Спасибо, Нью-Йорк, за то, что приучил меня к разными граням естественной красоты. Я так люблю видеть, как этой религии следуют другие женщины. Прощайся с каблуками Прощайся с каблуками. Шаг должен быть лёгок, походка — упруга, ощущение от жизни — готовность к сиюминутным приключениям, бег навстречу радуге. Настоящая нью-йоркская девушка читает толстые книги и свежую прессу. И то и другое — в печатном виде, похрустывая благоуханными листами. Хотя, разумеется, в кармане у неё — смартфон, через аппы в нём она узнаёт, где на этих выходных открылся правильный бар, хотя она и не пьёт; когда объявят скидки на идеальные штаны для йоги от «Лулулемон»; до скольких бронируют столики в новом суши-баре на улице Смит и как заказать ящик кейла с доставкой на дом. Ньюйоркерше из Вильямсбурга или Бушвика нравится быть естественной, ей важно заботиться об экологии, грамотно экономить, делая свой образ жизни sustainable. Как бы перевести это слово? Экологически стабильный. Sustainability — устойчивое развитие, жизнеспособность. Образ жизни, не только не приносящий вреда планете, — он ещё и предполагает честность по отношению к себе, добросовестное к себе отношение. Человек — тоже часть природы. Даже если она и окрашивает волосы, то делает это дома с помощью химикатов, не загрязняющих окружающую среду. Она или выбирает свой родной оттенок, или, наоборот, легко решается на безумные эксперименты с цветами. Фиолетовые, изумрудные, розовые, синие, жёлтые, оранжевые оттенки. Она или не красит ногти вовсе, или дисциплинированно обновляет маникюр каждую неделю, или ходит с подчёркнуто небрежным облупившимся красным лаком. Она — какая угодно. У неё на лице нет штукатурки контуринга, скорее — отсутствие мейкапа, с одним ярким и фриковым акцентом. Это могут быть золотые веснушки, густые чёрные стрелки, как у Эми Уайнхаус, зелёная, голубая помада, кружочки забавных цветов (fun colors) около глаз. А иногда она — совсем леди, она classy[3], и даже прядь не выбьется от ветра из её безупречной укладки. Нью-Йорк — это сексуальная короткая стрижка с выбритым замшевым затылком или словно бы наспех собранные в гигантский пучок длинные волосы. Быть жительницей Нью-Йорка значит уметь пользоваться метро. Знать все тонкости пересадок, экспрессов и локалов. Отказаться от автомобиля опять-таки из соображений экологичности. Понимать, что поднять руку и поймать yellow cab, жёлтое такси, — это скорее элемент красивого вечера, который может перейти в душную ночь без звёзд. Хотеть кого-то на один раз без обязательств — это тоже Нью-Йорк. Медитировать, разбираться в кино, в танце и литературе. Ценить свою работу, знать вкус успеха, ставить себе амбициозные цели, стремиться к соответствию высоким критериям. Делать так, чтобы у твоего бизнеса непременно были благородные цели. Быть современной, спортивной, продвинутой, гибкой, поддерживать любые меньшинства и помогать слабым. Быть интерсекциональной феминисткой. Быть интеллектуалкой. Всегда иметь немножечко драмы в личной жизни. Любить всем сердцем свою собачку, обнимать её вечером, поглощая премьеру на «Нетфликс». Но у меня свой сценарий. Он не столько о Нью-Йорке, сколько о восстановлении контакта с самой собой, о возвращении себе себя, об обретении цельности. О том, что никому больше не удастся затуманить моё восприятие… Газлайтинг Это слово, узнав которое, я постепенно начала менять жизнь. Впервые его произнесла моя психотерапевтка, когда я плакала в её кресле и винила, винила, винила себя. — Какое-какое слово вы только что сказали? — Я сказала «газлайтинг». Слово, которое каким-то особенным образом раздражает людей, далёких от дискурса о насилии в обществе. Хотите проверить человека — можете прямо ввернуть это словечко и следить за реакцией. Если оппонент начинает вертеться ужом на сковороде — «опять эта терминология феминистская», — будьте аккуратны. Газлайтинг — от английского gaslight, газовый свет. «Газовый свет» — это американский художественный фильм аж сорок четвёртого года, семь «Оскаров», главную роль в котором сыграла прекрасная