– Благодарю вас, я не пью, – вежливо отказалась я. Мужчина недоверчиво взглянул на меня. – Ну тогда, может быть, шампанского? – не сдавался он. – Нет, я вообще не пью. Он помолчал, потом, не став церемониться, налил себе коньяка прямо в стакан, заметно превышавший по объему пятьдесят граммов, выпил, крякнув, и отправил в рот горсть квашеной капусты. – И как вам у Боброва служится? – пережевывая закуску, поинтересовался он. – Нормально, – коротко ответила я. – М-да? – Он снова смерил меня недоверчивым взглядом. – Ну смотрите… А я хотел было пригласить вас к себе. Такая очаровательная помощница мне бы очень пригодилась. – Простите, а с кем имею честь? – чуть усмехнувшись, полюбопытствовала я. – Чеботарь, Степан Юрьевич, – представился мужчина и полез в карман рубашки. Он достал оттуда визитку и протянул ее мне. На визитке остались жирные следы от пальцев. Я посмотрела надпись: «ЧП Чеботарь С.Ю., финансовый директор». – И что же у вас за ЧП, Степан Юрьевич? – спросила я. – Меха, – с важностью ответил Чеботарь. – «Русский мех», слышали? – А, так это у вас постоянно распродают шубы с пятидесятипроцентными скидками? – невинно уточнила я. – В тарасовском ДК «Росич»? – Вот видите, какая забота о потребителе! – поднял он палец. – Кстати, приходите, для вас мы организуем особую скидку, процентов восемьдесят! Подберем шубку специально по вашей фигурке. А то и бесплатно можно договориться… – заговорщицки прошептал он, склоняясь прямо к моему уху и обдавая запахом алкоголя и лука, и провел своей пятерней по плечу, норовя задеть край выреза блузки. – Спасибо, – я резко скинула его руку. – Я не бедствую. – Что, Бобров неожиданно расщедрился? – ухмыльнулся Чеботарь. – Что это с ним случилось? – А что, не должен? – Да он же скряга, каких свет не видывал! – тут же с удовольствием поведал меховщик. – Он же возглавляет благотворительный фонд, – напомнила я, не прогоняя развязавшего язык после выпитого мужика, поскольку дополнительная информация никогда не бывает лишней. – Ха-ха-ха! – раскатисто загоготал Степан Юрьевич. – Это ж для отмазки от налогов, ежу понятно! Он же всегда норовит ерундой отделаться! Подарил парочку списанных компьютеров, которые сдохнут через месяц, – и сразу почетный гость! Доверенное лицо! А что я, – он стукнул себя кулаком в грудь, – сто теплых ватных одеял подарил и сорок матрацев, никто и не заметил! В голосе Чеботаря звучала откровенная зависть. Он набулькал себе еще один стакан коньяка и в сердцах опрокинул его в рот. Потом вытер рот тыльной стороной ладони и мрачно уставился перед собой. Он уже собирался что-то сказать, как к нему подошла Галина Васильевна Шмакова и кокетливым тоном проговорила: – Степан Юрьевич! Что же вы нас покинули? – Да я, это… – смущенно заговорил Чеботарь, незаметно отодвигаясь от меня. – Подустал немного… – Не может быть! – воскликнула Шмакова. – Такой крепкий мужчина… Она окинула Чеботаря взглядом сверху донизу, намеренно делая вид, что меня не существует. – Вам нужно отдохнуть, – резюмировала Галина Васильевна. – А то вы совсем заработались! Перед Новым годом как раз путевочки будут в санаторий «Южное», я могу организовать… И она смерила Чеботаря откровенно многозначительным взглядом. – Да? – оживился тот. – А на какой срок? – Договоримся, Степан Юрьевич, договоримся, – подмигнув, засмеялась Шмакова и настойчиво потянула Чеботаря за рукав в центр зала, к танцующим. Тот осторожно бросил взгляд на меня, оценил, видимо, перспективы и не очень охотно, но все же поднялся и послушно пошел за Шмаковой, которая тут же плотно прижалась к нему всем телом, раскачиваясь под медленный танец. Я перевела взгляд на Боброва и увидела, что к нему подошел человек лет сорока, худощавый, с прямыми редеющими белесыми волосами, с каким-то неприятным, острым взглядом серых глаз, похожий на птицу, и, что-то шепнув, потянул в сторону лестницы. Бобров стрельнул глазами в мою сторону, но не сказал следовать за ним, наоборот, сделал знак оставаться на месте. Сам же вместе с мужчиной исчез на лестничной площадке. Их отсутствие продолжалось минут пять, и я решила сходить на разведку. Однако, выйдя на лестницу, увидела там лишь курящего репортера Кешу. – Привет! – тут же произнес он, стряхивая пепел в урну. – Привет, – отозвалась я. – Ты Всеволода Евгеньевича не видел? – Видел, они с Савенковым вниз пошли, – небрежно ответил Кеша. – А кто это – Савенков? – Мелкий бизнесмен, ерундой какой-то занимается, биодобавками… – А что у него за дела с Бобровым? – непринужденно