Некоторое время спустя, Джесс и его чудаковатые спутники уже шли по старинному кирпичному тоннелю, тускло освещенному слегка подрагивающим желтым светом, отчего противно рябило в глазах. В какой-то момент голова Джесса так и вовсе резко закружилась, а перед глазами ненадолго потемнело. Он глубоко вдохнул, чтобы ненароком не потерять сознание, а уже в следующую секунду почувствовал внезапный холод и сильный запах озона, как во время грозы. Это продлилось всего пару мгновений, и как только в голове немного прояснилось, Джесс вздрогнул от неожиданности, так как обнаружил, что уже стоит посреди длинного, но очень хорошо освещенного коридора с высоченным сводчатым потолком, мягким ковровым покрытием на полу и изящными светильниками на стенах. — Добро пожаловать в Уленс Хус Ярл — мой великолепный родовой замок. — лучезарно оскалился стоящий неподалеку Рихтер. — Тебе здесь понравится, вот увидишь. Джесс не имел ни малейшего понятия, что следует отвечать в подобной ситуации, поэтому лишь растерянно кивнул. Про замки он раньше читал лишь в старинных потрепанных книжках. Однако на их пожелтевших страницах в замках обычно обитали самоотверженные и благородные рыцари, а Рихтер таковым уж точно не являлся. Азул, тем временем, вежливо поклонившись, взял у Джесса из рук садок с рыбой и поспешно растворился в одном из боковых ответвлений коридора. Не придав этому особого значения, Рихтер пошел прямо, приглашающе кивнув, и Джесс с готовностью отправился следом, с любопытством разглядывая все вокруг. Казалось, что ему снится очень странный сон — невероятно красочный и подробный. Прямо как тот, в котором он видел иной мир под лучами иного восходящего светила. * * * Замок графа оказался огромным, бесспорно великолепным и невероятно интересным местом. Никогда еще в своей жизни Джесс не видел ничего подобного. Даже величественные руины древних строений Ушедших, уходящие порой под воду на несколько десятков этажей, не впечатляли его настолько сильно. Может оттого, что замок находится отнюдь не под водой и, в отличие от налета запустения, смерти и разрухи, присущего строениям древних, сияет жизнью, роскошью и блеском удивительных, порой даже диковинных вещей. Но больше всего Джесса впечатлила здешняя библиотека — огромная, с бесконечными высоченными стеллажами, уходящими далеко под потолок, на бесчисленных полках которых наверняка хранились сотни тысяч книг. Ведь для того, чтобы добраться до некоторых, необходимо было пользоваться многочисленными лестницами, металлическими навесными балкончиками и специальными мостками, опоясывающими стены помещения в несколько ярусов. — Конечно, сейчас многие предпочитают пользоваться электронными библиотеками, но я просто обожаю запах старых книг, шелест их пожелтевших страниц, ни с чем не сравнимое удовольствие от прикосновения к плотной, видавшей виды бумаге. — заметив его безмолвный восторг, пояснил Рихтер. — К тому же, многие из этих фолиантов пока не имеют электронной версии, хоть и не знаешь, что это такое… Однако наверняка оценишь, если я скажу, что часть собранных здесь книг сохранилась лишь в нескольких экземплярах. А иногда даже в одном-единственном. Так что, как видишь… Такая вот у меня страсть — коллекционировать старинные книги. Но ведь книги — это знания, не так ли? — Еще бы. — взволнованно выдохнул Джесс. — Я и сам люблю книги. Но никогда еще не видел так много книг в одном месте. — Тогда можешь приходить сюда. Время от времени. — с хитрой ухмылкой предложил граф. Очевидно, он уже догадался, что Джесс не откажется. Попросту не сможет. Каким-то секретным способом сдвинув один из стеллажей вбок, Рихтер шагнул в скрытое за ним помещение. Свет там был приглушенным, а температура воздуха чуть ниже, чем в основном помещении. Сняв с одной из закрытых стеклом полок деревянный ящик-папку, плоский и обитый черным бархатом, он извлек оттуда старинную книжку и протянул ее Джессу. Обложка на ней была необычной. Выполненная из какого-то непонятного материала, который Джесс никак не мог распознать, она, к тому же, причудливо переливалась от ярко-сиреневого к темно-синему, серебрясь, при этом, россыпью мельчайших звездочек. Но самое невероятное, что в тот самый момент, когда Джесс взял книгу в руки, на ее обложке вдруг проявились замысловатые символы, которых там до этого не было. Прямо как на татуировке, которую показывала ему однажды Мари. — Возьми ее с собой. — с каким-то демоническим блеском в глазах предложил Рихтер, воодушевленно, словно и сам обрадовался