— Без проблем, — кивнул Дэйв. — Пошли, Рон. — Секундочку, — поднял Минкин мясистую руку. — Пригласите тех женщин. Пирс распахнул дверь, Джулиет с Мередит вошли. — Хочу вас попросить, — обратился к ним следователь, — пока никому ничего не рассказывать. Мистер Гладстон, вас тоже касается, ясно? Тот кивнул. — А вам? — без всякой любезности бросил он женщинам. — Мы и не собираемся, — сухо бросила Мередит. — Можно я своему брату скажу? — спросила Джулиет. — Он недоумевает, откуда мог взяться мышьяк. — Позвольте мне самому сообщить. — Минкин шлепнул ладонями по столу. — Всем спасибо. Большое спасибо. Они были отпущены. — Как я понимаю, — сказала Мередит, решив напоследок проявить дружелюбие: в конце концов, они приезжие, чужие, — вы с инспектором остановитесь в моем коттедже. То есть он пустует. Я в нем не живу. Все удобства, обстановка… Надеюсь, вам будет там хорошо. — В вашем коттедже? — со значением переспросил Минкин. — Почему-то меня это не удивляет! Едва освободившись, Пирс сразу же заскочил в кабинет Маркби с докладом. — Думаю, вам хочется быть в курсе событий, сэр, как говорится. — Разумеется, Дэйв. Естественно, в первую очередь докладывайте суперинтенденту Минкину. Он главный. Но я, — добавил Маркби железным тоном, — отвечаю за возникшую ситуацию и хочу знать, что делает каждый имеющий к ней отношение. Дэйв Пирс, не без удовольствия взяв на себя роль «крота», отправился в столовую на ланч. Уже сидевший там сержант Прескотт уничтожал последнюю сосиску с жареной картошкой. Оживленное бормотание в зале на мгновение стихло при появлении Пирса, потом возобновилось. Пирс подошел к столику сержанта с сэндвичем с сыром и помидорами: — Не возражаешь, если подсяду? — Нет, сэр. — Прескотт отодвинул свой стаканчик с кофе. — Вы с ними только что разминулись. — С кем? — Со столичными. — Сержант уклончиво посмотрел на инспектора. — Почему не остались? Еда не понравилась? — полюбопытствовал Пирс. — По-моему, решили, что тут слишком людно, — предположил Прескотт. — Может, поговорить хотели. Мистер Минкин спросил у меня, как проехать в Форуэйз. Сказал, сам должен посмотреть на место происшествия. Я предложил подвезти, он отказался, мол, сами доедут. — Сержант вспыхнул и, поколебавшись, добавил: — Ну, какое у вас впечатление? Пирс вскрыл треугольную пластмассовую коробку с сэндвичем, вытащил зачерствевший с виду клин черного хлеба, снял верхний кусок, сильно разочарованный ничтожным количеством сыра и неспелого помидора. — Я обычно с собой еду беру, — сказал он. — Пожалуй, надо и впредь так делать. Эта дрянь никуда не годится. — Я не про сэндвич, сэр. Я имею в виду… — Знаю, Стив, что ты имеешь в виду. Наверняка суперинтендент Минкин и инспектор Хейес разберутся в два счета и раскроют дело, мы даже глазом моргнуть не успеем. Покажут нам, деревенщинам, как надо работать. Прескотт прокашлялся. — Не знаю, стоит ли упоминать, только им уже прозвища подобрали. — Быстро, — оценил Пирс, зная, как в столовой любят навешивать на новичков ярлыки, особенно на столь заметных, как Минкин и Хейес. — Гм… Бойцовый петух и Хорек. Пирс чуть не подавился от смеха. — Хоть немножечко развеселитесь, — удовлетворенно заключил Прескотт. — Очень утешительно, Стив, — кивнул Пирс. — Спасибо, что просветил. Интересно, не будет ли нарушением субординации, если передать сообщение Маркби. Придется признать с глубоким сожалением, что, безусловно, будет. Глава 21 День выдался очень теплый. Тепло накапливалось в усадьбе Форуэйз, его поглощали и излучали высокие каменные