— Служба такая, — вздохнул Сокол, появившись у меня за спиной. И тут случилась ещё одна странность. Вопреки своей привычке и моей просьбе, он не ушёл к холмам, чтобы наблюдать за визитом в мастерские издалека, а остался рядом. — Мы больше не боимся паники среди детей от вашего присутствия? — поинтересовалась я. — Обстоятельства изменились, — уклончиво ответил он. Ага. Прикажете очередной допрос ему устраивать? Что за дурная манера заботиться о безопасности, не уточняя, от кого исходит угроза? — Люди Паучихи проникли на территорию клана? — Нет, — Сокол сделал паузу, но думал ровно мгновение. А потом включил всё своё обаяние. Я чуть не ослепла от его улыбки. — Глава преступного мира Бессалии совершенно не причём. Не смею покушаться на её внимание, оно всецело занято Прустом. — Значит, речь о другой женщине? — не стала я сдаваться. — Ох, не томите, лин лучший убийца клана. Вы назначили кому-то свидание в мастерских? — Возможно, — кивнул он, продолжая играть в недомолвки. Меня же словно змея укусила. Так надоели приказы Кеннета, заставляющие Сокола изворачиваться, лишь бы не говорить правду, что я выплеснула всё своё раздражение. — Молитесь богам, чтобы вашей целью не оказалась одна из моих воспитанниц, иначе придётся просить мужа приговорить вас к смертной казни. Девочкам ещё шестнадцати не исполнилось. — Я в курсе, — холодно ответил убийца. — И спешу вас заверить, что не интересуюсь детьми. Мне хватает взрослых, состоявшихся женщин, которые знают, чего хотят от таких, как я. Злость медленно уходила. Я разжала кулаки и отвернулась от него. Неприятная сцена. Кажется, в своих подозрениях я начала заходить слишком далеко. Теперь вот Сокола чуть не обвинила в отвратительных наклонностях. Действительно, зачем ему Динали или Эрика, когда есть ведьмы? Свободные и достаточно взрослые, чтобы отвечать за последствия своей страсти. До мастерских мы шли молча. Вспоминая о размолвке Динали и Бесо, я с ужасом ждала продолжения военных действий. Уже приготовилась слушать отчёт Амелии о разбитой посуде и загубленной мебели, но жилое здание выглядело мирно. Из под навеса пахло стружкой. Под звонкие голоса ребят стучал молоток и работал рубанок. Сокол замедлил шаг. Словно чувствовал, что сейчас откроется дверь. Кого же он всё-таки хотел увидеть? Амелия выпорхнула во двор, чтобы встретить нас. На дочери Витта было одно из её белых платьев. Тонкое кружево, серебряная вышивка и летящие рукава. Пепельные кудри обрамляли лицо, глаза светились радостью. Но натолкнувшись на взгляд моего охранника, управляющая приютом запнулась о невидимый камень на дороге. — Лин Сокол? Что вы здесь делаете? — Бесконечно вежливое приветствие, — усмехнулся он. Как мне показалось с горечью. Амелия научилась сдерживаться. Не тянула носом воздух, чтобы разгадать эмоции. А Сокола они сейчас переполняли. Я, не имея способностей “нюхача”, кожей чувствовала исходящее от него напряжение. Ещё бы. Репутация такая, что даже в клане к нему относились с предубеждением. Как будто ведьма Ведана отвечала вместо управляющей. Или с Амелией он тоже успел поругаться? Я не верила, что их общение когда-то закончилось скандалом. Слишком не похоже на скромную и рассудительную девушку. — Не могу придумать повод, чтобы вы стояли здесь, — отрезала она. — А как же ваша улыбка? Я не достоин, чтобы вы её на меня тратили? — Желаете поторговаться? — Амелия сложила руки на груди, — Я говорю “ясного неба”, а вы уходите? Я переводила взгляд с управляющей на охранника и понимала, что этих двоих связывает что-то. Если верить настроению девушки — большая неприязнь. — Но я-то точно заслужила вежливое приветствие, — проворчала я, всё ещё удивлённо глядя на Сокола. — Простите, лина Хельда, — ответила Амелия, немедленно опустив взгляд. — Светлых вам дней и долгих лет жизни. Прошу на кухню. Я приготовлю чай. Она отвернулась, собираясь уйти, а Сокол не двигался с места. Даже последний дурак понял бы, что его не пригласили. Оскорбление по силе действия чем-то походило на пощёчину. Но я буду не права, если вмешаюсь. Не зная ситуации между ними, можно сделать только хуже. — Я должен сопровождать лину Хельду, — тихо сказал Сокол. Амелия замерла. Пользуясь тем, что стоит спиной к нам, закрыла глаза и всё-таки вдохнула аромат эмоций. Медленно, осторожно, не торопясь. Раскладывала его на составляющие, подбирала слова к оттенкам. — Раз чувство долга терзает вас, то может войти. Но помните, что я не собираюсь отвечать на ваши ухаживания. Ни сегодня, ни завтра, ни через сто лет. Смиритесь и найдите другую жертву. О, теперь всё понятно. Сокол решил покорить дочь Витта