внезапно проявившимся буквам. — Прочтешь на днях и, может быть, поделишься мыслями… Джесс кивнул, с любопытством заглянул внутрь книги и увидел там ровные столбцы, похожие на столбцы стихов, однако написанные такими же незнакомыми символами, как высветились на обложке. — Но я не знаю этого языка. — с досадой заметил он. — Как же я ее прочту, по-твоему? — Хм, а разве не знаешь? — с непонятной насмешкой в голосе уточнил граф. — Но может все-таки попробуешь как-нибудь? Джесс разозлился на сказанное и хотел уже было взорваться, но почему-то сдержался. Непонятно откуда взявшаяся, дурацкая навязчивая идея, что собеседник может каким-то невероятным образом оказаться прав, заставила его спрятать книгу в сумку. В любом случае, он вовсе не против ее хотя бы полистать, даже если и не поймет там ни слова. Слишком уж она притягательна своей красотой и необычностью. Да и любые книги, на самом деле, — чересчур уж большая редкость, чтобы пафосно пренебрегать ими. К тому же стройные буквы-закорючки казались похожими не только на символы с татуировки Мари, но и на те загадочные знаки, которые он видел однажды — высеченными на камнях одной из угрюмых скал Мрачного Чертога. Тех самых, что не давали покоя его воображению уже на протяжении многих лет. — Ты что-то знаешь о моем прошлом. — даже не спросил, а подчеркнуто констатировал Джесс. — Так что же это? Что конкретно? Не хочешь поделиться со мной наконец? — Всему свое время. — ощерился своей щучьей, кривозубой улыбочкой Рихтер. — Мне вот гораздо любопытней, что знаешь о нем ты? Джесс напряженно вздохнул, подавив спонтанное желание заехать этому недо-демону в морду. Спокойно! У него еще будет время во всем разобраться. К сожалению, правила игры сейчас диктует не он. Тем не менее, было очень приятно заметить, как правый глаз Рихтера все же еле заметно прищурился, словно ожидая неизбежного удара. Очевидно, интуиция графа тоже работает довольно неплохо. Да и нервы у него, похоже, все-таки есть. «Прям как живой!» — с иронией подумал Джесс. — Я думаю, самое время позавтракать. — тем временем, невозмутимо предложил Рихтер. — Там, наверное, и док уже подтянулся. Идем? Джесс согласно кивнул. Пришлось покинуть библиотеку, так ничего в ней толком не рассмотрев. Однако он надеялся, что подобный шанс еще появится в будущем. Врученная же Рихтером книга уже вовсю занимала его пытливый ум. Не терпелось хорошенько ее рассмотреть, полистать и изучить. Кто знает, а вдруг он и впрямь сможет там что-нибудь понять, несмотря на кажущуюся невероятность предположения? Что-то ведь заставило графа так думать? Бесит лишь то, что Джесс не может прямо сейчас вытрясти из этого засранца всю интересующую его информацию. Столовая оказалась большим, но все же вполне уютным залом. Древесно-красноватый интерьер согревал красивый камин, украшенный резными каменными узорами и фигурками причудливых гаргулий. В воздухе витал аромат вкусных блюд, березового дыма и чего-то еще: невесомого, ароматного и смутно знакомого. То ли каких-то благовоний, то ли специй, то ли чьего-то изысканного парфюма. Стройный ряд высоких стрельчатых окон, прорезавших одну из стен, прикрывали золотисто-бежевые шторы с мелким растительным рисунком, сквозь которые воровато пробирался утренний свет. За длинный дубовым столом восседал некий субъект, с блеклой и абсолютно бесцветной физиономией, напоминающей рыбью, который вежливо встал и приветственно поклонился. От чрезмерного пафоса обстановки и царящей в ней слишком напыщенной атмосферы Джессу внезапно стало смешно. Возможно подобное окружение должно было оказать на него какой-то другой эффект — заставить почувствовать восторг, неловкость или даже зависть, но в душе откликнулся лишь вредный бес противоречия. Поэтому он напрочь проигнорировал рыбомордого незнакомца и неторопливо прошел вглубь зала к камину, чтобы получше разглядеть каменных уродцев на его облицовке. Похоже, этот неприятный тип за столом и есть пресловутый доктор. Судя же по запаху печеной рыбы, к завтраку, и впрямь, приготовили его сегодняшний улов. Вероятно, это было призвано разрядить обстановку, но, возможно, причины были иными. Как бы там ни было, для Джесса подобные уловки выглядели невдомек, да и, к тому же, неимоверно раздражали. Он забрался на уютное кресло у камина с ногами и деловито вытащил из сумки загадочную книжку. Если болван Рихтер думает, что он станет плясать под его дудку, то он сильно ошибается. Ни любопытство, ни страх, ни корысть не способны заставить Джесса