стены, ограждавшие участок, окружающие постройки, сам дом. Старая усадьба погружена в сон в тенях горчичного цвета на фоне деревьев и холмистых полей. Над ней неподвижно зависли пушистые белые облачка, свидетельствуя об отсутствии ветра. Такое впечатление, будто видишь картину маслом. Все настоящее и одновременно абсолютно нереальное. Минкин с Хейесом остановились сразу за воротами у зубчатой тисовой изгороди, молча озираясь вокруг, как бы охваченные благоговейным восторгом. Хейес опомнился первым. — Неплохо быть деревенским копом, а? Разъезжаешь по полям и лугам, время от времени сворачиваешь в такое местечко… стучишь в высокие двери, заходишь, выходишь — все на месте, шины не проколоты… — Этот самый Бамфорд больше, чем я думал. — Минкин оценивающе прищурился на дом. — Наверняка есть свои пьяницы, наркоманы и хулиганы. — Дилетанты, — презрительно отозвался Хейес о бамфордских преступниках. — Попробовали бы здешние сыщики столкнуться с настоящим делом. Минкин обратил внимание на тисовую изгородь: — Кропотливая работа. Что скажешь о старике? Думаешь, не врет? Хейес передернул плечами: — Если бы я нашел бутылку с мышьяком, то не сунул бы обратно на полку и не позабыл бы. Хотя, может, когда здесь живешь, ни о чем особенно не думаешь. Все дни похожи один на другой. Люди расслабляются. Ему ведь покойный не нравился, правда? — Похоже, никому не нравился. — Поговорим со старушками? — Не сегодня. Пока хочу составить общее представление. Найдем садовый домик, конюшню и пойдем оттуда. Завтра займемся хозяйками. При упоминании о хозяйках усадьбы Хейес переключил внимание на дом: — Странноватый вид, правда? Вроде декорации к фильму ужасов: все такое причудливое, стрельчатые окна, как в церкви… а что это там за башня торчит?.. — Чудачество, — высказал свое мнение Минкин. — Так делали в старые времена, когда были деньги, которые можно потратить. Устраивали всякие средневековые штучки. — Сколько все это может стоить? — Достаточно для убийства, — кратко заключил Минкин. — Пошли. Хейес вытащил из смятой пачки сигарету, прикурил. Они шагали рядом в молчании. Методично обошли участок по периметру, потом разбили на секторы. Отыскали садовую сторожку, порылись в содержимом. — Порядок? — спросил Минкин. — Порядок, — кивнул Хейес. — Если кто-нибудь не задумал изготовить бомбу. Видишь вон те мешки с удобрениями?.. Направились к конюшням. В старой седельной обнаружили следы деятельности Рона, походную печку и котелок, кружку, банку с кофе, свернутый номер сегодняшней газеты. — Уютно устроился, — заметил Хейес. — Интересно, что его тут держит? Минкин сел на скамью. — Известно, что садовник нашел мышьяк. Неизвестно, когда он исчез. Сторожка не заперта. Любой мог зайти. — Он принялся загибать сильные пальцы. — Известно, что там был Гладстон. Могла зайти одна из хозяек. Мог зайти покойный, если на то пошло. Потом та самая миссис Пейнтер. Вполне могла заглянуть в поисках садовника. Две другие женщины, Джулиет Пейнтер и Мередит Митчелл, тоже могли побывать. Ворот в ограде нет. Любой прохожий мог проникнуть, посмотреть, что тут можно украсть. — Число подозреваемых чертовски сокращается, — саркастически заключил Хейес. — Вот именно, — усмехнулся Минкин и уткнулся в стену затылком, окидывая взглядом седельную, отмечая торчащие из стен колышки для сбруи. — Да, — тихо повторил он. — За такую усадьбу можно пойти на убийство. Снаружи послышались шаркающие шаги. Детективы переглянулись. Хейес растоптал на полу сигарету, носком ботинка затоптал в пыль окурок.