И Лисс их не услышала. И задохнулась от счастья, поняв, что Дориан безумно рад её видеть. Просто рад. Он приехал первым, ждал девушку, сидя на лавочке, а почувствовав приближение – поднялся, быстро зашагал, почти побежал навстречу, обнял и крепко прижал к груди. И слова, которых Бри боялась, не прозвучали. И она сказала вовсе не то, что планировала. Она сказала: – Прости. А он не стал говорить, что волновался, несмотря на её краткие сообщения. Он улыбнулся – прижавшись к его груди, девушка не видела улыбки, но почувствовала её, – он улыбнулся и прошептал: – Я рад, что с тобой всё в порядке. И мир стал светлым-светлым. И очень ярким. – Прости меня. – Мне не за что тебя прощать. – Я от тебя пряталась. – Я бы попросил тебя не рисковать. Сильно. – И попросил бы уйти с улицы. – Но не стал бы настаивать. – Почему? – шёпотом спросила Лисс, крепче прижимаясь к рыцарю. И всей собой ощущая исходящую от него уверенность. И наполняясь абсолютным спокойствием. Рядом с Дорианом девушке всегда становилось удивительно спокойно. И очень тепло. – Ты приняла решение и была там, где хотела быть, – ответил Машар. – Я не собирался тебе мешать. – А если бы… – Она не отстранилась, не стала смотреть ему в глаза, напротив – прижалась теснее. – Если бы ты застал меня за рисованием лозунгов? – Я бы отвернулся. – А как же твои принципы? – Ну… – Дориан тихонько рассмеялся. – Сегодня ночью у меня было особое задание, которое позволило бы мне отвернуться: я присматривал за вампирами. – Что ты делал? – удивилась девушка. Теперь она отстранилась и внимательно посмотрела Машару в глаза. – Чем занимался? – Консул не в восторге от их безбашенности и прекрасно понимает, что кровососы способны наломать дров. Особенно после того, что натворила Джира. Я следил за тем, чтобы они не выходили за рамки дозволенного и… – Короткая пауза. – Мы их убивали. Если тебе интересно, конечно. – По приказу Консула? – Можно сказать и так. – Машар вздохнул: – Тем не менее мы спасли нескольких ребят. – Я понимаю… – Лисс потёрлась лицом о грудь мужчины. – Но всё равно не стану относиться к Консулу лучше. – Я и не настаиваю. Я просто говорю о том, что многие вещи сложнее, чем кажутся. Они помолчали, а потом девушка вновь вернулась к предыдущей теме: – То есть ты не стал бы меня арестовывать только потому, что получил другое задание? Вопрос прозвучал легко, почти шутливо, но только почти: Дориан хорошо знал все оттенки голоса любимой и понял, что Лисс очень важно услышать ответ. – Нет, я бы отвернулся не только потому, что занимался вампирами. Дело в том, что вчера… Прошлой ночью многие факторы Внутренней Агемы игнорировали свои должностные обязанности. Многие отворачивались, – после короткой паузы ответил рыцарь. – Консул это понял, но виду не подал. Однако я вижу, что он недоволен скрытым саботажем. Очень недоволен. – И чем это грозит? – тихо спросила девушка. – Консул будет нас перевоспитывать. – Вас? – Внутреннюю Агему. – Дориан помолчал. – Но ты не волнуйся, Лисс, тебя это не касается. – Очень касается, любимый. – Девушка вновь отстранилась и посмотрела в карие глаза рыцаря. – Меня это напрямую касается, потому что я никому не позволю перевоспитывать тебя. Ты – мой, только мой. Ты – мой бестолковый командор войны. И только я имею право воспитывать тебя… если захочу. Консулу придётся утереться. Рыцарь рассмеялся и мягко поцеловал Лисс в губы. – Ты напрасно мне не веришь. – Я верю, родная, – тихо сказал Дориан. – И очень рад, что ты так говоришь. Лисс прищурилась: – Я никому не позволю тебя перевоспитать. И не хочу, чтобы ты изменился. Он вздрогнул. Она не отвела взгляда. – Ты знаешь? – Многие догадываются. А я – знаю. – Откуда? – Сейчас не важно. – Лисс покусала губу, но всё-таки продолжила: – Я не хочу, чтобы тебя настигло такое «перевоспитание», и ещё не хочу, чтобы Консул заполучил власть над Городом. Поэтому я пошла на улицу, поэтому… Она не договорила. Замолчала, продолжив смотреть Дориану в глаза, а он… Он мог промолчать, не обратить внимания на весьма откровенный намёк, потому что следующий вопрос ставил центура Внутренней Агемы в весьма неудобное положение. И тем не менее вопрос прозвучал: – Ты делаешь артефакты? – В том числе я, – не стала скрывать Лисс. Дориан вздохнул. Она едва заметно улыбнулась. – Я делаю их быстро, много, и они получаются высокого качества. – Раньше ты не хотела заниматься магией. – С тех пор многое изменилось. – Из-за Альянса? – Да, Дор, из-за него. Я не хочу жить в мире, который строит Консул. Не хочу – и не буду. Я сделаю всё, чтобы ему помешать. – А я не хочу, чтобы Город погиб, – твёрдо сказал Машар. – Если у Консула получится задуманное – Город обязательно погибнет. – Консулу нужна власть, а не развалины. – Погибнет Город, который мы знаем, Дор, в котором выросли, в котором повстречались. Если у Консула получится, исчезнет всё, что мы любим и знаем. – Город видел многое, и Консул станет одним из череды правителей. – Впервые – единоличным. – Но Город останется. – Хорошо. – Теперь Лисс отстранилась окончательно, перестала прижиматься к рыцарю, но не отошла, осталась рядом, но вместо объятий взяла его за руки. – Дориан, я сейчас задам один вопрос, но если ты уже не ты, то я погибла. – Девушка виновато улыбнулась. – Вот. – Спрашивай, – кивнул Машар. – Ты знаешь, что Консул строит в подземельях Солянки? – едва слышно спросила Лисс. Дориан помолчал и медленно ответил: – Нет. Глава 7