/// «Нам надоело терпеть! «Мы не будем молчать!» «Он должен уйти!» Лозунги заполонили Город. На стенах, на окнах, на крышах, на деревьях и фонарях, на тротуарах и мостовых, на стёклах легковых машин и бортах грузовиков – они появлялись всюду, на любой пригодной поверхности и привлекали внимание не только размерами, но и яркими, светящимися в темноте красками. «Мы больше не будем терпеть!» Но чаще всего встречался короткий: «MG!» или полная версия: «Must Go!» Без указания адресата. Просто: «Must Go!» Поскольку стояла глубокая ночь, муниципальные власти ещё не оценили масштаб бедствия, а вот жители Тайного Города видели картину во всей красе, узнавали о происходящем в чатах и пабликах, присоединялись к спонтанному, зародившемуся в «Михельсоне» флешмобу и добавляли свои надписи. Пусть такие же, но свои, написанные лично и выражающие их мнение. «Must Go!» А тем, кто не рисковал выйти на улицу, о происходящем подробно рассказывали свободные репортёры, избегая, конечно, называть имена и показывать лица несогласных. Что же касается Агемы, то факторы пустили в Город все свои дроны, однако никто из вышедших на улицу не забыл активировать «накидку пыльных дорог», сделав бессмысленной видеосъёмку. «Must Go!» Дроны оказались почти бесполезны – «накидки» не позволяли ни фиксировать протестующих, ни отслеживать их передвижения, – но и вышедшие на улицы факторы чувствовали себя не очень уверенно. Да, дети пишут на стенах лозунги, за это их нужно бить? Абсолютная нелепость. Хватать? Хорошо, хватать, а что дальше? Их ведь даже держать негде – маленькие тюрьмы Города предназначались для самых опасных преступников, да и то в основном пустовали, поскольку маги предпочитали переводить самых опасных преступников в категорию самых опасных мёртвых преступников. Хватать и штрафовать? А за что? Какое отношение Внутренняя Агема имеет к чистоте стен? Пусть полиция развлекается. Факторы – за исключением вампиров и готовых на всё сторонников Альянса – пребывали в растерянности, и Консулу оставалось лишь скрипеть зубами. Не начнись беспорядки с убийства кровососов, он бы с удовольствием воспользовался взвешенным предложением Дориана и приказал не обращать внимания на флешмоб – надписи его не задевали. Но кровь пролилась, причём кровь тех, кто не стерпит и не захочет тянуть с местью, – кровь ночных охотников, и Консулу оставалось надеяться на то, что ответной крови будет немного. Надеяться и морщиться при мысли, что единство, которое он пытался внедрить с помощью Альянса, формируется само, – на волне неприятия Альянса. /// – Эй! Что вы тут делаете? Голос прозвучал резко, грубо, и мальчишки, которые как раз закончили выписывать восклицательный знак во фразе «Must Go!», обернулись с нервной резкостью. И замерли, увидев бесшумно подобравшихся вампиров. Троих кровососов, справиться с которыми у двух молодых шасов не было никакой возможности. – Рисуете запрещённые лозунги? – Не рисуем, а пишем, – набравшись смелости, ответил один из парней. – Рисуют дети в альбомах. – Что? – удивлённо переспросил вампир. – Что слышал! Ребята поняли, что влипли: убежать от быстрых, отлично подготовленных воинов им не под силу, но не испугались. Чего бояться, раз уже влипли? И повели себя уверенно до дерзости. – Если не хотите проблем – давайте просто разойдёмся, – продолжил молодой шас. – Вы нас не видели, мы не видели вас. Пусть останется всё ровно. – Как дорога на Воронеж, – добавил второй. Не такой смелый, как приятель, но решивший соответствовать. – Ты нам угрожаешь? – изумился кровосос. – А разве похоже? Вампир замолчал. – Я просто предлагаю вам идти своей дорогой, – замирая от страха, сказал юноша. – Мы никого не трогаем, и вы нас не трогайте. – У них артефакты, – предупредил