– Не нравится? - спрашивает Богдан, когда поцелуй прерывается. - Сбрить? – Нет! - восклицаю даже как-то слишком громко, а потом тише добавляю: - Нравится. Мы снова тянемся друг к другу, когда в дверь раздаётся звонок, а за ним нетерпеливый громкий стук. – Это ещё кто? - сводит брови Богдан и идёт к двери, а я семеню за ним. Неужели Коля явился с полицией? Откуда узнал, где живёт Богдан? Ой, мамочки… Но за дверью оказывается совсем не Коля. Там стоит взъерошенный и взмыленный мистер Орешек. Грудь тяжело вздымается, волосы в беспорядке, глаза безумные. Никогда его таким не видела, обычно ведь с иголочки он и улыбочка саркастичная. Грудь простреливает ледяной иглой. А вдруг что-то с Катей? – Где она? - врывается без приглашения, хотя, собственно, он в нём и не нуждался. - Карина, скажи, где Катя? Я совсем теряюсь. Даже отступаю на пару шагов и хлопаю глазами. – Пожалуйста! - он берёт меня за плечи и легонько встряхивает. – Э, Костян, полегче! - Богдан отстраняет его, упёршись своей огромной ладонью другу в грудь. – Я не понимаю, о чём ты, Костя, - говорю, а у самой руки дрожать начинают. - Что значит где Катя? Дома же, наверное, утром на работе быть должна была. – Ты её видела? – Нет, я отпросилась сегодня. – Карина, пожалуйста! - говорит с нажимом, и между нами снова встаёт Богдан, загораживая меня собой от друга, обуреваемого эмоциями. – Макарыч, угомонился! - рявкает уже жёстко Медведь. - Карине нельзя волноваться. Выдохни, блядь, и расскажи нормально. Мистер Орешек опустошённо опускается на стул и роняет голову на кулак. – Я был в Москве. Летал к Лине, у неё подтвердился диагноз, - начинает он больше для Богдана, потому что я из сказанного пока совершенно ничего не понимаю. - А Катя… как-то узнала. Из интернета, что ли. И, кажется, сбежала. Не дала ничего объяснить. Я сразу на самолёт, через четыре часа был уже у неё, но девчонки и след простыл. Из всего сказанного я пытаюсь выстроить логическую цепочку, и мозг определённо цепляется за самое начало. – Кто такая Лина? - спрашиваю. – Моя жена, - отвечает поджав губы. – Ты женат? - мои глаза буквально лезут на лоб. Вот так новости. Вот так Орешек! – Формально ещё да. Как раз идёт бракоразводный процесс, Лина уже давно живёт с другим. Она серьёзно заболела, и я должен был помочь. Но Катя уже все эти подробности слушать не захотела. – Костя и Эллина - не только бывшие, они и хорошие друзья, - поясняет мне Богдан. – Вот только в известность об этом, судя по всему, Катю поставить забыли, - я качаю головой, представляя, как горько ей было узнать, что Макарский женат. А ведь Катя совсем не стремилась в отношения с ним. Это он нагло предложил ей сначала стать его любовницей, а потом, когда она отказалась, преследовал всевозможными способами, пока Катерина не сдалась. Влюбилась. И тут такое - нож в сердце. Бедная моя подружка. – Развод вот-вот должен был официально состояться, - разводит руками Орешек. - Ты же знаешь свою подругу, она бы и на пушечный выстрел не подпустила к себе. Карин, я и развод-то запустил, потому что понял, что вляпался в училку эту гордую. Хотел без шума и по-быстрому. – Да не вышло, - мрачно киваю я. – Да уж. И теперь что? Надо её найти, объяснить всё. Карина, помоги! Катя вряд ли хочет сейчас, чтобы Макарский нашёл её, но ведь она не знает всего. Нет, я не оправдываю его, но… я ведь формально тоже ещё замужем. Возможно, кстати, и Богдан тоже всё ещё женат официально. Я ведь даже не поинтересовалась. В общем, всё непросто. И я хочу постараться помочь. Лезу в сумочку за телефоном, достаю его и обнаруживаю в мессенджере одно сообщение. И оно от Кати. “Карина, я уехала. Любовь - дерьмо, ты права. Но, надеюсь, ты это своим примером опровергнешь. Куда - не буду писать, чтобы не ставить тебя в неудобное положение перед Богданом. До связи, моя дорогая подружка, спасибо тебе за всё” Я читаю вслух, и на последних строчках голос глохнет и слёзы наворачиваются. Ну Зайченко, вот по заднице бы тебе! На звонок она, конечно, тоже не отвечает. Точнее, связи по этому номеру и нет вовсе больше. – Богдан, подними своих, она не могла за несколько часов далеко уехать, - говорит, сжав зубы, Макарский. - Давай всю местную службу охраны сети и свой ЧОП, может. Но я замечаю, что Медведь не спешит выполнять. Да, Костя его начальник формально, но у них, как я поняла, никогда не было отношений босс-подчинённый. Они как были с детства друзьями, так и остались. – А надо, Макарыч? - спрашивает глухо. - Ну притащим мы Катьку твою за волосы, дальше что? Взаперти держать будешь? – Объясню