С того дня, как Эвелина покинула Граппу, ее жизнь превратилась в один нескончаемый кошмар. Будто весь мир ополчился против нее: опасность следовала за опасностью, а стоило ей расслабиться хоть немного и поверить в то, что все будет хорошо, очень скоро наступала расплата за самонадеянность. – Ты сможешь, – сказал Дегар. – Мы сможем. И он произнес это так убежденно, что Эви почему-то сразу поверила. – Мы? – переспросила она. – Вместе. Эви уткнулась лбом в плечо Дегара и вздохнула. Он сделал еще несколько кругов вокруг костра, а потом, не разжимая рук, опустился вместе с ней на землю. Поправил на Эви плащ. – Ни диплома, ни магии, ни штанов, – удрученно пробормотала Эви. И подумала о том, что путешествие в компании дикаря ее совсем испортило – говорит с демоном о штанах и не краснеет. Могла бы она свободно обсуждать с Райли такие вещи? Вряд ли. – Я скучаю по Райли, – сказала Эви вслух и чуть отодвинулась, чтобы посмотреть на знакомый с детства профиль. – Скоро все закончится, и Раулар вернется к тебе, – пообещал Дегар. И снова Эвелина не усомнилась в его словах. Она пока мало понимала психологию демонов, но знала Дегара: он всегда говорил правду, пусть даже иногда от нее становилось больно. – Хорошо, – прошептала Эви. Она не сразу поняла, отчего в грудь точно воткнули ледяную иглу. Даже показалось, что заклятие Бальтазара запоздало достигло цели, но нет, магия была ни при чем… «Я не хочу его терять! – с ужасом осознала она. – Не хочу терять Дегара!» Эвелина так толком и не уснула, с трудом дождалась рассвета и тут же поднялась на ноги. Дегар, хоть и сидел с закрытыми глазами, немедленно открыл их, будто и вовсе не спал. Зато Бальтазара пришлось распихивать, тот безмятежно дрых, устроив себе постель из лапника. Видно, совесть его не мучила. И подживающий синяк на лице, залеченный магией, тоже не причинял беспокойства. Эви вчера не могла думать ясно, но утром с ужасом осознала, что Дегар страшно рисковал. Пусть у Эви в руках поводок и власть над жизнью короля, однако магия Бальтазара никуда не делась. Самой Эви он не мог причинить зла: после ее гибели магическая нить стянет горло мерзавца, но Дегара он легко мог ударить заклятием. Почему же не стал? Бальтазар сел, растирая ладонями опухшую физиономию, потрогал шею, где уже появлялся багровый рубец. Эви не собиралась ослаблять поводок: король не казался опасным, но мейджи ему не верила. Сломленные люди не держат голову так гордо и не смотрят таким вызывающе-спокойным взглядом. Не отпускало ощущение, что это не Эви тащит правителя Ферранда за собой, а он следует своему плану. – Идем! – приказала она. – Куда? – изогнул бровь Бальтазар. Если бы знать куда! Нет ни малейшей зацепки, где искать последний артефакт. – Вставай! – крикнула Эви, охваченная бессилием. Король поднялся, но и в этой покорности Эвелине чудилась издевка. Намучаются они с ним! На груди Бальтазара сиял Ленар – такой близкий и такой недоступный. Абсолютно черный камень отчего-то не поглощал свет, а будто светился сам по себе. Эви вспомнила хранилище и два луча – алый и синий. И зеленый, что потянулся к ним навстречу. Бальтазар перехватил ее взгляд, прищурился. «А ведь ему тоже нужны артефакты! Потому он такой смирный. Будет молчать и копить злобу, пока мы не раздобудем Гристринс!» Три врага стояли на поляне у круга потухшего костра. Дегар сказал, что не навредит людям, но камни для него важнее жизни. Сказал, что отпустит Райли. Но так ли это? Что случится, когда все пять артефактов окажутся в его руках? Или в руках Бальтазара? Хватит ли у Эвелины сил, чтобы противостоять им обоим? – Дегар, отдай мне артефакты, – тихо попросила мейджи. – Со мной они в