сделать что-то в угоду чьих-то интриг или амбиций. Так уж вышло, что природная вредность, временами граничащая с ослиным упрямством, оказалась в его характере сильнее всего остального. Заглушая порой даже инстинкт самосохранения. Молча оценив его показную нигилистическую выходку, Рихтер неожиданно заливисто рассмеялся. — Джесс — весьма своеобразный персонаж, не так ли? — пояснил он застывшему от удивления доктору, напоминавшему сейчас зависшего в толще воды пучеглазого тритона. Тот согласно кивнул и ощерился зубастой ухмылочкой на бок, не менее щучьей, чем у самого графа. — Доктор Эрнст Асмунд фон Ид. — представил этого субтильного и нелепого человеко-тритона Рихтер. — Помимо всего прочего, док очень заинтересован в целительных свойствах Са. Также, как и мы… — И все-таки есть в этой чертовой головоломке что-то такое, чего я не знаю. — грубовато перебив его, отозвался Джесс. — Я, может, и неуч для вас неотесанный, однако все же далеко не дурак от рождения, и насквозь вижу все эти ваши попытки манипуляций. Я позволю вам исследовать свою кровь, если это необходимо для благополучия жителей острова, но не надо делать вид, что мы с вами закадычные друзья, собратья-сообщники или кто-то там еще в этом роде… — Садись уже за стол, мистер Стальные Нервы. — беззлобно ухмыльнулся Рихтер. — Я уверен, что дама, которая к нам вскорости присоединится, будет для тебя гораздо интересней, чем док. Догадавшись, что речь может идти о Мари, Джесс покладисто кивнул и захлопнул книжку. А через несколько минут массивные деревянные двери в дальней стороне зала широко распахнулись, и в комнату действительно вошла она. В красивом длинном платье насыщенно-изумрудного цвета, выгодно подчеркивающим цвет ее глаз и струящемся по телу так, словно под его тонкой тканью больше ничего нет. Иссиня-черные волосы замысловато заколоты вверх, а миловидные черты лица мягко подчеркнуты косметикой. Не женщина — а сказочная нимфа… Джессу даже показалось, что момент словно ненадолго повис в воздухе, из-за чего он смог разглядеть ее в мельчайших подробностях, восхититься утонченной красотой и понять насколько сильно скучал по ней все это время. Слишком невероятная женщина, чтобы быть правдой. Словно небесный ангел или создание из грез, соскользнувшее в бренный мир лишь на одно мгновенье. — Джесс… — улыбнулась она, протянув для приветствия руку. — Как же я рада, что ты здесь. — Твое появление очень неожиданно. — признался он. — Но я тоже несказанно рад. Ты же знаешь… Очень сильно хотелось обнять ее, однако Джесс отложил это на потом. Ведь рано или поздно они должны будут остаться вдвоем. И озорные огонечки в глубоком омуте зеленых глаз напротив подсказывали, что она тоже об этом думает. — Мари Ровер, инспектор пространственно-временных переходов Ордена Наследия, специалист по контактам с… э-э-кхм… коренным населением островов и очень красивая женщина, ко всему прочему… — представил ее Рихтер тритону и, обращаясь уже к ней, добавил. — А этот человек — мой личный лечащий врач и давний друг. Хирург, вирусолог и химик, археолог, историк и антрополог, знаменитый барон фон Ид, тот самый смелый автор множества нашумевших книг и публикаций… —…не гнушающийся сомнительными опытами над островитянами, обладающий крайне радикальными взглядами, один из основателей Ордена Благоденствия и создателей идеологии Рома Тенебрис. — закончила вместо него Мари. — Весьма наслышана, конечно, чего уж там… Тритон с деланной галантностью поклонился ей, заинтересованно стрельнув своими белесыми глазами под абсолютно прозрачными ресницами. Ни дать, ни взять — сварившаяся в кипятке рыба. И красноватый оттенок бледной, густо покрытой россыпью ржавых веснушек физиономии вполне успешно дополнял этот отталкивающий образ. Рихтер, тем временем, услужливо отодвинул стул для Мари. — Как бы там ни было, но исследования будет проводить док. — деловито заметил он. — Особенно, если Наследие по каким-то причинам намерено скрыть полученные результаты от властей и военных. — Хватит этих глупых расшаркиваний, Рихтер. — горько усмехнулась Мари. — В вашу пресловутую секретность я верю ни на грамм не больше, чем в бескорыстие. Тем не менее, спасибо, что организовали мое участие, хоть я и прекрасно понимаю, что оно вам всего лишь выгодно. В качестве этакой иллюзии сотрудничества, а также из-за парочки прочих причин, не так ли? — А вам? — глумливым эхом отозвался он. — Я переживаю за людей с островов. — вскинув острый носик, ответила она. — А заодно гоняетесь за возможным