Он минуту размышлял, не должен ли он ей все объяснить, но блеск понимания в глаза Наталии заверил его, что она прекрасно поняла, что он имел в виду. – Как я могу тебе помочь? – Ты не можешь. Не непосредственно. Но береги себя, следи за своим здоровьем, последнее, что нам нужно, – это какие-либо осложнения. Рудницкий поднял голову, заметив Маевского, и позвал его взмахом руки. Охранник сел за столик, но не спешил с рапортом. – Как дела? – спросила его алхимик. – Можешь говорить при моей жене. – Звонил Ангелов. Он говорит, что полиция напала на след Ани. И Совы, – добавил он после короткой запинки. – Бунде им не мешает? – Нет, судя по всему, он подал в отставку… – Вот и хорошо. Что еще? – Вилланова просит о встрече. Срочно. – В таком случае приготовь экипаж, я поеду в аптеку. Маевский кивнул и поспешил к выходу. – Кто такой Вилланова? И Аня? – спросила Наталия. – Вилланова – это мой работник, а Аня… – Он заколебался. – Аня – сирота. Она продавала цветы перед отелем, как-то я сводил ее в кино. – И что случилось? – Она исчезла, – загадочно ответил он. – Маевский расскажет тебе подробнее, а я буду занят следующие несколько часов. – Я с удовольствием посмотрела бы на твою аптеку. – В следующий раз. Если захочешь, пойдем после обеда на прогулку. А сейчас мне нужно кое-что уладить, не хочу тебя в это вмешивать. Наталия не протестовала, хотя было видно, что она ожидает продолжения этой темы. – Это дела того рода, которые интересуют Станкевича, – неохотно пояснил он. До того как он успел добавить еще что-то, возле столика появилась баронесса фон Лушке. Разговоры, что велись шепотом, тут же смолкли – не вызывало сомнений, что жители «Пристанища» узнали аристократку. – Олаф Арнольдович! – произнесла она таким тоном, какой не предвещает ничего хорошего. – К вашим услугам, мадам! – сорвался алхимик с места и учтиво поклонился. – Присядете с нами? Баронесса присела на пододвинутый стул и смерила Рудницкого суровым взглядом. – Мой поверенный сказал, что ему не позволили внести оплату за следующую неделю. Вы хотите избавиться от меня? – Ну что вы! Я буду рад, если вы останетесь погостить у нас подольше. В прямом смысле этого слова. – Я не желаю ничьей милости! – Катерина Львовна, вы моя гостья, – терпеливо повторил он, хотя и с нажимом. – Прошу простить за то, что я говорю прямо, я не придворный: помогая мне и Наталии, вы оказали нам огромную услугу. Вы поступили как друг, а я не беру денег с друзей. И не бойтесь, я не обеднею. – Кофе? – вмешалась Наталия. Госпожа фон Лушке кивнула и через минуту уже наслаждалась ароматным напитком. – Отличное обслуживание, – признала она. – Что ж, в таком случае я воспользуюсь вашим предложением. Этот метод, который вы запатентовали, эта экстракция, действительно настолько прибыльна? – Первичная материя – самое ценное в мире, – ответил алхимик. В холле появился Маевский. – Все готово, – доложил он. – Дамы, прошу меня простить, я должен вас оставить, мой заместитель господин Маевский в вашем полном распоряжении. – Рудницкий поднялся. Садясь в экипаж, алхимик старался не думать о завтрашнем дне, однако трудно было игнорировать то, что, если полиция не найдет Аню, ему придется исполнить свои угрозы и убить начальника полиции. Или вынести смертный приговор. Полумеры не входят в правила игры, было очевидно, если он не сдержит свое слово, его враги – а их ему хватало! – воспримут это как слабость и атакуют. И можно будет забыть о поисках девочки. Он приехал в аптеку мрачным от собственных размышлений, проклиная свою порывистость. * * * Хорхе Вилланова был полон энергии, резкие движения и пылающий взгляд молодого человека говорили о том, что это действительно что-то важное. Как только Рудницкий вошел в аптеку, его подчиненный сразу же закрыл двери и повесил табличку «Закрыто», после чего повел его наверх. – У меня прекрасные новости! – заявил он, энергично жестикулируя. – Это что-то новенькое, – буркнул алхимик. – Я думал, что нам грозит очередная катастрофа. Но до того как перейдем к делу, я хотел бы прояснить кое-какие вопросы. – Да? – Речь идет об одном из паспортов, которые вы сделали, а точнее, о его достоверности. – Все документы подлинные, – заверил парень. – А особы, которые в них фигурируют? Насколько они достоверные? У меня есть причина предполагать, что в скором времени кто-то проверит, существует ли в действительности маркиза Инесс Франциска де Сильва Теллез-Гирон. – Без проблем, – заверил Вилланова. – С формальной стороны все в порядке, то есть в соответствующем учреждении находится акт, подтверждающий не только существование маркизы, но и факт ее немаленького состояния. Глава рода – князь Родриго Теллез-Гирон, старый друг моего отца. В случае чего он подтвердит личность… родственницы. Если вы считаете, что контроль будет более тщательным, я могу отправить ему фотографию маркизы. На всякий случай. – Думаю, нет такой потребности, – сказал Рудницкий. – Фотографии маркизы ни у кого нет, достаточно будет описания. – Конечно, уже записываю. Рудницкий засмеялся, видя, как молодой человек вытащил из кармана блокнот и элегантную ручку. – Боюсь, я не являюсь экспертом в женской красоте, может, я вас просто познакомлю? – Буду очень рад, – заверил Вилланова. Алхимик снова засмеялся, энтузиазм парня был заразительным. – Вот и хорошо, – сказал он. – Что случилось? – Мы разработали способ проверки подлинности монет, полностью исключающий их подделку, – проинформировал он. – Кто это «мы»? И что это за способ? – Я и Франк Лещинский. Это адепт, присланный генералом Станкевичем, – нетерпеливо объяснил он, видя выражение лица Рудницкого. – Конечно, у нас бы ничего не получилось без ваших указаний. А что касается самого способа, то будет лучше, если Франк сам вам все объяснит и покажет. Поскольку у меня нет магических талантов. – И когда мы можем с ним встретиться? – Да хоть сейчас. Франк ждет в кафе напротив. – Тогда пригласи его, – решил алхимик. – Сию минуту! Рудницкий покачал головой, слыша топот ботинок на лестнице. – Молодость… – вздохнул он. Воспользовавшись минуткой, он спустился вниз и проверил полки и витрины. Везде царил полный порядок, хотя медикаменты располагались немного в другом порядке, чем он привык. На стене напротив входа Вилланова повесил картину, изображавшую Иисуса небесным аптекарем. Рудницкий подошел ближе. Из надписи следовало, что картина была оригиналом восемнадцатого столетия. Мелодичный звук серебряного колокольчика возвестил о возвращении Вилланова. С ним был молодой мужчина среднего роста в элегантном костюме из шантунга[9]. На его лице отражалась смесь любопытства и беспокойства. – Господин барон, позвольте представить вам моего друга Франциска Лещинского, – представил Вилланова. Удивительно крепкое пожатие твердой руки Лещинского и небольшой шрам на лбу свидетельствовали о том, что присланный Станкевичем адепт занимался во время недавних столкновений явно не бухгалтерией. – Пройдемте в салон, – предложил Рудницкий.