– Давай пойдём в «Мандарин»? Я вижу его пагоду через дорогу… – Ну уж нет! – категорично заявила блондинка. – Там мы были вчера. А сегодня мы будем тут! По крайней мере, здесь нас точно никто не отравит. Она стянула резинку с волос и распустила причёску «конский хвост», помотав головой в разные стороны. Китаец невольно залюбовался, как золотистые локоны мягкими волнами ложатся ей на плечи, но как-то быстренько опомнился и продолжил подозрительно озираться по сторонам. – Изучи пока меню, а я пойду в бар, возьму нам пива. Ольга вручила китайцу четыре страницы текста с картинками и, отойдя к барной стойке, через пару минут вернулась с двумя причудливыми бокалами пива, более похожими на крутейшие кубки Средневековья, из которых пили эльфы. – Ну как, выбрал что-нибудь? – спросила она, поудобнее устраиваясь на высоком стуле. – Не выбрал. Мне нужен тот китайский гуй, женщина. Он должен сделать для меня кое-что, я приказал ему вчера, пока ты игралась со своей волшебной коробочкой, которая знает всё. – Так это не проблема. Сейчас загуглим телефон «Мандарина» и вызовем твоего гуя прямо сюда. Ну вот, нашла, – сказала она через минуту. – Как его зовут? – Мне это неизвестно. Зачем мне, царю, знать имя презренного гуя? – приподняв бровь, спросил Сунь Укун. – Хотя бы из вежливости… – прикинула блондинка, набирая номер. – Из вежливости? – задумался китаец, без спешки открывая меню. – Из вежливости я запомнил твоё имя. Этого достаточно царю обезьян. – Алло, здравствуйте, – не обращая на него внимания, поздоровалась в трубку Ольга. – Извините, а можно попросить вашего гу… вашего шеф-повара к телефону?.. Да-да… По личному… Извините, но это срочно, с ним необходимо поговорить его… – Она неуверенно посмотрела на царя обезьян и продолжила: – Его родственнику! Да… Сунь Укун… именно так. Спасибо… – Я не родственник презренному гую, женщина! – яростно сверкнув глазами, возмутился китаец. – Кто дал тебе право так на меня клеветать?! Как посмела ты даже в мыслях связать нас родственными связями, а уж тем более вложить эту возмутительную ложь в доверчивые человеческие уши?! Но девушка только небрежно отмахнулась от нелепых претензий и указала пальцем на меню. Царь обезьян раздражённо углубился в текст. – Алло! – снова сказала она в трубку. – Здравствуйте!.. Это Ольга, ученица Сунь Укуна! Мы были у вас вчера… Да-да, вы тоже услаждаете мой слух! Сунь Укун сказал мне, что вы собирались встретиться с ним сегодня?.. Прекрасно! Мы сидим в «Хэратсе» через дорогу, не могли бы вы найти нас там, как только у вас появится свободное время?.. Нет-нет, мы не торопимся, мы располагаем парой часов!.. Большое спасибо! – Почему ты так подозрительно вежлива с презренным гуем, о женщина?! – снова накинулся на неё китаец, стоило ей только закончить разговор и положить смартфон на лежащую на столе раскраску. – Ну, мне казалось, что этот гуй тебе нужен? Ты же сам хотел с ним встретиться. Так что прекрати нудить, вспомни наконец, что ты царь, и выбери уже хоть что-нибудь из меню. Великий Мудрец насупился, но в третий раз открыл меню и пролистал все страницы несколько раз, периодически спрашивая у Ольги, что значит ирландский пастуший пирог или картофель фри. Девушка тем временем разглядывала раскраску. – Слушай, да, это всё, конечно, очень красиво, – честно сказала она, помогая ему определиться с заказом. – Но слишком уж много мелких деталей. У тебя точно хватит терпения это раскрашивать? – Не дожидаясь ответа, она встала, подошла к стойке, сделала заказ на горячее и, вернувшись, продолжила: – Да и чем ты собрался раскрашивать? У меня нет ни фломастеров, ни карандашей. – Купи мне всё, что нужно для раскрашивания этих картин, – важно сказал Сунь Укун. – Ты меня разоришь! – Нет. Я уже добыл тебе много денежных бумажек, женщина. Разве ты забыла? – Ну ок. Куплю я тебе фломастеры, развлекайся, – сдалась она и уткнулась в телефон. А царь обезьян наконец решился попробовать пиво. Сначала он его нюхал и рассматривал на свет. Потом сделал небольшой глоток. И ещё один, и ещё… – Что это за божественный напиток, женщина?! – заорал он на весь зал так, что даже бородач за барной стойкой подпрыгнул от неожиданности. – «Гримберген»? Обычное бельгийское пиво, – качая головой, усмехнулась блондинка. – Ну ладно, ладно, не обычное. Оно классное, это факт. – Эй, трактирщик, мы покупаем бочку этого зелья! – крикнул он бармену. Бородач вопросительно посмотрел на Ольгу. Девушка улыбнулась и отрицательно замотала головой. Не стоит все пьяные выкрики воспринимать всерьёз… Китайский шеф-повар вошёл в паб примерно через час. Сунь Укун как раз успел расправиться с пастушьим пирогом и выпил третью пинту «Гримбергена». Блондинка ковырялась вилкой в «Цезаре» с курицей, но, увидев повара, приветливо помахала ручкой. – Здравствуй, благородная синеокая госпожа, – низко поклонился повар. – Здравствуй и ты, царь обезьян. – Здравствуйте, уважаемый… А как вас зовут? – спросила девушка, но Сунь Укун перебил её: – Мой титул звучит: «прекрасный царь обезьян», гуй! Потрудись произносить его правильно. Китайский повар смиренно склонил голову. – Моё имя Ли Гоушен, госпожа, – представился он Ольге. – Что на языке моего народа означает… – «Тухлая собачья похлёбка», – охотно подсказал Сунь Укун. Блондинка сердито насупилась, но повар честно пояснил, присаживаясь на свободный стул: – Господин Сунь прав. «Пропавшая собачья еда» – так назвала меня моя старая матушка, ещё когда я не был гуем. – Какой ужас! – с трудом выдохнула шокированная девушка. – Почему же вы не сменили имя, когда выросли? Гуй огляделся по сторонам, изумлённо вытаращив глаза, а потом искренне рассмеялся. И даже царь обезьян весело хихикнул вместе с ним, после чего объяснил тупенькой блондинке, что это очень хорошее имя, ведь оно призвано защищать его носителя от злых демонов. Вот, допустим, услышат демоны, что ребёнка зовут «Пропавшая собачья еда», и сразу скажут: «Фу-у! Не будем его есть!» После чего убегут, скрививши страшные морды. Это же логично, да? Ольга скептически приподняла бровь: – Неужели на этот дешёвый развод кто-то ведётся? – А как же, женщина? – не понял Сунь Укун. – Неужели я, демон, соглашусь пожирать девочку, которую зовут «Вонючая подмышка коровы», или мальчика с именем «Уродливый навозный жук»?! Как можно пихать в своё пузо такую гадость?! Вежливый повар-гуй согласно закивал головой. – Ну вы… – начало было Ольга. – Да ну вас… – решила она, отпила пиво и вновь уткнулась в телефон. Китайцы зацепились языками в яростном споре. Они шипели, ругались, лаялись, посылая друг другу страшные или даже ужасающие проклятия. Сунь Укун то и дело вскакивал со стула и подпрыгивал, потрясая кулаками и топая ногами. Повар-гуй в ужасе хватался за голову или просто хохотал. Бородатый бармен за стойкой периодически посматривал в их сторону, но не вмешивался. Редкие посетители, став свидетелями такого сверхэмоционального спора, старались отсесть подальше или вообще перейти в ирландский паб через дорогу. Примерно через полчаса оба китайца встали, пожали друг другу руки и, сердечно обнявшись, дружно удалились в мужской туалет. Оставшись одна, Ольга подошла к барной стойке и заказала себе ещё пинту «Гримбергена». Сменивший напарника к этому времени бармен-азиат поставил перед ней пиво, отпустив шутливый комментарий на тему того, какие эмоциональные у неё мужчины, и преспокойно уселся на стульчик читать книжку Ремарка. Мрачно решив переждать у стойки, девушка сделала глоток тёмного пива и… – Привет, красавица! Чё так? Сидишь, скучаешь? Познакомимся? – Слева к ней подсел какой-то не очень трезвый посетитель, подмигивая и облизывая губы языком. Тьфу-у… – Я не свободна, – отозвалась Ольга и отсела подальше. – Да ладно… Чё ты там не свободна… Ты чё, с этими китаёзами реально мутишь, что ли? Они ж узкоглазые! Ольга помолчала, демонстративно прикрыв ресницы. – Чё, прям с обоими сразу типа, ок, я не понял? – Да, – сдавшись, решилась сказать блондинка, чтобы навеки закрыть эту тему. – А ты хоть знаешь, что у всех азиатов маленькие? – обиженно заявил он. – Маленькие что? – на всякий случай уточнила Ольга. – Ну… как будто сама не знаешь что. В штанах у них всё маленькое! Сзади очень вовремя возникли заинтересованные беседой царь обезьян и повар-гуй. Не менее заинтригованный бармен-азиат привстал со стульчика и громко захлопнул книжку. Сунь Укун, грозно сверкая красными глазами, с тихим рыком вежливо поинтересовался, что таки в целом имеет в виду этот презренный белобрысый яогуай. «Вот только драки мне тут не хватало… – подумала девушка. – Пора брать ситуацию в свои руки. Иначе тут такое начнётся, мама не горюй…» – На сегодняшний день современная мировая наука не располагает проверенными данными, подтверждающими это заблуждение, – громко объявила она, в упор глядя на незнакомца. – Да, действительно, авторы некоторых лабораторных работ утверждают, что пенис европейцев значительно меньше, чем у темнокожих, но гораздо больше, чем у азиатов. Однако, по мнению квалифицированного медицинского научного сообщества, авторы данных утверждений используют некорректные методы исследования, пренебрегая большой частью необходимых данных. Верить им на слово не стоит. Она перевела дыхание, посмотрела на слегка подзависших мужчин и продолжила: – Чтобы сколько-нибудь квалифицированно оценить реальное положение вещей и сделать некие, хотя бы приблизительно научно обоснованные выводы, необходимо произвести глубокую выборку из как минимум трёх-четырёх сотен мужчин одинаковой комплекции и возраста, но разных рас. Великий Мудрец встретился взглядом с барменом и покрутил пальцем у виска. – Однако в поле деятельности прикладной сексологии в настоящий момент времени существует целый ряд куда более важных задач, чем поиск столь филигранной выборки только для того, чтобы выяснить, у кого что больше. Поэтому пока все случайные различия необходимо относить лишь к индивидуальным особенностям каждого отдельно взятого представителя человеческой популяции. Типа так понятнее? Бармен в немом восхищении поставил перед Ольгой уже третью пинту «Гримбергена» за счёт заведения, а китайцы вдвоём помогли обнаглевшему мужчине быстренько покинуть паб. Царь обезьян, весело хихикая, дал ему изрядного пинка для ускорения, убедившись, что нежеланный гость приземлился носом на углу соседней улицы, вернулся и заказал два пива – для себя и Гоушена! Всё по-честному, иначе он и не мог и не желал!