Из общей толпы охранников крепости выделилась мощная фигура Франка Гессена. Его обезображенное лицо было скрыто за длинными седыми кудрями, ниспадающими со лба до самого подбородка. Пронизывающий взгляд голубых, как воды горного озера, глаз, сверлил молодого охотника насквозь. – Впустить его, запереть ворота, – распорядился он. – Быстро! Ганс почувствовал, как его колени начинают предательски подрагивать. Неужели они заметили, как он расправился со стражей возле ущелья? Или там был кто-то третий, кого он не заметил, и этот третий страж успел добежать и поднять всех по тревоге? Однако, как только ворота захлопнулись, стража тут же расслабилась и стала расходиться по своим постам. Ганс остался в компании Гессена и конюха, взявшего лошадь под уздцы. – Кто это? – рыцарь кивнул в сторону свертка. – Графиня фон Шеленберг. – Что?! – Гессен выглядел так, будто потерял дар речи. С недоверием на лице он стянул с головы пленницы мешок и приподнял ее голову за волосы. – Дева Мария, а ведь она это и есть! Но как? – рыцарь смерил невысокую фигуру охотника оценивающим взглядом. – Как тебе удалось взять ее, малыш? – Я следил за беглецами, когда они покинули замок. Потом наткнулся на нее в лесу. Она была в сопровождении двоих оборванцев, каких-то лесных разбойников. Какое-то время мне пришлось притворяться священником и делать вид, будто я пытаюсь помочь им с дорогой, но как только выдался удобный момент, я увел ее подальше от людских глаз, связал и, как видите, привел сюда. – Мастер Якоб будет доволен, молодец парень! Я отведу девку к нему. Пускай пошлет кого-нибудь за графом. Ганс кивнул и медленно направился к центральной постройке, где находились покои охотников. По пути он примечал каждый пост охраны. Судя по всему, инквизитор действительно ожидал скорой атаки на крепость и, несмотря на то что людей у него осталось мало, он был готов. Перед тем как войти внутрь монастыря, Ганс потоптался снаружи, бросая через плечо внимательные взгляды. Если ему не удастся открыть эти ворота, то ничего не выйдет. Диас и его кучка оборванцев никогда не сумеют преодолеть эти стены, зато хоть и далеко не опытные охотники, защищающие их, смогут легко дать атакующим отпор. Ганс протер уставшие глаза и ступил в темный коридор монастыря. Нужно было ждать полночи и идти на стену, но сперва он собирался немного передохнуть. ___ Даймонд брел по темному лесу и вдыхал полной грудью свежий ночной воздух. Он ощущал необыкновенную легкость во всем теле, будто и не испытывал ту боль пытки, которая, как ему казалось, была лишь страшным видением. Ноги несли его по узкой тропе среди деревьев, а луна освещала путь, проникая своим серебряным преломляющимся светом между ветвей. Детский плач послышался из ниоткуда. Даймонд замер и стал озираться по сторонам. Когда плач как будто бы затих, и он уже решил, что это ему послышалось, откуда-то издали раздался крик. Это была женщина. Даймонд протянул руку к поясу и ощутил твердую рукоять меча. По крайней мере он был вооружен. Что бы там ни было, он должен был проверить. Быть может, этой женщине нужна помощь. Даймонд припустил легкой трусцой по тропе и вдруг осознал, что луна куда-то исчезла, и он бежит в кромешной тьме. Детский плач возобновился. Он раздался совсем близко, прямо внутри его головы. Даймонд сжал виски и вскрикнул, чувствуя, что его пальцы обхватили череп слишком крепко, аж до боли. Справившись с болью, он побежал вперед, на продолжающиеся крики и стоны. Теперь он видел ориентир – огонь, полыхающий прямо посреди небольшой деревушки, раскинутой на поляне под лунным светом. Это был огромный костер, вздымающийся своими пламенными языками к звездному небу. Даймонд никогда не видел настолько больших кострищ, даже когда работал на орден. Боль в голове становилась сильнее. Голоса внутри Даймонда стали нашептывать все громче, пока не сорвались на крик. Он побежал к кострищу, на ходу вынимая из ножен меч. Женщина, привязанная к столбу, закричала громче, когда увидела его. Языки пламени уже лизали ее ноги. Порыв ветра отбросил волосы с ее лица, и Даймонд узнал ее. Это была Мария. – Помоги мне, Даймонд! Даймонд кинулся к ней, но путь ему преградило огромное чудовище с козлиной головой. На мощные длинные рога чудовища были нанизаны бездыханные тела, из широких