— Но даже праправнукам осталось? — Только по монетке. Старая татик умирать не собирается, а нас у нее точно больше станет. Семья большая. Только у нее трое детей было. — Он умял яичницу и перешел на бутерброды, запивая их соком. — Это здорово — иметь большую семью. А мама твоя где? — В Грузии. Переехала три года назад. Она из Тбилиси родом. Когда развелись они с отцом, вернулась на родину, а я не захотел туда. С ней сестра моя поехала младшая. — Не скучаешь по ним? — Мы часто видимся. Так что все нормально. — Видя, что гостья плохо ест, обеспокоенно спросил: — Не вкусно? — Просто сильно проголодаться не успела. Мне желтка и кусочка сыра хватит. — Она стала пить кофе. — Слушай, а ты почему не в школе? — Мне ко второй смене. Если отец вскоре не вернется, за стойкой тетя Манана посидит, горничная. Сейчас постояльцев мало, она со своей работой быстро справится. Мишка наконец насытился. Шумно выдохнув, откинулся на спинку. — Ты чем заниматься планируешь? — Пройдусь. Не в отеле же сидеть. Так я с ума сойду. — Правильно. Но ты далеко не уходи, я в одиннадцать освобожусь, погуляю с тобой часок, покажу пару мест. — Я еще на море не была. Так хочется. — Не купаться, надеюсь? Вода холодная. — Нет, просто полюбоваться, воздухом подышать. Далеко до него? — Пешком прилично. Но я на скутере, отвезу. — Ничего себе, сочинские школьники на мопедах ездят. — Посидим в кафе дяди Хачика. Там лимонады делают — отвал башки. А пока можешь в дендрарий сходить. Там очень красиво. — Надеюсь сделать это с Артуром. — Они несколько раз обсуждали прогулку, и он мечтал показать Натке любимые места. — Знаешь отель «Тисовая аллея»? — Конечно. Там тетя Вера хозяйка. — Я с ней познакомилась в самолете, хочу повидаться. — Тогда давай договоримся, к одиннадцати я приеду к «Тисовой аллее». — Заметано. — Она встала из-за стола. — Спасибо за завтрак, Миша. — Не за что. — Он смущенно потупился. — Давай номерами обменяемся, чтобы в случае чего созвониться. Так и сделали. После чего Натка поднялась к себе. Легла на кровать с телефоном. Как она и думала, ей уже написали и две подруги, и мама, и даже начальница. Не позвонили, чтобы не помешать… Идиллии? Она всем ответила нейтрально. Типа, все хорошо, в одиннадцать поедем на море, потом в ресторан дяди Хачика. С кем — это уже другой вопрос. Наташа подкрасилась все же. Надела мешковатое платье и джинсовую косуху. Сменила кроссовки на ботинки. Образ простенький, но подходящий ей. В нем можно и пофоткаться. А снимки отправить близким и выложить в соцсети. Покинув гостиницу, она направилась в указанном Мишкой направлении. До «Тисовой аллеи» дошла за десять минут. А Веру и искать не пришлось, она, облаченная в рабочий комбинезон и резиновые перчатки, красила серебрянкой кованые ворота отеля. — Доброе утро, — поприветствовала ее Натка. — Привет, дорогая. — Женщина обрадовалась своей бывшей попутчице. Стянула с лица респиратор, улыбнулась. — Как спалось? — Хорошо. А вы почему сами красите? Неужто работников нет? — Есть. Но, как говорится, хочешь сделать хорошо — делай сам. — Она нанесла еще несколько мазков, затем сунула кисть в ведерко с краской. — На сегодня с этим все. Пойдем чайку попьем. И повела Натку в отель. Он оказался больше и богаче того, что принадлежал дяде Геворгу. Все черно-серебристое, но не сверкающее, а матовое, приглушенное. В фойе добротная мягкая мебель, бар, банкомат, автоматы с орехами и шоколадом, есть и телевизоры, и стойка с книгами. — Классно у вас тут, — оценила увиденное Натка. — Мне тоже нравится. По своему вкусу делала. Поэтому не могу с «Аллеей» расстаться. Не то что продать, поручить управление доверенному лицу. Напортачит! Они направились во внутренний двор, по пути ее остановил работник отеля. Скорее всего, администратор — он был в отглаженной рубашке и с бейджиком. Что-то шепнул хозяйке, она сделала круглые глаза и кивнула. После этого попросила, чтобы им принесли чаю. — Иди в беседку. — Тетя Вера указала направление. — Я руки помою, присоединюсь. Наташка пошла в гости не просто так. Естественно! Могла бы гулять по городу. Погода стояла прекрасная, в Сочи все цвело и зеленело, одно наслаждение бродить… Но