— Я не помню, чтобы вы приходили к нам домой. — Я вглядывался в лицо Рейдеса, стараясь понять, о чем он думает. — Я редко приходил. Чаще Виктор навещал меня здесь. Звезда ведь служит пропуском. Но он ничего не говорил о твоем свете, и мне хотелось бы понять почему. Ты владеешь двумя видами магии, как и он? — А у него их было два? — задал я встречный вопрос. — Ты не знал, — понял Рейдес. — Хорошо, тогда, наверное, сначала мне придется тебе кое-что рассказать. Мы с Виктором познакомились на вступительных экзаменах. Конечно, мы понятия не имели, что наш новый товарищ принадлежит к светлым магам, но все тайное быстро становится явным. Сначала я ни о чем не подозревал, а потом начал догадываться. — Он управлялся одинаково хорошо с тьмой и светом? — спросил я, радуясь хоть малейшей возможности узнать что-то об отце. — Да. И к тому же этот угорь начал обучаться параллельно в темном и светлом учебном заведении. Представляешь? После обеда уходил на пары к светлым, а утром и вечером занимался здесь по индивидуальной программе. Тогда Вейраны пользовались большим влиянием, и директор разрешил. Это уже я сделал «Черную звезду» полностью закрытой. В светломагической академии Виктор познакомился с Анжелой — и пропал. Он сразу решил, что женится на ней, и сдержал слово. — Но ведь никто не знал, что папа обладает светом? У меня в голове не укладывались слова директора. — Конечно. Он здесь учился под другим именем. Знал только я. И прикрывал его, когда Виктор сбегал на свидания к твоей матери. Я улыбнулся. Да, папа мог. И Анри делал так же. Мама как-то сообщила отцу, что он бегает к Полли. Уж не знаю, откуда узнала. А папа ответил: «Чем он хуже нас?» Мама и успокоилась. — Потом учеба закончилась. — Рейдес смотрел куда-то поверх моего плеча. — Мы стали меньше общаться. Я так и остался в «Черной звезде», у Виктора появился первенец. На этом все и закончилось. Но мы виделись. Тем не менее Виктор не говорил, что ты унаследовал его тип силы. — Я и сам об этом не знал, — вздохнул я. Вспоминать об отце все равно было больно. — Может, он боялся, что поползут слухи. — А! Думал, спишут на магистра тьмы, да? — усмехнулся Рейдес. — А должны были? — поинтересовался я, и директор мигом понял, что сболтнул лишнего. — Да ходили слухи, — попытался увильнуть он. — Какие же? — Фил, ты вечно ломишься напролом! — недовольно буркнул он. — Была не очень красивая история… Но не стоит дурно говорить об умерших. — Вы думаете, я отстану с расспросами? — Уверен, что нет. Ладно, слушай. Еще до твоего рождения, когда Анри было около года, твои родители страшно рассорились. Я не знаю, из-за чего, но Виктор ходил чернее тучи. Я спрашивал, он молчал. А потом поползли слухи, что он сцепился с магистром тьмы Тейнером, предшественником нынешнего. И вроде как из-за женщины. История была крайне некрасивая, и не мне ее обсуждать с тобой, но… Если в двух словах, Тейнер чем-то очень насолил Виктору, и тот увел у него даму сердца. — Что-то верится с трудом, — перебил я. — Мне тоже, но так говорили. Да и Виктор мне как-то признался. — Мама знала? — Знала. Он сам ей и рассказал. Потом у него начались проблемы с властями, и они уехали. А вернулись уже после твоего рождения. Ну и злые языки трепали, что Анжела решила отомстить мужу и родила ребенка от другого. Но, учитывая, что вы с отцом похожи как две капли воды, думаю, вопрос давно исчерпан. Хорошо хоть характер тебе достался от матери. А то я помню, как вся гимназия плакала от выходок Виктора. И моих тоже, мы друг друга стоили. Теперь твоя очередь. Зачем Пьеру понадобились