— Или я воспользовался ею, — спокойно ответил Шейн. — То время давно прошло, и не стоит вспоминать об этом. Звук льющейся воды прозвучал тихо, донышко деревянной кружки ударило по поверхности стола. — А что теперь? — Дэни замолчала, явно делая глоток. Кашлянула, прочищая горло. — Ты договариваешься с Амией, спишь с Вэл, помогаешь ей сбежать, вы убиваете Зена — ты хоть понимаешь, во что ввязался? — Мне стоило оставить ее там, понадеявшись, что Раза передумает? — Шейн даже не пытался скрыть раздражение в голосе. — Ты сам добавил масла в огонь, волк! — горячо возразила Дэни. — После того как Амия повесила на Вэл обвинение в убийстве! — парировал Шейн. Голос его стал на тон выше, звеня от напряжения. — Серьезно, Дэни? Ты думаешь, если бы Раза верил в ее невиновность, мои признания могли бы как-то повлиять? Замолчали оба, будто не находя слов. Молчание повисло густой завесой, прерываемое лишь тяжелым дыханием. Вэл сглотнула вязкий ком, возникший в горле, обессиленно опустила плечи, прижимаясь голыми лопатками к стене, набрала полные легкие воздуха и медленно выдохнула сквозь приоткрытые потрескавшиеся губы. — Ответь мне — ты знал про Кара? Знал, что готовит Амия? — почти неуместно громко прозвучал в наступившей тишине голос Дэни. Лицо как жаром обдало. Запылали щеки, под кожей будто пламя разгорелось. Вэл с силой закусила нижнюю губу, не осознавая боли. — Нет. Вэл моргнула, облизнула губу, чувствуя знакомый соленый привкус на языке. Как и всегда — кровь и боль идут рядом. Привычно и неизменно. — А если бы знал, попытался бы предотвратить его убийство? Удар сердца. Еще один. Тягостное ожидание очевидных слов. — Я не могу ответить на этот вопрос, — спокойно сказал Шейн, — не уверен, что сам знаю ответ. Дэни молчала какое-то время, а потом выразительно хмыкнула. — Зато честно, — глубоко вздохнула она, а затем, точно бросаясь в воду с головой, жестко произнесла: — Кому ты предан, волк? Ты предал Раза. Ты предал Амию. Предал стаю. Что бы ни произошло дальше, ты умрешь, ты же понимаешь это? Вэл, совершенно не контролируя себя, дернулась всем телом и задрожала, впервые осознавая озвученную истину. Дэни была права. Шейн предал обе стороны, а значит, подписал себе смертный приговор. Непокорная злость разлилась чернотой по сердцу. Нет. Не Шейн. Кто угодно, но не он. Не снова. Реакция была почти инстинктивной, берущей начало в самой глубине. Злость придала сил, колыхнула кровь всплеском жгучего пламени. — Я все понимаю, Дэни. — Голос волка звучал опустошенно, с непонятным, противным Вэл смирением. — Ты обвиняешь Раза в том, что он считает Вэл своей собственностью, но как бы ты повел себя, принадлежи она тебе? Ты не задумывался об этом, Шейн? — грубо и резко проговорила Дэни, совершенно не похожая на себя. Вэл опустила взгляд на свои сжатые побелевшие пальцы и вспомнила далекий полузабытый образ язвительной красавицы с золотистыми волосами и тяжелым, тускло блестящим браслетом на запястье. Дэни всегда защищала Раза, по-своему, но защищала, с самого начала отнесшись с подозрением к притащенной с болот девчонке. Преданная молчаливая Вторая. Идеальная, какой считала ее тогда Вэл. И неизменно идеальная, какой Вэл считала ее спустя время. Цепляло, словно шипами. — Ты ведь даже не замечаешь, но сейчас ты мало чем отличаешься от Раза. Ты решил, что дать Вэл выбор будет правильнее. Решаешь за нее и за всех вокруг, наплевав на правила! Ты переступил через свою стаю, через своего лидера из-за человека! — Голос Дэни едва не вибрировал от эмоций, наполнившись красками. Вэл с глухим изумлением внимала ему, с трудом узнавая всегда сдержанную девушку. Она почти не обратила внимания на очередное напоминание о своем происхождении, давно приняв тот факт, что никогда не станет в один ряд с жителями этого города, да что там — никогда не поравняется даже с теми, кого по праву могла бы считать друзьями. — Я напомню, что она член и твоей стаи. Не просто человек, — твердо сказал Шейн. — Молчи и слушай меня, волк. — Металл в голосе Дэни прозвучал стальным звоном. — Ты поставил свои интересы выше долга и влез в то, во что не следовало. Ты умрешь, потому что позволил чувствам взять верх. Когда-то ты говорил мне, что живешь для своего отца. Ты забыл о нем, когда творил все это? Вэл зажмурилась. Ноющая боль показала острые зубы, впиваясь мягко, но от этого не менее глубоко. Она обхватила себя за плечи и медленно сползла по стене, садясь на пол. Наклонилась, опуская голову, смотря пустым взглядом между широко разведенных коленей. Капля стекла с мокрых волос, скользнула по виску, устремляясь по шее вниз. Отец Шейна. Обыкновенный мужчина, промышляющий рыболовством. А еще он торговал розами. Это было больно. Больно, потому