– Он ушёл? – подсказал Пип. – Куда? – спросил местный. – Я не знаю куда! – взвыл Пип, терпение которого кончилось. – Я не знаю когда! Я даже не знаю, был ли король вообще! – Где? – спросил местный. – Тут, – ответил Пип. – А-а-а, – наконец понял местный. – Тут его нет. И пополз дальше. – Всё, – Пип в изнеможении свернулся шариком. – Я больше не могу. Пошли отсюда. – Может, они притворяются? – предположил Шумар. – Трилобиты не могут быть такими безмозглыми, это же высшая раса. И они додумались выращивать бактерии, поглощающие серу, на собственных жаберных отростках и питаться этими бактериями. – На это весь их интеллект и ушёл, – сказал Парабар. – Слушайте, я понял! Пип, ты спрашиваешь их о том, что им неинтересно – на что им какой-то Конец Света, Вымирание, король, начальник и прочие скучные вещи. Сейчас я попробую поговорить с ними о том, что их интересует. Он остановил очередного трилобита – их было очень много – и спросил: – Как урожай? – Ничаво, – осторожно ответил местный. – Ваще можно бы и получше. – А на дальних полях? – Ничаво-ничаво, – сказал трилобит, слегка оживившись. – Мукало уродилось. – А потравы не было? Вредители не обижают? – Да-да, – закивал совсем повеселевший трилобит. – Брахи нападают, едят. Брахи ням-ням мукало. У-у-у, брахи гарухуру! Ничего. На ближнем поле уродилось хорошо. На ближнем поле брахи не достать. И он протянул Парабару жаберные отростки лапки и расправил его. Ого! Это была приличная площадь, покрытая чем-то похожим на тот налёт, который ребята видели на камнях. – Мукало, – пояснил местный. – Хорошо. Парабар оглядел лапку с видом знатока. – Отличный урожай, друг мой, – похвалил он. – И прекрасный сорт. Да ты молодец! Такие серобактерии вырастил! Толстые, вкусные! – Да-да, – засиял местный трилобит. – Мы молодец. Съедим – еще вырастет. И с удовольствием облизал лапку. Потом в его крохотных полуслепых глазках возникло сомнение, сомнение переросло в решимость, и он протянул вторую лапку Парабару и расправил жаберные отростки: – Кушай! Вкусно! Мукало! – Нет-нет, дружище, я сыт, – отказался Парабар. Местный обрадовано спрятал лапку под панцирь, пока Парабар не передумал, сказал что-то вроде «Блям-плям» и пополз дальше. – Добрая душа, – подытожил Парабар. – Мозгов нет как таковых, но добрая душа, последней бактерией с путником поделится. – Да, им не чуждо благородство, – согласился Пип. – Но он ничем нам не помог. – Интересно, вредители брахи – это ракушки брахиоподы*? – спросил сам себя Парабар. – Ещё я тут видел крохотных медузок и червячков. Вот и всё население. Все радостно едят серобактерий, и на Конец Света им наплевать. – И что будем делать? – спросил Пип. – Идти дальше нет смысла – мы видели сверху, что область Чёрных Курильщиков тянется на многие парвары на юг и запад. Боюсь, не хватит пищевых концентратов, мы их изрядно подъели. И давление высоковато. – Предлагаю максимально ускориться, выплыть из этих противных мест и заночевать где-нибудь на просторе, – сказал Парабар. – Шумар, ты как? – Я устал, как распоследняя расплющенная моноплакофора, – Шумар потряс ножкой, чтобы расправить сбившийся вкладыш на жабры. Шумар всё время прикрывал своей силой Пипа и Парабара от избыточного давления и жары – защитная плёнка защищала далеко не полностью. – Кхурры забери эти гнусные места! Я даже не могу подсветить вам, вся Сила уходит на поддержание давления. – Тогда садись на меня и плывём как можно быстрее на восток, – решил Пип. – Наверняка мы тут что-то пропустили, я даже помню, как одонты говорили что-то посмотреть, но если Шумар исчерпает всю Силу – тут-то нам и конец. И они поплыли на восток, в долину Холода. И не знали, что совсем