списки? Я попытался собраться с мыслями. Выходило скверно, но это было необходимо. — Видимо, его как раз и интересовал вопрос, могло ли у папы быть два вида магии. Но он больше разглядывал списки другого года. И… Чтобы я больше не забирался в ваш кабинет… Директор Рейдес, что вы знаете о профессоре Айденсе? Брови директора взметнулись вверх. Он едва не потерял дар речи. — Тоже магистр? — выговорил невнятно. — Магистр, — кивнул я. — А Айденс-то чем ему помешал? — Зеркалами, — признался я. — Таймус был убит через зеркало. Что бы там ни говорили, мой брат зеркальной магией никогда не владел. Кстати, а папа? — Виктор владел, — кивнул Рейдес. — В отличие от меня. Но Айденс — лучший специалист в этой области. Если вдруг магистру Эйлеану станет так интересно, пусть придет и спросит. Я с ним поговорю. А не подсылает семнадцатилетнего мальчишку, пользуясь моей старинной дружбой с Виктором. — А как давно вы знаете профессора Айденса? — Филипп! — возмутился Рейдес. — Ты, случайно, не в дознаватели готовишься? Вот где из тебя был бы толк. — Прошу прощения, директор Рейдес, — склонил я голову. — Если тебе так интересно, я учил Айденса с твоего возраста. Так что он не может иметь к вашим делам никакого отношения. А вот кто у него обучался зеркальной магии, уже не мое дело. Даже если это кто-то из наших, представляешь, сколько студентов выпустилось из «Черной звезды»? Даже магистр Кернер тут обучался. — Мне говорили, что он поставил рекорд по срокам обучения, — заметил я. — Да, но ты пока его опережаешь. Так что занимайся усерднее, а когда закончишь обучение, поищи светлого мага, пусть проверит твой уровень силы. А теперь иди. Я и так наговорил слишком много. — Спасибо, директор. Рейдес махнул рукой, а я пошел прочь. Значит, на Пьера покушались… Уверен, это был тот же человек, который убил Таймуса. И почему-то я все больше склонялся к мысли, что это магистр Кернер. Да, остается вопрос равновесия, но чем меньше магистров, тем больше власти у каждого из них. Может, у Кернера тоже особенная магия? Или… В голове все перемешалось. Начинало казаться, что я не знал собственную семью. Отца, мать. Почему они хотели расстаться? Почему папа выбрал именно такой метод мести темному магистру? И если он умел обращаться с зеркалами, почему я об этом никогда не слышал? Так много вопросов, которые некому задать. И посоветоваться не с кем. Хоть бы с Пьером все было в порядке. Да, я немного злился на него за наш последний разговор, но считал его другом. Он ведь помогал Анри, присматривал за Полли. Меня отправил в безопасное место, в конце концов. Знал ведь, что папа дружил с Рейдесом. Не мог не знать. Я уже ничего не понимал… — Фил? — вылетела из-за угла Лиз. — Мне сказали, что ты у директора. Что-то случилось? — Нет. — А сам отметил, что она выглядела странно взволнованной. — А у тебя? — Ничего, — улыбнулась она. — Бегу с практикума. Столько задали! Тебе повезло, что вместо травологии изучаешь зеркальную магию. А я скоро с ума сойду, Фил, честное слово! Кстати, хотела с тобой посоветоваться по практической. И утащила меня прочь, отвлекая болтовней от содержания недавнего разговора. Конечно, Лиз выпытала у меня все. Только ей это и удавалось, и вечером в нашей башне я расхаживал из угла в угол, пересказывая беседу с директором Рейдесом. — Одного не пойму — зачем кому-то убирать магистров? — спрашивала Лиз. — Я понимаю, если бы это делал кто-то вроде тебя. Человек, обладающий не одним, а несколькими типами магии. Он бы смог активировать артефакты и взять власть в свои руки. Но магия