Старик оценивающим взглядом прошелся по высокой и широкоплечей фигуре слуги. Разглядел тонкие полоски шрамов на щеке, заросшей темной щетиной, примечая, что этот тип куда больше сгодился бы в рядах стражников, нежели среди прислуги. Стоило потолковать об этом с графом после торжества. – О, вот теперь точно начнется веселье! Фраза принадлежала кому-то из густой толпы простолюдинов, стоящих за забором. Даймонд оторвался от своего занятия и поднял взгляд. Его сердце забилось быстрее, когда на глаза попалось знакомое знамя, увиденное им впервые в то морозное утро на лесоповале. – Знаешь, кто это? – спросил домоправитель, с ухмылкой посмотрев на Даймонда. – Готов спорить, не знаешь. – К сожалению, знаю. Франк Гессен. – Сэр Франк Гессен! Золотой рыцарь, будь он неладен! Но, надо признать, у тебя неплохие познания. Не думал вступить в войско графа? – С великим удовольствием, – ответил Даймонд, не отрывая внимательного взгляда от приближающихся фигурок Гессена и его людей, скачущих через двор. Старик еще долго продолжал трепаться о чем-то, но Даймонд не слушал его, будучи поглощенным развернувшимся боем между Гессеном и Кристофом фон Шеленбергом. Первая сходка, казалось, осталась за молодым рыцарем, но Даймонд разглядел притворство в повадках Гессена. Тот намеренно позволил первому копью столь точно угодить прямо в центр своего щита и преломиться об него. Это сделало не столь опытного Кристофа увереннее, что и сыграло с ним злую шутку при второй сходке. Его падение было оглушительным, так же, как и возглас толпы. Даже домоправитель застыл, словно статуя, и перестал подгонять прислугу. – Не слабо! – произнес старик пораженно. Еще больше старикана удивил настойчивый вызов Кристофа для продолжения битвы уже на мечах. – Экий глупец! – он хлопнул себя по лбу. – Как можно выходить против столь сильного противника, как этот?! Он ведь и мокрого места от него не оставит! Старик был прав. И снова Гессен применил свою хитрую тактику, притворяясь злым и ошарашенным. Кристофу даже удалось сбить с него шлем. Даймонду тут же вспомнился рассказ Диаса о поединке, на котором он видел обезображенное лицо Гессена. Видимо, тот устраивал подобное представление не в первый и не во второй раз. Возможно, таким образом, он хотел ошарашить противника, а быть может, хотел придать ужаса своей и так пугающей славе опаснейшего человека. И тут Гессен опять вырвал победу из рук молодого фон Шеленберга, расправившись с ним чуть ли не голыми руками. – Господи помилуй! – старик перекрестился. – Он просто дьявол во плоти! Даймонд не мог не согласиться. Даже он остался под впечатлением после этого боя, где Франк Гессен дал волю своей дикой, свирепой силе. Рыцарь до сих пор был одним из врагов Даймонда, и то, что он присутствовал на свадьбе, могло усложнить задачу и преумножить потери в стане людей Диаса. Взгляд Даймонда привлекло движение в ложе графа и графини. Судя по всему, Мария устроила графу небольшую сценку и поспешила покинуть ложу в сопровождении верзилы в доспехах. – Могу я отойти ненадолго по нужде? – резко спросил Даймонд. Домоправитель, до сих пор не справившийся с ударом, кивнул. – Только не задерживайся. Ты мне еще нужен здесь. Даймонд протиснулся через толпу слуг, на ходу вырвав у одного из них поднос с кубками, и зашагал мимо трибун к дорожке, ведущей к огороженному внутренней стеной верхнему кварталу замка, где находился донжон и главная площадь. По обе стороны от мощеной камнем дорожки зеленели молодой листвой подстриженные кустарники, а раскинувшиеся ветви яблонь с нежными белыми и розовыми цветами давали уютную тень. Мария шагала в этой тени быстрым, но размеренным шагом. Стражник с трудом поспевал за ней, гремя доспехами и оружием. Он то отставал, то вновь нагонял молодую графиню. Оба не обращали ни малейшего внимания на слугу, бесшумно ступающего позади них с подносом, по которому щедро расплескивалось вино из кубков. Даймонд с любопытством разглядывал Марию, отмечая, что у Мартина действительно были причины возвращать ее себе. Сейчас она выглядела свежо и заметно похорошела с последнего раза, когда Даймонд видел ее. – Я хочу остаться одна, – до уха охотника едва слышно донеслась фраза, слетевшая с губ графини. – Ты бы не мог вернуться к ристалищу, сэр Эрих? Ты должен охранять графа. Я доберусь до покоев и без тебя. – Я должен охранять вас, миледи, – возразил рыцарь бесстрастно. – Таков приказ графа. – Но в верхнем дворе все равно никого нет. Разве что слуги готовят стол к пиру. Позволь мне недолго прогуляться по саду и остаться наедине с собственными мыслями, пожалуйста! Рыцарь сомневался. Даймонд заметил это по его тяжелому вздоху и по тому, как он стал оглядываться по сторонам, стараясь разглядеть, нет ли поблизости какой опасности для его госпожи. – Хорошо, миледи, я дам вам фору. Можете недолго пройтись по саду, но я буду находиться поблизости. Не отходите далеко и окликните меня, если что. Я буду прямо тут. Девушка удостоила телохранителя теплой улыбкой и, мягко дотронувшись до его стального наплечника, зашагала вперед, сворачивая с дороги на тропинку среди цветущих абрикосовых и персиковых деревьев. Даймонд хотел было пройти вперед по дорожке, но рыцарь вдруг преградил ему путь. – Дай-ка и мне немного этого пойла, – сказал он, протянув руку. – Весь день парюсь в этом доспехе и ни капли во рту не было! Даймонд почтенно склонил голову и подал стражу кубок. Тот бесцеремонно и жадно опустошил его от содержимого и громко срыгнул, слегка поморщившись. – Ну и дрянь! Неужели это лучшее вино, которое сумел достать граф? Хорошо, ступай, дружок. Спасибо и на том. Слуга вновь слегка склонил голову и продолжил путь. Через пару десятков шагов дорожка резко свернула вправо, и Даймонд, скрывшийся с поля зрения рыцаря за листвой, смог облегченно выдохнуть. За месяцы томления в башне в качестве пленницы Мария полюбила свои нечастые прогулки по саду, где она могла хотя бы ненадолго отвлечься от мрачных мыслей и насладиться единением с природой. Дыша свежим воздухом и прохаживаясь по тропе между стволами деревьев, девушка будто переносилась в свой дом, где росла. На переднем дворе их родового поместья был почти такой же сад с виноградником, правда, он был куда меньше и скромнее. И все равно ее тянуло обратно домой. Она не чувствовала себя графиней, женой богатого и известного графа. Ей не льстило то, что в её честь благородные рыцари сражались на ристалище. Скорее она ощущала себя маленькой девочкой, отнятой от родных мест. На публике ей удавалось изображать радость и счастливо улыбаться, хотя внутри, глубоко в ее груди, нарастал ком, постепенно подбирающийся к горлу. Именно тогда, когда Мария собралась дать волю чувствам и наконец расплакаться, зашелестела листва, и из кустарника вылез молодой, крепко сложенный мужчина в наряде слуги. – Мария Орсини, вы идете со мной... миледи. Девушка сразу взяла себя в руки и, прочистив горло, возмущенно вскрикнула: – Кто вы и почему это я должна идти с вами? Я тут не одна, со мной сэр Эрих, рыцарь... – Я знаю. Говорите тише, иначе он может услышать и прийти на ваш голос. Я друг Мартина Мюллера, вашего возлюбленного. Он сейчас находится здесь. Он пришел за вами. Сердце девушки как будто остановилось на миг, а затем забилось с утроенной силой. Ее губы задрожали. – Что? Мартин?! Вы хотите пошутить надо мной? В таком случае это очень злая шутка, ведь Мартин мертв! – Нет, это неправда, – Даймонд подошел к девушке вплотную и мягко взял ее за запястья, доверительно взглянув в ее глаза. – Послушайте, Мария, вы сейчас находитесь в логове одного из ваших злейших врагов. Не знаю, кем притворяется фон Шеленберг, но он подлый и жестокий человек. Это он отправил всю вашу семью на смерть. – Откуда вам это известно?! – Мария до сих пор не могла поверить словам какого-то незнакомца в одежде слуги, хотя было в его лице и повадках что-то знакомое, словно она когда-то уже его видела. Даймонд сжал ее запястья, опасаясь, что она не поверит ему и бросится бежать, а лучшего шанса подойти к ней так близко уже не представится. Набравшись решимости, он быстро выпалил: – Мне известно это, потому что я похитил барона Орсини. Девушка застыла словно изваяние. В ее больших красивых глазах читалось изумление, граничащее с ударом. Даймонд испугался, что она вырвется или закричит, либо вовсе лишится чувств, но она лишь стояла, глядя на него, и даже не дыша. – Я похитил его по приказу инквизитора Якоба Шульца. Инквизитор же действовал по наводке человека, с которым вы обвенчались этим утром. Стефан фон Шеленберг выкрал для инквизитора печать вашего отца, он же помог подделать его почерк, передав писцам инквизиции образцы почерка барона, чтобы они смогли сделать фальшивое признание еретика. Оцепенение понемногу покидало ее тело. Мария резко втянула воздух ноздрями, а затем задергалась в беззвучных