– Артефакты, – сказал Дегар. – Он пойдет с нами, надеясь, что в конце заполучит их все. «Всем нужны артефакты», – с горечью подумала Эви. Они миновали старый проржавевший остов ворот, которыми не пользовались много десятков лет. Лозы дикого вьюнка почти полностью скрыли железные створки, стены рассыпались и заросли побегами молодых деревьев. За воротами начинался настоящий лес. Дегар протянул руку, помогая Эви перебраться через груду камней. Плащ все норовил распахнуться, открывая молочно-белую кожу. Мелькнуло в прорехе ткани обнаженное бедро. Эвелина закусила губу, запрещая себе чувствовать что-либо кроме солнца на своих щеках, ветра, запаха растений. Потом. Она подумает об этом потом. – Я успел? – негромко спросил демон, наклонившись к самому уху, щекоча теплым дыханием. И, не дождавшись ответа, повторил с несвойственным ему отчаянием: – Я успел, огонек? Она пожала руку, на которую опиралась, наступая на валуны, и ответила: – Да. Лисси Дегар перенес через завал на руках. Она очень устала и, как только демон опустил ее на землю, обессиленно присела на камень. – Все, дальше сами, а мне нужно возвращаться. Вы с ним справитесь, я верю. Хотела бы я пойти с вами, чтобы своими глазами увидеть его смерть, но… я стану обузой. – О, Лисси, – прошептала растроганная Эви. Она присела на корточки рядом со старой женщиной, которая еще в прошлом году была юной, беззаботной и счастливой девушкой. – Ты такая смелая! Я бы никогда не смогла! Спасибо тебе за все! – Вам спасибо. Когда вы подошли ко мне вчера вечером, я решила, что сама Пресветлая прислала вас ко мне. Когда бы я еще добралась до мерзавца, если бы не бал! Может быть, мои годы закончились бы прежде, чем я смогла бы отомстить… – Да уж, Пресветлая, – улыбнулась Эви, обернувшись на Дегара, который стоял рядом с обычным невозмутимым видом. – Но, Лисси, почему ты сразу не сказала нам, что задумала? А я еще удивлялась, какая нам попалась глупенькая хозяйка. Восхищается жестокостью правителя и ничего другого не желает от жизни, кроме как побывать на балу! Елисавета посмотрела лукаво, и Эвелина снова разглядела ту хорошенькую и вовсе не глупую девушку, какой та была совсем недавно. – Я должна была рассказать путникам, которых вижу в первый раз в жизни, что хочу убить законного правителя Ферранда? Представляю ваши глаза! Вы ведь еще не знали, какой он на самом деле… – Да… – прошептала Эвелина. – Не знали. Бальтазар, который всем своим видом демонстрировал независимость и успел уйти вперед на несколько метров – насколько позволял поводок, – на этих словах зыркнул на Эви с такой ненавистью, что та невольно закрутила на пальцах нить, повергая его на землю. Бальтазар забился в корчах, хватаясь руками за горло. – Все, все! – Дегар взял ладони Эвелины в свои, распрямляя скрюченные пальцы. – Все, огонек. Он ничего тебе не сделает. Остановись. Он нужен нам живым. Все… Так он повторял до тех пор, пока ее руки не расслабились, и она наконец выдохнула. – Как вы нашли меня? – спросила она у Елисаветы. Та кивнула на Дегара: – Он нашел. Я подоспела позже, когда он уложил почти всех стражников и расправлялся с последним, и предложила план. – Отличный план, – искренне похвалила Эви. – Лучший, что можно было придумать. Лисси сыграла на единственной, возможно, слабости Бальтазара – его самовлюбленности – и выманила его из шатра наружу. – Спасибо, Лисси, – прошептала Эвелина. А потом порывисто обняла Елисавету. Могла ли она подумать, что случайная знакомая станет ей так дорога? – Я никогда тебя не забуду! Хотелось бы мне быть такой же смелой, как ты… – Ты смелая, Эви, – ответила Лисси и погладила ее по щеке. – Ты даже не представляешь, какая ты смелая. Глава 26 Шли до темноты. Вел Дегар, с ним рядом брела Эвелина и тащила за собой, как на привязи, Бальтазара. Шли неизвестно куда, лишь бы дальше от города. – Это бессмысленно, – прошипел им в спину король спустя много часов высокомерного молчания. – Куда ты ведешь нас, отродье? Прямиком в Ашхатар? И оскалился