большей безопасности… – Отдай! – она не дала договорить. Демон расстегнул куртку и снял ожерелье, на которое надел и браслет, и перстень. Дегар ничем не выдал, что слова Эви задели его, и все же ей сделалось противно от себя самой. Что за глупую игру она устроила? Доверяю – не доверяю. Люблю – ненавижу. Эвелина и рада бы была отбросить сомнения, но демоны столько лет воюют с людьми… А потом все мысли разом вылетели из головы! Тонкие разноцветные нити потянулись от камней в сторону обсидиана, и тот откликнулся, выпустил навстречу черный луч. Нити переплелись между собой и все вместе указали в одном направлении – на север, в лесную непроходимую чащу. Никто не произнес ни слова, но по хищному взгляду Бальтазара Эвелина безошибочно определила, что он все понял: луч указывал на алмаз. Последний артефакт, который осталось раздобыть. Неизвестно, как далеко он находится и сколько дней придется провести в пути, ясно одно: путешествие приближается к развязке. Однако вместо облегчения Эви ощутила ужас… Дегар первый двинулся вперед. Раздвинул ветки, пропуская Эвелину. Бальтазар держался позади, шел почти неслышно, скрываясь за стволами. Шагали в молчании. На плечах Эви лежала тяжелая ноша. «Дегар не предаст меня… – думала она. – Не предаст…» Спустя пару часов набрели на исхоженную тропу, Дегар свернул на нее. В деревушку заходить не стали, прокрались мимо. Вечером хозяйка, вывесившая одежду сушиться, недосчитается потертых штанов и рубахи, принадлежавших ее сыну-подростку. Бальтазар, брезгливо морщась, сдернул с веревки добротную суконную куртку – обладатель вещи явно любил ее, на рукаве обнаружилась аккуратная латка, закрашенная ягодным соком. Эви мысленно попросила прощения за кражу и наложила простенькие чары на огород – в этом году хозяев ждет отменный урожай. Бальтазар с гадкой ухмылкой наблюдал, как она плетет заклинание. Сам он, вероятно, считал, что имущество подданных по праву принадлежит королю. Эвелина оделась, спрятавшись за кустами, и сразу почувствовала себя лучше. А когда Дегар вынул из-за пазухи теплый каравай – успел умыкнуть с подоконника, куда его положили остудить, – едва не запрыгала от радости. И на короткий миг поверила, что все закончится хорошо. Разве может быть иначе? Глава 27 Путь оказался неблизким. Тонкая указующая нить, свитая из четырех, постепенно крепла, становилась толще. Эви проверяла направление раз в день. Была бы ее воля, она не приблизилась бы к Бальтазару и на полет стрелы, но, к сожалению, для создания нити необходимы были все четыре артефакта. Пленный король каждый раз смотрел с превосходством, будто Эвелина явилась к нему на поклон. «Ничего, – сердилась мейджи. – Дай только срок, и я найду способ с тобой разобраться!» Времени в дороге было много, и Эви не тратила его зря. Она думала и думала. Ноги привыкли переступать корни, перешагивать камни, руки сами раздвигали ветки, а голова была занята поиском решения. Как забрать у Бальтазара артефакт? Думала и о другом, даже размышляла вслух, и Дегар слушал в своей обычной невозмутимой манере, вставляя слова только тогда, когда ему было что сказать. – Судя по тому, как крепнет нить, мы придем к цели через несколько дней. Я не представляю, куда мы идем… Папа говорил, что изначально Гристринс отдали правителю Риталии, правда, о камне давно уже никто не слышал. – До границы с Риталией три дня пути, – откликнулся Дегар. Эви вздохнула: едва ли алмаз явится к ним на блюдечке с голубой каемочкой: придется попотеть, чтобы его добыть. Мало им забот! Но чтобы голова не лопнула от мыслей, рассудила, что стоит решать проблемы по мере их поступления. А главной проблемой оставался Бальтазар. Мейджи так