рыданиях, уткнувшись лицом в широкую грудь мужчины. Она наконец позволила себе дать волю чувствам. Скопившийся в груди ком стал постепенно исчезать. Даймонд со смущением отстранился, но, поняв, что кроме него бедную девушку утешить некому, слегка погладил ее ладонью по спине. – У вас уже было время оплакать их, теперь пора позаботиться о себе. Давайте уходить отсюда. Мартин ждет. – Но почему вы... – ее голос задрожал, – почему вы пришли спасать меня, кем бы вы ни были? Ведь вы на их стороне! – Уже нет. В любом случае это долгая история и я расскажу вам ее, только когда мы будем на безопасном расстоянии от этого места. Что, если этот человек лгал? Что, если он просто хотел похитить ее по приказу этого жутковатого старика в черных одеждах, который был на аутодафе, а потом и на пирушке в доме судьи Йозефа? Марию осенило. Вот где она видела его! Он сидел рядом с инквизитором, а потом был первым и единственным, кто среагировал на приближающихся со всех сторон убийц, замаскированных под стражей. Сама она тогда пребывала в полузабытье, но, несмотря на это, все же помнила, как он пронзил ножом горло убийцы, тянущегося лезвием кинжала к шее инквизитора. – Я никуда не пойду, пока не увижу Мартина! – Мария жестко толкнула мужчину в грудь, отчего он отступил на шаг с изумленно округлившимися глазами. – Почему он не пришел за мной? Приведите его сюда! – У нас нет на это времени, – сказал Даймонд, твердо намереваясь в случае необходимости забрать Марию силой. – Сейчас или никогда. – Нет! – Мария развернулась, собираясь вернуться обратно по тропе, но крепкие руки слуги обхватили ее талию и вмиг оторвали от земли. В голове Марии мелькнули слова следопыта, рассказавшего, что похититель нес ее отца на себе. Она вдохнула поглубже и закричала. – Эрих! Помоги! ___ Зов горна разнесся по округе. Он прозвучал как гром среди ясного неба, заставив всю толпу, наблюдавшую за сражением рыцарей на ристалище, мгновенно смолкнуть и обратиться в слух. Зов оборвался столь же резко, как и начался, но тут повторился еще и еще раз. – Горн сэра Эриха! – завопил один из стражей. – Это тревога! Что-то случилось? На нас напали? – последняя фраза прозвучала больше, как утверждение, нежели вопрос. Началась давка. Несколько слуг с подносами упали навзничь, роняя закуски и проливая выпивку. Толпа зрителей хлынула прочь с трибун, опрокидывая скамьи и столы. Стража тут же сплотилась вокруг ложи, где сидел граф. Парочка рыцарей обступила своего лорда, прикрывая его персону от возможной опасности. – Прекратите беспорядок! – кричал герольд, забравшись на свой деревянный помост. – Стража во всем разберется! Оставайтесь на местах и не мешайте работать стражникам! – Мария! – граф поднялся с места, порываясь сойти с ложи к толпе. Его и так красное лицо залилось кровью от осознания того, что его новая, молодая и красивая жена, скорее всего, находится в опасности. – Графиня была с Эрихом. Мы должны найти их! Телохранитель преградил ему путь. – Графиню уже ищут, милорд. Мы сопроводим вас в покои, а поисками займется стража. Не переживайте, они найдут вашу супругу. Телохранитель не лгал: десятки стражников потянулись со всех сторон замка небольшими, но быстрыми группами к саду, со стороны которого слышался рев горна. Они бежали, потрясая остриями копий в воздухе, арбалетчики внимательно изучали каждый куст в поисках цели, в которую можно было бы вогнать стрелу. Сэр Эрих все еще время от времени давал о себе знать короткими, но звонкими сигналами горна. С каждым разом его зов становился чуточку короче. Один из рыцарей предположил, что сэр Эрих теряет дыхание кого-то преследуя, либо уже умирает. – Вот дьявол! – выругался Диас, увидев суматоху, происходящую вокруг ложи графа. – Что-то пошло не так. Кого-то из наших раскрыли. Мартин с белым как мел лицом стоял подле него, обеспокоенно озираясь по сторонам. – Это Даймонд. Я видел, как он последовал за Марией и ее охранником. Я пытался пойти за ними, но проклятый старикан не дал ступить мне и шагу! – Мартин наградил домоправителя уничтожающим взглядом из толпы. – Я думаю, нужно все отменить, – продолжал он, взяв Диаса за рукав куртки и заглядывая испанцу в глаза. – Я видел Марию... Она не хочет, чтобы ее спасали. Она счастлива здесь и у нее новая любовь. В конце концов, теперь у нее есть муж. – Так сделаем ее вдовой, – Диас высвободил руку и слился с толпой. – Готовься, Мартин. Мы начинаем.