старшего один из помощников. – Но я не могу понять какие. – Поймёшь, когда я их активирую, – пообещал храбрец. – Хотя… вы ведь в шлемах, может, обойдётся. А его спутник хихикнул. И вновь наступила тишина. Ещё вчера вампиры чувствовали себя на улицах Тайного Города вольготно, упивались своей силой и защитой, которую им гарантировал значок Внутренней Агемы. Но сегодня всё переменилось: после нападения Джиры поползли слухи, что Тёмный Двор выбросил – в буквальном смысле слова – на улицы Города гигантское количества «протуберанцев», и даже сейчас, ночью, кровососы предпочли облачиться в плотные кожаные одежды, перчатки, сапоги и глухие мотоциклетные шлемы. Выглядели они угрожающе, но для темноты – необычно, и шутки в их адрес нивелировали агрессию. Трудно бояться того, над кем смеёшься. – Думаю, их нужно избить, – негромко, но так, чтобы его услышали парни, произнёс один из вампиров. – Изобьём, – кивнул старший. – Но сначала дадим последний шанс. – И он вновь повернулся к молодым шасам: – Закрасьте надпись – и мы уйдём. – Сейчас мы уйдём, а вы сами закрашивайте, – нахально предложил смельчак. – Вы совсем рехнулись? – Рехнулись или нет – не знаю, но мы уходим. Смельчак сделал шаг вперёд, одновременно запуская руку в карман куртки, но не успел. Ни то ни другое не успел. Движением руки шас хотел напугать вампиров, показать, что у него есть артефакт… И напугал. Но не сообразил, с какой скоростью начнёт двигаться напуганный кровосос и что он при этом будет делать. Подсказка – не убегать. Шас только обозначил движение к карману, а около него уже оказался вампир. И не просто оказался, а стремительно атаковал: вывернул руку и одновременно подсёк, жёстко укладывая на асфальт. А рядом – через мгновение – оказался второй шас. – Наглые ублюдки! – Нужно их высушить. – Я не против. – Нам вроде запретили, – неуверенно припомнил третий вампир. – Не запретили, а попросили не увлекаться, – рассмеялся старший. И выругался, услышав властный голос: – Вот и не увлекайтесь. Повернулся и выругался вновь, увидев трёх рыцарей. – Детей в покое оставили, – прежним, приказным тоном произнёс стоящий чуть впереди Дориан. – Они не дети, а преступники и оказали сопротивление при задержании. – Старший вампир ощерился и продемонстрировал рыжим значок: – Внутренняя Агема. Однако впечатления не произвёл. – Внутренняя Агема. – Дориан показал свой значок. – Центур Машар. Потрудитесь назвать своё имя, фактор. – Зачем? – насторожился кровосос. – Я вижу необоснованное применение силы и немотивированную агрессию по отношению к гражданским. Придётся провести внутреннее расследование. – Не слишком ли много ты на себя берёшь, центур? – Столько, сколько мне разрешил Консул. – Дориан выдержал паузу и жёстко улыбнулся: – Или ты думал, что Консул попросит вас вести себя прилично и тем ограничится? И всё мгновенно переменилось. Только что вампиры были абсолютно уверены в своей правоте и безнаказанности, а через мгновение оказались в роли нашкодивших детей, стоящих перед строгим учителем. Унизительно, но… Но связываться с центуром старший кровосос не собирался. – Мы уходим, – сказал он, а помощники, повинуясь его жесту, отпустили перепуганных парней. – Имя, – тихо, но очень твёрдо произнёс Машар. – Я же сказал, что мы уходим, – дёрнулся вампир. – Имя, фактор, вы будете наказаны. – Не борзей, пища! И захрипел: копьё, выросшее из рукава Дориана, пронзило ему сердце. Сверкнули «эльфийские стрелы» – рыцари догадались, что Машар не собирается отпускать вампиров, и подготовились к атаке, – и пока оторопевшие кровососы пытались справиться с нанесёнными ранами, их обезглавили. Всех. Дориан прошептал заклинание, заставив копьё уменьшиться и вернуться в рукав, и повернулся к спасённым шасам: