Не большие, а маленькие. — Она ребенок — поэтому буквы маленькие. И перевернутые — поэтому она лежала лицом вниз! * * * Лишь спустя некоторое время до Мисоры дошло, что именно Рюзаки с энтузиазмом указал на совпадающие инициалы, подчеркнул, что жертва была ребенком, и принес приторный кофе, из-за которого ей пришлось идти в ванную, где зеркало снабдило её вдохновением, нужным, чтобы сообразить, что к чему. Лос-анджелесское Дело ББ. Связующее звено было найдено, та решающая деталь, которая впоследствии и дала название этому делу. Глава 4. Шинигами Представьте, что собираетесь кого-нибудь убить. Как думаете, что будет для вас сложнее всего? Три, два, один… время вышло! Правильный ответ: убить. Успокойтесь, успокойтесь — я клянусь, что вовсе не смеюсь над вами и не играю в лингвистические штучки. Я говорю совершенно серьезно. Люди, другими словами, человеческие существа, не созданы для того, чтобы так легко умереть — по крайней мере, почти никогда не бывает так, чтобы кто-то вдруг ни с того ни с сего застонал или захрипел и тут же рухнул замертво. Удушение, удар по голове, нож — всё это вовсе не легкие способы убийства. Люди на редкость крепкие создания. К тому же, они склонны сопротивляться, когда их убивают. Ни один человек не хочет, чтобы его убили, и велика вероятность, что он попытается убить вас в ответ. По физической силе люди не так уж разительно отличаются друг от друга, и если им случится сойтись один на один, предсказать исход этого поединка может быть довольно сложно. С этой точки зрения, способность расправляться с людьми, просто вписывая их имена в тетрадь, будет вопиющим нарушением правил честной игры, что, я уверен, вы и сами понимаете. И тем не менее. Когда Бейонд Берсдей начал совершать эти свои убийства, для него не представляло никакого труда лишать своих жертв жизни. Убийства сами по себе не были его целью, и он не собирался тратить на них слишком много сил — и всё равно, было непонятно, почему они дались ему так легко. Конечно, он использовал орудия убийства и наркотики, но дело в том, что все три его жертвы умерли, не оказав вообще никакого сопротивления. В большинстве случаев телесные повреждения, которые жертва, защищаясь, наносит убийце, являются ключом к его поимке, но эти жертвы все умерли так, будто подобный исход был для них самым естественным. Агент ФБР Наоми Мисора так и не поняла, почему, и даже величайший детектив столетия, L, смог выработать верную гипотезу лишь спустя годы после закрытия этого дела. Но довольно слов. Сейчас я всё объясню. Бейонд Берсдей был от рождения наделен глазами шинигами. Ему было вовсе не трудно отыскать человека с инициалами Б.Б. или кого-то, кому суждено умереть в определенный день в определенное время. В конце концов, в Лос-Анджелесе живет больше двадцати миллионов человек. Убивать людей было для него нормально. А убивать тех, кто всё равно обречен на смерть, было и вовсе просто. Ммм… думаю, мне следует объяснить вам идею глаз шинигами. Мне-то эта фраза знакома, но если я не объясню ее смысл, некоторые из вас ещё, чего доброго, начнут выкрикивать ругательства в мой адрес. Итак, глаза шинигами. Эти глаза любой шинигами — бог смерти — может дать человеку в обмен на половину его оставшейся жизни. Они позволяют видеть имена людей и сроки их жизней. Обычно, чтобы их получить, нужно встретить шинигами и заключить с ним сделку, но Бейонд Берсдей ничего не заключал — он видел мир этими глазами с тех пор, как начал себя помнить, и даже раньше. Он знал ваше имя прежде, чем вы его назовете. Он знал время смерти любого, кто встречался ему на пути. … Едва ли мне стоит объяснять, как эта способность повлияла на его личность. Вы можете подумать, что ею вряд ли можно как-то воспользоваться без Тетради Смерти, но тетрадь здесь совершенно ни при чем. Способность видеть, сколько человеку осталось жить — это способность видеть смерть. Смерть, смерть, смерть. Бейонд Берсдей жил, ни на секунду не забывая, что все люди в конце концов умрут. С самого рождения он знал день, когда его отец умрет от руки хулигана, знал день, когда его мать погибнет в железнодорожной катастрофе. Он обладал этими глазами, ещё не появившись на свет, почему и называл себя Бейонд Берсдей — Вне Рождения. Вот почему такой странный ребенок, как он, оказался под крышей нашего милого, милого дома — Приюта Вамми. Это был Б. Второй ребенок нашего приюта. — Если бы только я мог видеть день конца света, — пробормотал Бейонд Берсдей 19 августа в 6 утра, едва проснувшись. Он лежал на грубо сколоченной кровати на втором этаже временного склада, снятого под именем неработающей компании, в пригороде западной части города. Одно из многих его тайных лежбищ по всей стране, и вообще по всему миру. Почему на западе Лос-Анджелеса? Потому что в этот день Наоми Мисора, отстраненная от работы в ФБР и прикрывающая величайшего детектива столетия, L, собиралась здесь быть. — Наоми Мисора, Наоми Мисора. Руки L. Глаза L. Щит L. Ах-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха! Нет, не так… Скорее, вот так… УА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА! Да, вот так-то лучше. Уа-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха. Уа-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха. С диким хохотом Бейонд Берсдей встал с постели. Смех был грубым, жестоким, но в то же время неестественным, фальшивым. Как будто смеяться было для него очередной задачей, которую нужно выполнить. Бейонд Берсдей вспомнил, как три дня назад, 16 августа на аллее в центре города он напал на Наоми Мисору. Разумеется, ему было известно, когда она умрет — он видел, сколько ей осталось. Сколько осталось жить Наоми Мисоре. Ей было суждено умереть не тогда, не 16 августа, а много, много позже. Что означает… … напади он на неё с намерением убить, у него ничего бы не получилось. И он об этом знал. Обеспечить себе путь к отступлению было гораздо важнее. Наоми Мисора была лишь слугой L, ничем более, и если бы она умерла, нашлось бы несколько десятков людей ей на замену — в ФБР, в ЦРУ, в Агентстве Национальной Безопасности, и даже в Секретной Службе. Так что он лишь испытывал её. Проверял, способна ли Наоми Мисора заменить L. — Хммм… мммм… хммм… ха-ха-ха-ха… нет, хе-хе-хе?..Можно было бы обойтись и «хо-хо-хо-хо», но это слишком весело… а, неважно. Да, Наоми Мисора, ты хороша. Это позор для ФБР — пренебрегать кем-то вроде тебя. Пока что она прошла проверку. Сегодня она придет на место третьего убийства и, скорее всего, найдет послание, которое Бейонд Берсдей для нее оставил. Потом она постарается предотвратить четвертое убийство, спасти жертву, которую Бейонд Берсдей избрал. Это хорошо. И только тогда начнется состязание. Только тогда придет время настоящей игры. — … L. Состязание между L и Б. Загадка L и Б. — Если L — гений, то Б — сверхгений. Если L — странный, то Б — сверхстранный. Пора готовиться. Я должен кое-что сделать, прежде, чем Б сможет превзойти L. Хе-хе-хе-хе. Эта мысль была единственной, от которой он смеялся сам, не задумываясь о том, чтобы смеяться. А немногие посвященные узнали бы смех шинигами. Все ещё ухмыляясь, он подошел к зеркалу, причесался и начал гримироваться. Его отражение в зеркале. Он сам. Как и всегда, он не смог увидеть в нем дату собственной смерти. Так же как и дату конца света. Итак, 19 августа. Наоми Мисора была в западной части города, в доме, в котором жила Бэкйард Боттомслэш, третья жертва. Дом она делила со своей близкой подругой, а убили её, когда подруга уехала из города по делам. Как и мать второй жертвы, подруга после этого переехала обратно к родителям. Спальня Бэкйард Боттомслэш располагалась на втором этаже. Дверь была снабжена защелкивающимся замком, врезанным прямо под ручкой. А вот и знакомые дырки на стенах, где висели Вара Нинго. Одна на дальней стене, прямо напротив двери, а другая на левой. На полу валялись мягкие игрушки — откровенно говоря, их было что-то многовато для двадцатишестилетней девушки — а вся комната была причудливо украшена. Игрушки были навалены по несколько штук у каждой из четырех стен. Соответственно — две, пять, девять и двенадцать. Всего двадцать восемь. Пол вымыли, но в комнате всё равно витал слабый запах крови, что сводило на нет все украшения. — Где же Рюзаки? Она взглянула на свои серебряные часики — была уже половина третьего. Они должны были встретиться здесь в два. Мисора приехала сюда рано утром, чтобы всё заранее осмотреть. Она обыскала весь дом, а не только эту комнату, но сейчас, спустя пять часов, уже не знала, что ещё сделать, и порядком скучала. К тому же, ей не удалось обнаружить ничего интересного, и это её расстраивало. Она прикусила губу, недовольная тем, что не смогла ничего найти без Рюзаки. И тут зазвонил телефон у неё в сумочке. Она быстро ответила, решив, что это L, но это оказался её парень и коллега Рэй Пенбер. — Алло, Рэй? — Да… я ненадолго, — сказал Рэй шепотом. В это время дня вокруг него наверняка много народу. — Я узнал то, о чем ты меня просила. — О, спасибо. Она обратилась к нему с просьбой 16-го числа, а сейчас 19-е — быстро справился, если учесть, как сильно он загружен работой в ФБР. Всякий раз, когда она думала, как много он для неё делает, ей хотелось благодарить его. — Что ты узнал? — Если вкратце, то частного детектива по имени Рю Рюзаки не существует. — Значит, он работает без лицензии? Не-частный детектив. Он сам так сказал. — Нет. Это значит, что нет данных ни о ком, кого бы так звали. Не только в Америке, но и вообще ни в одной стране мира. У тебя на родине людей с фамилией Рюзаки довольно много, но среди них нет никого с именем Рю. — Ясно. Он говорит по-японски как японец, так что я подумала, может, он оттуда… так, получается, имя ненастоящее? — Похоже на то. — Помолчав несколько секунд, Рэй вдруг выпалил: