– У меня не было выхода, – вздохнула Джира. – Я уже собралась уезжать, но угодила в засаду и… – Она покусала губу, вспоминая, как лежала на полу, с ужасом ожидая унизительного надругательства. – Они хотели изнасиловать меня и убить. – Правда? – изумилась Бри. – Один из рыжих был узурпатором и совершенно потерял голову от ощущения силы. – Какой ужас… – Бри мягко прикоснулась к руке подруги. – Как же тебе удалось вырваться? – Повезло, – обронила ведьма. Возникла короткая пауза, а когда Бри поняла, что Джира не собирается рассказывать подробности сражения, продолжила: – Главное, что ты вырвалась и отомстила. И ребята вдохновились твоим примером. – Но не все они были боевыми магами, – тихо сказала Лисс. – Что ты имеешь в виду? – Этой ночью мы потеряли нескольких друзей. Джира хотела заметить, что сейчас не время говорить об этом, но поняла, что Лисс упомянула погибших не в укор, а чтобы вспомнить, оказать им последнее уважение. Поэтому легонько кивнула, выказывая поддержку, и проникновенно произнесла: – Мы давно начали терять друзей, Лисс. Проклятый Альянс чётко делит жителей Города на «своих» и «чужих», причём делит не только друзей, но даже родственников. Мы потеряли много друзей, причём навсегда, а вчера они погибли за то, чтобы это деление прекратилось. – И мы продолжили делиться на Великие Дома, – вздохнула Джира. – Да, у каждого из нас свой Дом, но нас объединял Тайный Город. В этом его заслуга: он объединял нас, абсолютно разных, иногда не любящих друг друга, в одно целое. Удерживал от самоубийственных войн. Позволял жить и развиваться. – А что не так с Консулом? – неожиданно спросила Лисс. Сама не ожидала, что задаст этот вопрос, но задала его. Возможно, вспомнив убитого Сергея, а затем – его слова. – Альянс стирает Великие Дома, не будет даже тех войн, которые случались. – Консул делает нас всех одинаковыми, – ответила Джира. – Он не сможет. – Он уже это делает. И ребята, которые вчера погибли, сражались против этого, сражались за наше будущее. – Начали сражаться, – задумчиво протянула Бри. – Мы в самом начале пути. – Но есть серьёзная проблема, – продолжила Джира таким тоном, что подруги насторожились – поняли, что ведьма переходит к делу, ради которого позвала их. – Консул мчится к своей цели с такой скоростью, что, если не поспешим, наш путь окажется очень коротким. – Нас убьют? – легко осведомилась Бри. – Сопротивление потеряет смысл. – Почему? – удивилась Лисс. – Сопротивление никогда не потеряет смысл. Во всяком случае, до тех пор, пока живы те, кто не умеет склонять голову. И снова вспомнила мёртвого, только на этот раз – Клопицкого. – Или до тех пор, пока они не научатся. – Их запугают? – прищурилась Бри. – Консул собирается начать террор и запугать Тайный Город так, что никто не захочет думать о сопротивлении? – Хуже. – Джира выдержала короткую паузу. – Консул собирается превратить всех жителей Земли в бессловесных рабов. А начнёт с нас, с Тайного Города. – Но как? – Ходят слухи, что Консул умеет залезать в головы, – медленно произнесла Лисс, глядя Джире в глаза. – Это так? – Я тоже слышала нечто подобное, – подтвердила Бри. – Говорят, это очень трудоёмкое заклинание, которое требует от Консула чрезвычайного напряжения. И поэтому он до сих пор не обратил жителей Города. – И поэтому начал искать способ, как их обратить, – ответила Джира. – Точнее, нас. Всех нас. – Сделать какие-то «башни»? – Использовать вышки 5G? «Модные» шутки вызвали у зелёной ведьмы улыбку. Она видела, что подруги серьёзно отнеслись к её словам, а шутят, чтобы немного снять напряжение. Чтобы не было так страшно от услышанного. Чтобы немного расслабиться. – Не башни и не вышки… – Джира улыбнулась, поддержав подруг, но вскоре её тон вновь стал деловым. – Всё случится в подземельях Солянки. По приказу Консула там строят специальный лабиринт, официально – в развлекательных целях, туристический объект, который прогремит на всю страну, но в действительности это будет грандиозный артефакт, предназначенный для проведения церемонии, которую он назвал «Хороводом Верности». И тот, кто войдёт в подземелье, выйдет из него другим. Он ничем не будет отличаться от себя прежнего, кроме того, что в глубине его души появится всепоглощающая любовь к Консулу. – Как это? – А вот так. Когда подземелье откроется – начнутся массовые обращения, и если мы позволим этому случиться, то через неделю