— Послезавтра, — ответила тёмная леди. — Тогда же и договор подпишем. Мне нужен адрес вашей почтовой шкатулки, разрешение посетить территорию клана и координаты для портала. Я кивнула и приняла от Дариссы блокнот с чистым листом. Накорябала на нём адрес затупленным карандашом и отдала куратору санатория. — Разрешение нужно получить от главы клана. Я поговорю с ним, а потом сообщу о решении по магопочте. — С вами приятно иметь дело, Хельда, А с вами не очень. Но десять тысяч золотых немного подсластили горечь поражения. Как и возможность ещё чуточку насолить ведьмам руками тёмных. Что может быть лучше? Глава 30. Тёмная опера Я будто на иголках сидела. Ёрзала на кресле, смотрела прямо перед собой и думала, чем обернётся сотрудничество с тёмными. Император тянул руки к моим землям, и его интерес пугал. Я получила достаточно денег, лишиться участка сейчас — не страшно. Поставить дело и обеспечить детей я смогла бы в любом случае. Но там мой трактир, мой приют, мои планы на будущее. — Откуда взялся мужчина в странном костюме? — спросила у Кеннета шёпотом, когда наконец-то посмотрела на сцену. — Вышел подраться на мечах с главным героем и остался петь, — ответил муж. — Фехтовали, кстати, не очень. Врага в странном костюме я распорол бы от брюха до горла вторым ударом, но герой умудрился промахнуться. — Дилетанты, и не говори, — рассмеялась Мари. — Но будь снисходительнее, Кеннет, прошу тебя. Их главное достоинство — голос, а не владение мечом. — Вот гляжу я на обтягивающие лосины, — вставил реплику Урил, — и понимаю, что с достоинством тоже всё сложно. Ильгерт покатывался со смеху, а ведьма строго смотрела на мужа. Без толку. Тёмный лорд невозмутимо сполз по спинке кресла и прикрыл глаза. — Опера, — напомнила Мари. — Искусство. — Угу, — ответил Урил. — Пусть продолжают. Я здесь и готов их слушать. “Чему ты учишь сына?” — читалось во взгляде ведьмы. Искры так и летели во все стороны, освещая метафорическими вспышками полумрак ложи. Мари — ещё один источник опасности. Что будет, когда она доложит Верховной о моём приватном разговоре с доверенным человеком Его Темнейшества? А когда на моей земле начнётся строительство санатория? Сколько времени понадобится Стане, чтобы сложить наш визит в империю и "прозрение" Сарвальда? Кеннет заметил, что я слишком долго смотрю на ведьму. — У нас всё в порядке? — шёпотом спросил он, наклонившись к моему уху. — Что тебе сказала леди Ваарен? — У нас небольшие трудности, — я поморщилась. — леди Ваарен полноправный руководитель придуманного нами проекта. "Предложение" обсуждению не подлежит. За аренду земли мы получим семь процентов от доходов санатория. Ни медяка больше, поверь, я пыталась торговаться. Кроме того, наша уважаемая леди — крайне нетерпеливая особа. Хочет начать строительство и работу как можно скорее. Я боюсь… Последствий. Нет, я знала, что они будут, но надеялась на фору. Кеннет оглянулся на чету Айлиссен. Вешать при них полог тишины крайне не вежливо. Обсуждать противостояние с Верховной ведьмой ещё и глупо. Но тёмные не обращали на нас внимания. Урил сначала клевал носом, а теперь, кажется, уснул. Мари прожигала его взглядом. Так старалась разбудить своим немым укором, что лорд захрапел. Громко. Ильгерт уже не мог сидеть ровно. Зажимал рот, нос, корчил гримасы, но было понятно, что хохочет до резей в животе. “Ну как тебе, мама?” — кивнул он на отца. Мари ткнула Урила локтём в бок. Он вздрогнул, сонно заморгал и попытался сосредоточиться на высоком искусстве, но тело не слушалось тёмного лорда. Разум перестал воспринимать заунывное пение, как раздражитель, и глаза Урила снова закрылись. — Папа! — не выдержал Ильгерт. — Не спи! Как ты можешь пропускать такое изысканное зрелище? — Нет, я слушаю, — сонно пробубнил лорд. И пока Мари следила, чтобы он снова не захрапел, Кеннет прошептал мне: — Я тоже опасаюсь последствий. Теперь, когда мы знаем, для чего ведьмам на самом деле нужна аренда земли под источником, Стана может отказаться от посольства. Зачем оно ей без санатория? Увы, школы-интерната при таком раскладе тоже не будет. — Нельзя допустить, чтобы будущее детей пострадало, — я прикусила губу, сдерживая злость. — Что мы можем предпринять? Немного времени до того, как ведьмам станет очевидно, что тёмные решили обойтись без них у нас всё-таки есть. Я понимала, что Клану Смерти ничего не угрожает. Верховная ведьма будет рычать от злости, но наказать обскакавшего её Кеннета не сможет. Мы всего лишь решили загадку раньше неё и получили вознаграждение. Чисто деловой момент, ничего личного. Но Стана может отыграться на детях. Из вредности разорвать договор и отказать в финансировании таких дополнительных статей, как школа. И тогда моим мечтам об улучшении жизни фитоллийских сирот не суждено сбыться. Они не получат возможность развить дар, подпитываясь от источника. Да и своих бессалийских ребят я тоже, выходит, обманула. Пообещала престижный документ об образовании и не сдержала слово. “Извините, так вышло. Зато у нас есть два миллиона золотых”. Вот только детям от этих денег ни жарко, ни холодно. Они почти все уйдут на запуск оружейных мастерских. Да, я смогу что-то выделить на постройку школы, но я так рассчитывала на инвестиции ведьм. — Выход всего один, — муж продолжал говорить так тихо, что я едва различала слова. — Я попрошу аудиенцию у Верховной ведьмы. Разумеется, сначала услышу всё, что она обо мне думает. Ругается Стана с огоньком. Раз десять в Пекло точно пошлёт. Тебя вспомнит, Сарвальду тоже достанется. А когда правительница Фитоллии выдохнет, я напомню ей о планах Веданы открыть аптеку. Попробую воззвать к разуму и деловой хватке. Да, посольство уже не так интересно. Но своя аптека с чудо-зельями для беременных тёмных леди прямо под боком у санатория — это тоже здорово. — Выгода и от продажи снадобий в Бессалии будет, — я кивнула, прикидывая, согласилась бы сама открыть дело с такими ресурсами или не стала бы вкладываться. — Дави на дефицит лекарств, большой поток больных. Намекни, что возможен выход на государственные поставки. Его Величество выкупит всё, что ему предложат. Для своих верных людей, разумеется. Побоится остаться совсем без охраны и защиты. Клан сегодня рядом, а завтра выполняет другой заказ. — Но покупать-то он будет у ведьм, — возразил Кеннет и посмотрел на Мари. Она оставила мирно посапывающего мужа в покое и наслаждалась музыкой. Ильгерт что-то читал, освещая бумагу огоньком в стеклянной колбе. Меня тоже не покидало ощущение, что чета Айлиссен отбывает повинность. Если у императора принято отправлять своих доверенных лиц в оперу, то ничего удивительного в таком отношении не было. “Не особо нужно, но приходится”. — Хорошо, я сосредоточусь на финансовой выгоде и попробую выйти из разговора победителем, — пообещал муж. — Но на всякий случай будем готовиться к худшему. Посчитаешь, во сколько нам обойдётся строительство школы своими силами? — Сложно сказать, — я опустила взгляд. — Точные расчёты сделаю дома, нужно учесть много моментов. Зёрна дриад закончились, строить будем обычным, дорогим способом. Жалованье у преподавателей-магов намного больше, чем у простых людей. На учебные артефакты мне никто скидку не сделает, на редкие книги. А защита от магических шалостей детей? Башни Магнуса упакованы — моё почтение. Поставить нечто подобное в школу при посольстве — разориться можно. Но я посчитаю. Конечно, я ворчала на пустом месте. Мы могли реализовать все свои планы без участия ведьм, двух миллионов хватило бы. Вопрос