спросила я, доставая сигарету и прикуривая от любезно протянутой мне Кешей зажигалки. – А кто ж их знает? – пожал он плечами. – У меня другая работа. А к газете Савенков отношения не имеет, она ему неинтересна. А ты у нас в «Репортере» работать будешь? – Не знаю, где Всеволод Евгеньевич скажет, – уклончиво ответила я. – То есть ты не журналистка? – Он пытливо всмотрелся в мое лицо. – Я его доверенное лицо, – ответила я. – Да брось ты, – засмеялся Кеша. – Ты Женя Охотникова, я знаю. Телохранитель. – Это откуда же такая осведомленность? – подняла я брови. – Так Бобров мне и поручил навести о тебе справки. Видно, всерьез за себя опасается. Да ты не волнуйся, я могила! Работай себе спокойно! Он приложил руки к груди. – Да я и не волнуюсь, – ответила я. – А что, основания для опасения у Боброва серьезные? – Да я толком не знаю… – замялся Кеша. – Слышал только, что кто-то по окнам ему палил. И он меня просил разведать, чем сейчас занимается Балтер. А еще – не было ли против него заказа. – А ты что, вхож в такие круги, чтобы раздобыть подобную информацию? – удивилась я. – Курочка по зернышку клюет, – отшутился Кеша. – Тут что-то услышал, там, сям – и можно делать выводы. Напрямую, разумеется, мне никто ничего не скажет. Я прошла к окну и глянула вниз. Под козырьком у входа в кафе стояли Бобров с Савенковым. Первый что-то горячо объяснял, размахивая руками и жестикулируя, Савенков хранил хладнокровие, иногда вставляя какие-то реплики. Кеша подошел ко мне сзади и заглянул мне через плечо. – Видно, что-то не поделили, – сделал он вывод. – Слушай, а среди ваших коллег у Боброва есть враги? Или среди тех, о ком вы писали? Может, разоблачили кого, вот и появился зуб на Боброва? – У Боброва прямых врагов нет, – сразу сказал журналист. – А скрытые… Может, и есть, но вряд ли это имеет отношение к газете. Разоблачительных статей мы не пишем, в основном хвалебные в адрес администрации города и крупных финансовых деятелей, а также новых проектов и планов. – А что собой представляет Балтер? – Ну, это весомая фигура, – протянул Кеша. – Не чета Савенкову. Довольно мутный тип. Официально возглавляет псевдонаучную компанию по техническим разработкам, но никаких научных достижений от него сроду никто не видел, – поведал Кеша. – С криминалом на дружеской ноге. Но юридически ему ничего не предъявишь: дяденька умный и с прихватом. У него, по-моему, везде свои люди. – А он мог организовать покушение на Боброва? – Если из-за газеты, то нет, – сразу ответил Кеша. – А из-за магазина? – Мог, – кивнул журналист. – Но, думаю, только с целью припугнуть. Зачем ему убивать Боброва? Тут снизу послышались шаги, и я увидела, как по лестнице поднимается Бобров. Не став показывать, что слежу за ним, я быстро вернулась в банкетный зал. Савенков появился первым: видимо, Бобров остановился поговорить с Кешей. Савенков был явно не очень доволен исходом беседы. Он был мрачен и сосредоточен. Прошел к столу, небрежно налил себе в рюмку граммов пятьдесят коньяка, залпом выпил, закусил блином и неторопливо направился к окну. Вид у него был задумчивым. Когда он на мгновение повернулся и взглянул на Боброва, я отметила в его глазах злобный огонек, направленный… Всеволод Евгеньевич же как ни в чем не бывало уселся на свой стул и продолжил обед. – Кто это? – тихонько спросила я у него про Савенкова, но Бобров лишь поморщился и махнул рукой. Я не стала настаивать, так как, во-первых, уже знала фамилию собеседника, а во-вторых, сделала вывод, что Бобров не настроен посвящать меня во все свои дела. Значит, не доверяет или ему есть что скрывать. Я посмотрела на часы. Банкет продолжался больше часа, многих уже основательно развезло, и я подумала, что пора бы сворачиваться и собираться домой. Наклонившись к Боброву, который развалился на стуле и тяжело дышал от обильных возлияний, негромко сказала: – Всеволод Евгеньевич, не пора ли в обратный путь? – Да ладно вам, рано еще! – отмахнулся Бобров. «Не хватало мне еще продолжения банкета!» – мысленно вздохнула я, однако отмечая, что Бобров вполне контролирует свое поведение в частности и ситуацию в целом, что меня несколько успокаивало. Веселье затянулось еще минут на сорок, после чего публика, уже изрядно принявшая на грудь, стала позевывать. Разомлевшие от духоты, возлияний и сытного обеда чиновники поклевывали носом. Глава администрации Хлебников казался самым трезвым. Он подозвал кого-то из своей охраны и коротко что-то сказал, после чего поднялся со стула и постучал вилкой по фужеру.