что пришедшая из-за гор девушка отобрала у его сына будущее, украв сердце. Шейн всегда с теплом отзывался об отце, не без гордости рассказывая о невиданных уловах, пучеглазых рыбах и порванных диковинным зверем сетях. Он помогал ему во всех делах по мере возможности. А вернувшись предателем, раненый, но живой, покаялся, сжимая зубы ради своего отца. Потому что был хорошим и благодарным сыном. Простая очевидность, о которой Вэл никогда не задумывалась прежде. — Я всегда помню об отце, — совершенно спокойным голосом ответил Шейн. Дэни чуть слышно кратко рассмеялась. Смех ее звучал нервно, рвано. — Нет, ты забыл о нем. Забыл, потому что выбрал Вэл, — совладав с собой, уверенно сказала она. — Ты предан ей. Вот кто твой лидер, волк. Это твоя самая большая ошибка, ты же знаешь об этом, правда? Вэл задержала дыхание на несколько долгих секунд и сдавленно выдохнула. — Тебе жаль меня? — задумчиво, с ноткой печального понимания спросил волк. — Да, мне очень жаль тебя. Погубленная зря жизнь. — Низким эхом отозвалась в голосе Дэни терпкая горечь. Пару секунд не было слышно ничего, кроме частых глухих ударов. Вэл прислушалась, не понимая. А затем, отстраненная и потерявшая себя на краткий миг, поняла, что это стучит ее собственное сердце. В комнате было темно. Тусклый лунный свет парой рассеянных лучей проникал сквозь задернутые занавеси окна. Погасший камин блекло мерцал остывающими угольками. Вэл сидела на застеленной постели, поджав под себя одну ногу. Она накинула на себя короткую ночную сорочку Дэни, оставшись в одном нижнем белье. Влажные волосы подсыхали, щекотали шею. Шейн сидел рядом, одетый в штаны и серую тунику. — Я пойду. Не нужно мне здесь оставаться. Не стоит шокировать Дэни, ей и без того несладко. — Мягкая улыбка скользнула по его губам. — Она считает, что мы были постоянными любовниками, но знаешь, мне безразлично, что она обо мне думает, — пожала плечами Вэл. — Не уходи, пожалуйста. Побудь еще немного! Она придвинулась ближе, почти касаясь грудью чужого плеча. Понимала же, что жмется к теплу волка, как промокший насквозь котенок, жаждущий ласки, и с трудом совладала с собой, удержалась на грани, не позволив себе дотронуться до мужчины. — Ты все слышала? — спросил Шейн, будто не замечая или делая вид, что не замечает растерянного состояния Вэл. И тонкой ткани сорочки, сквозь которую мягко проступали контуры округлой груди. Вэл кивнула, остановив взгляд на светлой пряди, лежащей на плече Шейна. Она почувствовала себя жалкой, ощущая проснувшееся желание прижаться лицом к длинным волосам, вдохнуть их аромат. Не осталось сил даже на чувство вины. — Тебе нужно поспать. Сегодня был сложный день, — уверенно сказал Шейн, заглядывая в блестящие усталостью глаза. — И неизвестно, какой день нас ждет завтра. Он замолчал, смотря почти с нежностью. Тень улыбки мелькнула на его губах. Вэл тяжело вздохнула, примиряясь со своими желаниями. Присутствие Шейна рядом ощущалось всем существом, притягивающим напряжением разливаясь по телу. Знакомой жаждой прикосновений растеклось по горящей коже возбуждение. Вэл чуть склонила голову, зажмуривая веки. Слишком сильно. Слишком тяжело. Того и гляди она не выдержит, с удовольствием сорвавшись в бездну, из которой не захочется выбраться. А потому она не нашла ничего лучше, чем прошептать давно бившуюся в голове мысль: — Я не позволю тебе умереть. Шейн издал неопределенный звук и глубоко, прерывисто вздохнул. — Мне уложить тебя в кроватку, как ребенка? — тихо заговорил он, явно стараясь, чтобы голос его звучал спокойно. Вэл открыла глаза, поднимая голову, и встретила взгляд синих, казавшихся серыми в полутьме глаз. — Не делай вид, что не слышишь меня. — Она не сдержалась и протянула руку, неуверенно коснувшись его запястья. Дотронулась и тут же убрала пальцы, словно ошпарившись. — Я говорю, что не дам тебе умереть. Шейн бледно улыбнулся, качнул головой, точно принимая прозвучавшие слова за нелепую шутку. — Вэл, я слышу. Что ты хочешь, чтобы я тебе ответил? — Шейн скользнул взглядом по ее вздымающейся груди, как рукой провел, рождая внутри вихрь. — Я не боюсь смерти, она не пугает меня. Я должен был умереть уже дважды — тогда в лесу и когда вернулся в город. Я давно смирился с тем, что в любой момент могу быть более не нужен Раза и он решит избавиться от меня. Вэл слышала то, что говорил ей волк. Слышала, но почти не осознавала значения звучащих слов. Она думала только о его руках, лежащих на коленях. Отчаянно хотелось, чтобы широкая ладонь с длинными пальцами поднялась и опустилась на влажные волосы. Лишь одно прикосновение. Всего одно — необходимое до дрожи. Вэл понимала, что еще немного, и она скатится к озвученным вслух мольбам.