– Месье, благодарю Вас! Я ушла от Эйфелевой башни, но так хотела дойти до неё! Неужели я перепутала направление? – ответила я, растерянно вытирая слезинки от смеха со своих щёк. – О, мадемуазель, Вы просто пошли не по тому берегу, потому и направление оказалось ошибочным! Так бывает, Сена коварна! Именно в том месте она изгибается, точно змея! – добродушно ответил мне любезный азиат. – Теперь Вам лучше перейти по тому мосту на другую сторону и идти вперёд! Путь неблизкий, но на пути парки и кафе! – Спасибо, месье, мадам, Вы просто спасли меня! – благодарно ответила я им. – Что Вы, мадемуазель, каждый второй турист оказывается тут в поисках Эйфелевой башни, а мы спасаем его от насмешек коварной Сены и указываем верный путь! Уверен, теперь-то Вы знаете, как это бывает, и больше не попадётесь на эти уловки! В Париже не всё такое, каким кажется! Хорошего дня! – улыбнулся мой спаситель и помахал мне рукой. Я радостно распрощалась с приятной парой и продолжила своё путешествие. Мост поддерживали то ли литые титаны, то ли рабочие, и я шла, упруго печатая каждый шаг – будто проверяла их на прочность. На другой стороне Сены всё было, как в королевстве кривых зеркал. Вместо промзоны небольшой садик и скамейки у каменного парапета. Я благодарно плюхнулась на одну из них. В зеленых кустах пели птички, и казалось, что всё так, как должно быть! Ведь Эйфелева башня теперь точно не убежит от меня! И, набравшись сил, я бодро зашагала к ней навстречу. К полудню я приползла к её подножию, как изможденный паломник к Святой земле. Это казалось мне чудом! На меня смотрели изящные конструкции башни, непоколебимые ни ветрами Атлантики, ни критикой её современников, ни насмешками совсем молодого поколения. Она стояла строгой и элегантной модницей, презирающей мнение большинства. Сколько взлетов и падений она видела, сколько романтических признаний и общих радостей довелось ей подслушать! Сколько всего! И я здесь, рядом с нею любуюсь узорами её основания! – Мадемуазель, Вы прекрасны! Выпьем ароматного кофе на террасе ресторана на самом верху? – донеслось до меня ставшее привычным предложение. Эдак я совсем избалуюсь и стану ждать такого внимания в Москве! – Месье, пожалуй, я бы посмотрела на самый высокий этаж Эйфелевой башни! Но не уверена в своих финансовых возможностях, поэтому не знаю, что Вам ответить, – выдала я вдруг что-то совершенно не свойственное мне. Мой собеседник засмеялся смехом уверенного в себе мужчины: – Слава Богу, я могу позволить себе купить и кофе в самом дорогом ресторане, и Вас впридачу! – Тогда я отклоняю Ваше предложение! Счастливо! – парировала я и направилась в кассу. Пожалуй, и без ресторана я сумею порадоваться открывающимся видам! Поднимаясь на лифте, я с открытым от удивления ртом наблюдала, как он плавно огибает расширяющееся основание башни. Мы словно взмывали вверх, как птицы! Выйдя на балкон с затаенным дыханием, я залюбовалась чудесными видами. Теперь я смотрела на Монмартр, а он на меня! Отыскав глазами Триумфальную арку, я обрадовалась и тут же заметила дом, в котором снимала комнату. Всё выглядело таким прекрасным и почти уже знакомым, что я невольно растрогалась до слёз. Я почти почувствовала Париж, и всё же что-то постоянно ускользает от меня. Сумею ли я постичь это до своего отъезда? – Мадемуазель, прошу Вас! – обратился ко мне пожилой африканец, любезно протягивая пачку бумажных платочков. От этого вежливого жеста я расплакалась ещё больше. На что мой собеседник заметил: – Знаете, мадемуазель, жизнь так удивительна, что даже в самом грустном и уязвимом состоянии мы должны знать, что всё может повернуться с ног на голову! И там, где Вы сейчас чужестранка, завтра жизнь с лёгкостью сделает из Вас королеву! Париж этому прямое доказательство! Я был чернорабочим в Камеруне, а теперь у меня свой магазинчик с книгами в Музее романтизма! И я могу созерцать эту красоту вблизи столь очаровательной девушки, как Вы! Разве не чудо, этот Париж? – мечтательно произнёс он. – Я с Вами совершенно согласна! – кивнула я, шмыгнув носом. – Тогда приходите завтра в пять в Музей Романтизма, и я покажу Вам свой Париж! Пусть Ваше видение станет полнее, а жизнь радостнее! Здесь я Жорж, а Вы? – А я всюду Ольга! И буду очень рада увидеть Ваш Париж, Жорж! Так я поняла, что сколько бы я ни исследовала Париж, сколько бы я ни углублялась в его улочки и историю, стремясь постичь все его тайны, всегда будет что-то, что делает его столь пленительным! И я рада отдаться этому плену, пока я здесь, в сердце Франции! Фабрика эмоций Давным-давно в далекой-предалекой галактике, на прекрасной Голубой планете жили загадочные разноцветные огни. Или, вернее так, все, кто пролетал мимо этой планеты, видели только огни, мигающие и мерцающие во тьме, и ничего больше. Но исследовать планету не представлялось возможным, потому что её атмосферой было вязкое желе, которое в плотных слоях просто отпружинивало прочь всякого любопытного разведчика или зеваку. Особенно хороша была Голубая планета весной: желе становилось нежно-льдистого, пронзительного голубого оттенка, и все огни, пляшущие по поверхности планеты, виднелись особенно хорошо. Особо предприимчивые жители соседних планет даже организовали весенние туры на орбиту Голубой. Космические корабли с туристами группировались там и наблюдали мерцание, мигание и пляски загадочных огней. Завороженно рассматривая огни, люди держались за руки, кто-то даже использовал такие моменты для предложения руки и сердца, а кто-то сообщал близким о скором уходе или серьёзных переменах. И почему-то любые новости, будь то грустные или вызывающие восторг и ликование, воспринимались самым лучшим образом именно при созерцании разноцветных огней Голубой. Турфирмы пошли ещё дальше, и запустили туры по запросам клиентов: тур-помолвка, тур-подготовка к уходу, тур-решение о переезде и так далее. Самое удивительное, что желающих всегда было так много, что все туры почти мгновенно раскупали. Кто же, кто ездил смотреть на эти огни? Самые разумные в системе гуманоиды с Плеяд, их соседи белотелые люди-рыбы, общающиеся силой мысли, слоноподобные, бледные тени с далекого Сириуса и ближайшие соседи из Галактики Млечный путь, болтливые и неуравновешенные синие мартышки. Их обычно запускали отдельными турами, ибо сосредоточиться на чём-то своём представлялось совершенно невозможным. Однако, все такие разные, они одинаково восторженно глядели на прозрачное желе Голубой, вперивши свои взгляды в разноцветные огни. Это было непостижимо для ученых всех мастей, сфер и цивилизаций. Они пытались установить хоть какие-то закономерности в передвижениях огней, в их цветах и яркости, но не могли. Так же, как они не могли постичь их завораживающую магию, которая действовала на таких непохожих существ одинаково сильно. Эффект от наблюдения за огнями сохранялся надолго, и вскоре весенний тур на Голубую стал считаться едва ли не главным подарком к любому празднику. Поэтому космический туризм процветал, а лучшие умы разных галактик были заняты интересной задачей. Но однажды случилось легкое происшествие, которое бы так и осталось незамеченным за масштабным паломничеством разных инопланетян на Голубую, если бы не повлекло за собой фатальную цепочку событий. А началось всё с обыкновенного непослушания. Подросток Ато из галактики Плеяды, отправившийся на празднование юбилея своего папы, услышав о том, что его судьба уже предрешена, таинственно исчез из поля зрения своей семьи. Пожалуй, никто бы и не заметил этого исчезновения, если бы не пришло время вручать дары и возносить почести юбиляру. Ато не было в церемониальном зале, не было и в общем вестибюле. Вскоре весь корабль искал никому прежде неизвестного подростка. Тем временем, маленький спасательный