подобного рода утеряна навсегда. Зачем тогда? — А может, ты и права, — сел я рядом. — Ведь у правителей Гарандии могли быть, допустим, внебрачные дети, которым передалась универсальная магия. Кто-то из них вполне может желать расшатать силу магистрата. Да ты гений, Лизи! — Скажешь тоже. — Лиз зарделась от удовольствия. — Но проверить стоит. Хотя это было так давно. Как узнать? — Да уж, но попытаться можно. Ладно, хватит о магистрах, а то у меня уже голова идет кругом. Я привлек Лиз к себе и поцеловал. Это как раз то, что нужно для счастья. Поцелуй любимой девушки. Что бы я без нее делал? Лиз тут же сменила тему. Начала рассказывать про свою подружку, которая решила выбрать куратора для инициации, стала строить ему глазки и вот-вот вылетит из гимназии. Я слушал, и на какое-то время все проблемы остались далеко-далеко. А ночью впервые за долгое время мне приснился привычный кошмар. Только в нем был и Пьер. Он стоял у виселицы и спрашивал меня: — Неужели ты хочешь получить мою силу, Фил? Ответить я не успел, потому что проснулся в холодном поту. Что же со мной происходит? ГЛАВА 18 Полина Выздоровление Пьера продвигалось крайне медленно. С первых же дней, как к нему вернулось сознание, он старался отказаться от посторонней помощи, но не удавалось. Мне пришлось на некоторое время даже сократить программу для Вилли. Сам Вилли, похоже, не расстроился и целыми днями где-то пропадал. Я то находила его в саду, то в какой-нибудь отдаленной комнате, и все чаще — в волчьем обличье. Пришлось сказать Этьену. Тот устроил Вилли взбучку, и мальчишка дулся на меня который день. Я же присматривала за Пьером и с помощью наставлений Айши пыталась ему помочь. Дареаль избегал своего странного гостя. Он и вовсе перестал бывать в особняке. Наверняка переселился на улицу Вассет и, если бы не Вилли, не появлялся бы вообще. Я как-то спросила у Пьера, почему они так не ладят с Этьеном, на что тот только рассмеялся и посоветовал раскрыть глаза. Мол, у Этьена проблема не с ним, а с моей наставницей. Я пригляделась и поняла, что Пьер в чем-то прав. Айша всегда старалась прийти в ту минуту, когда Дареаль мог оказаться дома. Я не знала, давно ли она прониклась симпатией к герцогу, но сам Этьен оставался непоколебим и скрывался от коллеги, как умел. Я все ждала, когда же объявится магистр Кернер. Но он, видимо, уехал надолго, потому что появился на пороге только две недели спустя. Узнала я об этом случайно: как раз шла к Пьеру, когда услышала голоса, доносящиеся из его комнаты. Всегда считала, что подслушивать нехорошо. Вот только то, что удалось услышать, заставило меня остановиться. — Хочешь сказать, сестрицы Вейрана приняли тебя с распростертыми объятиями? — говорил Пьер. — Если бы! — раздался раздраженный голос Кернера. — Эти две курицы столько дней пушили перья, что не подписали разрешение, пока я не начал угрожать. — Не пойму, зачем тебе дались эти Вейраны. Все равно остался один мальчишка. Угомонись уже! — Зачем? — Судя по голосу, Кернер рвал и метал. — А затем, мой дорогой коллега, что я видел… — Где? У тебя было видение? — забеспокоился Пьер. — Ну же! — Да, было, — сдался Кернер. Все-таки ладили они лучше, чем считали окружающие, раз уж магистр тьмы делился своими секретами. — Но тебя оно не касается, только их и меня. Кажется, я была не права, и никто ничем делиться не станет. — Лучше скажи, Эйлеан, что это за зеркальщик? Если не Вейран-старший, чтобы он провалился, где бы ни был! Хоть на том свете, хоть на этом. — Я не знаю, Фернан. Веришь? Не знаю! Там даже зеркала не было, только окно.