в том, что как бы ни была велика сумма, она конечна. Если хотим играть “вдолгую” и больше не зависеть от настроения Верховной или прихотей Тёмного императора, то нужен стабильный доход. Кеннет давно пришёл к такой мысли, не просто так он захотел открыть оружейные мастерские, но я всё равно волновалась. Одних мастерских мало. Если бизнес прогорит или не окупится в желаемый срок, то мы снова окажемся в условиях жёсткой нехватки денег. Нельзя складывать все яйца в одну корзину. Нужно уже сейчас присматривать второй, третий бизнес. И снова на ум приходил завод в Трезде. Я была уверена в его рентабельности, знала производство от и до. Наших клиентов, поставщиков. Боги, да после смерти Виктора именно сейчас — лучший момент, чтобы вернуть его, пока новый хозяин не завершил начатое непутёвым братцем и не проиграл в карты самое перспективное дело семьи Беринских. Сложность только одна — Кеннет запретил мне выезжать в Бессалию. Даже ради всеобщего блага! Глупый запрет мужа не давал покоя. Хотелось отмотать время назад и всё-таки вступить в спор. Знала бы, что Дарисса принесёт настолько дурные вести, сразу бы давила на Кеннета. Он не прав. Моя безопасность — это важно, безусловно. И я безумно боюсь, что Паучиха устроит засаду прямо у дверей опустевшего трактира, но иначе Клан Смерти на самообеспечение не вывести. Начну с завода в Трезде, а потом, клянусь, буду долго и внимательно приглядываться к мануфактурам Фитоллии. К виноградникам на островах, к Тёмной и Светлой империи, в конце концов. Там тоже живут те, кто знает толк в бизнесе. Прикуплю одну долю здесь, другую там — и дело пойдёт. Главное, не потерять так удачно свалившиеся на голову средства для инвестиций. Возьму с собой Сокола в Бессалию. Переоденусь в простую одежду, придумаю новое имя. Не такие уж у Паучихи и длинные руки. Пруста она ведь не смогла разгадать. Он до сих пор сидел возле неё и плёл интриги в пользу родного клана. Да, супруг будет зол, когда я вернусь. Мы снова поссоримся. Но помиримся. Не станет же он со мной разводиться, потому что я ослушалась запрета? Нет, конечно. Даже сомневаться не стоило. Глава 31. Возвращение домой Мы не нашли повода задержаться в Тёмной Империи ещё на пару дней. Все дела были сделаны, вопросы заданы, ответы найдены. А дома ждали новые заботы — от разговора Кеннета с Верховной до моего побега в Бессалию. Поэтому возвращались мы уже следующим утром, спрятав в повозках золото и "Ловец душ". Мы с мужем решили, что обратно можем уйти пешком, пока воины клана будут прятать новое имущество своего главы. — Вы ещё приедете? — Ильгерт не хотел отпускать дядю Нэта. — На мой день рождения, например? — Лучше ты на каникулы, — Кеннет тепло улыбнулся воспитаннику. — Мы договаривались, что увидимся на обряде инициации. Уже передумал? — Ни за что! — маленький тёмный лорд засиял улыбкой. — Приеду и пройду все испытания! — Ага, обязательно, — фыркнула Мари. — Но мы будем рады вашим новым визитам. — Поддерживаю, — Урил приобнял жену. — Но в следующий раз культурную программу для гостей выбираю я. Выспаться мы могли и дома. Ильгерт рассмеялся, несмотря на строгий взгляд матери. Мы тепло попрощались со семьёй Айлиссен. Мари обмолвилась, что дочь сейчас в Фитоллии, так что знакомы мы пока не со всеми члена и семейства. Я заверила, что обязательно исправим досадное допущение в следующий раз. А потом Кеннет открыл портал на задний двор отцовского особняка. Воздух островов после прохлады Тёмной империи казался удушливым. Я сняла меховую накидку, поправила волосы и шагнула было на тропинку, но тут услышала шум. Нет, не пение птиц или шёпот морского бриза, кто-то ругался. — Подожди, — муж взял меня за локоть. — Кажется, я узнаю голоса. Я прислушалась, не позволяя себе