рядом, за тем Курильщиком, у подножия которого они беседовали с любителем мукало, был некогда древний пещерный город оленеллидов – вымершей миллионы лет назад расы. Нынешние туповатые олениды считались их потомками или просто носили похожие имена* – это уже не узнать. Тем не менее они приспособились к изменившимся после Первого Конца Света условиям, а благородные и умные оленеллиды вымерли. Конечно, за миллионы лет, да ещё в горячей воде ничего не сохранилось от их дворцов и библиотек. Но если бы Пип с товарищами прошли в жаркие подземелья бывшего города, они увидели бы окаменевшие останки древних рыцарей-оленеллидов (как мы сегодня находим окаменевших трилобитов, ортоцерасов, мшанок и прочих жителей той эпохи). И Шумар с помощью Силы, возможно, пробудил бы их к жизни или хотя бы получил ответы на вопросы: что случилось тогда, миллионы поколений назад? Похоже ли это на то, что надвигается сейчас? Как спастись от этого? Ведь здесь лежали мудрецы и провидцы, лучшие умы той эпохи – а не старший писец младшего казначея какого-то захудалого герцогства, который и то дал много информации. Но они чуть-чуть не дошли до входа в пещеры города оленеллидов и повернули на восток. Потому что Пип устал, Сила его была на исходе – и он не посмотрел с помощью Силы на то, что темнело впереди. А иначе он увидел бы и провалы пещерного города, и окаменевших оленеллидов в серебряных панцирях и даже, возможно, Кристалл… но тс-с-с, про Кристалл – это уж совсем тайная тайна трилобитского народа, и она сгинула навсегда, и никто никогда о ней не узнает. Так что разведгруппа упустила шанс реально изменить судьбу трилобитского народа – в хорошую или плохую сторону, неизвестно. Хорошо, что они этого никогда не узнали, а то огорчились бы ужасно. А сейчас они плывут на восток, торопясь уйти от избыточного давления, опаляющей жары и горького привкуса серы. – Всё, ребята, я больше не могу, – простонал Шумар. И тут же словно тяжесть обрушилась на Пипа и Парабара. Но тяжесть вполне посильная – они уже далеко отплыли, а дно поднималось вверх, и давление падало. – Ночуем тут, – решил Пип. – Все устали, а давление вполне терпимое. И есть очень хочется. – Нет сил даже на охоту, – вздохнул Парабар. – А концентратов осталось всего два. А нам ещё выбираться сколько времени. – Я применю приманивающее заклинание, – предложил Пип. Заклинание «Все плывите сюда, здесь здорово» требовало немало Силы и гормонов эмпатии, но Пип устал меньше других: Шумар всех прикрывал, а Парабар был слабее и острее чувствовал высокое давление. Пип сосредоточился. Ничего не произошло. – Ты забыл, как это делается? – встревожился голодный Парабар. – Или тоже Силу потерял? – Сила есть, и заклинание сложилось, но почему-то не действует, – удивился Пип. – Не знаю, в чем дело. У меня за него всегда пятёрки были. Придётся доесть последние концентраты. – Зато груза останется минимум, поплывем налегке, – утешил неунывающий Парабар. И тут песок зашевелился, и из него вылез кольчатый червячок. За ним – второй. Потом еще с десяток червячков, потом ещё. Трилобиты поужинали – без удовольствия, потому что все местные червячки еще сильно горчили. Хотя, конечно, слабее, чем те, у подножия Курильщиков. Пип давно отпустил заклинание, новые червячки не приходили, но уже прибывшие почему-то не уходили. Они мялись неподалёку и двигались за Пипом. – Чего они не уходят? – нервничал Парабар. – Я спать хочу. – Ну и спи, я на первой страже. – Ага, я засну, а они на меня как нападут! Как покусают! Или вообще загрызут. В этих противных краях всего можно ожидать. Смотри, сколько их! – Не загрызут, у них ртов почти что и нет, – возразил Пип. Но спать в