Сделав пару глотков, я почувствовала, что оживаю. Все-таки после нескольких часов за рулем по ночной трассе усталость дала о себе знать. — Знаешь, — Лада задумчиво посмотрела на меня, — как только я тебя в первый раз увидела, сразу поняла, что ты меня раскусишь. Вот как знала, что ты еще вернешься. Но я на тебя не в обиде, ты не думай. Даже легче стало, что не надо больше носить это в себе. Интересное заявление. Особенно если учесть, что Мещерская пока ничего конкретного мне не сообщила. Нет, мне, конечно, очень лестно, что она столь высоко оценила мои дедуктивные способности. Хотя, возможно, она попросту «считала», что я порой бываю падкой на лесть, есть такой грех. — Ты небось думаешь, что это я его убила? — внезапно спросила Мещерская, глядя на меня в упор. Я, внутренне насторожившись, поинтересовалась с безразличным видом: — А разве это не так? У Лады вырвался злой короткий смешок. — Ты же прекрасно знаешь, что я здесь ни при чем. Я уже сто лет не была в Тарасове и не собираюсь когда-нибудь туда еще хотя бы раз приехать. В страшном сне не приснится… Как, по-твоему, я могла это сделать? — Ну, это не обязательно делать собственными руками. — Я пожала плечами и отхлебнула кофе. — Ага, конечно! — Мещерская иронично хмыкнула, выразительно посмотрев на меня. — Киллера нанять, это же так просто! Да ты хоть представляешь, сколько это стоит?! Я-то представляю… — Да мне все это надо будет продать, — Мещерская плавным широким жестом обвела кухню, — чтобы хоть на задаток наскрести. И чего ради? Чтобы отомстить или что? И где после этого жить с ребенком? И к тому же за что мне ему мстить, сама подумай? — Ну, предположим, за то, что он не ушел от законной жены, чтобы жениться на тебе и растить вашего сына, — бесстрастно отозвалась я. — Да не его это сын! — взвилась Мещерская. — Ты и сама это прекрасно знаешь! — Я знаю, а он — нет, — отрезала я. — Так и умер, не узнав правды. Может, ты боялась, что Павлов это узнает? Чем не мотив? Мещерская тяжело вздохнула и обхватила голову руками. — Как же вы мне все надоели! — вырвалось у нее с протяжным стоном. — Когда же вы от меня отстанете в конце-то концов! Она вновь замерла, и на кухне воцарилось молчание. — Не узнал бы он ничего и никогда, — проговорила она наконец каким-то бесцветным голосом. — А настоящий отец Ярослава? — Я рассчитывала вывести Мещерскую из равновесия, однако не тут-то было. — Тем более, — отозвалась Лада. — Он и знать ничего не хотел. И, как оказалось, к лучшему. А что касается мести, как ты говоришь, то за что мне ему мстить? Я кроме добра от него ничего не видела. А в мужья я его не хотела. Какая из меня жена бизнесмена, ну или сенатора. Или кем он там собирался стать. Я ведь ни ступить, ни молвить не умею, как в сказках говорится. Да и лень мне все эти премудрости осваивать и дресс-код соблюдать. Там ведь, в этом высшем обществе, столько заморочек, у-у-у! Сто лет не надо. Не мое это. Вот Маринка его — в самый раз. Но она и росла в такой обстановке. Я недоверчиво слушала эти откровения. Что это? Очередной спектакль? Или Мещерская и впрямь решила излить мне душу? Говорят же, что у трезвого на уме, то у пьяного на языке. Но ведь не так уж она и пьяна… Поведение Лады меня слегка озадачило, и я решила ждать, к чему все это приведет. Только бы ее не спугнуть… — И к тому же сама посуди, — Лада схватила салатницу и принялась жадно доедать оставшийся сырный салат, словно от потрясения у нее внезапно разыгрался аппетит, — зачем мне было своими руками резать курицу, несущую золотые яйца? Ведь и деньги, и квартира, да и все остальное — это ведь его заслуга, как ты не поймешь?! Гневно выкрикнув последнюю фразу, Мещерская закашлялась, и я похлопала ее по спине. Лада схватила свой бокал и долила в него сок, даром, что в бокале еще оставалось вино. Выпив залпом этот сомнительный коктейль, Мещерская комично скривилась. — Фу, ну и гадость! — Лада помотала головой и сфокусировала взгляд на мне. — Ну что смотришь? Не убивала я его. — Допустим. — Я и сама понимала, что к убийству Лада не имеет отношения, во всяком случае, прямого. — Но если бы Павлову кто-нибудь рассказал о том, что Ярослав не его сын? Например, настоящий отец Ярослава? Внезапно Мещерская звонко рассмеялась, будто я сказала что-то в высшей степени забавное. Я видела, что смеется она искренне и от души, даже с этаким девчоночьим взвизгиванием. — Настоящий отец! — простонала она, немного отсмеявшись и ухватившись за бока. — Да не знает ничего настоящий отец и знать не хочет. И не узнает никогда, если только ты не проболтаешься. Тут Лада внезапно осеклась и подозрительно уставилась на меня. — Подожди, ты вроде бы сказала, что знаешь, кто отец Ярослава? Ты что, разыскала его? — Разыскивать людей — часть моей работы, — уклончиво ответила я. — И где он? — не прекращала расспросы Лада. — В Тарасове? Этот вопрос застал меня врасплох. А ведь верно, субъект, которого мы обе имели в виду, может в любой момент переместиться в какую угодно точку мира. В Тарасове его больше ничто не держит. — Давай так, — решительно заявила я, — ты мне все подробно рассказываешь. Главным образом о том, как тебе удалось убедить Павлова, что Ярослав его сын. А уж потом я сделаю вывод о твоей роли во всей этой истории. Мещерская закатила глаза. — Да не убеждала я его ни в чем! — Она устало покачала головой. — Ладно, слушай… Глава 7 — Помнишь, когда ты приезжала в прошлый раз, я рассказывала, что пришла к Андрею Анатольевичу попросить денег на аборт, а он уговорил меня оставить ребенка? — Мещерская водила ногтем по скатерти, не глядя на меня. — Да, помню, — бесстрастно подтвердила я. — И что из того? Мещерская вздохнула. — Я тогда уже знала, что жду ребенка вовсе не от Павлова, и не собиралась обманывать Андрея Анатольевича. Просто нуждалась в помощи. Но я не успела ничего объяснить. Теперь-то понимаю, что это было к лучшему, но… Лада вновь замолчала, а я терпеливо ждала. — Едва я сообщила ему, что беременна, как он мне буквально слова сказать не дал. Бросился передо мной на колени, руки начал целовать, все бормотал, что это знак свыше, ну и все в таком духе. Мещерская прервала свой рассказ, глаза у нее заблестели, щеки раскраснелись. Я уже слышала из уст Лады в прошлый свой визит, как Павлов уговаривал свою молоденькую любовницу не избавляться от ребенка. Видимо, Мещерской было приятно лишний раз поведать, как могущественный бизнесмен стоял перед ней на коленях и целовал руки. Что ж, у каждого свои слабости. — А почему же ты не сказала о ребенке своему жениху, то есть тому парню, с которым ты тогда встречалась? — поинтересовалась я. Лада вздохнула. — Да в том-то и дело… — Она прикусила губу. — Мы не просто встречались, он действительно был моим женихом, как ты говоришь. Мы договорились, что поженимся, а пока ему надо было развивать свой бизнес. У него был небольшой магазин или мастерская по ремонту, теперь уже не помню… — И он сказал, что с ребенком лучше подождать, — поторопила я свою собеседницу. — Нет! — отрезала Мещерская. — Все было совсем не так. Я безумно любила Костика, но… — Константина Калачева? — уточнила я. Лада машинально кивнула, потом резко повернулась ко мне и уставилась на меня во все глаза. — Подожди-ка, а как ты узнала? Я потом так и не смогла его найти, он словно растворился после нашей ссоры… Он что, в Тарасове? — Об этом поговорим позже, — решительно пресекла я попытку Мещерской направить нашу беседу в другое русло. — Рассказывай дальше, что произошло между вами с Костиком? Однако Мещерскую не так-то легко было сбить с толку. — Хотя ты же говорила, что знаешь, кто настоящий отец Ярослава. А я со всеми этими потрясениями как-то упустила это из виду. Мне бы насторожиться, а я разболталась как дура… Лада стиснула перед собой руки и с ненавистью уставилась на меня. — Это он тебя подослал? — спросила она с угрозой в голосе. — Сколько он тебе заплатил? Назови цену! — О чем ты? — искренне удивилась я. — Я спрашиваю, сколько тебе заплатил этот урод, чтобы выведать информацию о моем сыне?! — Мещерская повысила голос. — Назови сумму, я заплачу тебе больше! Мне стало смешно. — У тебя нет таких денег. — Я спокойно смотрела в сузившиеся от гнева глаза Мещерской. — Тебе даже на задаток киллеру не хватило. — Издеваешься?! — прошипела Лада. — Ярослава я ему не отдам, так ему и передай! Пусть только сунется сюда, пожалеет, что его мать родила!