Десятый молчал. – Хм… Десятому Магистру сложно говорить, – вступился за него Второй. – С ним произошла небольшая неприятность. Злокозненный одонт с бандитским прозвищем Сломанный Шип, руководитель группы «Север», непостижимым образом добрался до него и хм… как бы это поделикатнее… исполнил своё обещание отомстить не до смерти, а легко… хотя… хи-хи-хи… то есть я хотел сказать «очень нехорошо». – О-о-о! Как интересно! – оживился Шестой. – Десятый, что с вами произошло? Десятый молчал. – Он лишил вас голоса? О-о, он ликвидировал ваши мозги! – догадался Шестой. – И теперь вы безмозглый, как раздавленная онихофора! – Сам ты безмозглый, Шестой, старый я дурак, а я при своём разуме, старый я дурак, негодный одонт непочтителен к старшим, старый я дурак, я отомщу страшно, старый я дурак, я разнесу его на молекулы, старый я дурак, я уничтожу города одонтов, старый я дурак! – закричал Десятый. Все замерли. – Невоспитанный одонт, командир группы «Север» действительно отомстил несмертельно и относительно легко, – ехидно пояснил Второй. – Он и кончиком ножки не тронул Десятого, не повредил ни молекулы на его панцире. Просто он слегка сманипулировал с речевым центром Десятого. И теперь наш почтенный и уважаемый Десятый через каждые четыре-пять слов вставляет заявление о том, что он – старый дурак. Шестой фыркнул. Остальные Безымянные деликатно отвернулись. – Так что неудивительно, что наш Десятый коллега предпочитает молчать, – закончил Второй. – Кошмарная месть, – сказал Пятый. – Наглый одонт заслуживает наказания за непочтительность к Высшим. Ну и что, что его обидели, выгнали, оскорбили и сломали жизнь? Должен был почтительно терпеть и благодарить, что хуже не сделали. Кто будет его наказывать? – Чур, не я! – весело отказался Шестой. – Ещё не хватало, – сказал Третий. – Чтобы потом всю жизнь утверждать, что я – старый дурак? Сам Десятый пусть и разбирается. – Второй, ты у нас главный, ты и наказывай непочтительного одонта, – предложил Четвертый. – Да построже, чтобы другим неповадно было. – Я? Ну уж нет… то есть я хотел сказать, что лучшим наказанием для наглого одонта будут угрызения совести, – вывернулся Второй Магистр. – Пусть он всю жизнь страдает, что обидел пожилого уважаемого Безымянного. Не будем его наказывать, пусть сам мучается, без нашего участия. – А что ещё на повестке дня? – спросил Шестой. – Да, собственно, ничего. Новостей нет, всё идёт нормально, – ответил Второй. – Государство успокоилось, никто не будоражит народ россказнями о Конце Света, извержений больше нет – тихое похолодание на Юге, и всё. Аналитики разрабатывают программы спасения – тоже неспешно и тщательно, чтобы не нагнетать страх. Всё отлично. – Всё отлично? Несчастные, вы безмятежно ведёте народ к пропасти! Очнитесь! Конец Света начался! – загремело у Магистров в цефалонах. Безымянные заозорались. Первый Магистр, всегда безгласный и неподвижный, встал во весь свой немаленький рост и закричал мощно и страшно: – Конец Света начался! Немедленно найдите агентов из групп «Север» и «Юг», у них важные сведения. Немедленно начните претворять в жизнь их планы! Трилобиты не виноваты, что вы тут сидите и благостно рассуждаете о том, как всё хорошо! – Когда заговорит Первый Магистр, начнётся Конец Света, – вспомнил Шестой старую поговорку. – А что же будет, когда он заорёт, как сейчас? – А сам-то тоже молчал, старый я дурак, точно так же сидел и слушал разговоры, старый я дурак, и не вмешивался, а теперь орёт! – возмутился против Первого Десятый. – Найдём группы и выкачаем информацию, только не кричите так ужасно, нервы у нас уже не те, что в молодости, – пообещал Второй. – Найдём, ничего трудного. Океан не так велик. А что потом делать с ребятами? – Это мелочи, недостойные моего внимания, – заявил Первый Магистр уже потише. – Можете наградить – что там им интересно в их возрасте? Ордена, гербы, принять в Орден, позолотить шипы? Они будут благодарны и еще послужат делу Безымянных. А можете уничтожить, чтобы не болтали. И тогда вся слава спасителей Отечества достанется Безымянным. На ваше усмотрение. – Эти разведчики могут быть полезны в будущем. – решительно вступил в разговор Седьмой. – Их нельзя уничтожать. Отдайте их мне в агенты. – Мы потом обдумаем этот вопрос, старый я дурак, – радостно сказал Десятый, предвкушая месть Радику. – Да-да, мы сделаем это потом, когда получим от агентов информацию, – согласился Второй. – Давайте решать проблемы по мере их возникновения, это мудро. Сначала ребят надо найти и расспросить. Где начнём искать? – В школе Игрек, – сказал Десятый. – Они придут туда, старый я дурак. Поставьте засаду на подходах к школе, старый я дурак. И потёр лапки. – Мальчиков надо