— Но я буду наблюдать за вами, Риццоли. Она кивнула. — А разве вы не делаете этого постоянно? * * * — Я обнаружила интересные волокна, — сказала Эрин Волчко. — На клейкой стороне скотча, который содрали с кожи Гейл Йигер. — Снова волокна с темно-синего ковра? — спросила Риццоли. — Нет. Честно говоря, я и сама пока затрудняюсь определить их природу. Эрин нечасто расписывалась в собственном бессилии. И это еще сильнее подогрело интерес Риццоли к образцу, который лежал под микроскопом. В окуляре она увидела темную нить. — Перед нами синтетическое волокно, — начала объяснять Эрин, — цвет которого я бы охарактеризовала как тускло-зеленый. Судя по коэффициенту преломления, это наш старый добрый нейлон фирмы «Дюпон», тип шесть и шесть. — Такой же, как темно-синие ковровые волокна. — Да. Нейлон шесть и шесть очень популярное волокно в силу своей прочности. Оно присутствует во многих тканях. — Ты сказала, его сняли с кожи Гейл Йигер? — Эти волокна были обнаружены у нее на бедрах, грудях, плече. Риццоли нахмурилась. — Одеяло? Или во что он там ее завертывал? — Да, но не одеяло. Нейлон не самая подходящая для этого ткань, поскольку плохо впитывает влагу. К тому же наше волокно сделано из исключительно тонких нитей. Тоньше, чем человеческий волос. Из такого волокна можно произвести готовый материал, обладающий повышенной плотностью. Возможно даже, водоотталкивающий. — Брезент? — Вполне вероятно. В такую ткань могли завернуть тело. У Риццоли перед глазами возникла странная картинка: рулоны брезента в хозяйственном супермаркете с напечатанными на этикетках рекомендациями от производителя: ИДЕАЛЬНО ДЛЯ ПАЛАТОК, ТЕНТОВ, УПАКОВКИ ТРУПОВ. — Если это все-таки брезент, тогда выходит, что мы имеем дело со вполне заурядной тканью, — сказала Риццоли. — Минуточку, детектив. Позвольте продемонстрировать вам особенности этой заурядной ткани. — Что еще за особенности? — Есть кое-что интересное. — Что может быть интересного в нейлоновом брезенте? Эрин взяла со стола папку и достала оттуда распечатанную на компьютере диаграмму. — Я сделала анализ на полное отражение. — А что это? — Инфракрасная микроспектроскопия для изучения отдельных волокон. На волокно направляется инфракрасный луч, и рассматривается спектр отраженного света. Эта диаграмма показывает инфракрасные характеристики самого волокна. И просто подтверждает, что перед нами нейлон шесть и шесть, как я и говорила. — Ничего удивительного. — Это еще не все, — сказала Эрин, и легкая улыбка тронула ее губы. Она достала следующую диаграмму и выложила ее рядом, — Здесь мы видим то же волокно под тем же инфракрасным лучом. Ничего не замечаешь? Риццоли переводила взгляд с одного рисунка на другой. — Они разные. — Верно. — Но если это одно и то же волокно, диаграммы должны быть одинаковыми. — Для второй диаграммы я изменила плоскость изображения. Теперь отражение идет с поверхности волокна, а не из сердцевины. — Выходит, поверхность и сердцевина отличаются. — Правильно. — Два разных волокна скручены? — Нет. Это одно волокно. Но ткань прошла обработку поверхности. Вот это и показывает анализ на полное отражение — присутствие химикатов. Я прогнала его через хроматограф, и похоже, это вещество на базе силикона. После того как волокна были окрашены, на готовый продукт нанесли силиконовый слой. — Зачем? — Трудно сказать. Для водонепроницаемости? Для усиления прочности на разрыв? В любом случае это дорогостоящий процесс. Думаю, ткань изготавливалась для специфических целей. Но вот для каких — ума не приложу. Риццоли откинулась на спинку стула. — Найди мы эту ткань, — произнесла она, — и преступник окажется в наших руках. — Да. В отличие от заурядного коврового покрытия эта ткань уникальна. * * * Украшенные монограммой полотенца были выложены на кофейном столике, так чтобы все гости могли полюбоваться затейливыми вензелями АР — Анжела Риццоли. Джейн выбрала персиковый — любимый цвет матери и заплатила дополнительную цену за шикарную подарочную упаковку с лентами абрикосового цвета и шелковыми бутонами. Подарок доставили почтой «Федерал Экспресс», поскольку красно-бело-голубые грузовики этой службы в сознании матери прочно ассоциировались с сюрпризами и счастливыми событиями. А пятьдесят девятый день рождения Анжелы Риццоли вполне можно было отнести к событиям счастливым. В семействе Риццоли к дням рождения всегда относились трепетно. Каждый декабрь Анжела покупала календарь на следующий год и в первую очередь отмечала на нем эти памятные дни. Забыть о чьем-то дне рождения считалось серьезной провинностью. А уж забыть о дне рождения мамы было равносильно непростительному греху, и Джейн свято чтила семейную традицию. Именно она покупала мороженое и украшала дом, рассылала приглашения многочисленным соседям, которые сейчас собрались в гостиной у Риццоли. Она резала торт и подавала его гостям на бумажных тарелках. Она покорно исполняла свои обязанности, но в этом году вечеринка явно не удалась. И все из-за Фрэнки. — Что-то случилось, — сказала Анжела. Она сидела на диване в окружении мужа и младшего сына Майкла и безрадостно смотрела на подарки, выставленные на кофейном столике — такого количества пены для ванн и талька ей явно должно было хватить на следующее десятилетие. — Может быть, он заболел. Или с ним что-то случилось, а мне никто не позвонил. — Ма, с Фрэнки все в порядке, — уверяла ее Джейн. — Да, — поддержал сестру Майкл. — Может, его послали… как это называется? Когда они играют в войну? — Маневры, — подсказала Джейн. — Да, на какие-нибудь маневры. Или даже за границу. Может, там даже телефона нет, чтобы позвонить. — Он же обычный сержант, Майкл, а не Рэмбо. — Даже Рэмбо посылает матери поздравительную открытку, — проворчал Фрэнк-старший. Воспользовавшись паузой, гости дружно принялись за торт и в течение последующих минут сосредоточенно жевали. Грейси Камински, ближайшая соседка Риццоли, отважилась первой нарушить молчание. — Торт так хорош, Анжела! Кто его испек? — Я сама, — сказала Анжела. — Представляешь, самой печь торт на собственный день рождения. Но в этой семье именно так и происходит. Джейн вспыхнула как от пощечины. Во всем был виноват Фрэнки. Именно из-за него так злилась Анжела, но Джейн, как всегда, приняла удар на себя. — Я же предлагала привезти торт, ма, — спокойно произнесла она. Анжела пожала плечами. — Ну да, из булочной. — У меня не было времени печь самой. Это была правда, но говорить ее не следовало. Джейн слишком поздно осознала свою ошибку. Она увидела, как вжался в диван Майкл, как покраснел отец. — Не было времени, — повторила Анжела.