всё как есть. – Да не станет она тебя слушать, - Богдан машет рукой. - Иначе бы не сбежала. Дай остыть девчонке. Если хочешь, чтобы твоя была, она должна сама к этой мысли готова быть. А сам пока тормози, выдыхай. Хочешь, налью? – Хочу, блядь. Макарский без сил разваливается на кресле, а Богдан идёт к бару. Я чувствую себя немного не в своей тарелке. Что мне делать? Куда деться? Я тут хозяйка без году неделя, а точнее два часа как. – Белочка, с нами садись, - подмигивает Богдан. - Или устала? – Нормально. Я накладываю в блюдо голубцы, которые как раз подоспели, нарезаю хлеб и овощи. Богдан ставит на стол три стакана, бутылку коньяка и сок для меня. Костя раздавлен, Богдан озабочен, а я… а я сейчас пытаюсь осознать, что лишилась лучшей подруги. 22 – Эх, Каринка, жаль, конечно, - Наталья Валентиновна подписывает моё заявление по собственному и качает головой. - Да ты присядь. Я сажусь на стул у конференц-приставки стола директрисы. Чувствую себя как-то непонятно. Я проработала в этой школе чуть более четырёх лет. Для кого-то срок может показаться совсем небольшим, но для меня это вся моя профессиональная жизнь, опыт, практика. Мне ведь нравится моя профессия, я сознательно выбирала её, и работать по профессии тоже нравится. – Неожиданно, конечно, быстро всё так у тебя сложилось. Сначала с мужем, потом так быстро нашла мужчину, теперь уезжаешь за ним. Хороший, наверное? - улыбается. – Хороший, - улыбаюсь в ответ. С директором школы у меня достаточно тёплые отношения. Она вообще очень хорошая, как человек. Строгий руководитель, но понимающая и заботливая. О своих сотрудниках многое знает. Где кому по семейным делам помощь нужна - она всегда инициатор. Всякое ведь бывает: и болезнь может нагрянуть неожиданно, или с близкими что. В беде не оставит, коллектив подключит. С ней многие делятся проблемами личными, и слухов по коллективу замечено не было. – Любовь или что посерьёзнее? - подмигивает, кивая на мой живот, а я интуитивно ладонь кладу на пояс платья. - Или и то, и другое? – Всяко разно, - отвечаю уклончиво. – Ну и молодец, Каринка, пусть у тебя всё сложится с этим твоим бородачом московским. Вот так Наталья Валентиновна. Если про Москву я ей сказала, то что еду с “бородачом” - не уведомляла. – Ну а что, все же его видели, - разводит она руками на моё молчаливое удивление. - Околачивался тут вчера, да и до этого был замечен. Сперва подумали, что брат - рыжий же, но брат на сестру так смотреть не станет. Представляю, каких огневушек нарожаете. Она смеётся и я тоже не сдерживаю улыбку. В груди селится тёплое чувство, что вот так меня с работы провожают. Но и грустно немного, конечно же. Сегодня ещё к бабушке заедем, вот где наревусь. – Убегаете, молодёжь, - философски замечает Наталья Валентиновна. - Сначала Василинка, тут вот Зайченко резко дёру дала, теперь и ты, моя хорошая. Где ж я теперь такого логопеда найду? Но ты хоть в хорошие руки, а вот за Катю нашу тревожно мне. Как-то резко она. И голос по телефону не понравился. Как она там? А мне и ответить нечего, потому что не знаю я. И признаться стыдно, что о лучшей подруге ни слухом, ни духом. – Справляется, - отвечаю уклончиво, и директриса больше вопросов не задаёт. Она подписывает мой обходной лист, мы обе встаём, я горячо жму протянутую на прощанье руку и ухожу из кабинета. Странно, вот вроде бы буквально вчера шла по этому коридору как сотрудник, да даже вот сегодня, двадцать минут назад, а сейчас чувства другие совсем. Трудовая книжка в пальцах жжётся даже как-то. – Карина Витальевна, драсьте, - слышу сзади голосок нараспев. - А сегодня не будет занятия? Я все буквы пропел дома, как вы учили. Вовчик Бублик - малыш-второклассник с расстройством аутического спектра, которого мама отказалась отдавать в спецшколу. Он у меня не один такой, но именно с Вовчиком мы бились весь первый класс и действительно получили чудо в виде читающего, пусть медленно и по слогам, ребёнка. Но самое важное, что он стал разговаривать с посторонними людьми. Отклонение у него небольшое, психологи дали добро на общеобразовательную школу, но учитывая ещё и проблемы с речью, ребёнку было сложно. Но у нас с ним и его упорной мамой получилось! Мы и папу подключили, который теперь тоже не стесняется своего особенного сына, а спокойно и открыто общается с ним на людях. – Ты умница, Вов, - присаживаюсь перед ним. И пофиг, что подметаю светлым плащом пол. - Ты обязательно каждый день это упражнение делай, хорошо? Меня пока не будет, позже придёт другой учитель, и вы продолжите. Но ты не запускай, ладно?