привыкла к поводку в пальцах, что почти не ощущала его. Однако поводок никуда не делся и король Ферранда тоже – невидимой и неслышимой тенью скользил среди деревьев. У Эви вставали дыбом волоски на коже от его ненавидящего взгляда. Пробирались звериными тропами, заброшенными дорогами, лишь иногда выходили к человеческому жилью, чтобы разжиться какой-нибудь пищей. Добычей становились прошлогодние яблоки, пучки молодой редиски, круги козьего сыра и ржаной хлеб. Приходилось воровать. Эви сгорала от стыда и как могла старалась загладить вину. То наполняла водой обмелевший колодец, то подпитывала соком старую яблоньку, да так, что крошечные завязи тут же пускались в рост – осенью будет славный урожай. Ночь проводили у костра. Эвелина устраивалась под боком Дегара, а тот обнимал ее и укрывал плащом. «Мы согреваемся, – отгоняла Эви непрошеные мысли. – Ночи еще холодные, только заболеть не хватало». А Дегар… Он ни о чем не спрашивал. Если они и разговаривали перед сном, что случалось редко – вымотанная бесконечной дорогой и голодом Эви засыпала мгновенно, – то в основном об алмазе. Собирали по крохам информацию, которая могла пригодиться. – Папа успел рассказать, что магия алмаза – холод. Не знаю, чем это может нам помочь… – Не только холод. Гристринс – главный из пяти артефактов, он соединяет их, дает власть. – Вот как? Значит, только благодаря последнему камню артефакты получают ту самую великую силу? – Да. – А соединяет – это значит?.. Эви приподнялась на локте и вопросительно посмотрела на Дегара, тот совершенно по-человечески пожал плечами. Эвелина не удержалась от улыбки. – Знаешь, если бы я встретила тебя сейчас, то ни за что не отличила бы от человека. Ты теперь вовсе не кажешься куклой… Ты действительно особенный демон. – Не такой особенный. Я захотел понять вас, поговорить с вами на вашем языке. Все беды оттого, что мы не смогли услышать друг друга. Разговор скользнул на зыбкую дорогу, и Эви решила его не продолжать. Всему свое время, когда-нибудь она обязательно задаст вопрос, зачем Дегару артефакты. Но не сегодня, когда терпко пахнет сухой хвоей и дымом костра, когда Эви щекой лежит на плече Дегара, а его большая рука накрыла ее бедро, согревая. Эвелина чувствовала себя в безопасности. И пусть сквозь густую листву пробивается алый свет – Бальтазар неподалеку развел огонь, – Эви больше не боялась его. Так прошло еще два дня. Эви мысленно пролистала все учебники и книги, которые хотя бы раз попадали ей в руки, перебрала все редкие заклинания. Дошло до того, что она как одержимая бормотала вслух: «Ленар зачарован на жизнь Бальтазара. Снять нельзя – он просачивается сквозь пальцы. Убьем – рассыплется прахом…» Она брела, как слепая, и не заметила, что Дегар встал столбом, влетела в его спину. – Ай! – Мейджи схватилась за ушибленный нос. – Ты чего? – Он врет, – негромко произнес демон. – Кто? О чем ты? – О Бальтазаре. Будь это Арканар или Харамон, любой другой артефакт, все было бы просто, но не Ленар. – Почему? – опешила Эви. Какая-то смутная догадка маячила на краешке сознания, но мейджи никак не могла ухватить ее за хвост. – Что будет, если ты затянешь удавку на его шее? – Ну… – Эви моргнула. – Он умрет. – Нет, не умрет. Что ты знаешь о Ленаре? – Он… О Пресветлая! – воскликнула она, догадавшись. – Ленар поддерживает жизнь в умершем еще несколько часов! Не знаю, будет ли живо только тело или… Неважно! Заклятие не сработает, потому что Бальтазар будет не жив, но и не мертв. Ленар обретет плотность, но не исчезнет. Дегар и Эви встретились взглядами. – Ты должен уйти как можно дальше. Мне Бальтазар не сможет причинить вред, но тебе – да. Я позову, когда все закончится.