Нет. Я же отдала этот нож Саломее. Габриэль успел выстрелить, прежде чем упал. Меня снова ранили? Килпатрик осмотрела грудь и руки. Никаких отверстий. Рука по-прежнему сжимала нож. Кристиан присел рядом на колени, почти сразу подбежала и Саломея. — Ты в порядке?! — крикнули оба. Мерси оттолкнула ощупывающие ее руки. Они прикасались к ее ноге, дергали за штаны и трясли за плечи. Но она не обращала на них внимания, стараясь разглядеть место, где только что стоял Трумэн. Выстрел Габриэля не задел ее, но шеф полиции тоже оказался на линии огня. Трумэн?.. — Мерси, ты меня слышишь? — Кристиан схватил ее за голову и развернул лицом к себе, мешая высматривать Дейли. Мерси зарычала и замахнулась ножом. Кристиан резко отдернул руки и отпрянул. — Где Трумэн?! — закричала она и швырнула свое тело вправо, не обращая внимания на жгучую боль в ноге и всматриваясь туда, где стоял Дейли. — Где Трумэн?! — Прямо перед тобой. Внезапно он оказался рядом и обнял ее. Мерси уткнулась лицом ему в шею, тяжело дыша. С ним всё в порядке. Хрупкий барьер, сдерживающий поток эмоций, рухнул, и Мерси обмякла в руках Трумэна. Больше всего на свете ей хотелось прямо так и заснуть. Дейли отстранился и встряхнул ее. — Не засыпай, — велел Трумэн. Его взгляд был до смерти серьезен. — Перевяжи рану, — велел он Кристиану. — А ты помоги надеть на нее куртку, — это уже к Саломее. Все молча и лихорадочно повиновались. Что-то слишком тихо… — Рана серьезная, — заметила Мерси. Трумэн, избегая ее взгляда, начал застегивать на ней молнию куртки. — Ты все-таки попал в него, — прошептала она Трумэну. — Я думала, он тебя застрелил. — Я не стрелял в него. Кто-то опередил меня. Мерси повернулась к Кристиану, и ее сердце разбилось на куски из-за безнадежного выражения его лица. Он не поднимал глаз, сосредоточившись на ее ноге. Саломея встретилась взглядом с Мерси и положила руку на плечо Лейка. — У тебя не было другого выхода, — сказала она. На бледных щеках Кристиана появились мокрые бороздки. Он убил брата. Ради меня. Легкие Мерси отказывались дышать. — Кристиан… Лейк улыбнулся какой-то болезненной улыбкой, затягивая повязку на ее бедре. — Похоже, у меня все-таки хватило духу. — Не смешно. От одной мысли о том, что совершил Кристиан, мозгу Мерси хотелось отключиться. — Он бы убил тебя, — сказал Лейк. Саломея кивнула: — И не остановился бы на этом. — Ты тоже убила его, — Мерси вспомнила о рукоятке ножа в груди Габриэля. Сабин только пожала плечами. Она готова убить, чтобы защитить дочь. Мерси вскинула голову: — А как же девочки? Она потянулась за рацией, пальцы не слушались. Я замерзаю. Мне не хватает крови, чтобы согреться. Она все понимала, но это не страшило ее. Не важно, что со мной. Главное — чтобы с девочками и с Трумэном все было в порядке. Дейли взял рацию. Мерси с облегчением услышала голос Кейли: Трумэн велел ей возвращаться. Мерси закрыла глаза. Мои близкие в безопасности. Мерси смутно осознавала, что Дейли опять трясет ее за плечи, приказывает открыть глаза, однако она слишком устала. Прикорну чуть-чуть… — Мерси, черт тебя подери! Открой глаза! Она улыбнулась. Веки налились свинцом и не слушались. Приятно, когда рядом есть те, кто о тебе заботится. 41 Неделю спустя После операции прошла неделя, а Трумэну уже хотелось придушить Мерси. Она была худшей пациенткой на свете. Через два дня перестала принимать обезболивающее, хотя нога по-прежнему болела. А теперь ей вздумалось отправиться к своему домику. Трумэн сказал, что не повезет ее, и тогда она поклялась, что поедет сама. О том, чтобы ей вести машину, и речи быть не могло. И неважно, на обезболивающих она или нет. После того как Мерси напугала Трумэна до чертиков, потеряв сознание, он и Кристиан погрузили ее на заднее сиденье «Лексуса». Дейли сел рядом, не желая отходить от нее. Кейли и Морриган всю дорогу плакали, боясь, что Мерси умрет, а необычайно спокойная Саломея старалась их утешить. Трумэн держал пальцы на шее Мерси все время, пока они медленно выбирались из леса. Он поклялся не паниковать, пока прощупывается пульс. Но… черт побери… пульс становился все слабее и слабее. Они проехали миль десять, прежде чем заметили спешивших на вызов окружного шерифа и «Скорую». Кристиан по предложению Трумэна перегородил шоссе, боясь, что машины проедут мимо. Врачи тут же взяли всё в свои руки, поставив капельницу и закачав что-то в вены Мерси. Все закончилось. И Трумэну не хотелось, чтобы это когда-нибудь повторилось. Но последние три дня Мерси выпрашивала разрешение вернуться к своему домику. Дейли отказал. Она до сих пор была слаба, и Трумэн не хотел, чтобы зрелище ее разрушенных надежд и мечтаний подкосило ее еще сильнее. Все же у Мерси хватало сил, чтобы постоянно допекать его. Даже Кейли в резкой форме приказала тетке отдыхать. Но та не любила сидеть сложа руки. Наконец Трумэн сдался и повез ее. За прошедшую теплую неделю все основательно растаяло, но ухабистая дорога, ведущая мимо жилища Сабин к домику Мерси, все еще была в плотном, хорошо утрамбованном снегу. Других машин не встречалось. Теперь Трумэн наблюдал, как Мерси с трепетом осматривает пепелище. Домик совсем развалился. Из обломков торчали почерневшие балки. Единственное, что можно было узнать, — камин и дровяную печку. Камин упрямо стоял на своем месте, отказавшись сдаться пламени. Несколько сосен опалило огнем, но снег и большое расстояние от домика не позволили им полностью сгореть и вызвать лесной пожар. На поляне по-прежнему пахло дымом. Не тем приятным дымком костра, который любят все, — это была вонь, резкий химический запах обожженного пластика с примесью горелой древесины. Трумэн сунул руки в карманы. Мерси стояла в четырех футах от него, повернувшись спиной. Ему хотелось заглянуть ей в лицо, но он понимал: ей нужно побыть одной.