Леви опусти телефон, чуть откинул голову назад и горестно застонал. – Так, Эль, я побежал, пока все окончательно не испортил и не расстроил тебя еще чем-нибудь, лады? Просто повешу трубку и пришлю тебе парочку мемов в качестве поддержки. Тут уж я засмеялась. – Спасибо, Леви. Мы попрощались. Леви прислал мне парочку мемов, как и обещал. А я задумалась, стоит ли рассказать ему про свою проблему с универами… И решила, что не стоит. Нечего затягивать в эту яму еще и Леви. Ему и так досталась куча драмы с братьями Флинн. Я должна была справиться с этим сама. Время утекало. Глава 5 Мы с Ноем встречались уже целый год, так что я почти привыкла к поездкам на его мотоцикле. Меня даже не особо трясло, когда я слезла с сиденья неподалеку от пляжного домика. Но волосам из-за мотоциклетного шлема досталось знатно. Все фильмы и рекламные ролики, в которых женщины снимали шлемы и трясли гривой роскошных, блестящих волос, нам врали. В этом у меня сомнений не было. Ной усмехнулся, глядя на то, как я пытаюсь разглядеть свою прическу через камеру на телефоне и поправить непослушные локоны. В результате я сдалась и просто стянула их в высокий хвост. А потом Ной снял свой шлем. Его волосы, конечно, были роскошными и блестящими. Как в рекламе. – Не волнуйся, – сказал он. – Ты все равно выглядишь мило. – Хотела бы я сказать то же и о тебе. Он вытащил мою сумочку из-под сиденья мотоцикла. Мне всегда было сложно собирать вещи перед поездкой в пляжный дом. Всегда. Но сегодня, впервые за все время, я собралась почти мгновенно. Я захватила с собой несколько холщовых сумок, кошелек и зарядку для телефона. И все. Мы приехали сюда только ради уборки, и я была уверена, что мы наткнемся на вещи, которые хотели бы забрать домой (для того и взяла сумки). Я положила руку на сумочку и вдруг с ужасом почувствовала, как на глазах выступают слезы. Мы ведь еще даже внутрь не вошли, не приступили к уборке… а меня уже раскатало. Трудный будет денек. Ночью я мало спала: слишком много мыслей об отце, о его свиданиях, об универе… Сегодня мне хотя бы нужно было справиться только с одной вещью: попрощаться с пляжным домиком. Прощай, последнее лето свободы перед университетом. Я сжала руку Ноя, и мы направились к крыльцу. Белая краска облупилась еще сильнее, а скамейка у двери выглядела куда печальнее, чем в прошлом году. Казалось, если на нее сесть, она тут же развалится – хотя на самом деле скамья еще нас ни разу не подводила. Под ногами скрипел нанесенный на доски песок. Если честно, пляжный домик был довольно тесным и старым. Полная противоположность дома Флиннов с его крутой отделкой, модными цветовыми решениями, кухонными шкафчиками, просторными комнатами… Пляжный домик был набит не сочетающейся друг с другом мебелью, краски повсюду потускнели. Петли скрипели, по стенам разбегалась сетка трещин… Но, как и в резиденции Флиннов, я все еще чувствовала себя здесь как дома. Я уже с горечью представляла, как его опишут риэлторы: очаровательный дом с характером. Меня затрясло от негодования, стоило только представить, как по нашему домику будут бродить риэлторы и инспекторы, изучая, находя недостатки в этом месте, которое было так любимо нами долгие годы. – Мы тут! – сообщил Ной, как только мы зашли внутрь. Из кухни выглянула его мама. Волосы ее были убраны наверх в неаккуратный, но удобный пучок. На ней были старые джинсы и розовая футболка. – О, прекрасно! Замечательно. Ной, твой отец убирается снаружи, поможешь ему? Эль, Ли начал с твоей комнаты. Можешь тоже туда пойти. Джун раздала инструкции и исчезла в кухне. Отсюда было слышно, как она гремит посудой и стучит дверками шкафчиков. Ной легонько чмокнул меня в щеку и пошел на улицу. – Похоже, пора за работу. – Похоже. * * * Я прошла вниз по коридору, разглядывая фотографии на стенах. Я так к ним привыкла, что в последнее время почти их не замечала, но теперь… теперь я внимательно рассматривала каждую. Джун всегда распечатывала фото черно-белыми, и они были, наверное, самой «модной» вещью в доме. В этом году их не прибавится. От этой мысли хотелось плакать. На большинстве фотографий были мы с Ли и Ноем, но было несколько и с их родителями тоже. Я кралась по коридору и вспоминала каждый момент, запечатленный на стене. Каждый ужин во дворе, каждый день на пляже… Тот год, когда нам исполнилось по четырнадцать и у Ли обгорели под солнцем руки. То лето, когда Ной впервые помогал своему отцу с барбекю и спалил все, но мы ели и нахваливали, чтобы его не огорчать. То знаменательное время, когда у меня начала расти грудь и я все лето парилась в футболке, пока Ли не набил бикини салфетками и не проходил так целый день, чтобы я не чувствовала себя неловко. То лето перед средней школой, в которое Ной был таким маленьким, таким неловким… почти неузнаваемым. По фотографиям можно было проследить за тем, как мы становились все меньше и моложе, но оставались такими же безумцами, такими же весельчаками. В самом конце галереи висело фото со мной и моими родителями. Мама была тогда беременна. Мы с ней были похожи, кажется. Кожа темнее, волосы тоже, бедра пошире и карие глаза. У Брэда тоже были такие. И кудряшки ее. Мы выглядели такими счастливыми. И я вдруг с облегчением подумала, что мне не придется однажды лицезреть на этой стене фотографию отца с таинственной Линдой. Я оторвалась от фото, прошла мимо спальни Ноя, мимо разделявшей наши комнаты ванной и открыла дверь комнаты Ли. Нашей с Ли комнаты. С Ноем меня в одной комнате никогда не оставляли, но Ли – другое дело. Мы всегда делили спальню в пляжном домике. И было бы странно не оказаться в ней в наше последнее здесь лето. Хотя мы и оказались здесь по совсем не радостной причине. Флинны ведь собирались продать это место. – Привет. – О, привет, – отозвался Ли. Он сидел у шкафа, рядом с кучей полотенец и одежды. Звучал он как-то подавленно. Ли посмотрел на меня огромными глазами. Этот его жалостливый взгляд (почти) никогда на мне не срабатывал. – А я и не слышал, как вы приехали. – А где Рейчел? – Помогает маме на кухне. Я опустилась на пол рядом с Ли и кучей тряпья. Все ящики комода были выдвинуты – в них валялось еще больше вещей. – Так какой у нас план? Ли вяло отозвался, прожигая взглядом дыру в тряпке, которую держал в руках: – Разобрать все. Решить, что отдать на благотворительность, а что выбросить. Что-то оставить. По пути все убрать. Я окинула взглядом часть комнаты, которая принадлежала Ли, – и беспорядок, который он там устроил, – и произнесла: – Звучит как задачка не на один день. Ли приподнял уголок рта. – На то и надежда, – он поднял крошечные плавки. – Вот сколько мне было, шесть или семь?.. – Черт побери. Ты когда в последний раз здесь вообще разбирал? – Я? – Ли усмехнулся. – Ставлю пять баксов на то, что в твоем комоде лежит твой первый лифчик. – И я принимаю эту ставку, потому что не может этого быть. Он выхватил из горы полотенце, а я поднялась. – О, глянь! Помнишь это?