предупредить, – шепнул Двенадцатый Седьмому. – Но как это сделать – ума не приложу. – У меня есть идея, – шепнул в ответ Седьмой. Глава 54 Куда падают диски? Вроде они проснулись рано, но того, кто меняет диски, всё-таки пропустили: на светлом верхнем море уже сиял новенький диск. – Как-то он его криво прилепил и не с того края, – покритиковал Парабар. – Ну да ладно, светит – и хорошо. Может, завтра у него лучше получится. В путь! Нас ждут невероятные подвиги! Изя, что ты копаешься, обматывай ножки водорослями. Да-да, вон теми, зелёными, они рыхлые и много воды возьмут. О-о, как ты прекрасен в этих зелёных портянках! Шумар, хватит есть, забирайся на Изю. Изя, если я к тебе слегка прилипну, ты же не обидишься? Пип, не скучай, мы скоро вернемся! Ага, скоро, как же. Пип весь измаялся, ожидая. И даже пару раз выползал на отмель – посмотреть волшебным зрением, не идут ли друзья. Утешало то, что Мурка совершенно не нервничала – видимо, у ребят всё шло нормально. Экспедиция вернулась, когда верхнее море уже начало розоветь. – Этот псих нас загонял, – ворчал Шумар. – Вон там посмотрим да вон туда зайдём, а если мы не посетим вон ту лощинку, то Конец Света наступит прямо сейчас, и ты, Шумар, будешь в этом виноват! Бедного Изю отмачивали в каких-то ямках с водой пять раз! Водоросли, конечно, быстро содрались с ножек, мы напихали в жабры те зелёные штучки, которые растут на суше. Изя герой, я даже не иронизирую. Ползти по грязи – ужас. Пип, там вода не такая! В суше много мелких ямок, в одних вода неподвижная, а в других движется, как течение. И она не морская! В ней мало солей, почти совсем нет. А кислород в ней есть, дышать им можно, хотя и странно. – А кто им дышит? Трилобитов там нет? А кто есть? Есть кто живой? – Представь себе, есть! Только очень мелкие, Парабар говорит: глазами не видно, только Силой. Мы таких и за зверюшек не считаем, а там они – короли и начальники, потому что других нет. Бактерии называются. – Разумные? – Пип, опомнись, какой разум? Наши бактерии неразумные, а те ещё глупее, по-моему, раз забрались на сушу. От большого ума это не сделаешь. В общем, Суша необитаема. Бактерии и эти зелёные… я назвал их «мхи»*. – Почему мхи? – А почему нет? Надо же как-то назвать. Мхи – нормально звучит для крохотного растения величиной с треть твоего глаза. Не секвойей же их именовать. – Сек… сей… что? – Изя, успокойся, всё хорошо, отдыхай. Бедный Изя, как ему досталось. И мне тоже, я истратил уйму Силы, иначе бы мы все высохли. Потрясающе: там действительно нет воды, только в ямках, и та бракованная, без солей. Пип, я боюсь, что Суша совсем неподходящее место для жизни. Нет, там красиво и тепло, но там ВСЁ другое. Это то самое Другое Измерение, о котором говорили наши физики. – А почему вы так долго не возвращались? – Потому что твой драгоценный Парабар… – Мой?! – Ну хорошо, наш. Наш драгоценный Парабар хотел забраться подальше – а вдруг за той горкой его ждут трёхголовые золотые арандаспиды и добрые серебряные ортоцерасы, слагающие поэмы. А когда он наконец согласился повернуть назад, оказалось, что он начал линять. – Что? – Да-да! Причём быстро. Он же торопыга, всё делает быстро. И вместе со старым панцирем на куски развалилась его защитная плёнка, прикрывавшая Парабара от давления, от излучения, от всего на свете. И мне пришлось защищать всех троих! – Надо же, какая невезуха, – возмущался Парабар. – Таскать эту липкую гадость столько времени, и как только она, наконец, понадобилась – она слезает вместе с панцирем! – Тебе больно? – посочувствовал Изя. – Мне обидно! Значит, завтра, я не пойду на Сушу! – Никто не пойдёт, – утешил его Пип. – Тебя одного не бросишь, а двоим идти неразумно. Разве что ненадолго. Зато ты сбросишь чёрный некрасивый панцирь и обретёшь новый, привычного цвета. – Да лучше бы я всю жизнь ходил сине-зелено-лиловым, но пошёл бы завтра на Сушу! – завопил Парабар. – Пип, ты не представляешь – это чудо! И я уверен, можно как-то приспособиться к этому миру, если в море станет совсем погано. Пип, я линяю обычно быстро и безболезненно. Прикройте меня Покровом Невидимости и втроём мотайте завтра на сушу. Там столько неизведанного! Со мной ничего не будет, здесь нет хищников, так что гормоны линьки меня не выдадут. Вон Мурка меня охранять будет. Пип, ты должен это видеть! – Посмотрим, – сказал Пип. – Тут и укрытий-то нет. Изя, отвези его за вон тот камень. Там крохотное углубление – хоть какое-то убежище. – Да я сам поплыву, я почти уже долинял! – протестовал Парабар, но завалился набок и беспомощно закрутил ножками – разваливающийся панцирь очень нарушал гидродинамику. – Ага, долинял он, – проворчал Изя. – Ещё толком и не начал. Лежи уж, герой.