Видение исчезло, и алхимик задумчиво провел кончиками пальцев по корешку книги. «Нетрудно было догадаться, что текст касается слов силы, – подумал он. – Но как к этому относятся отцы и дети? И еще это тревожное упоминание о плате кровью?» Сон навалился на него неожиданно. Рудницкий даже не успел отложить артефакт – заснул, не выпуская из рук подарок Луны. * * * Слуга доложил о комиссаре Терлецком, и алхимик услышал приглушенные ковром шаги. – Ваше превосходительство… Пауза, наступившая после слов полицейского, свидетельствовала о том, что он поклонился. Рудницкий пожалел, что отправил Наталию с детьми в город, однако он не собирался позволять своей убогости отражаться на семье больше, чем это необходимо. – Прошу, садитесь и простите, что не подаю вам руки: последний инцидент пошатнул мое здоровье, – сказал он. – Мне немного нездоровится, – добавил он, чтобы прервать затянувшееся молчание. – Я понимаю, ваше превосходительство, – ответил Терлецкий. – И насчет инцидента – мы нашли трупы нескольких особ, однако по рассказам уцелевших выходит, что на вас напали не только люди. Но тела Проклятых исчезли. – Ничего удивительного, – буркнул алхимик. – Я приказал их сжечь. – Со всем уважением, но это против правил! Процедура требует… – Никто еще не разработал процедуру, позволяющую исследовать трупы theokataratos! – резко прервал его Рудницкий. – Вы не имеете понятия, насколько они живучи! Я не мог рисковать. И, я так понимаю, это был формальный вопрос, поскольку вы не рассматриваете версию, в которой я вместе с женой напал на группу мирно настроенных головорезов и Проклятых? – Конечно, нет, – примирительно ответил комиссар. – Однако вас захватили врасплох? – Да. – В таком случае у меня вопрос: каким образом вы вышли целым из стычки с Проклятыми и шестью бандитами? И, как мне стало известно, барышня Лукомская тоже не лыком шита. Да, я поговорил с госпожой Росси. Я знаю, что вам помогали двое охранников, но все равно трудно поверить в вашу удачу. – Может, вы наконец скажете, в чем дело? – Я не хотел бы, чтобы кто-то развязал войну с theokataratos, – сухо пояснил комиссар. – Их ведь много среди нас, правда? – Не на все вопросы я могу ответить, – устало ответил алхимик. – Но, во-первых, я не вышел из боя невредимым. Рудницкий снял очки и повернулся в сторону, откуда доносился голос полицейского. – Я ослеп, – проинформировал он. – Во-вторых, моя жена оказалась более умелой, чем барышня Лукомская. Правду говоря, намного более умелой. И я думаю, мне не стоит говорить, насколько меня волнует конфиденциальность этого вопроса? – Не стоит. Я тоже не сразу связал ее с «Золотым дворцом», – пробормотал Терлецкий. – Извините, ваше превосходительство. Как вы думаете, такие нападения могут повториться? Я могу выделить вам несколько человек охраны. – Спасибо, но не думаю, что это необходимо. Эти Проклятые не принадлежали к мелочи, поэтому сомневаюсь, чтобы в ближайшее время кто-то из theokataratos отважился напасть снова. Наконец, у меня есть и своя охрана. – Я понимаю. В принципе я пришел сюда по другому делу: как-то вы обратили наше внимание на госпожу Потканскую. – Конечно. – Что ж, похоже, ваш информатор был прав, мы провели эксгумацию пасынка Анжелы Потканской, и оказалось, что его отравили. Мышьяк. Она еще ни о чем не знает. – Вы можете немного обождать с арестом? – Зачем? – Сначала я хочу выселить ее из отеля, – нетерпеливо ответил Рудницкий. – Ваши люди могут задержать Потканскую, как только она покинет «Пристанище». – Я не вижу проблем. – В таком случае прошу позвать слугу, кто-то должен проводить меня в холл. – Я охотно вам помогу, ваше превосходительство. – Спасибо, подайте мне трость. Опираясь на руку полицейского, алхимик передвигался шаг за шагом, постукивая тростью перед собой. Он стиснул зубы, услышав, как стихают разговоры и стук посуды. Уже довольно давно отельные гости облюбовали холл, принимая его за кафе и место встречи. – Маевский! – негромко позвал он, когда уселся за стол. – Я тут, шеф! – Приведи госпожу Потканскую, – распорядился он. – Слушаюсь. Несколько минут они сидели в полной тишине, наконец Рудницкий услышал шум шагов. – Я вас слушаю, – едко произнесла женщина. – Вы хотели со мной поговорить. – Хотел. – И, как мне кажется, мужчина должен встать при виде дамы, – холодно заметила она. – К сожалению, с недавнего времени я ослеп, а вы – не дама. Дамы не убивают беззащитных детей. Господин Маевский, верните даме деньги за проживание в моем отеле, а слуги помогут ей с багажом. У вас полчаса, чтобы оставить «Пристанище». – Это возмутительно! Да как вы смеете?! – С вашего разрешения, – вмешался комиссар. – По моему распоряжению была произведена эксгумация вашего пасынка, Эдмунда Потканского. Вскрытие показало, что он был отравлен мышьяком. Поскольку только вам была выгодна его смерть, выводы напрашиваются сами. Есть показания свидетелей и признание аптекаря, который доставил вам яд. Если вы не воспользуетесь предложением барона Рудницкого, я арестую вас прямо здесь и сейчас. От поспешного стука дамских каблучков алхимик вздрогнул. – Она побежала в свои апартаменты, – проинформировал Терлецкий. – За ней следит ваш человек, Маевский. – В таком случае дело закрыто. Выпьете? – Спасибо, ваше превосходительство, я на службе. – Кофе? – С удовольствием. Рудницкий поднял руку, подзывая официанта, и сделал заказ. Для себя он тоже заказал кофе. «Одно дело сделано, – подумал с облегчением Рудницкий. – По крайней мере, теперь мне не нужно волноваться, что Люсия свернет этой гадюке шею. Может, и со здоровьем не будет все так плохо? Кровотечение вроде уменьшается. Потеря зрения еще не конец света, и со шрамом как-то уже свыкся, я и так никогда не был красавцем». * * * Сначала он ощутил запах чая, потом свежеиспеченных булочек и женских духов, каким-то чудом почувствовал тепло тела жены в полуметре от себя. Возможно, потеря зрения усилила другие чувства. Через минуту он смог идентифицировать собеседников: напротив, немного правее, сидела Анастасия, в ее духах доминировала чувственная нотка мускуса, Луну окружал холодный аромат мха и лесных ягод. – Кто-нибудь из вас знает что-то о нефилимах? – снова спросил алхимик. – Анастасия? Ты когда-то рассказывала мне… – Рассказывала, – прервала его девушка. – И я знаю, что это важно, но без понятия почему. Не помню. – Лучше бы ты беспокоился о своем здоровье, вместо того чтобы углубляться в абстрактные понятия, – сказала Луна. – Не такие уж абстрактные! – гневно произнес Рудницкий. – Сашка утверждает, что люди, что хотели нас убить, упоминали его имя в контексте с нефилимами. Деликатный звук фарфора сказал ему, что Луна отставила чашку. – Это же очевидно, – сказала девушка. – Ты задумывался над тем, почему одни умирают после контакта с нашей кровью, а другие люди – нет? – Ну, видимо, они более стойкие, – буркнул Рудницкий. – Это точно, – признала она. – А почему? – Ну говори уже! – подгоняла ее Анастасия. – И я охотно узнаю, в чем дело. – Нефилим – это не легенда, когда-то они действительно жили на Земле, до того, как Он уничтожил их. А их потомки живут и сейчас. У каждого есть большие или меньшие способности к магии, однако только потомство нефилимов может использовать символы силы и пережить контакт с кровью theokataratos. – То есть все адепты… – Да, и воины с татуировками, сделанными кровью Проклятого, как эти ваши кинжальщики. Шептуны понимают, что только вы можете помешать им прийти в этот мир, поэтому их агенты и охотятся за вами.