челнок плавно оторвался от основного судна и направился к орбите Голубой. Однако он не стал стремительно врезаться в её светящуюся бирюзовым желе атмосферу, как это делали все прежние исследователи и любопытные. Челнок мягко уселся на самый край мерцающей массы, плотно окутывающей планету, и застыл так. Затем произошло то, чего не ожидал никто: внезапно челнок сам собой вошел в желе-атмосферу и принялся погружаться в неё, навстречу многоцветным огонькам на самой планете. Поскольку на туристическом корабле все были заняты поиском Ато, никто не увидел этого исторического события и не запечатлел его. Кроме одного маленького зелёного гуманоида, ребёнка одного из ведущих тура. Малыш восторженно наблюдал, как челнок замер на орбите Голубой и затем вдруг погрузился в волшебное, мерцающее желе. Через короткое время от челнока остался лишь слабый металлический отблеск, окруженный огоньками, точно сияющим кольцом. Зелёный гуманоидик по имени Наро засмеялся и захлопал во все свои шесть ладоней. Такого шоу за свои четыре венерианские года он ещё никогда прежде не видел! Что же произошло с Ато, испуганно забившимся в челнок? Пока он погружался в желе, он успел мысленно проститься со всеми родными, попросить у них прощения за всё, что сделал и не сделал, и пообещать звёздам, системе Плеяды, Высшему разуму и всей своей семье, что больше никогда не убежит так, никому не сказав. Если такой шанс ему предоставится, конечно! Ведь если повсюду желе, чем же наш герой будет дышать? Однако в эти бесконечно долгие мгновения погружения в загадочную атмосферу, Ато, перед глазами которого пронеслась вся его жизнь, осознал, что впервые в жизни он совсем не в силах что-либо изменить! Он словно повзрослел на много световых лет, осознав, что его силы, дыхание и другие возможности и дары жизни конечны! Мальчик понял, что не может всё, и… успокоился, решив принять свою судьбу, какой бы она ни была. Он сложил свои конечности в молитвенном жесте и прикрыл все пять пар своих больших, удивленных глаз. Когда Ато открыл глаза, он по-прежнему был жив, дышал и находился в космическом челноке, который неподвижно стоял на чём-то твёрдом. Наш герой припал к иллюминатору с жадностью первооткрывателя. Снаружи он увидел голубое небо, зелёную траву и смеющихся детей, бегущих по лугу. Дети были какими-то странными: двуногими, двуглазыми, всего с двумя руками и небольшими головами, припушенными то ли шерстью, то ли чем-то похожим. Вокруг не было никакого желе и огней! И Ато набрался смелости и выбрался наружу. В лицо ему прилетел ласковый, тёплый ветерок, а нижние щупальца ощутили шелковистую, прохладную траву. Воздух пах цветами и солнцем, как если бы оно имело запах! Ато засмеялся и побежал по траве. В то же мгновение со стороны орбиты Голубой в желе зажегся новый, ярко-оранжевый огонёк, заспешивший навстречу другим. Конечно же, из космических туристов этого никто не увидел, кроме маленького Наро, залившимся своим самым восторженным смехом! В этот самый момент группы астрономов из разных галактик зафиксировали появление нового огонька на поверхности Голубой. Это событие потрясло весь научный мир! Учёные всех мастей и профилей только и говорили, что о новом оранжевом огоньке. Политики разных планет умело воспользовались общим замешательством и даже утвердили несколько сомнительных законов, пока в обществе царила радостная суматоха. Вот только на туристическом корабле с Плеяд всем было не до очередной астрономической новости: они искали своего Ато и были безутешны. Персонал помогал, чем мог, обшаривая даже подсобные помещения и склады, а также механический отсек, где без устали трудился плазменный двигатель и вся система жизнеобеспечения корабля. Но и там никого обнаружено не было. Родители Ато впервые за много лет остались наедине и говорили друг с другом не так спокойно, как привыкли, выставив вперед все