ноздрей валили клубы дыма. Даймонд закашлялся. Он поднял меч, постарался взмахнуть им, но слабость сковала его конечности. Он больше не мог двигаться. Меч упал на землю, а сам Даймонд обессиленно опустился на колени. – Тебе конец, – проговорило нечто громким оглушающим голосом, звучащим из самой преисподней. – Ты больше не жилец, Даймонд. Ты сотворил слишком много зла. Теперь ты будешь гореть в аду. Вечно. Боль в голове стала невыносимой. Даймонд чувствовал, что она вот-вот лопнет от сильнейшего давления извне. Кожу обожгло горячим пламенем. Он схватился за волосы и громко закричал. – Мастер инквизитор! – один из охотников, тяжело дыша, ворвался в комнату, как раз когда Якоб и двое его ассистентов закручивали винты, установленные в шлеме еретика, который был надет на голову Даймонда. Якоб вздохнул и отпустил крестовидную рукоятку винта на макушке шлема, жестом дав своим помощникам команду остановиться. – В чем дело? Случилось что-то важное? – Ганс привел девчонку. Он нашел графиню. – Правда? – губы инквизитора тронула удовлетворенная улыбка. – Неужели хорошая новость? Якоб посмотрел на привязанного к стулу Даймонда, уронившего тяжелую голову в шлеме на грудь. Он не дышал. Винты, вкрученные в шлем с трех сторон, вонзились в его череп. Кровь вытекала через небольшие отверстия и капала ему под ноги, где и так уже образовалась приличная лужа. – Если надавить еще чуть-чуть, то из шлема вытечет все содержимое его головы, – задумчиво произнес инквизитор. – Но, какая жалость, наш друг этого не почувствует. Кажется, он уже мертв. Помощники инквизитора старались не смотреть в сторону замученного до смерти пленника. Оба они еще помнили, что недавно Даймонд был одним из них. Стоило кому-то из них провиниться, и они закончат точно так же, на этом стуле, на шпиле мучеников. Инквизитор встрепенулся, как ворон, замерзший на зимнем холоде, и зашагал к выходу из комнаты. – Оставьте его здесь. Уберем труп потом. Сейчас мне нужно увидеть графиню. Соберите инструменты. Он нашел ее внизу, в главном зале монастыря, охраняемую Гессеном и его рыцарем. Оба пожирали миловидную девушку глазами, но не смели и притронуться к ней. Ее руки были связаны за спиной. – О, кого я вижу! – наигранно подивился инквизитор. – Графиня фон Шеленберг собственной персоной. Якоб застучал сапогами по полу, направляясь к девушке. Глаза Марии сузились в презрительном взгляде. Она немного склонила голову набок и процедила сквозь зубы: – Наконец-то я встретилась лицом к лицу с выродком, повинным в смерти моей семьи! Я хочу заглянуть в твои бесчестные глаза. Якоб подошел к девушке вплотную и с улыбкой выполнил ее желание. Его даже удивила дерзость, с которой Мария глядела на него, не отводя чарующего взгляда красивых огромных глаз. Он размахнулся и ударил ее своей сухой старческой ладонью. Мария вскрикнула. – Закуйте ее в железо и отведите ко мне в кабинет. Я займусь ею позже. – А как же граф?! – удивился Гессен. – Мы не вернем девчонку ему? Разве нам не нужна его поддержка? Якоб нахмурился и строго посмотрел на подчиненного. – Плевать на графа! Ты забыл, что мы представляем священный трибунал? Нас поддержит Рим, а не этот жалкий евнух. Пусть он считает, что девчонка бесследно исчезла. Погибла во время побега. – Как вам будет угодно, – склонил голову рыцарь. – Мы сделаем, как вы сказали. Инквизитор удовлетворенно кивнул и удалился в сторону коридора, ведущего наружу. Оказавшись на улице, он втянул прохладный воздух ноздрями и оглядел придирчивым взглядом внутренний двор, на который постепенно опускалась ночь. Стражники зажгли факелы и лампы, смена караула должна была произойти с минуты на минуту. Все шло так, как и должно было. Так, как обычно. Но чутье подсказывало ему, что опасность близко. Она здесь, витает в воздухе. На глаза ему попался Ганс, на первый взгляд, праздно разгуливающий по стене крепости. Но когда Якоб присмотрелся к нему, то понял, что молодой охотник наблюдает за постами охраны. Примечает каждого стражника и его вооружение. Возможно, это была лишь полезная привычка, привитая ему старшими, более опытными охотниками. А возможно, что он тоже был предателем. Но ведь он привел сюда девчонку! Кстати, о девчонке... Якоб плотоядно улыбнулся и облизал пересохшие в миг губы. Такой красивой чертовки не разыщешь даже в хорошем борделе! Ему хотелось поскорее взяться за нее. Сделать с ней то, что не смог сделать ее муж в их несостоявшуюся брачную ночь. Якоб мгновенно позабыл об опасности, развернулся и поспешно зашагал обратно в монастырь. Увидев, что инквизитор удалился ничего не заподозрив, Ганс унял напряженную дрожь в руках и сделал несколько успокаивающих вдохов, как учил его Даймонд. Он нащупал под плащом рукоять кинжала и крепко сжал ее. В тот миг, вдали, на фоне звездного неба появился огонек, похожий на падающую звезду. Правда эта звезда падала как-то неправильно. Она летела не вниз, а вверх, и лишь потом начала плавно, по дуге, опускаться к земле. Поначалу Ганс думал, что ему показалось, ведь в последнее время ему не удавалось как следует выспаться. От недостатка сна и не такое привидится! Но вторая такая же звезда вновь появилась в небе, в том же самом месте. Ганс только что понял, что до сих пор не выпустил из сжатых побелевших пальцев свое оружие, скрытое под накидкой. Третья звезда взлетела примерно через тот же промежуток времени, что и вторая. Сомнений не оставалось – это был Диас и его люди. Они пускали в небо огненные стрелы, чтобы дать ему знать о своем приближении. Ганс прошелся беглым взглядом по постам охраны и устало вздохнул. Ему предстояла тяжелая работенка, но он собирался ее выполнить. Послушники заперли ставни на большом окне в кабинете инквизитора, зажгли масляные лампы на стенах и разожгли жаровни. Комната постепенно нагревалась, пока Мария, обездвиженная оковами, стояла у стены, ожидая своей участи. Инквизитор не заставил долго ждать. Он вошел в кабинет с расплывшейся на жестком лице улыбкой. В каждом его движении, так же, как и в выражении лица, сквозила похоть. Он окинул Марию пристальным взглядом и задумчиво покачал головой. Девушка дрожала от страха, хотя и пыталась скрыть это. – Успокойся, дорогая, – промурлыкал старик под нос. – Каким бы ты меня не представляла в своем напуганном воображении, я всего лишь человек. Такой, как и все остальные. Мария вскинула подбородок. – Я и не боюсь! – ее голос предательски дрогнул, и она обреченно уставилась в пол. Инквизитор медленно подошел к шкафу, достал с полки золотой кубок и кувшин с вином, после чего подошел к своему рабочему столу, заставленному книгами, и наполнил кубок до краев. – Белое вино, – сказал он, с наслаждением посмаковав напиток. – Мое любимое. Единственный крепкий напиток, который я пью. Якоб сделал еще несколько маленьких глотков, и улыбка на его лице стала чуть шире, а взгляд забегал по фигуре Марии с еще большей навязчивостью. – У нас есть два пути, дорогая. Первый – я велю моим послушникам принести инструменты для пытки, после чего изуродую твое нежное тело до неузнаваемости, а потом поджарю тебя прямо на огне этих жаровен. Девушка с опаской покосилась на железные прутья жаровен, за которыми пылало пламя. – Второй – ты отдашься мне без сопротивления. Не будешь кричать, кусаться или еще как-либо мешать мне. Хочу предупредить, что в обоих случаях я получу огромное удовольствие. Но в первом случае ты не выживешь, а вот во втором... – он многозначительно посмотрел ей в глаза. – Ты не стала полноценной супругой графа, но ты сможешь стать личной шлюхой инквизитора. Поверь мне, это даже лучше. Мария слушала, но в голове у нее звучали молитвы. Как же она хотела, чтобы именно сейчас Диас и его люди ворвались в крепость и перебили всю охрану инквизитора, а потом занялись бы им самим. Но надежды на чудо не было. Тогда она собрала волю в кулак и постаралась смириться с тем, что происходило. Рано или поздно помощь придет. Она верила в это. – Я хочу выпить, – неожиданно для себя самой сказала Мария. Брови старика поползли вверх, но он радостно подхватил кубок и подошел к девушке, прикованной цепью к толстому кольцу в стене. – Конечно, дорогая! Оцени этот напиток по достоинству. Он стоил ордену немалых денег. Якоб приставил кубок к ее губам, и пока она делала большие глотки, чтобы поскорее забыться, он нежно поглаживал ее мягкие светлые волосы, на которых поблескивали танцующие огоньки ламп. – Еще, – сказала Мария, когда кубок опустел и она смогла немного отдышаться. – Я хочу еще. Инквизитор нахмурился, но вернулся к столу и вновь наполнил кубок звенящей жидкостью.