выходить из-под тени деревьев. Впереди росли кусты. Любимые алые розы Иллаи. А дальше за аркой, увитой плющом, ругались хозяева особняка. Да, мужским басом явно говорил Ксанир. — Я сделал то, что сделал и оправдываться не намерен! Кеннет щелкнул пальцами, вешая полог, усиливающий звук. Ответ Иллаи мы слышали уже настолько отчётливо, будто стояли рядом. — А мог хотя бы попытаться. Для приличия. Ксанир, ты клялся мне в вечной любви! У нас сын! — И нет второго, хотя я просил тебя много лет. Иллая захлебнулась вздохом. Я представляла, как свекровь сжимает кулаки и кусает губы, чтобы не разрыдаться. История с Сандрой получила неприятное подтверждение. Кеннет бледнел, слушая отца. — Я просил тебя, — повторил Ксанир. — А ты говорила “моё сердце не выдержит”. — Как ты можешь? Я столько пережила, когда мы потеряли нашего мальчика. — Это жизнь, Иллая. Дети приходят и уходят от нас. Никто не заменит нам Георга, но ты могла родить ещё сыновей. — Чтобы Кеннет потом передал ему главенство кланом? Так ты относишься к нашим детям? Как к разменной монете? “Не понравилась та, кому старший сын принёс клятву меча? Не беда, возьмём другого!” — Не передёргивай, — зарычал свёкор. — А разве я не права? — завелась Иллая. — Разве ты не потащил в постель нашу экономку только ради того, чтобы объявить её бастарда наследником клана? Или будешь рассказывать мне о большой и чистой любви между вами? А впрочем, хватит, Ксанир. Мне плевать на причины. Я подаю на развод! Завтра же отправлюсь к Верховной ведьме и потребую выдать мне бумагу. Измена мужа — хороший повод. А теперь у меня и доказательства есть. Служанка подтвердит, что я застала тебя с Сандрой в нашей супружеской постели! Я тихо застонала. Бедная Иллая! Столько лет терпела скверный характер мужа, всю себя посвятила ему и сыну. А Ксанир отплатил ей предательством. Да ещё и обвинения бросал в лицо! Будто она сама виновата в том, что старый козёл затащил в постель симпатичную экономку! Вот этого я боялась, когда сомневалась, стоит ли выходить замуж. Иллая переживала кошмар любой нормальной женщины. Я оглянулась на Кеннета. Для него сцена скандала была не меньшим ударом. Муж не позволял себе выражать эмоции, но я кожей чувствовала, как ему плохо. Отец был идеалом, примером во всём, а его семейная жизнь закончилась таким позором. — Не сходи с ума, Иллая, — повысил голос свёкор. — И не криви душой. Разве ты переступишь через себя, чтобы получить от Верховной Станы бесполезную бумажку? Браслет она с тебя не снимет. Только руку предложит отрубить, но и это не поможет. — Да, мне нужна бумажка. Пусть она не имеет магической силы, но там будет написано, что у меня с тобой нет больше ничего общего! А теперь, если у тебя осталась хоть капля чести, ты соберёшь вещи и уедешь навсегда. — И не подумаю, — фыркнул Ксанир. Я представила, как встал, шире расставив ноги, и сложил руки на груди. — Это мой дом. — Тогда уеду я, — отрезала Иллая. — Куда, позволь спросить? К своему обожателю-воздыхателю? Столько лет прошло, а чувства не остыли. Вы начали встречаться, да? Так, может, мне стоит на развод подавать? Измена жены — тоже повод. Звук пощёчины я ни с чем не перепутала бы. Одновременно с тем, как Иллая ударила Ксанира, его сын схватился за меч. Не было времени смотреть в глаза мужа, пугаясь непроницаемой тьмы. Вспоминать заклинания, способные его остановить, доставать портальный артефакт с последним зарядом, чтобы унести нас отсюда. Я просто бросилась ему на грудь и почти закричала: — Кеннет, опомнись! Не надо, прошу тебя. — Я убью его. — Нет, пожалуйста, нет. Ксанир не заслуживал смерти. Пары ударов от сына — да, но не поединка на мечах. И хоть у меня ладони зудели отхлестать свёкра по лицу, я упрямо толкала Кеннета прочь от кустов.