пары своих глаз и порывисто размахивая всеми конечностями: – Сердо, ты знал, что мальчик хочет избрать иной путь! И всё же решил за него! Но он давно хотел быть учёным, он так хотел этого с самого детства! Как можно его заставить? Переломить по-своему, чтобы радость потухла во всех его глазах!? – вопрошала Нурла, мать Ато. – Жена, слушай меня! Так принято в нашем обществе, не я это придумал! Все эти желания, чувства, эмоции во все времена во всех цивилизациях приводили только к страданиям и разрушениям! Я повиновался своему многоопытному отцу, а он – своему, и так повелось с начала нашего Рода! И Ато придётся подчиниться! Его отец – государственный учётчик всех записей, и он будет им же! – упрямо отвечал Сердо, стараясь не смотреть своей жене в глаза. – Он будет им, если ещё жив, конечно! – тихо ответила она и добавила с достоинством: – Меня зовут Нурла, помни об этом! Я не какая-то безликая жена и тоже имею право участвовать в судьбе сына! – Хорошо, Нурла, я помню, как тебя зовут! В судьбе сына ты уже поучаствовала, дав ему жизнь и заботу в первые годы. Теперь ты можешь только наблюдать и молча повиноваться мне! – глаза Сердо сверкнули недобрым блеском. – Да, муж, – ответила Нурла бесцветным голосом, в тот же момент приняв своё потаённое решение. – Помни, что я взял тебя в жёны и твою тайну тоже! Помни про свою безумную мать! Я не отрекся от тебя, хотя следовало бы. Возможно, бунт Ато – вина твоей дурной наследственности! – отец Ато говорил со всё нарастающей важностью в голосе, высокомерно подняв три своих подбородка вверх. – Ты обвиняешь в случившемся меня одну? – спокойно спросила Нурла и пронзительно посмотрела во все пять пар глаз своего мужа. – Что ж, будь по-твоему! В таком случае я удаляюсь, мне нужно побыть одной! Сердо подавился своим очередным заносчивым ответом и беспомощно посмотрел вслед своей удалившейся жене. Кажется, он не властен более ни над ней, ни над младшим сыном. Наверно, нужно что-то предпринять, сообщить в Совет старейшин… Но тогда и его, Сердо, будут судить как несостоятельного главу Рода! Упорядоченные, взвешенные мысли впервые в жизни не желали повиноваться ему, их хозяину. Сердо что-то чувствовал, но старательно подавлял это, как его учили ещё в детстве. Однако в этот раз подавлять было почти невозможно: ещё немного, и он взорвётся в беспомощной злобе! Помогут ли привычные уже таблетки-подавители гнева теперь? Нурла же, напротив, стала совсем спокойной. Она хладнокровно зашла в отсек для спасательных челноков и отметила про себя, что одного из них не хватает. Одобрительно кивнув, она решительно залезла в ближайший к ней челнок и тихо проговорила, запуская двигатель: – Сынок, я иду к тебе! Неслышно покинув корабль, челнок подлетел вплотную к голубой орбите и присел на неё. Нурле захотелось полюбоваться на огни вблизи, а затем уже лететь дальше, за сыном. Но желе под корпусом челнока вдруг расступилось, и он стал плавно опускаться куда-то вниз. Нурла запаниковала, но затем, вспомнив наставления своей матери, сложила все свои руки в молитвенном жесте и обратилась к Создателю. Она просила прощения за свои ошибки и ту боль, которую вольно или невольно причинила другим, за все свои заблуждения, но более всего – за предательство самой себя. Столько лет она терпела то, что терпеть было нельзя, столько лет смотрела на жестокость и упрямство Сердо, лепившего из её детей свои безликие копии. И только теперь, увидев смелый поступок Ато, Нурла пробудилась и опомнилась. – Пусть лучше я сгину в этом желе, чем буду жить, как все эти бездушные роботы! – выкрикнула она в сердцах и тут же ощутила лёгкий толчок со дна челнока. Открыв свои глаза, Нурла бесстрашно посмотрела в иллюминатор и увидела там красоту и смешных существ, бегущих по странной зелёной траве. Среди них был Ато. Ему было так весело, что Нурла засмеялась сама и побежала навстречу