Город будет принадлежать Консулу. – А потом и весь мир, – тихо сказала Бри. – А потом и весь мир, – тихо подтвердила Джира. – Навсегда. * * * Москва, Подколокольный переулок Консул отозвал Гранни во время самой неприятной части охоты… неприятной для девушки. Схинки видел, что убийство птицы Какнис произвело на Гранни сильное впечатление. Не просто расстроило, а порвало на куски, и девушка едва сдерживалась. И едва стояла на ногах, чего орангутан от неё совсем не ожидал. Однако отнёсся к такому проявлению чувств с пониманием, хоть и грубо, но приказал возвращаться в палатку, принять успокоительное и лечь спать. Сам же Схинки убил птицу без каких-либо душевных волнений: раз надо, значит, надо. Решение принято давно, решение взвешенное, обдуманное, а то, что это уникальное существо возможно, было последним представителем своего рода во всей Вселенной, так это его проблемы – не следовало подставляться. И не нужно было владеть нужными Консулу способностями. Отправив девушку спать, Схинки приказал факторам усыпить «энтузиастов» «пыльцой морфея», рассчитав дозу так, чтобы те проспали не меньше суток, а «персам» – сцедить кровь птицы для следующей церемонии. Позвонил в Город и порталом получил гигантский, изготовленный буквально пару часов назад котёл, размеры которого позволяли погрузить в него череп Какнис. Котёл установили на камнях Малого Кольца, наполнили водой чёрной реки Штане, взятой в полнолуние, смешали воду с кровью птицы, добавили порошка «сонных змей» и разожгли огонь. Череп должен был вывариваться двенадцать часов под непрерывное чтение заклинаний, и именно от этого зрелища Консул избавил Гранни. А после её отъезда Схинки велел готовиться к возвращению в Город и основной группе. Теперь, когда птица была поймана и обработана, можно было не стесняться с использованием магии, и часть отряда отправилась вместе с девушкой – через портал. Что же касается черепа, вываренного до зловещей белизны, его перевозить магическим способом было запрещено, перепоручить доставку помощникам Схинки не мог, и ему предстоял многочасовой путь домой. Через двенадцать часов череп извлекли из котла, аккуратно, с величайшими предосторожностями, упаковали в ящик, полностью засыпав мягкими шариками, погрузили в грузовик и повезли в аэропорт. И никакой магии. И ни секунды сна для Схинки с начала охоты. Заполучив драгоценный череп, орангутан не отходил от него ни на мгновение и вот уже больше суток держался на стимуляторах. И знал, что придётся продержаться ещё столько же. Как минимум. А пока он сидел на пассажирском сиденье в кабине грузовика и равнодушно разглядывал Москву, спешащих по делам прохожих, машины… Разглядывал с искренним равнодушием, как управляющий смотрит на неплохую, но давным-давно надоевшую хозяйскую собственность. Разглядывал, не думая ни о чём. И молчал всю дорогу. До тех пор, пока грузовик не свернул в Подколокольный переулок, а затем – в ворота с буквой «М», распахнувшиеся при появлении машины. * * * «Братья Кольты, знаменитые на весь мир исследователи паранормальных явлений из Аризоны, рассказали нашему корреспонденту о таинственном и пугающем нападении, которому подверглись в Африке. «Мы отправились в пустыню Намиб, чтобы отыскать следы гигантской птицы, попавшей на видеокамеры eBird. Неподалёку от нас оказалась большая стоянка, которую мы приняли за лагерь геологов. Однако в действительности его обитатели оказались инопланетянами! Ровно в полночь из центра стоянки в небо ударил мощный поток ярко-жёлтого света, который служил посадочным лучом для гигантского корабля…» («Euronews») «Чем ответит Альянс? Яркие ночные протесты показали, что власть Консула не принята подавляющим большинством жителей Города. Особенно – молодыми жителями. Единоличное правление не вызывает у них ничего, кроме раздражения, которое вот-вот перейдёт в озлобление, и тогда…» («MG online») * * * Москва, Коломенский парк Лисс позвонила сама, со своего телефона, показывая, что больше не скрывается. И хотя знала о прекрасном воспитании Дориана, хорошо изучила его спокойный характер, всё равно боялась услышать резкие слова. Понимала, что сейчас они уместны, догадывалась, как сильно рыцарь переживал прошлой ночью, беспокоясь за неё, но не хотела слышать порицаний. Потому что знала, что поступила правильно: и в том, что делала ночью, и в том, что избегала Дориана. Порицания были не нужны.