Боря дотянулся до ближайшей бойницы и осторожно приоткрыл окно, как и следовало ожидать, ничего не увидел, машина была завалена трупами, целыми и по частям. Что же, откопают нескоро, некоторая передышка им обеспечена. Передышка затянулась, а чуть позже раздался долгожданный стрекот вертолётных винтов. Помощь пришла, осталось только установить связь. Всё же тварям удалось что-то повредить в конструкции, связь была ужасной, с вертолётов сказали, что не видят их, потом, после нескольких вопросов-ответов, которые приходилось повторять по несколько раз из-за постоянного шипения в эфире, начали отстрел. Снаряды впивались в массу тел где-то совсем рядом, оставалось надеяться, что не попадут в машину или выдержит броня. Но всё обошлось, очень скоро машина была зацеплена (при этом Боря был готов поклясться, что никто к ней ничего не цеплял, да и некому было это делать), выдернута из кучи трупов, а потом медленно и нежно поставлена на дорогу уже за провалом. Оставалось только завести двигатель и возвращаться домой. Борю, разумеется, высадили перед воротами анклава, дорога за кордон, куда увозили трофеи, была для него закрыта. Дверь отъехала в сторону специально ради одного человека, забросив на плечо автомат, который разрешили забрать с собой, он помахал на прощанье тем, кто остался в сильно помятой бронемашине, а потом потопал к себе. Ночь была бурной, теперь он больше всего хотел поесть, помыться и поспать. В любом порядке, можно даже одновременно, уснуть под душем с бутербродом в зубах. Надо отдать должное Кристине, она выждала, пока супруг сбросит тяжёлый доспех, а только потом с воплями бросилась на шею. — Не пущу тебя больше одного, — заявила она. — Когда сообщили, что вас в засаду твари поймали, я чуть сама выручать не бросилась. — Да не было ничего там, подумаешь, посидели немного под кучей трупов, — Боря говорил медленно, спать хотелось всё сильнее. — Вертолёты быстро реагируют, прилетели, тварей разогнали и нас вытащили. А со мной ехать не надо, ни тебе, ни отцу, там не война была, там просто и тихо сработали, взяли, что надо и уехали. Тем временем на столе появилась большая миска с пельменями, которую Боря счёл достойной того, чтобы отложить сон. — А отец где? — Так уехал часов в шесть утра, новая информация, снова группа из-за кордона, а с ними наши, кажется, у речного вокзала сейчас воюют. Склады какие-то чистят. Боря поёжился, ситуация начинала его утомлять, постоянные выезды не могли закончиться добром, особенно с учётом того, что твари (или их человекообразные кукловоды) стремительно умнеют, учатся использовать подручные средства и действовать единой командой. Пример с завалом на эстакаде ещё раз об этом напомнил. — Вода горячая есть? — Боря бросил в рот последний пельмень, пища казалась безвкусной. — Так, тёплая, ванну набрала, иди, ополоснись. Боря не помнил, как вылезал из ванны и шёл до кровати, в последнее время он засыпал на удивление легко, в любое время, в любом место, в любой позе. Тело так реагировало на экстремальные нагрузки, какое-то время работает на повышенных оборотах, а как только нужда в этом отпадает, наступает анабиоз, как и монстров. Разбудили его уже затемно, часов в десять вечера. Сначала в квартиру вломился отец. Сергей Иванович был в сильно исцарапанной броне, с разбитым щитком шлема, уставший и злой, как чёрт. — Боря, ты жив? Про тебя начальство по рации обсуждало, что-то вы там нашли. — Нашли, — кивнул Боря, протирая глаза. — Только там не я отличился, со мной какой-то профессор ездил. Нашли мумии пришельцев. — Мёртвые? — отец присел на стул, едва не сломав его своим весом. — У нас выпить есть что? Боря открыл тумбочку и достал оттуда бутылку коньяка. — Пойдёт? Конечно, мёртвые. Живые мумиями не бывают и в саркофагах обычно не лежат. Отец кивнул, налил в стоявшую поблизости чайную кружку грамм сто пятьдесят и выпил залпом. — А у вас всё плохо? — Угу, мне вот интересно, что эти бляди в руководстве будут делать, когда у них мы закончимся? Сегодня двое наших легли, да один из этих бугаев в скафандрах, твари очень грамотно действуют, прятаться научились, атакуют по команде в нужный момент. — А того самого не нашли, — сделал вывод Боря. — Не нашли, — коньяк достиг цели, отец немного расслабился. — Хотя, сука, информация точная была, точнее некуда, на склады вломились, прочесали, а там хуй ночевал. А твари в это время со всей округи стянулись, в кольцо взяли. Бронетехнику научились давить, гнут стволы бетонными обломками, разбивают приборы. А без неё мы как голые, да и от вертолётов толку мало, там половина территории под крышей. Тут беседа прервалась, поскольку в комнату заглянул Павел Зиновьич. — Там Лебедев вызывает, — в руках он держал ноутбук. — Да пошёл он, — отмахнулся Сергей Иванович. Но Боря был другого мнения, а потому взял ноутбук и отсел подальше, чтобы начальство не слышало, что думают о нём народные массы. — Борис Сергеевич, — одобрительно проговорил полковник, он сегодня был в парадном кителе и при орденских планках, количество которых впечатляло. — Примите мои поздравления, сейчас составляют бумаги, будем приставлять к награде. — Какой награде? — Боря растерялся. — Ещё не решили, возможно, «За заслуги перед Отечеством». Ваше открытие серьёзно продвинуло наши исследования. — Так это не я, — пробормотал Боря. — Я только гроб донёс, и тумбочку тоже, там профессор всем командовал, его награждать нужно. — И его наградим, но в рапорте он упирал на вашу роль в добыче артефактов. Кроме того, завтра туда будут отправлены крупные силы, возможно, даже с танками, нужно будет выгрести всё. — Снова нам ложиться? — Сергей Иванович влез в кадр. — Или своих пошлёте? — Я вас понимаю, но и вы меня поймите. Такой шанс нельзя упускать, только добыв всё, что необходимо, мы сможем решить проблему города. Мы делаем для вас всё, что в наших силах, снабжение, транспорт, огневая поддержка, ваших женщин и детей вывезли. Да, вы не солдаты, но ваш статус сейчас именно таков. По окончании получите удостоверение участника боевых действий, награды, пенсию, крупные суммы денег. — Свежо предание. — Моё слово, деньги уже выделены, плюс компенсация за утрату жилья и имущества, плюс помощь в трудоустройстве. Сын ваш, он до этого ведь студентом был? Так вот, перевод в любой вуз страны, хоть в МГУ. Это я могу обещать. — Только? — Только добудьте мне его? — Полковник как-то разом сник, словно из него выпустили воздух, голос стал тихим. — Добудьте, приведите живым, тогда руководство отдаст приказ ровнять этот город с землёй. — Сколько раз уже промахивались, — напомнил Сергей Иванович, он, казалось, немного остыл, поскольку снова вернулся к практической стороне вопроса. — Я так думаю, что у них просто разведка на всём пути следования наших колонн, одни видят, передают другим, и так далее, пока до хозяина не дойдёт. Телепатия лучше раций. — Кстати, о рациях, завтра подвезут новые, такие, которые весь город накрывают, и стационарные разместим в нескольких местах. Ещё учёные обещали приборы, реагирующие на близость шарика, они уже готовы, настроены на диапазон излучения, исходящий от него, только чувствительность отрегулировать. — И? Когда снова? — Думаю, послезавтра, завтра будем грабить гробницу, а послезавтра отправим несколько групп, большей частью на технике, надо прочесать ещё несколько районов. — А они есть, шарики эти? — скептически спросил Сергей Иванович. — Или мы за фантомом гоняемся? — Я думаю, — вмешался в разговор Боря, — что шариков в городе осталось девятнадцать. — Именно так, — согласился полковник. — Возможно, не все из них нашли носителя, но они есть. Разведка других анклавов доложила в общей сложности о восьми разных носителях. Нам же нужен только один. — Добро, — кивнул Сергей Иванович. — А что потом? Как вопрос с городом решат? — Пока неизвестно, полноценная войсковая операция вряд ли будет проведена, твари в последние дни поумнели, будут большие потери. На ядерный удар не дают добро на самом верху, ну, вы знаете, кто должен добро давать. Кроме этого, вариантов немного, продолжительный артобстрел из огромного количества стволов, или бомбардировка с воздуха сверхмощными вакуумными бомбами, после которых точно ничего живого не останется. Возможно, то и другое сразу. Отец и сын облегчённо вздохнули, обоим было глубоко наплевать на оставшееся имущество, зато после уничтожения города они будут живы и свободны. Канал связи прервался, возможно, Лебедев отключил её, считая, что сказал всё. Боря пересел на кресло, дотянулся до бутылки с коньяком и плеснул немного в ту же кружку. — Какие мысли? — в отличие от отца, он не стал хлебать спиртное залпом, а только пригубил, наслаждаясь вкусом. — Никаких, просто понятия не имею, как найти эту тварь, это ведь человек, он может пролезть и спрятаться. На складе том, где сегодня были, повсюду ящики и контейнеры, в любом он мог сидеть. Только если приборы обещанные подвезут, тогда что-то сможем. — А помнишь, когда мы в банке были, видели его в упор, — Боря допил коньяк и поставил кружку. — Знать бы, что так будет, я бы ещё тогда его захватил. — Там тварей было не меньше сотни, — напомнил отец. В комнату вошла Кристина и принюхалась. — Чего пьянствуем? Ещё и на голодный желудок? Идите, я там картошки пожарила. Что и говорить, еда Бориса всегда настраивала на позитивный лад, что раньше, что теперь. А уж жареная на сале картошка, к которой прилагалась слабосолёная сельдь и чёрный хлеб, просто не могли не сделать его счастливым. — Жена у тебя хорошая, цени, — проговорил отец с набитым ртом. — А ты теперь так и будешь одиноким? — спросил вдруг Боря. — Дважды вдовец? — Надо жизнь устраивать, — отец пожал плечами. — А там, глядишь, и присмотрю кого. — Восемнадцати лет и с ногами от ушей, — хихикнула Кристина, накладывая себе картошки. — Не, — Сергей Иванович покачал головой. — Сейчас, имея возможность сравнивать, предпочту женщину постарше, не старушку, но лет тридцать-тридцать пять. Но вы не переживайте, в завещании вас упомяну. Или, если задержусь на этом свете, то не вас, а детей ваших. Он разлил коньяк, теперь уже не в кружки, а в довольно приличные хрустальные стопки. — Давайте, дети, за то, чтобы всё так и вышло, чтобы отсюда уйти на своих ногах, а жизнь устраивать в новом месте. Они сдвинули стаканы, хрусталь звонко лязгнул. После этого ужинали молча. Глава двадцать вторая Сила, что входила в город, впечатляла. Теперь уже нельзя было обвинить руководство в том, что они используют вооружённую силу городских ополченцев и берегут своих, даже на первый взгляд угадывалось не меньше дивизии. Солдаты в бронескафандрах, нагруженные оружием и боеприпасами, бронетранспортёры всех видов, танки, самоходные орудия. В небе бесконечным потоком проносились вертолёты. А ещё, насколько было известно, за кордоном были расставлены гаубичные батареи, способные накрыть огнём скопления мутантов по наводке отсюда. Город уже списали и беречь его не было смысла. Шли в строю и ополченцы, почти вся живая сила, что оставалась в распоряжении анклавов. В общем строю шагали и Лукьяновы, отец и сын, Кристину, хоть и с трудом, удалось оставить дома. Вчера подразделения из других анклавов, пусть и с боем, смогли полностью выгрести залежи гробницы, теперь уже всё вывезли в контейнере на вертолёте. А сегодня готовились к «последнему» бою. Капитальная зачистка, в процессе которой требовалось взять живьём человека с шариком. Или не взять. Объекты охоты определялись командованием довольно условно, по сути, готовилось капитальное прочёсывание города. А среди пехоты шли группы спецназа, в сопровождении учёных, а может и не учёных, просто людей, державших в руках странные приборы. Мини-локатор, закреплённый на пластиковой коробочке, которая в свою очередь соединена с небольшим монитором. Надо полагать, именно на них и возлагало надежду руководство. А в остальном, сегодня диаспору монстров ждёт неслабый геноцид, их всё ещё очень много, соотношение сил где-то десять к одному, если не больше. Но у людей есть техника, а монстры, даже сильно поумневшие, против артиллерии не выстоят.