чем к вам обычно заглядывают? — проворчал Вадим. — Повод, как правило, печальный, а иногда это и вовсе огромное горе. — Поэтому у тебя такая постная физиономия? Мужчина пожал плечами, словно хотел сказать «разумеется». Он подошел совсем близко и теперь внимательно меня разглядывал. — Позвольте представиться. Юрий Сергеевич. А вы? — Елена. — Я так и подумал, — вежливо улыбнулся он. — Елена Прекрасная. Кто же еще? — Я бы хотела видеть Гунара Станиславовича. — Признаюсь, я бы тоже этого хотел, накопились кое-какие вопросы. К сожалению, хозяин бывает здесь исключительно редко. Странное дело, это самое «хозяин» резануло слух, так Лионелла и продавец в магазине Максимильяна Василий Кузьмич называли Бергмана. Клим тоже обзавелся надежными людьми? Хотя этот скорее напоминает его тень. — А как же бизнес? — вмешался Вадим. — Бизнес без хозяйского глаза — верный путь к разорению. — Вряд ли Гунару Станиславовичу следует беспокоиться, — заверил Юрий. — Бизнес процветает. Здесь он в надежных руках. — Не сомневаюсь, — улыбнулась я, пытаясь на него настроиться. Он был спокоен и уверен в себе. Словно выполнял задание, к которому давно готовился, и теперь был убежден, что прекрасно справляется. — Но если Гунара Станиславовича здесь нет, возможно, вы подскажете, где я могу его найти? — Я не знаю, где он проживает постоянно. Не удивлюсь, если за границей. Хотя однажды он упомянул Калининград. В документах указан здешний адрес. У него действительно есть квартира в нашем городе, по крайней мере, приезжая сюда, он там останавливается. Наверное, это не самое подходящее место для беседы, — точно опомнившись, сказал Юрий. — Может быть, мы пройдем в кабинет хозяина? Он куда удобнее моего собственного. Он сделал широкий жест, приглашая за ним последовать, и направился к двери в глубине зала. Мы оказались в небольшом коридоре, завешанном черными портьерами, а вслед за этим — в просторной комнате. Черная глянцевая стена напротив была украшена рисунком, который напоминал изображения на папирусе. Общение с Бергманом расширило мой кругозор, и я почти не сомневалась: это изображение Осириса, чему свидетельство — корона на его голове, носящая название Атеф. — Где-то я уже видел этого парня, — кивнул на изображение Вадим. Юрий Сергеевич снисходительно ответил: