И вдруг Рита заметила людей вокруг себя. Они появились будто бы из воздуха, пространство изменилось, не было больше ни окна, ни ручки, за которую женщина держалась. Она оказалась лежащей на холодном столе. Боль отступила, но вместе с нею померкло и сознание. Глава 15 Северо-восточная окраина Москвы немного напоминала Навлю. Опустевший многоэтажки глядели пустыми глазницами выбитых окон, на улицах валялись стёкла, а у одного из подъездов виднелась подвыпившая компания. И, как ни странно, никто их не гонял. Пока мы добирались, пешком, к слову, и снова по подземельям, Денис объяснил, что Бибирево — район неблагополучный, менты сюда не суются и на всеобщее чипирование забили болт и даже роботов у водоёмов не выставили. И теперь Бибирево — последний оплот сопротивления. Сопротивление, надо заметить, походило на сборище алкашей. Я, конечно, сам не хочу выгулять белое пальто, но даже в худшие свои запои я не валялся под лавочкой, предварительно обмочившись. Впрочем, всё равно это свободолюбивое общество мне было приятнее, чем чипированные граждане нового мира. Мы прошли мимо парочки мило беседующих на тему уважения пьяниц и нырнули в подъезд многоэтажки. — Квартиры все пустуют. Ценное-то уже вынесли, но переночевать можно. С водой только полный швах, — пояснил Денис. — А спирт есть? — спросил я. — Выпить хочешь? — Воды нагнать. — Спирту-то хоть жопой ешь, но выдыхаться будет долго, чтоб водой стал. — А самогонный аппарат есть? Денис посмотрел на меня изумлённо. — А ты гурман, бомж. — Я не бомж! И пить самогон не собираюсь. Аппарат нужен, чтоб нагнать воды. Мне бы помыться, побриться, — я почесал бороду. — А, так технической воды завались. Только она ржавая, пить нельзя. Ох у ж эти дилетанты, ржавую воду очистить не в состоянии. Хотя сейчас мне было плевать, я бы и из лужи напился. Мы поднялись на пятый этаж, и Денис открыл одну из квартир. Замка тут не имелось, впрочем, брать тут тоже было нечего. В комнате стоял один лишь диван, которым даже бомжи побрезговали бы — обшивка рваная, пружины торчат, а на полу валялся не менее отвратительный матрас. Вот и вся обстановка. Но я был рад и этому. И тут же опустился на диван, стараясь сесть так, чтоб пружина не воткнулась в задницу. — Зато клопов нет, — с гордостью произнёс Денис. — Ты пока располагайся, отдыхай. А вечером мы введём тебя в курс дела. Меня этот курс дела интересовал в последнюю очередь. Воду, как оказалось, здесь брали из подвала. То ли в батареях отопления осталась, то ли ещё какие запасы имелись, но воды нашлось предостаточно. Вот только цветом эта жидкость больше напоминала мочу. Правда, пахло от неё железом. Безо всякого анализа примеси определить можно. Здесь же, в подвале, я нашёл обрезок трубы, а пустая пятилитровая баклажка обнаружилась в куче мусора возле подъезда. Именно это мне и требовалось, чтобы заставить железо окислиться и осесть на стенках баклажки. Собрав нехитрое устройство, я уже добился уменьшения желтизны. Но для того, чтобы эту воду стало можно ещё и пить, я соорудил фильтр из песка и углей — остатков чьего-то костра. В итоге вода получилась кристально чистой, уж точно не хуже обычной водопроводной. — Как ты это сделал? — подивился Денис, увидев, как я наполняю баклажки прозрачной жидкостью. — Перекипятить бы ещё и можно пить, — произнёс я. Но кипятить я не стал, сделал пару глотков на свой страх и риск. Авось, нет в этой воде какой-нибудь холеры. Мне только поноса для полного счастья не хватало. А потом я всё-таки направился в ванную, чтобы привести себя в порядок. Правда, бритвы так и не нашёл, а топором бриться как-то не приучен. Да и топора я тоже не нашёл. Пришлось обойтись мытьём и чисткой одежды, насколько это возможно. Понятное дело, что стиральной машинки в этой квартире не предусмотрено. Покончив с водными процедурами, я рухнул на матрас и тут же выключился. Мне показалось, что прошло от силы пару минут, но Денис нещадно растолкал меня, заставил подняться и даже угостил бутербродом с каким-то сомнительным паштетом. Впрочем, вкус у него оказался ничуть не лучше вида. — Это мои любимые консервы, — с улыбкой произнёс Денис. — Ну, получше, чем «Вискас», — ответил я, прожевав. — Конечно, получше, это ж корм премиум-класса! У нас тут склад зоомагазина поблизости откопали. — Понятно. Что ж, собачьи консервы я жрал, самое время переходить на кошачьи. Едва я дожевал бутерброд премиум-класса, как Денис произнёс: — Нам идти пора. — Куда? — Ну, на собрание. Правда, сначала будет проповедь. Знаешь, я, честно говоря, не верю, но для нас это традиция. — Слушай, если честно, мне плевать, — доверительно произнёс я. — На проповеди, теории заговоров и прочую хрень. Мне надо забрать кота и собаку. И я свалю нафиг обратно в Навлю. — Куда свалишь? — Денис прищурился, он определённо слышал это название впервые. — В Навлю, город такой. — Название-то какое дурацкое. — Ну да, для вас, москвичей, жизнь кончается аккурат за МКАД, я в курсе. Но только вертел я на одном месте такую жизнь. С чипированием, куар-кодами и прочей ересью. И всё же я пошёл на это собрание. Место встречи располагалось неподалёку — прямо на чердаке. Туда пришлось подниматься по ржавой железной лестнице, которая, кажется, не была предусмотрена конструкцией дома, и потому кто-то просто прикрутил стремянку проволокой к петлям люка, который, к слову, теперь отсутствовал. Сам чердак мне показался даже уютнее квартиры. Кто-то притащил сюда не только матрасы, но и подушки, а освещалось пространство множеством свечей. Матрасы были выложены таким образом, что в центре образовывалось пустое пространство. Этакий амфитеатр под самой крышей. А ещё тут находились люди. Много людей. Они лежали на матрасах, сидели на подушках, кто-то просто на полу, подстелив старую тёплую одежду. Я всех даже сосчитать не решился. Денис поочередно представил мне всех, только я и не подумал запоминать такое количество имён. — А это Юра, он учёный, как я, — так же каждому представил меня Денис. Народ уважительно кивал головой, кто-то даже бормотал про то, какая это честь, а одна из девушек вдруг полезла обниматься. После церемонии знакомства я тоже сел на одну из подушек да так, что оказался прямо рядом со «сценой». А потом все вдруг замолчали, затаив дыхание. Я даже не понял, что произошло, зато вдруг увидел, как в центр круга вышел мой старый знакомый Еремей. Он церемонно поклонился и перекрестился. Хотя нет, я, конечно, не особо разбираюсь в таких вещах, но жест всё же был другой. Завершил Еремей этакое крёстное знамение щелчком по горлу. Ну, в общем, так пьяницы обычно выпить предлагают, уж не знаю, откуда этот жест произошёл. А потом он достал из кармана маленькую бутылочку и рюмку, налил и выпил. Публика смотрела на него с благоговейным замиранием. Мне показалось, они все тоже хотят выпить, но стесняются почему-то. О боже, куда я попал?.. — Сегодня, — начал говорить Еремей, — знаменательный день. К нам пришёл мессия! — публика встретила новость радостными возгласами. — Иисус обращал воду в вино, но настало время второго пришествия. И новый мессия обратил воду в водку! Все мы могли видеть лицо этого человека в новостях. Теперь уже ни для кого не секрет, второе пришествие свершилось! И этот человек, нет, не человек, а сын божий, открыл для нас райские врата! Я не сдержался и заржал в голос. Вот как некоторые себе рай представляют, оказывается. «Если б было море водки, я бы стал подводной лодкой», — вспомнились мне слова одной старой песенки. И, нет, я совсем не жаждал становиться ни лодкой, ни дельфином, ни… мессией. — И этот человек среди нас! — Еремей посмотрел прямо на меня, даже рукой указал, а Денис начала толкать меня в бок, дескать, вставай. И я зачем-то встал. Но не для того, чтоб давать своё благословение, лечить наложением рук и обращать воду в водку. Я встал только с одной целью — прекратить этот балаган. — Еремей, кончай лапшу на уши вешать, — произнёс я. — Никакой я не мессия, воду в водку может превратить простой перегонный куб, и массовый алкоголизм — это совсем не рай. Кажется, мой протест публику не обрадовал. Люди молчали. Они не спешили сгонять со «сцены» проповедника Еремея, и я уже подумал, что совершил ошибку. Сейчас эта толпа сочтёт меня еретиком и потащит на костёр. Кто его знает этих сектантов? — Мир изменился, — продолжил Еремей, — но все мы знаем, что нас ждёт. Пророчества сбываются. Протрубил последний всадник алкокалипсиса! И все нечестивые уйдут к теням. Но мы с вами защитим мессию и построим царствие божие на Земле, как на небесах! Я снова засмеялся, но теперь уже нервно. — Я не превращал воду в спирт! — выкрикнул я, обращаясь к людям, а не к Еремею, а то этому болвану всё равно ничего уже не докажешь. — Меня обвинили по ошибке. Никакого отношения к происходящему я не имею. Но тут одна женщина вдруг встала, подошла ко мне и рухнула на колени. Хорошо хоть, на свои колени, а не на мои. Зато обхватила меня за ноги. — Благослови меня, мессия. — Женщина, отстаньте от меня, — я попытался выпутаться из её цепких лап, но едва не упал. — Уйди, сгинь! Она не отступала. Впилась крепко, словно я был её последним шансом. От неё изрядно разило алкоголем, да и в целом мадам была не в моём вкусе. — Женщина, отцепитесь! Всё, всё, благословляю! Это помогло. Она отпустила мои ноги, встала с колен, отряхнулась и пошла прочь. Мне пришлось благословить ещё нескольких человек, но, благо, что не все в этой компании оказались фанатичными верующими в алкотеизм или как там это бред называется? Получив благословение, люди покидали чердак. Еремей тоже попытался уйти, но я его поймал. — Я рад, что ты с нами, — Еремей расплылся в блаженной улыбке.