— Что, за два дня надо сделать? — слабеньким голосом спросила Вероника. — Так, Вероника, не отсвечивай. Сказали делать, значит, будем делать. — А это кто такой умный сказал? — прогудела со своего места Светлана. — Завьялов. Знаешь такого? — подняла Ольга ярко-очерченную бровь. — Все. Все вопросы снимаются в одностороннем порядке, — подняла руки кверху Света. — Ну, вот и я про то. Так что садитесь, дорогие мои, и делайте то, что я сейчас скажу. Ольга раздала всем по кусочку общего дела и сказала Тамаре Яковлевне: — Тамара Яковлевна, я на вас рассчитываю. Я пока к себе пойду, пару звонков нужно важных сделать. — Ольга направилась в сторону двери. Она не видела, как за ее спиной недовольно поджала губы ее «правая рука» и ехидно переглянулась с Марией Викторовной, которая сидела напротив нее. — Была бы моя воля, — яростно прошептала ей Мария Викторовна после того, как убедилась, что дверь кабинета закрылась за Ольгой, — я бы ее уволила и тебя на ее место поставила. Куда только Завьялов смотрит, не понимаю. — Но воли-то у тебя такой нет, Манюня, поэтому приходится иметь дело с тем, что имеем. Да. В пятьдесят — и все «Манюня». Но Мария Викторовна не обиделась на свою соседку по столу. Она была вечной подпевалой Тамары Яковлевны и смотрела ей в рот, ловя каждое ее авторитетное слово. Как-никак, уже больше пятнадцати лет вместе работали. Начались их дружественно-рабочие отношения даже не здесь, а в другой организации. Сюда сначала устроилась Тамара Яковлевна, а потом она пристроила «Манюню» на неожиданно освободившееся тепленькое местечко. Ей была нужна поддержка. «Манюня» верно платила ей своей преданностью и, как она считала, дружбой. Ей всегда трудно удавалось ладить с людьми, и она была рада обрести в лице Тамары Яковлевны подругу. Во всяком случае, ей так казалось. Ольга шла и думала, что сегодня ей, похоже, придется задержаться до самой ночи. Что ж, эффективно организованный Завьяловым аврал. Ольга любила авралы. Они позволяли почувствовать себя в гуще событий, так сказать, воздушным змеем в центре урагана. Но змей всегда успешно справлялся со стихией и вылетал на тихую местность. Но эта любовь к сегодняшнему случаю не относилась. Это был жестокий смерч в виде Завьялова, который был совсем некстати им организован, не имел никаких объективных предпосылок к такой стремительности и, как казалось Ольге, специально был подогнан Игорем Сергеевичем, чтобы насолить ей. Она размышляла о том, что придется сводить в общую таблицу все промежуточные результаты до завтрашнего утра, только бы все успеть. Завтра необходимо уже представить промежуточные результаты Завьялову. Видимо, сегодня без обеда. По пути в свой кабинет она подошла к стойке ресепшена. Здесь не было никаких неожиданностей: как обычно, ее ждал большой конверт все с той же угрозой. «Если вы не уволитесь, у вас будет много неприятностей. Я знаю вашу тайну». У нее уже вошло в привычку получать его с утра, для нее это было все равно что выпить чашечку кофе. Письмо ее бодрило до холодной дрожи. Она пришла в кабинет и бросила его в ящик стола. Сегодня ей было не до писем. У нее сегодня отчет. Призраки прошлого молчаливо обступили ее со всех сторон, угрюмо взирая на нее (она отмахнулась ладошкой в пустоту, обрывая назойливое пугающее внимание), заставляя шевелиться волосы, которые, кстати, она сегодня не успела идеально уложить. Ей пришла в голову мысль (будь она неладна) немного навести красоты. Она не привыкла к неуложенным волосам. Хотя на совещании уже появилась в своей боевой «красе». Но, в любом случае, от пяти минут, в крайнем случае от десяти, работа не встанет, тем более задания она уже раздала. Она слегка намочила волосы из пульверизатора, ловким движением нанесла средство для укладки по всей длине волос и включила фен. — Это так вы делаете отчет? Оригинальный подход, — услышала Ольга сквозь шум фена громкий голос за спиной. Вот зараза! Сколько он уже здесь стоит, чтобы прокомментировать ее «недостойное поведение»? Судорога пронзила ее тело, и она почувствовала, что ее начало охватывать чувство, опасно близкое к панике. Никогда ведь раньше в ее кабинет он не заходил! Ольга, стараясь всеми силами держать себя в руках, мгновенно выключила фен и откинула волосы роскошной волной за плечи. А что? Женщина всегда хочет выглядеть на сто процентов вне зависимости от внешних угроз. Ольга медленно положила фен на полку и только после этого развернулась к нему. Мысленно она зажмурилась: «Что сейчас будет…» Завьялов прошуршал по ней взглядом, и она увидела, как в его глазах начали бегать какие-то огоньки. Непонятные огоньки. Она почувствовала, как дрожь мелким бисером рассыпалась по ее телу. «Нет, так дело не пойдет!» Она задрала кверху подбородок и с вызовом посмотрела ему прямо в глаза. И что он так таращится на нее? Он на всех так всегда смотрит? Завьялов стоял, заложив большие пальцы рук за ремень и прислонившись к косяку двери, и не сводил с нее темного взгляда. Его глаза как-то странно блестели. Пряжка на его ремне, открытая Ольгиному вниманию, поблескивала угрожающим холодным блеском. Потом он бросил взгляд на стол, на котором среди творческого беспорядка, наведенного Ольгой еще с утра, возвышался стеклянный бокал с недопитым капучино. — Я смотрю, вы очень активно готовите отчет. Вам действительно и за год так не управиться, — с насмешкой процедил он сквозь зубы, переведя взгляд опять на нее. «Не везет, так с детства!» — А вы почему здесь? Что-то хотели, Игорь Сергеевич? — стараясь не обращать внимания на его колкий тон и на всю ситуацию в целом, как можно любезнее осведомилась Ольга. — Что-то сказать забыли? Или, может, не успели? Теперь самое время. «Ну, правда? Чего стесняться-то?» — Почему здесь? Что хотел… Да вот подумал, не дать ли вам сроку на день побольше все-таки. Ведь очень важно, чтобы отчет был сделан правильно, а не на скорую руку. Но вы, я смотрю, прекрасно справляетесь и так. «Он просто издевается и упивается этим». — Конечно, прекрасно справляюсь. До завтрашнего утра время еще есть — ночи у нас длинные. Она увидела, как какая-то тень проскользнула по его лицу, и он недовольно нахмурил брови. Глаза темные, холодные, а что за ними кроется, что он сейчас думает, непонятно. Наверняка упивается своей властью, вот так сейчас смотря на нее. До Ольги дотянулся аромат его дорогого парфюма, от которого мурашки забегали по ее плечам и напросились в голову неуместные мысли. При чем тут эти мысли, откуда взялись? Ольга вызвала в памяти простыни расчетов, которые по его милости ей необходимо сделать до завтрашнего утра, и несвоевременные мысли сразу улетучились. — Как же мы будем вместе работать, Ольга Валерьевна? Я в вас видел очень перспективного работника, а вы… Испытательный срок у вас еще ведь не закончился? — уточнил генеральный. «Ба! Вот это жестоко! Знает, куда бить», — Ольга просела от его удара. Это он на слова ее полушутливые так отреагировал? Впредь надо быть поосторожнее с выражениями и язык свой держать при себе, рот вообще не открывать и вид перед лицом начальства иметь придурковатый и лихой. Ольга постаралась изобразить такой вид: — Игорь Сергеевич, вы, наверное, не так все поняли. «Так, начало неудачное. Ну что за отмазка глупая! Надо взять себя в руки. Второго шанса выгородить себя может и не представиться. Не каждый день генеральный „радует“ тебя своим присутствием в твоем кабинете». — Я и мой департамент все сделаем качественно и в срок, Игорь Сергеевич! — вытянулась по струнке. («Уже лучше, думаю, ему должно понравиться».) — Можете не сомневаться! Я оправдаю доверие, которое вы мне оказали! Он свысока посмотрел на нее и насмешливо заметил: — Вольно, Ольга Валерьевна. Глава 15 Игорь Вчера, как я себе и обещал, я о ней больше не думал. Обещания, данные себе, я всегда сдерживаю. Но сегодняшнего утра обещание не касалось. Утром, как только проснулся, я сразу подумал об Ольге. И почему эта девочка никак не выходит у меня из головы? Мои чувства восстают против доводов рассудка и не хотят его слушать, мое тело хочет ее. Я отравлен ею. Я закрываю глаза и мгновенно представляю оптическое воспроизведение ее черт: туманный призрак в естественных тонах. Еще крепче сжимаю губы. Смотрю на жену: Инесса спит рядом, но мне совершенно не до нее. Еще совсем рано вставать, но нервное возбуждение и напряжение всех мышц не дают расслабиться, закрыть глаза и уснуть. Встаю и иду в ванную комнату. Там среди всей этой роскоши и блеска (все, как любит Инесса) стою бреюсь, а сам ловлю себя на мысли, что хочу увидеть Ольгу, причем срочно, сейчас же. Включаю телевизор в гостиной, чтобы отвлечься. Огромный экран на стене вспыхивает холодным светом. Пью кофе, а сам думаю: во что она сегодня будет одета? Но для того, чтобы ее увидеть так срочно, как мне хочется, мне нужно организовать какое-то срочное дело для нее. Надо сделать так, чтобы она оказалась в эпицентре стремительно развивающихся событий и не смогла улизнуть вечером опять с этим несносным Кириллом. Да, месть — блюдо, которое надо подавать холодным. Я не спорю. И я придумал ей дело: масштабный отчет. Дело не на один день. А она пусть покажет класс и сделает его, скажем, за три дня. От собственного плана стало как-то омерзительно на душе. Похоже, я решил воспользоваться своим положением и прижать девчонку. Говори уж честно, Завьялов, без обиняков: зажать девчонку в угол. Но меня уже не свернуть с намеченной цели. Быстро написал в Вотсапе сообщение Людмиле — назначил совещание на девять. Она все сейчас организует. Вот для всех неожиданность будет. От Людмилы вопрос: «Точно на девять совещание?» Я разозлился и написал: «Кто опоздает, тому штраф». Мне недалеко совсем до офиса добираться, тем более сегодня у меня бессонница. Встал совсем рано, не спится, а вот другие как — посмотрим. Привыкли все опаздывать, утро раньше десяти ни у кого не начинается. Разбаловались все, работнички фиговы. Вот и введем сейчас всех в тонус ранним совещанием, полезно будет. Приехал в офис без четверти девять. Людмила уже на месте, молодец, ставлю «лайк». Прошел к себе. Без пяти минут девять Мила заглянула, спросила, можно ли всех запускать. Дал отмашку — пусть заходят. Оживленные сотрудники стали наполнять своим гулом мой большой кабинет. Сейчас увижу ее. Поймал себя на том, что немного задерживаю дыхание, ища ее взглядом в веренице входящих. Но ее все нет. Я был все-таки несправедлив к ним. Взяли свои задницы в руки, собрались. Все подтянулись, никто не опоздал. Баранцев хотел примоститься на стул рядом со мной, по левую руку, но я ледяным кивком быстро пресек его желание, зыркнул на него так, что тот сразу отлетел на другой конец стола. Больше желающих на это место не было. Все зашли, но ее нет. Выхожу в приемную: — Мила, ты Ольге Валерьевне сообщила о совещании? — Да, конечно, Игорь Сергеевич, она будет сейчас. До девяти ведь три минуты еще осталось. Посмотрел на нее: реснички аккуратно прокрашены, губы идеально обведены, вид жалобный, переживает за подругу. Они ведь подруги вроде?