— А, с третьего места преступления? — уточнил Рюзаки, положив снимок перед ней на стол. Снимок трупа с отрезанной левой рукой и правой ногой. Мисора быстро достала из сумочки ещё две фотографии и положила рядом. Снимки первой и второй жертв. Теперь перед ними лежали фотографии всех трех жертв, в том виде, в каком их нашли. — Замечаете что-нибудь, Рюзаки? — Что именно? — Что-нибудь на этих фотографиях кажется вам странным? — То, что они все мертвы? — В том, чтобы быть мертвым, нет ничего странного. — Какое философское замечание. — Я серьезно. Смотрите — трупы жертв лежат в разном положении. Билив Брайдсмейд на спине, Куотер Квинер на животе и Бэкйард Боттомслэш на спине. Навзничь, ничком, навзничь. — И в этом вы видите некую последовательность? Связываете её с интервалами между убийствами — девять дней, четыре дня, девять дней? И это значит, что завтра четвертая жертва будет лежать лицом вниз? — Нет, я вовсе не про это. То есть, может, так оно и будет, но… я думала о другом варианте. Иными словами, как раз то, что тело Куотер Квинер лежит лицом вниз, само по себе странно. — … Реакция Рюзаки была не очень внятной — по крайней мере, так показалось со стороны. Возможно, Мисоре просто не удалось донести до него то, что она хотела сказать. Идея только-только пришла ей в голову, и она говорила очень быстро, подгоняемая воодушевлением, не обдумав её как следует, так что не удивительно. — Минутку, дайте мне собраться с мыслями, — сказала Мисора, усаживаясь на стул. — Мисора, когда думаете, советую вам сидеть вот так. — … вот так? Прижав колени к груди? Он ей это советует? — Правда. Тогда способность к дедукции увеличивается на сорок процентов. Вы должны попробовать. — Нет, я… мм… ну, ладно. Всё-таки это не то же самое, что ползать по полу на карачках, так что попробовать можно. Возможно, эта поза поможет ей слегка успокоиться. И она села так же, как он. — … Она об этом сильно пожалела. И, что ещё печальнее, её мысли пришли в порядок. — Ну, так как, Мисора? Вы хотите сказать, что то, что Куотер Квинер лежит лицом вниз — послание убийцы? Указывающее на третью жертву? — Нет, не послание — это и есть отсутствующее звено, Рюзаки. Помните, что вы сказали про инициалы… Двое странных людей, сидящих в странной позе и обменивающихся странными умозаключениями — всё это, по мнению Мисоры, составляло престранное зрелище. И всё же она принялась объяснять, чувствуя, что упустила удачный момент, чтобы спустить ноги на пол. А сидеть в этой позе, между прочим, оказалось гораздо удобнее, чем она думала. — Инициалы жертв — Б.Б., К.К., Б.Б. То, что у двух жертв из трех инициалы совпадают, ещё не достаточно для того, чтобы быть связующим звеном, но… ведь они совершенно одинаковые у первой и третьей жертв. Если бы у второй жертвы инициалы были тоже Б.Б., а не К.К., то это и было бы связующим звеном, верно? Простая арифметика — примерно у одного из двадцати шести человек инициалы начинаются с одной и той же буквы. Если взять совершенно определенную букву, то нужно помножить 26 на 26, и получится 676. Один человек из шестисот семидесяти шести… а если учесть, как мало имен начинается на «Б», то это число и того меньше. — Интересная теория. Но, Мисора, вторую жертву зовут Куотер Квинер, и её инициалы — К.К. Вы хотите сказать, что, возможно, она была убита по ошибке? Что убийца охотился за кем-то с инициалами Б.Б., но вместо этого случайно убил «К.К.»? — О чем вы говорите? В послании на первом месте преступления было ясно сказано «Куотер Квинер». Никакой ошибки здесь нет. — А, да, конечно. Я забыл. — … Он что, и вправду забыл? Фраза прозвучала фальшиво… но если она начнет подолгу раздумывать над каждым ответом Рюзаки, они так ни к чему и не придут. — Девять дней, четыре дня, девять дней. Б.Б., К.К., Б.Б. Навзничь, ничком, навзничь. Конечно, это можно принять за некое чередование, как вы уже предположили раньше, и я об этом думала, но… с таким подходом, как у этого убийцы, оно маловероятно. Не соответствует его характеру. Люди настолько дотошные обычно действуют более связно… — Но способы убийства — удушение, удар по голове, нож… здесь не видно никакой поледовательности. — Кроме той, что они последовательно изменяются. С каждым разом он упорно пробует нечто новое. Но чередование — это не то же самое, что разнообразие. Так вот, к чему я веду, Рюзаки, — когда в ванной я смотрела на свое отражение в зеркале, я вдруг поняла — буквы в именах похожи по форме. — Б и К? Они совершенно разные! — Заглавные буквы Б и К — да. Но что если зайти с другого конца имени Куотер Квинер и взять последние буквы? — Мисора принялась кончиком пальца рисовать на поверхности стола буквы: «б» и «р». Снова и снова — «б» и «р», «б» и «р», «б» и «р». — Видите? Они похожи — «р» как отражение «б»! — То есть, поэтому жертва и лежит лицом вниз? — Именно, — Наоми Мисора кивнула. — По самым грубым подсчетам, инициалы «Б.Б.» имеет один из 676 человек, так что если эти инициалы и есть связующее звено, то преступнику наверняка было весьма непросто находить жертв. Одну ещё куда ни шло, но две, три, четыре… будет всё труднее и труднее. Вот ему и пришлось идти на подобные ухищрения с перевернутыми буквами. — В принципе согласен, но всё же, по-моему, с тем же успехом он мог бы найти ещё кого-нибудь с инициалами Б.Б., скажем, в телефонном справочнике. Так или иначе, я думаю, что подобная замена — это ещё одна загадка, которую он придумал для сыщиков. Если бы инициалы Б.Б. были у всех его жертв, то связующее звено сразу бросалось бы в глаза. Но это лишь предположение. Вероятность тут не более тридцати процентов. — Тридцать процентов… Так досадно мало. Если бы это был тест, то можно считать, она его провалила. — Почему? — По вашей теории, вы пришли к выводу, что всё это объясняет, почему Куотер Квинер лежала лицом вниз. Положение лицом вниз привело вас к версии об отражении и к буквам «б» и «р»… но ваша цепь рассуждений не работает логически, Мисора. — Почему не работает? — Эти буквы — маленькие, — пояснил Рюзаки. — А инициалы — это всегда заглавные буквы. — А-а… Верно. Инициалы никогда не записываются маленькими буквами. Они всегда начинаются с больших. Буквы «р» стоят в конце имени и фамилии, поэтому всегда будут маленькими. Да и «Б.Б.» никогда не записывается как «б.б.». — А мне казалось, что я нашла что-то, — сказала Мисора, уткнувшись лицом в колени. Она была так близко… но даже утверждение, что такой дотошный убийца, как этот, не допустит никакого чередования, было бы большой натяжкой. И всё равно, связь между «б» и «р» казалась такой значимой… — Ничего, Мисора. Не огорчайтесь так. Она только вздохнула… — По правде говоря, я рад, что ваша теория оказалась ошибочной. Если Куотер Квинер была выбрана как замена… это ужасная причина смерти для ребенка её лет. — Да… можно и так сказать… Ммм? Мисора вдруг нахмурилась. Совсем недавно Рюзаки утверждал, что нет никакой разницы между убийством ребенка и убийством взрослого, но, получается, что причина ему всё же небезразлична? Причина… имеет ли она какое-нибудь значение? Ребенок её лет… Ребенок? Ребенок? Маленький ребенок? — … Нет, Рюзаки. — А? — В этом случае маленькие буквы уместны, — сказала Мисора, и её голос задрожал. Задрожал от злости. — Вот почему убийца выбрал ребенка. Тринадцатилетнего ребенка. Буквы в её имени.