— Послушай, это очень тяжелая и грязная работа. Ты готов к этому? — Я ко всему готов, — ответил Ким. — Когда сможешь приступить? — Да хоть сейчас. — Ладно, начнешь с мытья полов в забойном цехе, пять баксов в час, наличными. Без карточки социального страхования это лучшее, что я могу тебе предложить. — Звучит неплохо, — сказал Ким. — И еще, — добавил Джед. — Тебе придется поработать с уборщиками с трех до одиннадцати в вечернюю смену, потому что один из наших парней заболел. Но это только сегодня. — Он встал. — Надо подобрать тебе рабочую одежду. — Что, придется переодеваться? — спросил Ким, вспомнив о пистолете, висевшем на боку, и батарейках на поясе. — Нет, просто наденешь белый халат, каску, перчатки и возьмешь в руки швабру. Ботинки, правда, придется сменить на сапоги. Ким пошел за Джедом на склад и получил все перечисленное, кроме швабры. Надев желтые резиновые сапоги, желтые перчатки до локтя, каску и белый халат, он стал похож на заправского рабочего. Джед провел его через столовую и по лестнице к пожарному выходу. Здесь он остановился и вручил Киму затычки для ушей. — В забойном цехе очень шумно. Твоя задача — находиться там и скидывать в решетки на полу все, что стекает с конвейера: навоз, кровь и все такое. Ким кивнул и сглотнул слюну. Джед посмотрел на часы. — До перерыва на обед меньше часа, — сказал он. — Ну да не важно. За это время как раз и осмотришься. — Точно, — сказал Ким. Он заткнул уши мягкими затычками и показал Джеду большой палец. Джед распахнул дверь. Несмотря на затычки, Кима моментально оглушил выплеснувшийся на лестницу шум. Он вошел в цех вслед за Джедом. Ким думал, что готов ко всему, но мгновенно позеленел от вида огромного конвейера, тащившего тысячефунтовые туши, шума машин и ужасного запаха. В воздухе стояло зловоние сырого мяса, крови и навоза. Сотни рабочих в забрызганных кровью халатах стояли на мостках плечом к плечу, обрабатывая проезжающие мимо туши. Джед хлопнул Кима по плечу и указал вниз. Ким опустил глаза. На полу разлилось целое море крови и всяческих отбросов. Джед уже собирался вручить Киму швабру, когда обратил внимание на цвет его лица. Он сразу же показал ему на дверь с грубо намалеванной буквой «М». Ким едва успел добежать до раковины, как его стошнило. Трясущимися пальцами он вынул одну из затычек и вставил в ухо наушник, который прятал под рубашкой. — Трейси, ты тут? — спросил он дрожащим голосом. — Мне не нравится твой голос, — ответила она. — С тобой все в порядке? — Мне плоховато, — признался он. Резкий звук спускаемой воды в одной из кабинок заставил его подскочить. Ким спрятал наушник обратно под рубашку и повернулся к раковине, делая вид, что моет руки. Он услышал, как сзади открылась дверь кабинки. Ким испугался, что незнакомец мог подслушать его. В зеркало он видел, как тот медленно прошел сзади, насмешливо его разглядывая. Сердце Кима чуть не выпрыгнуло из груди: это был тот человек с ножом. Ким медленно обернулся. Незнакомец подошел к двери, но не открыл ее — он все еще смотрел на Кима холодным, непроницаемым взглядом. На мгновение Ким поймал его взгляд, потом, к его облегчению, незнакомец открыл дверь и вышел. Наклонив голову, Ким прошептал в микрофон: — Боже мой, тот сумасшедший с ножом был в одной из кабинок. Не знаю, что он слышал, он посмотрел на меня, но ничего не сказал. Будем надеяться, что он меня не узнал. Сполоснув лицо холодной водой и вернув на место затычку, Ким глубоко вздохнул и вернулся в забойный цех. Там он успел заметить, как незнакомец скрылся за одним из дальних агрегатов. Джед стоял неподалеку и ждал Кима. «Ну что, порядок?» — спросил он, перекрикивая грохот. Ким кивнул. Джед криво улыбнулся, вручил ему длинную швабру с жестким ворсом, похлопал по спине и ушел. Ким сглотнул, отгоняя очередную волну тошноты. Сжимая швабру обеими руками, он постарался сосредоточиться на сталкивании покрывающих пол отбросов в одну из множества решеток. — Не знаю, слышишь ли ты меня сквозь весь этот шум, — сказал он наклонив голову к микрофону. — Очевидно, парень с ножом работает здесь, что меня не удивляет. Неплохо бы узнать, где именно. — Он пригнулся, уворачиваясь от задевшей его туши. Теперь на халате Кима красовалось красное пятно, как и у всех остальных. Он выпрямился и, оценив скорость, с какой ехали туши, прошел через их ряд, высматривая вчерашнего головореза. — Мне определенно дали самую ужасную работу, — сказал он Трейси, — но она, по крайней мере, дает возможность передвигаться. Все остальные рабочие стоят на месте, а туши двигаются — это напоминает сборочный конвейер. Ким обошел огромный агрегат, за которым скрылся незнакомец. В этой части цеха пол был относительно чистым, но Ким продолжал работать шваброй. Среди обычного шума он уловил новый звук: как будто кто-то выстрелил из духового ружья. — Я в том месте, где на бойню попадают живые коровы, — говорил Ким в микрофон. — Когда корова входит на специальную платформу, рабочий прижимает к ее голове какую-то штуковину. По звуку напоминает строительный пистолет — наверное, он чем-то выстреливает им в череп. — Ким отвернулся было, но сразу же заставил себя продолжить наблюдение. — Коровы падают на большой вращающийся барабан, который швыряет их вперед и переворачивает, — продолжил он. — Потом рабочий за ахиллесово сухожилие подвешивает их на крюк, и они поднимаются на конвейер у меня над головой. Несмотря на отвращение, Ким двинулся вперед. Теперь ничто не загораживало ему обзор. Он остановился. Незнакомец стоял в двадцати шагах от него. Ким понял, почему тот так ловко управляется с ножом: он был одним из двух рабочих, которые подходили к только что убитому животному, подвешенному над решеткой в полу, и перерезали ему горло. В следующее мгновение душа Кима ушла в пятки: кто-то хлопнул его по плечу. Это был Джед, явно недовольный. — Что ты здесь делаешь? — заорал он. — Осваиваюсь, — прокричал Ким в ответ. Джед ткнул в него пальцем. — Ты должен быть там, где потрошат, — крикнул он, сделав Киму знак следовать за собой. Они вернулись к движущимся на крюках тушам: — Вот здесь и работай, — прокричал Джед, показав на пол. Ким неохотно кивнул. Он опустил швабру и стал подталкивать грязь к одной из решеток. Его утешало лишь то, что маскарад, похоже, удался. Ким был почти уверен, что человек с ножом его не узнал. Шанахан сидел в своем черном «чероки», когда резкий звук заставил его подскочить. Он снял с пояса пейджер, прочел на маленьком экране номер и, достав сотовый телефон, позвонил. Это был Карлос. — Доктор здесь! — сказал он громким взволнованным шепотом. — Здесь, на «Хиггинсе и Хэнкоке». Я звоню из столовой. Он устроился на работу уборщиком. Вид у него как у психа — остригся и перекрасился в блондина, но это точно он, я уверен. — Он узнал тебя? — спросил Шанахан. — Еще как, — прошипел Карлос. — Стоял и пялился на меня. Может, прикончить его прямо тут? — Нет! — крикнул Шанахан. Он сделал глубокий вдох и затем медленно и спокойно сказал: — Ничего не предпринимай. Притворись, что не узнал его. Будь осторожен и жди моего сигнала. Ты все понял? Ким прошел вдоль конвейера, на котором потрошили животных, и теперь имел полное представление о происходящем на бойне. После того как коровам перерезали горло, их освежевывали и обезглавливали — головы шли на отдельный конвейер. После потрошения туши распиливались пополам вдоль хребта. Кима поражала скорость, с какой убивали животных. — Марша сказала, что главная проблема — их постоянная погоня за прибылью, невзирая на качество продукции, — сказал он в микрофон. — Я только что засек время. Это невероятно — они убивают по корове каждые двенадцать секунд. При такой скорости никак не избежать заражения. На мостках, правда, стоят несколько инспекторов, но они едва смотрят на проезжающие мимо туши. Он увидел Джеда Стрита и продолжил подметать, двигаясь против часовой стрелки и удаляясь от него. Скоро Ким оказался на участке, где коровам отделяли головы. Один рабочий орудовал пилой, а другой подцеплял стофунтовые головы на крюки, ехавшие по проложенному под потолком рельсу. Ким последовал за крюком в соседнее помещение и сразу же узнал его: здесь на него напали вечером в субботу. Ким понадеялся, что Джед не заметит его отсутствия, и прошел через проем в цех, где освежевывались головы. — Я там, куда попадают головы коров, — сказал он в микрофон. — Это может иметь отношение к болезни Бекки. Марша нашла какие-то записи о голове последнего животного, убитого в день, когда заготавливалось мясо для того самого гамбургера. Ким наблюдал за крюками, каждые двенадцать секунд опрокидывавшими новую голову на стол, где на нее набрасывалась целая команда мясников. Затем головы попадали на плоскую конвейерную ленту, которая сваливала их в черную дыру — вероятно, в подвал, откуда потом их везли на переработку. Хотя Джед Стрит не любил понедельники, сегодняшний день оказался совсем неплохим. Он с удовлетворением прикинул, что к обеду будет разделано около двух тысяч голов скота. Джеду надо было оформить кое-какие бумаги, и он отправился в свой кабинет. Там его настиг телефонный звонок. — Джед, это Дэрил Вебстер. У тебя есть время поговорить? Джед работал в «Хиггинс и Хэнкок» четырнадцать лет, и за это время его настоящий босс еще ни разу ему не звонил. — Конечно есть, мистер Вебстер, — пролепетал он. — Мне звонил человек Бобби Бо, — объяснил Дэрил. — Он сказал, что мы сегодня наняли нового уборщика. — Совершенно верно, — ответил Джед, чувствуя, что краснеет. — Он показывал тебе какие-нибудь документы? — спросил Дэрил. — Не помню. Кажется, нет, — уклончиво ответил Джед. — Как он выглядел? — Немного странно. Похож на панка — осветленные волосы, серьга, татуировки, кожаные штаны. — Он высокого роста? — Да, метр восемьдесят точно есть. — Он сказал, где живет? — Нет, и я не спрашивал. Надо сказать, он был готов на любую работу и даже согласился отработать полторы смены. — То есть ты включил его в команду вечерних уборщиков? — Да, — ответил Джед. — Один из них утром позвонил, сказал, что заболел. — Вот и хорошо, — сказал Дэрил. — Молодец, Джед. Могу я рассчитывать, что этот разговор останется между нами? — Конечно, сэр, — ответил Джед.