Сердце зачастило и прыгнуло в пропасть в ту секунду, как собственные слова прозвучали в шелестящей тишине. Волнение скрутило внутренности, комом вставая в области солнечного сплетения. Сдавило легкие, заставляя сделать судорожный вздох. Раза не ответил, молчаливо замерев на месте. Вэл спиной ощущала его присутствие — тяжелое, гнетущее чувство, придавливающее к земле. И все же она не спешила оборачиваться. Знала, что не сможет обмануть Зверя и спрятать свой страх. Нет, Вэл не была так глупа. Она желала показать Зверю, что доверяет. — Откуда ты знаешь это место? — Голос Раза звучал спокойно. Ни единой лишней эмоции в размеренном, ничего не выражающем тоне. Ложь. Извечная ложь, за которой Раза привык скрывать самого себя. — Шейн показал, — ответила Вэл, поднимаясь и вставая ровно. Она расправила плечи, склонила голову, смотря на покрытую влагой кожу ладони, и отряхнула руку, сбрасывая теплые капли. — Значит, здесь вы встречались? Умно. Мне бы и в голову не пришло. — Никакой горечи в голосе или злой ревности. Сухая констатация факта, но Вэл больше не верила Раза. — Я была здесь всего однажды. Давно, когда порвала куртку. Ты должен помнить. Повернуться и встретиться лицом к лицу казалось страшно. Мучительно страшно. Вэл не решалась, оттягивая неизбежное. Точно и не человек стоял за спиной, а зверь с оскаленной пастью. Но именно Зверем и был Раза. Она бледно улыбнулась своим мыслям, слушая успокаивающее журчание воды. — Тогда где? — Голос Раза почти незаметно дрогнул, но Вэл уловила перемену. Она почувствовала ее в окружающей их тишине, будто увидела едва различимую глазом трещину на прозрачном стекле. Вэл прислушалась, различая тонкий шелест сотен маленьких крылышек. — Нигде. Это было всего один раз, после моего возвращения. И больше никогда. — Она медленно, буквально заставляя себя, обернулась. Дрожь невольно пронзила тело, когда она столкнулась взглядом с запавшими глазами, смотрящими на нее с усталого лица. Тускло блестящие, отчего-то печальные, но, несомненно, — глаза человека. И никакого Зверя за плещущейся в радужках ночной темнотой. Вэл обвела глазами худое лицо в обрамлении прямых волос. Тени от шипящего факела обрисовывали острые скулы, изгиб нижней губы, скользили по плечам, блики пробегали по высокому кожаному воротнику. Вэл моргнула, нахмуриваясь, вглядываясь в черный приталенный кожаный плащ, распахнутый, спускающийся чуть ниже колен. Во рту тут же стало сухо. Она невольно сглотнула и осторожно ступила вперед. Вэл помнила этот плащ. Этот или другой, неуловимо похожий. Раза носил его когда-то, до того, как стал наместником. Ничего не значащая мелочь, которая вдруг вырвалась из окружающей реальности яркой вспышкой молнии на свинцовом небе. Захотелось коснуться, почувствовать подушечками пальцев мягкость черной кожи, провести по кромке рукава, ощущая гладкую нить шва. Вэл услышала шорох песка под ногами и опустила голову, безучастно наблюдая, как исчезает под подошвой ее сапога лежащая на полу еще живая бабочка. Сделала несмелый шаг. Еще один. Волнение, беспощадно кусающее изнутри, глубоко впивающееся острыми клыками, подчинило себе тело, заставило руки противно дрожать. Вэл подошла ближе, держась настороже, ожидая подвоха, нападения — привычной боли. Она ждала ее и одновременно не верила, что Раза способен причинить ей боль. Не здесь. Не сейчас. Что-то во взгляде стоявшего неподвижно мужчины убеждало, говорило об этом откровеннее любых слов. — Где волк? — с понижающей интонацией спросил Раза, словно и не интересовал его этот заданный для приличия вопрос. Вэл облизала губы, прежде чем ответить. — Его здесь нет. Только мы, — озвучила она то, что было очевидно и без ее слов, замерла в шаге от Раза и вдохнула полной грудью, чувствуя, как легкие горят пламенем. Вэл протянула руку, слушая оглушительный колокол, бьющий в ушах, и кончиками дрожащих пальцев коснулась высокого ворота, не смотря в черные глаза, внимательно следящие за каждым ее движением; неверным жестом погладила отвороты плаща, ловя себя на необъяснимой улыбке. — Помнишь, я говорила, что в плаще намного более устрашающе? — шепнула Вэл, не пряча дрожащие нотки в голосе. — Боишься? — негромко, на выдохе поинтересовался Раза. Ладонь Вэл спустилась ниже, скользнула по плотной ткани темной рубахи, прижалась к груди там, где гулко стучало сильное сердце. — Нет, не боюсь, — совсем тихо произнесла она. Откровенно соврала, зная, что Раза провести невозможно. И тут же внутренне горько усмехнулась, смотря на собственные пальцы, касающиеся широкой груди. Жестокий. Непоколебимый. Непрощающий. Помнящий все прегрешения своих врагов. Вот кто такой Раза. И все же он здесь, рядом со своей обожаемой человеческой девчонкой, послушный ее воле. Пришел один, как его и просили, не в силах отпустить свое собственное проклятие. Как и проклятие не могло отпустить его. А если он и привел с собой стражу, то медлит, не решаясь закончить давно начатую историю. Раза продолжал молчать, лишь глубоко вздохнул. Дыхание его коснулось щеки мягким теплом. — Ра. Ты хотел убить меня? — спросила Вэл несмело, не поднимая взгляда, рассматривая серебряный кулон на его груди, висящий на замысловатой цепочке; она неосознанно тронула его кончиками пальцев, чувствуя холод металла. — Ты бы казнил меня сегодня? Задала самый главный, терзающий душу вопрос — и замолчала, сглатывая вязкую слюну. Тишина давила камнем. Ожидание ответа звенело в воздухе подобно натянутой тетиве в умелых руках. — Иногда ты неимоверно глупа, Кролик. И, видимо, считаешь, что я глупее тебя. Но ты всегда забываешь, что я давно уже не парень, разгуливающий по лесам, за которого ты до сих пор меня принимаешь. Как вечная печать Раза, растворилось в воздухе одно лишь слово, выворачивающее душу. Кролик. И следом — ошпарили кипятком болезненные фразы. Вэл вскинула голову, распахивая веки. Высокомерная насмешка в негромком голосе Раза волной дрожи скатилась по плечам, приподнимая волоски на руках. Вэл моргнула, смотря в черные, прищуренные глаза, и приоткрыла губы, не веря тому, что видит. Мрачная ухмылка Раза резанула внутри подобно живой стали. Сердце зашлось в груди, подпрыгивая до самого горла. Понимание обрушилось лавиной, подминая под себя. — Что? — спросила Вэл одними губами, не желая верить в очевидное, в то, что сквозило в каждом произнесенном им слове. — Нет, не казнил бы, — губы Раза изогнулись в неприятной улыбке, — я всегда говорил тебе, что не отправлю тебя на площадь. Почему ты никогда меня не слушаешь? Вэл замерла, медленно отстраняясь. Рука, покинув широкую грудь, безвольно опустилась вдоль тела. Холодок пробежал по коже, иглами по позвоночнику. Вэл не произнесла ни слова, внимая насмешливому голосу Раза. — Не понимаю твоего возмущения. Разве это так сложно — провести несколько дней в куда лучших условиях, чем те, в которых ты прожила полжизни? Не буду лукавить, не разобравшись, я почти поверил всем обвинениям. Но ты правда считаешь меня таким идиотом? — Раза скривился, с сомнением смотря на молчавшую Вэл. — У меня были опасения, что ты поймешь мой план и доставишь мне определенные трудности, но, как оказалось, зря. Ты готова доверять кому угодно, но не мне. Раза замолчал, явно ожидая ответа. Не дождался. Он многозначительно хмыкнул, выразительным взглядом обвел фигуру неподвижно стоявшей Вэл и неспешно продолжил: — Впрочем, проблем ты, конечно, добавила. Даже больше, чем я ожидал. — Нехорошая улыбка исказила черты лица Раза. — Удивила, признаю. Хотя мне давно пора привыкнуть, что с тобой всегда что-то случается. Но такого я и представить не мог: ты сбежала с волком, прикончив моего лучшего помощника, а потом подослала ко мне эту фурию, наговорив ей какой-то жалостливой чуши. Чуши? Кожа полыхнула жаром. Вот, значит, чем они занимались с Зеном в пыточной — чушью. Вэл стиснула челюсти, чувствуя, как дерет когтями сухое горло. Раздражение выросло ниоткуда, подсвечивая сознание алым; оно расширилось, заполняя каждую клеточку тела, превращаясь в нечто большее. — Сука, — выдохнула Вэл прямо в бледное ухмыляющееся лицо. — Ненавижу тебя. Злость полыхнула, смела все мысли, оставляя за собой выжженную черную землю; охватила все тело, пробежав дрожью по пальцам, укалывая иглами.