в ответ на изумленный взгляд Эвелины: – Ты думала, я не узнаю демона? Да я этих тварей в любом обличье… Эви натянула нить, прекратив презрительную тираду. А то ишь, голос прорезался! – Куда мы? – тихо спросила она у Дегара. – Ты знаешь, куда идти? Где искать алмаз? Он покачал головой: – Пока нет. Уйдем дальше от Лора на случай погони. Завтра решим. Устала? Эвелина и сама не знала, устала ли она. Она перестала что-либо ощущать – голод, холод. Даже не сразу поняла, что, уходя, сунула ноги в ботинки и лишь потому не сбила ступни до крови. На вопрос только пожала плечами. Привал устроили, когда круглая луна стояла высоко в небе, освещая небольшую поляну. Бальтазар демонстративно ушел на противоположную сторону, и уже спустя минуту у корней дерева запылал жаркий костер. Эви проверила нить: на месте. Не сбежит. А тащить его обратно и любоваться на ненавистное лицо не хотелось. Мимо как заполошный проскакал заяц, но не в сторону леса, а прямиком к королю. Тому оставалось лишь протянуть руку и взять беднягу за уши. Заяц тут же печально обвис, вытянув ноги. Что же, кое-кому не пришлось вставать с места, чтобы раздобыть себе ужин. – Я так не могу, – ответила Эви на красноречивый взгляд Дегара. – Магии нет… Да и раньше не умела. Ну и пусть жрет. Непотрошеным. Вот. – Я принесу воды, – сказал демон. Посмотрел на скорчившуюся в тени девичью фигурку. – Сначала разведу огонь. Не сразу, но ему удалось зажечь костер, и пусть в его жилах больше не текло жидкое пламя, демон оставался демоном и умел договариваться с огнем. Или просто Эви хотелось так думать… Мейджи подсела ближе, кутаясь в плащ. Холодно ей или нет, она не могла понять. Скоро от реки вернулся Дегар, смочив водой варежку: иначе было не донести. – Полночь, – догадалась Эви. – Иллюзия развеялась. Правая рука демона выглядела скрюченной и сухой. И Эвелина только сейчас вспомнила о плесени: прежде было не до того. Посмотрела на ладонь. Без Арканара на пальце проклятие стало быстро распространяться, и пятно уже перекинулось на запястье. Саднило. – Пойдем… – сказала она, пытаясь подняться на ноги. – Надо заставить его убрать плесень. – Я сам с ним поговорю. – Но как? Поводок у меня. Дегар молча скрылся в темноте. До Эви донеслись звуки двух голосов – один был глухой и сдержанный, другой нервный, исходящий злобой. Она пошевелила пальцами, готовясь, если будет нужно, стянуть ошейник. Раздался звук удара, еще один, треск ломающихся веток. Она напряженно вглядывалась во мрак, силясь понять, что происходит. Вышел Дегар, разминая руку. Она выглядела нормально, без зелени и высохшей кожи. Пятно на ладони Эвелины тоже растворилось без следа. – Как тебе это удалось? – вскинулась Эви. – Поговорил. На том языке, который понимает гхорр-ша… Слово было незнакомое. – Не улитка? – Падаль, – процедил Дегар. Он хотел обнять Эви, согреть, как в прошлый раз, но она отодвинулась, охватив себя руками. – Не надо, не трогай меня. Он кивнул, сел неподалеку. Уже засыпая под уютный треск угольков в костре, Эви то и дело приоткрывала глаза и смотрела на широкоплечую фигуру, заслонившую ее от холода ночи. Он нашел ее, защитил. Не показал вида, что помнит о словах Эвелины, которые она бросила ему в лицо. «Ненавижу!» – крикнула она. Как стыдно. Эви открыла глаза в темноте и разрыдалась. В полудреме ей почудилось, что она по-прежнему в шатре Бальтазара, а счастливое спасение ей приснилось. И когда ее подхватили сильные руки, забилась, отталкивая их и захлебываясь слезами. – Это я, – негромко, но настойчиво повторял спокойный голос. – Это я, огонек. Посмотри на меня. И Эвелина наконец услышала. Она обмякла, цепляясь за шею Дегара, как за спасательный круг. А он стоял и держал ее на руках, потом стал ходить вокруг костра, будто нянюшка, убаюкивающая младенца. Кто знает, может, и демоны нянчат своих малышей, ведь они рождаются обычными слабыми детенышами. – Я устала, – ответила Эви на вопрос Дегара, который он задал еще днем. – Я ужасно устала. Я больше не могу.