окружении червяков в три слоя было неприятно. Пришлось подняться и плыть на другое место. Червячки попытались догнать их по дну, но быстро отстали. – Ага, понятно, – сказал Парабар, когда они расположились на ночёвку в другом месте. – Там всё замедлено. Соединения серы токсичны, ну то есть ядовиты для живых существ. Тамошние бедолаги привыкли ими питаться, но токсичные соединения плохо действуют на нервную систему – замедляют скорость проведения нервного импульса. Поэтому олениды плохо соображают и такие медлительные. И поэтому же местные полихеты и онихофоры, услышав заклинание, долго не могли сообразить, что оно означает. А когда заклинание перестало действовать, они долго не могли понять, как им отстать от Пипа. – Слушай, ты что-то здорово болтаешь, уже отдохнул, да? А то вставай на первую стражу, – предложил Пип. – Нет, я сплю, это я во сне рассуждаю, – и Парабар замер. Шумар уже давно спал, вымотанный до предела. Пип устроился сторожить, вспоминал последние события и подводил итоги: абсолютно ничего поход к оленидам не дал. А он так на него надеялся! Что-то он сделал не так, где-то была ошибка. Пип не знал, как им невероятно повезло, когда червячки вынудили их сменить место ночёвки. Потому что как раз там, где они расположились в первый раз, был вход во временную петлю – ту самую, от которой предостерегал Старший одонт с тремя золотыми шипами. Петля была старая и от старости барахлила. Если бы ребята не уплыли от червячков, они проснулись бы через полтора-два миллиона лет, когда Великое Ордовикское Оледенение уже захватило эти земли. Очнулись бы они вмороженными в толщу льда* и, конечно, погибли бы. А если бы старенькая и неисправная петля сглючила, то она могла выкинуть Пипа, Парабара и Шумара в любое море любого времени. Может, в какое-нибудь Эгейское море, где в это время как раз плавал бы автор. И трилобиты поведали бы эту историю автору, а он написал бы эту книжку… Нет-нет, этого не было, потому что говорят, что временных петель не бывает. К тому же автор очень плохо знает древнетрилобитское наречие ордовикского периода. Глава 42 Пейзаж с Макаром, улетающим в бесконечность Они плыли на юго-восток вот уже много парваров. Холод усиливался и ощущался даже сквозь защитную пленку. Зато с дыханием проблем не стало: кислород хорошо растворяется в холодной воде, да и глубина заметно уменьшилась. Так что трилобиты с наслаждением вдыхали живительный кислород всеми ногами. И еды прибавилось: куча планктонной мелочи вилась в воде и копошилась в иле. Зря Рыжик пугал здешними местами – по сравнению с Черными Курильщиками всё казалось чудесным. Правда, холодно, очень холодно. Через пару светов Пит и его друзья уже не могли плыть быстро – вся энергия уходила на обогрев, лапки ели шевелились. Пип боялся, что они не найдут обитаемых мест. Но стоило забраться подальше на восток и подключить к зрению Силу, как Пип начинал различать вдали две расщелины и между ними длинную просторную долину, которую они видели сверху, с карниза стены одонтов. Долина была явно населена. Своим невероятным зрением, изменённым Силой, Пип видел какие-то крутящиеся огненные спирали, приземистые трёхзубцовые башни, полукруглые длинные ангары с синими крышами, плоских четырёхугольных чудовищ с четырьмя головами (по одной на каждом углу), но не злых, а явно домашних. Их гоняли по долине тудасюда с неизвестными целями трилобиты вполне обычного вида. Пип уже привык к своеобразию своего зрения и понимал, что ни спиралей, и башен, ни тем более ручных четырёхголовиков на самом деле не существует. А трилобиты, скорее всего, реальны, и это именно те, к кому они шли, чтобы разузнать, как выжить в холоде.