Но в этот раз она могла прекратить все, не позволив завлечь себя в очередные, придуманные другими игры. — Вэл, пожалуйста! Выслушай меня! — Пальцы Янисы сомкнулись на предплечье, и Вэл тут же брезгливо дернула плечом, освобождая руку. — Не трогай меня! И замолчи. Не знаю, что ты задумала, но меня это не касается, ясно? — Голубые глаза потемнели до цвета зимних вод глубокого озера. — Больше никогда не желаю видеть тебя. Не приближайся ко мне, поняла? — Вэл, я знаю, что ты не веришь мне, но, пожалуйста, выслушай… — Рука Янисы дрогнула, потянулась вперед, но Вэл, ощущая, как полыхают жаром щеки, стиснула челюсти, скользнула по бывшей подруге презрительным взглядом, резко развернулась и направилась прочь, оставляя ее за спиной. Злость и раздражение клокотали внутри, как горящее масло. Вэл задела плечом крупного высокого мужчину, услышала громкую брань и зашипела, как кошка, не оборачиваясь, продолжая свой путь. Ветер донес до ушей собственное имя, сказанное слабым, поникшим голосом. Вэл с неприязнью поморщилась, ощущая себя так, словно вступила в собачье дерьмо. Хватит. В этот раз она не позволит себе окончательно все разрушить. Прошла неделя. Тихая, безмятежная, наполненная неизменной и неторопливой работой в архиве. Несмотря на все попытки сопротивления, Брита, суровая и несгибаемая, заставила Вэл сесть за письменный стол, взять в руки перо и начать заполнять огромную книгу, ведя никому, по мнению девушки, не нужную перепись городской собственности. Бесконечные списки незнакомых имен. Описания зданий. Даты. Вэл злилась, выводя кривым почерком с трудом поддающиеся ей буквы. Перо царапало бумагу, чернила капали на серые листы, она чертыхалась, опасливо косясь на багровевшую от раздражения Бриту, спешно извинялась и продолжала свое нехитрое дело. Зефф, не упускающий возможности уколоть ее, то и дело бросал свою работу и, почесывая живот, нависал над плечом, посмеиваясь в бороду. — Ты достал, — сдерживаясь, огрызнулась Вэл, когда бородач в очередной раз громко засмеялся, указывая пальцем на простейшую ошибку. — Ты меня достал. — Простите, высочество, не смею отвлекать. Продолжайте! — Он хохотнул и удалился, скрываясь в полумраке архива. Вэл выдохнула и склонилась над толстой книгой, скрывая раздражение в глазах за пеленой распущенных волос. Принцесса. Высочество. Малышка. И это был не весь перечень добрых словечек, которыми ее щедро потчевали Брита и Зефф. Наверное, это было единственное, что объединяло их, но утешения это не приносило. Возражать Вэл почти не пыталась — ее все равно никто не слушал. Она злилась на себя, на свою нерешительность и вялые попытки сопротивления, которые подавлялись с завидной регулярностью. Она пыталась пресечь насмешки, но каждый раз терпела поражение. Вэл могла бороться с Бритой или Зеффом по одиночке, но вдвоем они представляли несокрушимую силу. Удивительно. Они недолюбливали друг друга, но когда Вэл в очередной раз путала буквы в написанном слове, враждующие армии объединялись против общего врага. В глубине души Вэл понимала, что на самом деле никаким врагом она для них не была и насмешки были своеобразной ширмой, скрывающей заботу, но раздражения это не унимало. Возможно, не прознай Зефф о ее встрече с Раза, у нее еще был бы шанс избавиться от назойливых, тихо унижающих прозвищ. — Вы помирились, да? — как-то спросил бородач, похлопывая ее по плечу. — Помирились. Я знаю. Дэни рассказала. — Какая молодец Дэни, — закатывая глаза, ответила Вэл, — только мы не мирились. Зефф лишь хохотнул, многозначительно приподнимая густые брови. Вэл не возражала, не видя в этом никакого смысла. Она и сама не понимала, что значило произошедшее между ней и Раза. Она не могла объяснить себе мотивов Раза, что двигали им, когда вместо очередного наказания он предпочел протянуть руки и обнять свою бывшую Вторую, произнеся слова покаяния за свой отвратительный поступок. Поступок, который наверняка причинил ему не менее сильную боль, чем ей. Все лежало на поверхности, казалось простым и оттого совершенно невозможным. Раздумывая над словами, которые сказал ей Раза, над вопросами, которые тот задавал, Вэл осознавала, как ничтожно мало она знала черного баргеста. Четыре года, за которые она так и не потрудилась проникнуть в его душу и принять для себя живущего там зверя. Зефф, не скрывая своего облегчения, то и дело поддевал Вэл, посмеиваясь над ней и Раза. Она вяло отмахивалась, слишком погруженная в себя, чтобы радоваться тому, чего не понимала. Вэл больше не удивляло, что Раза привычно не вспоминал о ней, окунувшись в бесконечные дела города. Она перестала принимать это на свой счет. Когда-то давно это задело бы ее, заставив окунуться в терзания и бесполезные поиски причин. Сейчас же она была спокойна, отчетливо осознавая, что ему требуется время, чтобы обдумать серьезные слова, сказанные ими друг другу в тот совершенно ненормальный вечер в доме Дэни. Уходить в себя, закрываясь от мира, было в природе Раза. Он делал так не единожды, и Вэл перестала искать в его поведении скрытые мотивы. Потому что ничего скрытого в Раза не было. Никогда. Он всегда был прямолинеен и честен перед ней. Стоило отдать ему должное — голая, порой жестокая откровенность была его главным оружием. Удивительно, как много понадобилось времени, чтобы понять то, что всегда было перед глазами. Раза не умел играть в игры, в которых Вэл была мастерицей. Очень давно он просил от нее только одного — предельной честности. И Вэл, несомненно, была честна, только… Подобные мысли вызывали несмелую, наполненную печалью улыбку. Твой. Запомни это на всю жизнь, Кролик. На всю жизнь. Разве так бывает? Конечно нет. Не бывает. После всего, что произошло, после всех слов, действий, боли и унижений. После того, как они растоптали все, что должны были беречь. Но слепая вера просыпалась и тянулась к этим словам, как новорожденный котенок тыкается носом в теплый бок матери. И поэтому Вэл просто ждала слов Раза, его действий, его самого. — Капризы и своеволие, — смотря прямо в глаза, вместо приветствия произнесла Амия. — Удивительное дело. Никак не могу понять, почему ты еще жива? Вэл улыбнулась и радушно провела рукой в сторону скособоченных стульев. — Добрый день, миледи. Не желаете чаю? Амия скривила губы, выпрямилась, расправляя плечи, и обвела фигуру Вэл долгим неприятным взглядом, вызывающим холодок внутри. — Где Брита? — с легким негодованием спросила она, смотря куда-то поверх головы девушки. — Никого нет. Только я, — выдерживая ровный тон, ответила Вэл. — Замечательно. И почему же никого нет? — Амия подняла руку, дотрагиваясь до собранных на затылке волос. Золотой браслет сверкнул на запястье, скользнув по рукаву черного платья. Она носила те же цвета, что и Раза. Наверняка специально. Вэл ухмыльнулась, засмотревшись на игру отблесков свечей на золоте. — Они ушли на обед, — скованно ответила она, разглядывая точеную шею и высокую грудь Амии, которые подчеркивала тонкая золотая цепочка. Красива, холодна и опасна — как змея. Удивительно, но Вэл хорошо помнила вкус губ Амии. Интересно, а Амия ее? — Выбора у меня нет, не так ли? — Высокие брови приподнялись, показывая недовольство. — Мне нужны кое-какие документы, подтверждающие право наследования. Я говорила Брите, она должна была подготовить их для меня. — Конечно, миледи, — с безразличным лицом ответила Вэл. Она знала, о каких документах идет речь. Повезло, не более. Услышанный накануне разговор между Руной и Бритой зацепил ее слух лишь из-за одного имени. И его обладательница стояла сейчас перед ней. Вэл, удерживая на лице делано-равнодушное выражение, отвернулась от Амии и неторопливо прошла к ближайшему стеллажу. Она достала нужные бумаги. — Это они? — Черные глаза сверкнули, останавливаясь на протянутых документах. — Я могу не проверять? — Да, миледи, — кивнула Вэл, ощущая себя покорной служанкой. Правильное чувство, о котором не стоило забывать. Именно такова была ее истинная роль. Что бы ей ни казалось про свои отношения с Раза, сейчас перед ней стояла его Вторая, а она сама была лишь забавной игрушкой. Вэл не хотела так думать, но по-другому не получалось. Неуверенность, подпитанная одним присутствием рядом Амии, пустила корни в сердце, прорастая глубже и глубже. Слишком путано. Слишком быстро. Она не понимала себя, как не понимала и произошедшего между ней и Раза. Вэл тянулась к случившемуся как к свету, зная, что будет отброшена во тьму. И не было никого, кто мог бы помочь ей. Никого, кроме Раза. — Хорошо, благодарю, — предельно вежливо произнесла Амия, взяла изящными пальцами тонкую стопку бумаг и прижала ее к груди. Платье тихо зашуршало, когда она двинулась к выходу из архива. Тонкая ладонь легла на дверь и замерла. Амия оглянулась, мягкая усмешка тронула красивый рот. Вэл сглотнула, поймав взгляд черных глаз, неприятно напоминающих Раза.