своим феноменальным обаянием, но на неё оно не действовало. Скорее раздражало. Пожалуй, когда первый бабник клана положил на тебя глаз, вежливость может отказать. — Вы напрасно думаете, что я груб и не воздержан... — Я ничего не думаю, — возразила Амелия. — Вы мне безразличны. И если это хоть немного успокоит ваше самолюбие, то я вообще не планирую вступать в романтические отношения. Можете не стараться быть первым. Не выиграете и не проиграете. Я останусь одна. Точка. Сокол промолчал. Склонил голову на бок, давая понять, что услышал слова управляющей, и жестом пригласил меня на кухню. Её категоричность напоминала мне мою собственную. “Отношения для глупых. Я самодостаточная и сильная, мне не нужен мужчина!” Сейчас я уже понимала, что всё это неважно. Но полгода назад верила всей душой. Отгородиться от всех опасностей, чтобы привязанность не туманила разум. А почему закрывалась Амелия? Боялась, что перестанет ясно мыслить? Или снова шла наперекор нормам? Если в клане принято выходить замуж и растить детей, то ей нужно растить чужих детей и не выходить замуж вовсе. Глава 36. Ароматы чувств На кухне Амелия организовала себе небольшой уголок, где работала с бумагами, но он был почти пуст. Управляющая предпочитала проводить всё время с детьми, а сейчас хотела выглядеть строже. Чай и конфеты поставила рядом с документами, и два стула пододвинула. Соколу присесть не предлагала. Чтобы охранять меня, можно было и стоять у выхода. — Как у нас дела? — спросила я, покосившись на вынужденного свидетеля. При нём разговора по душам точно не получится. Максимум, что я себе позволю — спросить, как успехи Бесо. А разобраться в собственных чувствах по поводу беременности будет уже нельзя. Не стану я спрашивать Амелию, а она не признается, что чувствует мои эмоции по запаху. Но куда выпроводить Сокола? Задание ему дать? Упрямый воин ужом вывернется, но останется рядом. Управляющая ясно различила зудящее чувство долга. Спасла нас Динали. Причём самым неожиданным образом. — Лина Амелия, — ворвалась она на кухню. — Вы не видели мою учётную книгу? Кажется, я забыла её у вас. Ой. Светлого неба. — Сокол, — представился охранник, тщательно контролируя уровень своего обаяния. Но воспитанница всё равно густо покраснела. — Простите. Книга… Она мне очень нужна. — Тебе придётся её поискать, — спокойно ответила Амелия. — Жаль, у меня нет артефакта, мы справились бы быстрее. А пока проверь свою спальню, потом общую комнату. — У меня есть, — вмешался в разговор убийца, вынимая из кармана прозрачный камень на цепочке, — штатный поисковик. Если на книге учёта есть хотя бы частица магии, то к ней полетит россыпь искр. — Есть, — кивнула Динали, не поднимая взгляд и выкручивая край передника так, что ткань трещала. — Я пользовалась заклинанием уничтожения чернил, чтобы стереть ошибки. — Отлично, — Сокол не обращал внимания на недовольное сопение Амелии. Да, она пришла в ужас так же как и я, представив, что взрослый мужчина начнёт флиртовать с совсем юной девушкой. Но лучший убийца был по-деловому сдержан и горел желанием помочь. — Следов от применения заклинания вполне достаточно. Выйдем на улицу. Нужно встать в центр двора и смотреть, куда укажет артефакт. Но будь готова к нескольким ложным следам. — Я согласна проверить все, — ответила Динали и первая выскочила на улицу. За ней степенно проследовал Сокол, оставив нас с Амелией одних. — Зачем ей так срочно понадобилась учётная книга? — удивилась я вслух. — Передаёт дела из-за новой работы в особняке? — Пытается, — ответила управляющая, наливая чай в простые светло-голубые кружки. — Покупатели приносят свежие продукты и закатки с консервами. Недавно стали поступать деньги. Динали придумала систему подсчётов, с которой справляется лишь она и старшие девочки. Но Миса с Эрикой тоже хотят работать. Так что пришлось ей учить Кондра, а он ненавидит числа. Рассказал Бесо, что не справится. И утром наш гордый лидер пришёл к возлюбленной с просьбой о помощи. Сказал, что сам будет заниматься учётной книгой, но не может пока понять, что и куда записывать. Я спрятала книгу, чтобы они её вместе поискали. Надеялась, что совместное решение проблемы сблизит ребят. Но Сокол и здесь всё испортил! Неужели, в клане не нашлось воина посерьёзней для охраны жены лина Делири? — Вы слишком строги к нему, — ответила я, помешивая чай ложечкой. — Большая часть его показного распутства — всего лишь защитная маска. — Не сказала бы, — продолжала настаивать на своём Амелия. — Вонь жжёного сахара я ни с чем не спутаю. Нашёл, где расплескать свою похоть. Детский приют! Немыслимо! — Мне кажется, жжёным сахаром он дышит не в сторону наших воспитанниц, — заметила я. Да уж, тактичностью Хельда Делири не отличалась, что в очередной раз доказала. — Мужчине нравится красивая девушка. Что в этом плохого? Он даже не флиртовал с вами. Почти. К тому же, я уверена, знай он о вашей особенности, держался бы подальше, чтобы не докучать букетом ароматов своих эмоций. Если я права насчёт его маски, то его должна отталкивать сама мысль, насколько легко вы его читаете. Так что он не специально тут… Навонял. Амелия фыркнула и закатила глаза, а потом снова принюхалась, уже не стесняясь. — Бездна с ним, с сахаром, он уже почти выветрился. Знаете, что меня по-настоящему беспокоит? Столько страха и неуверенности в себе я давно не чувствовала. И они не могут принадлежать лину Соколу. — Сомневаюсь, что он хоть чего-то боится в этой жизни, — я попыталась улыбнуться, но к горлу подступил комок. Боги, хоть бы не расплакаться при подчинённой. — Я немного не в форме. Глупо скрывать от вас. Небольшая ссора с мужем. Ничего особенного. — Будь это так, глаза не блестели бы от слёз, — мягко укорила Амелия. — Я не настаиваю, чтобы вы открывали мне душу. Но непрожитые эмоции накапливаются подобно долгу, который рано или поздно придётся отдавать. — И чем позже возвращать долг, тем больше будет процент, — согласилась я. — Мы с Кеннетом договорились, что пока не готовы к детям. Я не готова. А вчера… Возможно, я уже беременна. — Оу, — протянула управляющая и села ближе ко мне. Я не мешала ей работать. Позволяла считывать каждый нюанс и усердно думала о ребёнке. Старалась не упустить ни одной детали. Нарисовать сначала наиболее кошмарный исход, а потом вспомнить, какую радость могут приносить дети. Я хотела масштабного полотна. Самую полную картину того, что чувствовала. — Вы в предвкушении, — улыбнулась Амелия. — В его самом мягком и тёплом варианте. Уютном. Молоко и мёд. Без специй тоже не обошлось, но лидирующая нота — молоко. Да, я думаю, беременность вполне возможна. И тоже верю, что мать всегда знает заранее. Намного раньше, чем срабатывают артефакты и заклинания акушерок. — Я в ужасе, — не согласилась я. — Устроила мужу скандал на ровном месте. Я не могу быть беременна. Мать должна хотеть ребёнка всем сердцем, иначе он не будет счастливым. Я понятия не имею, как любить кого-то. Безусловной и абсолютной любовью. Как прощать. Как заботиться. Да я даже не знаю, чем кормят малышей после грудного молока. Чему я его научу? Считать прибыль? Уходить от налогов? Да я — наглядное пособие, какой не должна быть мать! — Оу, — повторила она и мгновение раскладывала мою реакцию на составляющие. — А сандал я с первого раза не уловила. У вас были сложные отношения с родителями? Если да, то страхи неизбежны. Запомнив, сколько боли причинили нам, мы больше всего боимся передать её детям. Отец долго расстраивался, что я родилась не такой, как все. А потом его друг сказал очень важную вещь. “Я верю, что дети не приходят к нам просто так. Если твоя Амелия родилась, значит, ты способен дать ей всю свою любовь”. — Мой отец хотел сына, — призналась нехотя. — Он мечтал о наследнике, которому передаст своё дело. О таком, чтобы приумножил его богатство, а потом передал своему сыну. Род Беринских должен был оставаться самым богатым, а стал посмешищем. Теперь того же хочет Кеннет. Сына, наследника, будущего главу клана. Я сказала, что не готова, а он предположил, будто я могу убить нашего ребёнка. Приставил Сокола следить внимательнее, чем обычно. Рассказал, что жена с ума сошла? — Лин Делири предположил глупость, — нахмурилась Амелия. — Ничего подобного в вашем облаке нет. Вы будете хорошей матерью, я уверена. Все ароматы говорят об этом. Да, уже сейчас. Бояться не справиться — нормально. Жажда узнать больше вместе с вашим “я не понимаю, чем кормить” — это прекрасно. О, боги, лина Хельда, да у плохих матерей совсем всё по-другому. Даже сравнивать нельзя. — Мне бы твой дар, — улыбнулась я. — Не про чтение эмоций говорю, а про умение найти нужные слова. Не скажу, что поверила в себя как в победительницу конкурса лучших матерей, но мне приятно думать, что я проиграла бы в конкурсе на роль худшей. Ответ получился путанный и глупый. Папа говорил, что неуверенность загубит даже перспективный бизнес. Я по привычке сочла, что не стоит лезть, если не готова. А по словам Амелии с материнством ситуация обратная. Сомнения — ключ к верным решениям. Нужно держать в голове, что воспитание и заработок денег — разные процессы. Возможно, через девять месяцев смогу убедить себя, что справлюсь? Глава 37. Дела государственные и другие хлопоты