лекарством? — И это тоже. — ничуть не смутившись, горделиво кивнула она. — Но ведь лекарство необходимо всем. И людям с континента, и людям с островов, и даже всем тем, кто заносчиво вообразил себя бессмертным. Оно нужно как богатым, так и бедным. И именно поэтому так важно, чтобы оно, в итоге, не оказалось внезапно засекреченным и никому недоступным. За этим-то я как раз и намерена с высочайшей дотошностью проследить. Ну, или хотя бы попытаться… — Она прекрасна, не так ли? — широкоформатно улыбнулся Рихтер, обращаясь к барону. — Много ли вы еще знаете подобных альтруистов, Эрни? — Настолько привлекательных — вряд ли. — с неприятной ухмылочкой отозвался тот. Мари еле заметно поежилась, что, однако, не ускользнуло от внимательного взгляда Джесса. Стоит ли отмечать, что последующий завтрак прошел в подобной атмосфере псевдо-дружелюбия и завуалированных интриг? Половину сказанного за столом Джесс и вовсе не понял, однако ему было глубоко наплевать. Лично он был всецело поглощен Мари. Тем более, что сейчас, настолько утонченно и женственно одетая, она казалась еще более красивой и желанной, чем раньше. А может он попросту невероятно сильно соскучился… После завтрака последовало продолжительное и невероятно нудное медицинское обследование. Мистер Тритон проводил его совместно со своей странноватой ассистенткой в не менее пафосной, чем библиотека, лаборатории, оборудованной множеством сложных и непонятных конструкций, приборов и приспособлений. Не смотря на это, он то и дело сетовал, что ему еще чего-то не хватает, чтобы «получить более полную и всеобъемлющую картину». Ассистентка же его настолько исковеркано выговаривала слова, что кроме самого Тритона ее никто не понимал. Наверное из-за этого, она то и дело картинно закатывала глаза, хлопая своими неестественно длиннющими ресницами. Джесс даже поражался про себя, как они не мешают ей видеть. Продлилось все это действо несколько утомительно-долгих часов, после чего они с Мари смогли наконец-то остаться вдвоем и отправились немного осмотреть замок. Некоторое время спустя, они неспешно прогуливались по длинной крытой галерее со сплошными рядами высоких стрельчатых окон, выходящих на две стороны. Причем с одной из них красовались величественные лесистые горы, а с другой тихо дремал лазурный залив океана. Местность бесспорно прекрасная и явно не имеющая никакого отношения ни к Симарии, ни к Чертогу. Оставалось лишь только гадать, где именно она находится. Логика подсказывала Джессу, что где-то очень далеко от родных мест, и попасть сюда помог чудодейственный портал, переход сквозь который он почти не заметил. Наверное поэтому мозг и не хотел признавать увиденное до конца, придавая окружающей реальности легкий сновиденческий флёр. После многочисленных медицинских манипуляций и особенно чудаковатой камеры, в которой ему пришлось какое-то время находиться, Джесс чувствовал небольшую слабость и недомогание, однако даже это не могло испортить ему долгожданный момент. Поймав и слегка придержав идущую рядом девушку за запястье, он притянул ее к себе и жадно поцеловал. Струящаяся ткань ее платья под пальцами казалась слишком уж тонкой, практически невесомой, и это несказанно заводило, не меньше, чем влажные, порывисто приоткрывшиеся навстречу губы с легким привкусом ванили и вишни. — Как же я скучал по тебе. — хрипловато поведал он, прижимая к себе ее по-кошачьи текучее и гибкое, но в тоже время упругое и сильное тело. — Я тоже скучала. — отозвалась она, тем не менее мягко выскользнув из его объятий. — Но прошу, давай только не здесь. Я боюсь, что у Рихтера повсюду камеры. Такое, знаешь, вроде как подглядывающее устройство, если сильно утрировать. Мне неприятно думать, что он может за нами наблюдать. Возможно она, конечно, и впрямь так думает, а может просто дразнит его. Мари всегда была хитрой и непредсказуемой девчонкой. — Он дал мне одну странную книгу. — чтобы как-то отвлечься, поведал Джесс, вытащил из сумки книжку и протянул ее собеседнице. — Мне показалось, что буквы в ней похожи на те, что у тебя на татуировке. Не хочешь взглянуть? Она с любопытством осмотрела обложку, надпись на которой проявилась еще в руках Джесса, и полистала плотные зеленоватые страницы. — Хм, выглядят действительно похоже, но… я думаю, что это какой-то другой язык. — подытожила она. — И я с ним, к сожалению, не знакома. Да и книга сама по себе необычная. Честно говоря, ничего подобного раньше не видела. Но почему он дал тебе ее? В смысле — почему именно ее?