сыну. – Мама! – радостно воскликнул он и с разбегу обнял её так крепко, как не обнимал никогда прежде. – Ато! Ты жив! – только и смогла проговорить она. – Это чудо, правда? – засмеялся он в ответ. Маленькие жители Голубой стояли рядом и улыбались: таких забавных существ они никогда прежде не видели! А как славно они поиграли с одним из них! Поистине, этот весенний день удался! – Ато, как ты общаешься с этими малышами? У них есть свой язык? – поинтересовалась вдруг Нурла у сына, наблюдая за жителями Голубой. – Они общаются через мои мысли! И я их понимаю! – ответил он с довольной улыбкой. – Правда? А нас все уверяли, что тут живут примитивные формы жизни! Снова ложь, куда не посмотри! – покачала она головой. – Пойдёмте с нами, мы познакомим вас с нашими родителями и всей общиной! – возникло вдруг у Нурлы в голове, и смешной малыш с синими глазами помахал ей рукой. – Да, пойдёмте, пойдёмте, они обрадуются! – подумали и засмеялись остальные, подпрыгивая на месте от нетерпения. Нурла с Ато переглянулись и последовали за маленькими жителями. – Так это дети, оказывается! – удивилась Нурла. – Конечно, мам! И они совсем другие – свободные, весёлые, разные! Не как у нас! – отозвался Ато и тут же помрачнел. – Отец не передумал, сынок, ты его знаешь, но это не значит, что должно быть только так, как сказано! – словно ответила на его мысли мама. – Да, я знаю, но мне жаль, что ничего не изменить! – вздохнул сын. – Очень даже изменить! Например, себя! Своё видение, своё счастье, свои радости! – улыбнулась Нурла и похлопала сына по плечам. – Значит, мы с тобой уже изменили что-то? – произнес Ато и посмотрел на маму. – Само собой! Иначе этот прекрасный мир не предстал бы перед нами во всей красе! – уверенно ответила она. 1 В этот момент на корабле маленький зелёный гуманоид Наро наблюдал появление фиолетового огня рядом с оранжевым среди прочих светящихся точек на планете Голубая. Малыш радовался и хлопал всеми своими руками от восторга. Оказывается, если улететь прочь от корабля и усесться на голубое желе, можно попасть прямо на планету, и тогда появится новый огонёк! Теперь Наро знал это, и новая тайна согревала его маленькое тельце, внушая ему значимость и весомость. «Вырасту и полечу на Голубую, как они! Стану новым огоньком!» – решил он про себя и принялся мастерить из обломков микросхем свой собственный космический корабль. Взрослым говорить бесполезно: только отмахнутся и побегут дальше, вечно занятые чем-то. Должно быть, им это нравится – бежать без оглядки! Так что нужно срочно вырасти и закончить космическую школу пилотов, и тогда… Наро снова засмеялся, потому что знал: так и будет! Сердо, отец беглого Ато, пыхтел в своем отсеке, репетируя внушительную речь, способную внушить страх и трепет его жене. Она должна помочь ему разыскать Ато и заставить его повиноваться общим принципам. Однако, сколько бы Сердо ни репетировал, у него ничего не получалось. Таблетки, подавляющие гнев, иссякли, но иного способа успокоить свои мысли он не знал. Оттого речь не клеилась, и Сердо злился ещё больше. Такое новое, бесконтрольное чувство, чувство, запрещенное законом в его обществе! Другие члены семьи бродили по кораблю в поисках Ато, поскольку так было принято, однако в глубине души никто из них не горел желанием его искать. Вскоре в отсек Сердо деликатно постучали. Это был старший стюарт корабля. Он увидел побагровевшее от злости лицо хозяина торжества, но сделал вид, что ничего необычного нет. – Многопочитаемый глава Рода Манускренов! Вынужден сообщить, что поиски Вашего сына не увенчались успехом, а время нашего тура подходит к концу. Через два часа по местному времени мы должны установить курс на Плеяды и затем развезти всех по планетам внутри системы. Я хотел сообщить Вашей супруге, но нигде не нашел её… – сообщил стюарт, желая дать дальнейшие объяснения, но был прерван Сердо.