— Передайте от меня привет вашей жене, — вежливо сказала Мередит. — А?.. Да… Обязательно передам. — Не слишком деликатный мужчина, правда? — заметила Дамарис, проводив застройщика. — Как я рада, что ты пришла, Джулиет! — Он требовал от вас согласия на что-то? — воинственно вскинулась Джулиет. — Да нет. Я думаю, если хочет купить, может, все-таки лучше ему продать? Он ведь прав, такой дом никому не нужен. Мы с Флоренс на этот счет не заблуждаемся. Кто захочет здесь жить? Мы сами не хотим. По правде сказать, никогда не были к нему привязаны. — Возможно, снести его будет непросто, — сказала Джулиет, — несмотря на все заявления о разрешении проектной комиссии. — Он не внесен в список памятников, — указала Дамарис. — Не имеет исторического значения. — Все равно вы не поверите, сколько высказывается возражений против сноса старых домов! Хоть у Ньюмена наверняка есть приятели в нужных местах. Он получит разрешение на свою застройку. — Значит, надо ему продавать? Сестры уставились на Джулиет, напомнив Мередит доверчивых собак. Не хотелось бы очутиться на месте подруги и нести такую ответственность. Будущее сестер Оукли зависит от ее совета и решения. — Пожалуй, я сама с ним сначала поговорю и заставлю сделать твердое предложение, — решила Джулиет. — Предоставьте дело мне. Сестры только обрадовались. Дамарис всплеснула руками, как бы отмахиваясь от проблемы: — Выпьете по стаканчику? Имеется в виду шерри. Гостьи согласились, про себя подумав, что сестры сами нуждаются в подкреплении. — Утро у нас, — сказала Дамарис, налив всем шерри, — довольно прискорбное, и не только из-за мистера Ньюмена. — Ужас, — пробормотала Флоренс, хлебнув из стаканчика и промокнув рот платочком, зажатым в слабом, костлявом кулачке. — Страшные вести. — Моя сестра имеет в виду, что полиция нам уже сообщила об отравлении мышьяком, — пояснила Дамарис сдавленным тоном. — Вам, конечно, известно, что от этого умерла бедная Кора. Ну, не точно так же. Она его не глотала, а надышалась. Но Уильяма обвиняли в применении того самого яда. — Она помолчала. — Такое впечатление, будто за дело взялся обезумевший нечестивец. Убийство в любом случае нечестиво, но и способ имеет значение. Столько страданий… Кто-то нас ненавидит. Хотя у Мередит были такие же подозрения, она возразила: — Ничего подобного! — Что еще думать? Полицию интересует, как он отравился. Мы ничего не можем ответить. Ян завтракал здесь. Кукурузные хлопья и тосты, больше ничего. Намазывал тосты маслом и мармеладом, посыпал хлопья сахаром и поливал молоком. Полиция забрала сахар и мармелад. Фактически забрали каждый вскрытый пакет и банку из буфетов. Джем, соль, салатный соус, все, даже капсулы с рыбьим жиром. Мы… ужасно расстроились. — Знаете, — поспешно вставила Мередит, — Ян в тот день ко мне на чай приходил, я приготовила шоколадный бисквит. Его тоже забрали. Полиция должна все проверить. — Значит, он сказал правду? — удивленно спросила Дамарис. — Что с вами встречался?.. Должна признаться, мы с Флоренс не верили ни одному его слову… — Я хотела помочь, — покаялась Мередит. — И ничего не вышло. — Все равно спасибо, — сказала Дамарис. — А на ланч что тогда было? — вернулась Джулиет к насущной теме. Дамарис без запинки отрапортовала: — Я салат приготовила, как всегда, с ветчиной, листовым салатом, кресс-салатом, помидорами и огурцами. Да, и с крутыми вареными яйцами. На десерт печеные яблоки. Мясо мы почти не едим, можно сказать, обе вегетарианки, тем более что старая газовая плита в высшей степени ненадежная. Все ели одно и то же, но мы с Флоренс не пострадали. — Она взглянула на сестру, которая склонилась над стаканчиком шерри. — Все это ужасно тяжело, — добавила Дамарис. — Я не стану вас уговаривать не беспокоиться, — сказала Джулиет. — Все равно будете, ничего не поделаешь. Только не надо видеть ничего плохого в том, что полиция забрала с кухни продукты. И главное, не соглашайтесь на голословные предложения Дадли Ньюмена. Не скажу, что это мошенник, — у него хорошая репутация. Только он бизнесмен, и в его интересах дешево купить участок. Лучше я с ним разберусь. — Мы очень тебе благодарны, дорогая Джулиет. — Дамарис протянула к ней руку. — Спасибо, что заехала, и Мередит тоже. Передайте Алану, нам очень жалко, что не он будет вести следствие. А кто, знаете? — Суперинтендент Минкин из Лондона, — ответила Мередит. Дамарис