Ингрид Бергман. Это хороший фильм, после него мне стало легче вести разговор. Героиню фильма нарочно сводит с ума её же муж. Подвергая сомнению всё, что она видит, слышит, считает своими мыслями. Герой прячет мелкие предметы и переставляет их с места на место в доме, чтобы создать у жены ощущение безумия. Ей начинает казаться, что в комнатах в определённое время суток приглушён свет газовых ламп — gaslight. Этот фильм стал первым художественным произведением, которое описывает один из самых коварных и невидимых окружающим вид эмоционального насилия в паре. Мы встречаемся с газлайтингом везде — на работе, в школе, даже в детском саду. Но один из самых страшных его видов — тот, который может возникнуть в интимных отношениях с партнёром, когда основа коммуникации — это доверие, и именно оно и извращается. Предположим, в разгар ссоры она выдвигает аргумент: «Как же так, всего месяц назад ты обещал, что будешь через день водить ребёнка в детский сад, что будешь оплачивать няню, что каждые выходные мы будем проводить минимум день вместе и ты не будешь уезжать на двое суток в никуда». А он отвечает: «Не было такого, ты всё выдумала, я такого не говорил». Что делать? Предъявлять аудиозапись? Протокол допроса? Заявлять в полицию, что тебя сводят с ума и обесценивают? Как об этом говорить? Как об этом писать? Газлайтингу могут подвергаться целые пласты жизни. Целых недель жизни вдруг не было — «я никогда этого не говорил», «я никогда этого не обещал», «ты всё придумала, тебе всё приснилось». Цель газлайтинга — заставить партнёра усомниться в собственной адекватности, выбить шарниры, на которых крепится хрупкая структура его личности. Заставлять жертву сомневаться в собственной памяти. «Я не делал того, что, тебе кажется, я делал». Вынуждать жертву всерьёз или в шутку задумываться о собственной адекватности, подвергать сомнению свою «нормальность». «Ты чокнутая, понимаешь?» «У тебя, наверное, ПМС». «Видать, у тебя и правда гормоны». «Чё ты истеришь?» «Истерикой» у женщины любят называть проявление любых негативных, «не разрешённых» патриархальной культурой эмоций. Эта культура позволяет тебе быть только радостной, внимательной и послушной, поэтому, когда ты начинаешь сердиться или выражать своё недовольство, тебя обвиняют в «истерике». В выходе из-под контроля. Из-под чьего контроля? Ты ведь не выходила из-под контроля, ты выражала гнев, обиду, обеспокоенность, недовольство, презрение, ты задавала вопросы. Ты на всё это имеешь право в отношениях. У тебя в отношениях есть права: на безопасность, на доброе отношение, на диалог. Газлайтер всегда преподносит свою жертву как глупого, эмоционально немощного человека, который не имеет этих прав. «Да что с тебя взять». «Ты свои 40 тысяч рублей в месяц и стóишь, недаром тебе платят так мало». «Ну конечно, глупыш, даже припарковаться нормально не можешь». Газлайтер подчёркивает мнимую возрастную, гендерную и физиологическую некомпетентность своей жертвы. «Да чё ты можешь знать, ты же не работала толком никогда». «Твоё дело — ребёнка нянчить, ты ни на что другое не способна». «Ты ни одно решение не можешь принять самостоятельно». Как будто растить ребёнка — это не фултайм-работа с гораздо более высокой степенью ответственности, чем наёмный труд. Но это уже обесценивание, о нём я напишу отдельно. В газлайтинге главное — отрицать чувства и факты, которые важны для другого человека. «Да что ты опять раздуваешь». «Вон погляди, как страдают дети в нищей Африке». «А у Лены и Виталия отношения ещё хуже». «Да ты прекрасно живёшь». «Чего ты опять устраиваешь цирк?» «Нет, я не буду с тобой разговаривать». «Нет, я не буду объясняться». Ещё газлайтить — это создавать у партнёра ощущение, что весь мир от него отвернулся. Кроме него, агрессора; и только восприятие абьюзера имеет теперь ценность. «Я — единственный человек, который о тебе заботится». «Кому, кроме меня, есть до тебя дело?» «Уже все твои родственники говорят, что ты ку-ку». «Уже все мои друзья говорят, что ты больная». «Даже твои родители уже не верят тебе».