Натке хотелось поговорить об Артуре не с его родственниками, которые, разумеется, за него горой, а с человеком посторонним, но неплохо его знающим. В «Тисовой аллее» постояльцев было больше. Некоторые из них сейчас лежали на шезлонгах возле бассейна, пытались хоть немного подрумяниться. — Я догадываюсь, почему ты пришла, — сказала Вера, когда присоединилась к Натке. — Мне сказали, что Артур арестован. — Задержан. — Да. По подозрению в убийстве. — И что вы об этом думаете? — Женщина пожала плечами. — Я в смятении. Приехала к парню, с которым общалась несколько месяцев, и думала, что хорошо узнала его… Иначе не отправилась бы в путешествие… — Но ты сомневалась в нем, я же видела. — Да, потому что безоглядно никому нельзя верить. Даже тем, кого давно знаешь. Мой дед обещал свой дом дочкам, маме и ее сестре, заставлял регулярно приезжать, ремонтировать его, за садом ухаживать. Говорил, это ваше родовое гнездо! А оказалось, он его заложил банку. По кредиту не платил. И после смерти ничего дочкам не досталось. — Хочешь узнать, что я думаю об Артуре? — Да. Мог ли он убить? — Намеренно нет. Он не злой. Но горячий. — В каких отношениях они были с вашим сыном? — Какое-то время друзья неразлейвода. Артур очень обаятельный, сильный энергетически. Лидер по природе. Даже когда он был толстым, над ним никто не издевался. Мой сын другой. Он статный, красивый, умный. Эдакий король бала из американской молодежной комедии. Но его не уважали. Я посоветовала ему сдружиться с Артуром. И они стали приятелями, потом очень сблизились. Я не сразу поняла, что Артур плохо влияет на моего мальчика. — Каким образом? — Нет, ничему ужасному он его не учил. Не подстрекал на нехорошие поступки. Он просто начал порабощать его волю. Мой сын стал вести себя как Артур, думать не своей, а его головой. И ладно бы его кумир много учился, работал, чтобы добиться чего-то, так нет. Тусовался, гонял на тачке по горам, не всегда, между прочим, трезвый, устраивал закрытые вечеринки для таких же мажоров, как он. — Он уже был в отношениях с Адой? — Да, они сразу после школы начали встречаться. — И ее устраивал образ жизни избранника? — Конечно. С ним весело, интересно и можно ни в чем себе не отказывать — на кармане у младшего Мурадяна всегда есть деньги. Об Артурчике мечтали многие местные красотки, а отхватила его она. В те годы Ада была не такой эффектной, это он ее прокачал. — А среди красоток, которые мечтали отхватить Артура, была Дарья Хромова? — А как же! Она с Адой сдружилась, чтоб поближе к нему быть. Та этого не понимала. А если ее пытались вразумить, злилась. Твердила, вы не знаете Дашку, она хорошая. — Кто ее пытался вразумить? — Мой сын Славка, например. Ада ему очень нравилась. Могу даже сказать, он был влюблен в нее. Но это потому, как мне кажется, что она была девушкой его кумира. Если уж подражать ему, то во всем. — Артур говорил мне, что их со Славой дружба оборвалась еще до того, как они разъехались по разным городам. Из-за чего? — Я вмешалась. Надавила на сына. К счастью, мама для него была в большем авторитете, чем друг. Одна я Славку воспитывала, вкалывала как проклятая, последнее отдавала, чтоб ни в чем не нуждался. Пришлось напомнить об этом. Она достала из нагрудного кармана телефон. — Покажу тебе одно фото. — Тетя Вера открыла его и продемонстрировала. — Вот они, восемнадцатилетние. Компанией. На снимке были шесть человек. Три парня и столько же девушек. Артура Натка сразу узнала, хоть он на фото был кило на двадцать полнее, чем сейчас. Щекастый, бровастый, длинноволосый, в смешной гавайской рубахе и широких шортах. Впрочем, такие же были и на остальных парнях. На девушках же купальники и цветочные гирлянды. — Это Артур устраивал тематическую вечеринку, — сказала женщина. — В гавайском стиле. — Это ваш Слава? — Натка указала на русоволосого парня с чуть растерянным лицом. — Он. А третий… Забыла, как зовут. Кличку только помню — Француз. Натка приблизила фото, желая лучше рассмотреть лица. — Которая из девушек Ада? — Мелированная. — И вправду, не такая эффектная была, как сейчас. Да еще носатая. — Чернявая Дашка. Каланча с афро-косичками Маша Сорокина.