вздернула брови: — Из Лондона?.. Видно, считают, что дело важное. Выйдя из дома, Джулиет остановилась возле машины с ключами в руке. — Ты ведь никуда не торопишься, Мередит, правда? Хорошо бы еще раз осмотреть участок в свете предложения Ньюмена. Они зашагали к задней лужайке. — Легко можно поставить тут пять-шесть домов, — заключила Мередит. — Даже больше, хотя не таких дорогих. Он должен подумать, выгодно ли это. Не то чтоб Дадли Ньюмену не хватало наличных, но ему в любом случае хочется больше. Интересно, сколько он рассчитывает заработать на этом. — То есть достаточно ли для того, чтобы кого-то убить, устраняя помеху? — уточнила Джулиет. — Я этого не сказала. — Подумала. Я тоже. Дальше шли молча. Через какое-то время Мередит спросила: — Где Ньюмен и любой другой раздобыл бы мышьяк? Как подсыпал в еду или питье? Можно доказать, что застройщик когда-нибудь встречался с Яном?.. — Дело в том, что нам неизвестно, чего Ян добивался, — заметила Джулиет. — Собирался заключить сделку с Ньюменом, и они не пришли к соглашению? — Она остановилась, сняла очки. Светло-голубые, словно фарфоровые глаза подведены, и больше никакой косметики, кроме бледно-розовой губной помады. Ярко-красные ногти вопиюще противоречат общему неброскому стилю. Она вытащила очечник, достала желтую салфетку, принялась протирать стекла. — Никогда не думала про контактные линзы? — поинтересовалась Мередит. — Не получается. Глаза слезятся. Возможно, привыкла бы. Но я против очков не возражаю. Иногда даже полезно для бизнеса. Выгляжу умнее, солиднее, и Дороти Паркер[13] говорит, если помнишь, что мужчины редко пристают к очкарикам. — Правда? — усмехнулась Мередит. — Нет, по правде сказать. Некоторых, наоборот, привлекает. — Джулиет снова водрузила на нос очки и взмахнула рукой. — А вот и Рон Гладстон. Довольно мрачно выглядит. Должно быть, переживает за сестер Оукли и наверняка видел машину Ньюмена. Понял, что это означает. Бедный Рон. Обожает этот сад. Садовник их увидел, сначала вроде бы замешкался, потом медленно пошел навстречу с таким видом, будто нес на плечах всю тяжесть мира. Даже обычная внешняя безупречность не кажется столь очевидной. — Доброе утро! — приветствовала его Джулиет. — Доброе, — ответил Рон. — В чем я сильно сомневаюсь. — Не падайте духом, — ободрила она его. — Знакомы с Мередит? Это подруга суперинтендента Маркби. Вы ведь с ним встречались? Садовник кивнул: — Заезжал сюда после смерти парня. Я ему сад показывал. — Он очень высоко его оценил, — сообщила Мередит. Рон слегка просветлел: — Да, по-моему, знает толк, — и опять помрачнел. — Видели того типа Ньюмена? — В тоне прозвучало отчаяние. — Хочет тут кирпичные коробки поставить. — Он обвел рукой сад. — Если возьмется, — сказала Мередит, — что еще не решено, то речь идет всего о пяти домах, причем окружающий ландшафт сохранится. Возможно, он постарается оставить кое-что в прежнем виде, особенно прекрасные старые деревья. Только самые старые, может, придется вырубить. Или надо будет получить на них охранный ордер. Утешения не облегчили тяжких переживаний Рона. Он сунул руки в карманы, переводя взгляд с одной женщины на другую. — После Маркби полиции не было. Что нового? — Следствие будет вести человек из Лондона, — сообщила Джулиет. — Ха! — кратко ответил Рон, и Мередит подумала, что Алан согласился бы с этим. — Еще стало известно, — добавила Джулиет, — что Ян мышьяком отравился. Трудно поверить, правда? Может… Она умолкла. Они с Мередит уставились на Рона. Лицо его приобрело зеленоватый оттенок, на фоне которого рыжие усы казались открытой раной. Он вытащил из карманов руки, слегка пошатнулся и хрипло выдавил: — Чем?.. — Мышьяком. Что с вами? Все в порядке? Рон затряс головой, как бы желая ее прояснить: — Нет. Ничего не в порядке. Все плохо. Ох, черт! Мередит шагнула к нему, взяла под руку: — Рон, вам что-то известно? Если да, то вы должны сказать. — В том-то и дело, — горько ответил садовник. — Раньше должен был сказать. Я имею в виду, в нормальных обстоятельствах не забыл бы. А тут то одно, то другое — из головы выскочило. Когда он умер, я сразу решил, что от выпивки и наркотиков. Так и сказал суперинтенденту Маркби. Потом услышал про отравление, подумал, от какого-то современного яда. — Он остановился, стараясь взять себя в руки. — Сейчас покажу, где нашел. Сюда. — И быстро пошел по дорожке, женщины за ним.