– Какая же я была дура, что слушала эти детские страшилки, которыми пичкали меня ты и твоя бабка. А ведь я в них поверила. Почти поверила! И в дневнике Лекси тоже упоминалось о чем-то подобном. Похоже, моя несчастная сестра совершенно искренне считала, что все эти ваши выдумки могут существовать на самом деле! Мои глаза заволокла багровая пелена, и я окончательно перестала что-либо соображать. Меня обманули и предали, и, не в силах больше мыслить рационально, я целиком отдалась владевшему мною бешенству. Еще немного, и я действительно выстрелила бы в Райана зазубренным алюминиевым гарпуном, но тут ржавые петли калитки снова взвизгнули, я бросила взгляд в ту сторону и увидела отца. – Что происходит? – спросил он, переводя взгляд с меня на Райана и обратно. – Что за шум? – Тут он заметил у меня в руках гарпунное ружье. – Ты в порядке, Джеки? – В полном порядке, – ответила я, неожиданно успокаиваясь, хотя пот по-прежнему лил с меня градом, а руки тряслись. – Райан уже уходит. – Но я… – начал он, и я шагнула вперед, так что гарпун едва не воткнулся ему в грудь. – Вон отсюда! Райан кивнул и, не опуская рук, попятился обратно к калитке. Я продолжала держать его на прицеле, пока он не исчез в темноте. Только тогда я опустила ружье. * * * Бушующий в моих жилах адреналиновый шторм пошел на убыль, только когда мы с Тедом снова оказались в ярко освещенной кухне. Не говоря ни слова, он открыл нам по банке пива, потом взял у меня из рук ружье, разрядил и положил на стол рядом с раковиной. В течение нескольких первых минут я безостановочно шагала из угла в угол, прихлебывая пиво, потом помчалась к себе в комнату и вернулась с охапкой вещественных доказательств. Я показала Теду все: и газетную вырезку о спасенном из огня младенце, и статью о судебном процессе из-за земли, и объявление о свадьбе Ширли, и страничку из дневника Лекси, где говорилось о том, как кто-то пробрался в дом и оставил на полу мокрые следы. Потом я изложила ему свою теорию. – Что-то я никак не пойму… – проговорил он озадаченно. – Ты говоришь, Райан и его бабка пытались напугать Лекси? – Не только Лекси, но и меня! Они напридумывали страшилок об источнике, о злом духе, который живет в бассейне и может каким-то образом использовать всех, кто в нем утонул. Лекси с ее болезнью очень легко поддалась на их уловку и сама стала выдумывать, воображать вещи, которых на самом деле не было. Ты же знаешь – она всегда жила в мире собственных фантазий, поэтому убедить ее им труда не составило. Уж не знаю, кто первым придумал, что бассейн может произвольно менять свою глубину и что где-то там, на самом дне, время от времени открывается таинственный портал, ведущий в другой мир. Главное, Лекси в это поверила – поверила, что сквозь эту дверь приходят и уходят призраки, ду́хи утонувших в бассейне людей. Впрочем, не ду́хи… Я абсолютно уверена, что Терри или Райан заплатили какой-нибудь безработной актриске, чтобы она исполнила роль женщины с темными волосами, которая появляется из воды… Лекси этого хватило – она, бедняжка, наверное, сразу поверила, что перед ней опасное, сверхъестественное существо, которое много лет жило на дне. Но вот когда они попытались пугать меня… – Что за женщина с темными волосами? – перебил Тед. Он все еще был озадачен и, что гораздо хуже, выглядел не на шутку встревоженным. И пугали его вовсе не призраки, а мое состояние. Отец боялся, что я тоже схожу с ума у него на глазах. Я перевела дух и постаралась успокоиться. Возможно, я говорила слишком быстро, слишком сбивчиво – неудивительно, что он ничего не понял. Нужно быть логичной и последовательной, нужно его убедить… «Возьми себя в руки! – мысленно приказала я себе. – Возьми себя в руки, сосредоточься и, главное, говори помедленнее. Тогда он поймет». – Женщина из альбома для эскизов. Женщина, которую нарисовала Лекси. Та, которая якобы появилась из воды… – Значит, ты хочешь сказать, что Райан и его семья наняли, э-э-э… эту женщину, чтобы она сыграла роль злого духа? Я попыталась глотнуть пива из банки, но обнаружила, что там ничего не осталось, кроме пены. – Что-то вроде этого. Я понимала, что мое утверждение сильно отдает самым настоящим безумием. Кроме того, отец видел, как я целилась из ружья в Райана, и это тоже не могло не навести его на тревожные мысли. Мне нужно было изложить все так, чтобы Тед понял, но мне никак не удавалось собраться с мыслями. Невольно я вспомнила свой недавний разговор с Карен о симптомах психического заболевания: беспорядочном мышлении, неустойчивом поведении, галлюцинациях, навязчивых идеях. Все эти симптомы я демонстрировала сейчас, хоть учебник пиши! Но, хотя я отлично это понимала, собраться и мыслить рационально мне по-прежнему не удавалось. Наверное, мне следовало бы позвонить Барбаре – позвонить прямо сейчас и спросить совета. С другой стороны, если бы она слышала мои путаные объяснения, ее диагноз не слишком отличался бы от моего. Хлопнула входная дверь, в прихожей послышались шаги, и я услышала голос Дианы: – Джеки?! Ты тут?.. – Мы в кухне! – откликнулся Тед, и спустя несколько мгновений в дверь ворвалась моя тетка. – Ты что, с ума сошла?! – завопила она. – Какого черта ты целилась в Райана из гарпунного ружья? Скажи спасибо, что он не позвонил в полицию. Ты могла его убить! – Я вижу, новости здесь расходятся быстро, – заметила я. – Терри как раз была у меня, и… – Разумеется, у тебя. Где же ей еще быть? – Что ты хочешь этим сказать? – Глаза Дианы сердито сверкнули, но я ничего не ответила, и она продолжала: – Райан ей позвонил. Ты напугала его! Что, ради всего святого, на тебя нашло?! – Джекс считает, что Райан и его родственники пытались манипулировать Лекси. Забивали ей голову страшными историями и даже наняли какую-то актрису, чтобы она сыграла роль живущей в бассейне утопленницы. – Может быть, это была не актриса, а просто хорошая знакомая, – вставила я. Диана переводила взгляд с меня на Теда и обратно. – Но зачем? Зачем им это нужно? – А ты знаешь, кто они такие? Кто такой Райан, твоя обожаемая Терри и ее мать?.. – Я потянулась к газетным вырезкам, которые показывала отцу. – Ширли – единственная дочь владельцев отеля, который когда-то стоял на этой земле. После того как отель сгорел, Бенсон Хардинг проиграл землю твоему деду в карты! – Я протянула вырезки тетке, но она только отмахнулась. – Я все это знаю, – сказала она, и браслеты у нее на руках громко звякнули. – Давно знаю. В наших краях это ни для кого не тайна. Терри рассказала мне эту историю много лет назад, когда мы были детьми. А теперь скажи, с чего ты взяла, будто она или Райан наняли кого-то, чтобы пугать твою сестру? – Диана смотрела на меня как на человека, который крепко стукнулся головой. – Что это за глупые фантазии? – Это не фантазии, – сказала я мрачно. – Они хотели вынудить Лекси продать Ласточкино Гнездо. Чтобы они могли его купить. А может, они действовали ради высшей справедливости, как они ее понимают. Я уверена – они до сих пор считают, что земля и источник должны принадлежать им! – Значит, ты думаешь – дело в деньгах? В земле? – Да. И в источнике. Диана бросила быстрый взгляд на Теда. Ее лицо больше не было сердитым, оно смягчилось и выражало скорее жалость. Именно это подействовало на меня сильнее всего. Я вдруг поняла, как, должно быть, чувствовала себя Лекси все последние годы. Ловить на себе сочувственные взгляды, знать, что твоим словам никто не верит, – что может быть хуже? «Бедная девочка совсем спятила. Это же надо – выдумать такую чушь?!» – Джекс, – начала Диана спокойно. – Мне кажется, ты просто проецируешь ситуацию на себя. Ведь именно эти причины привели к охлаждению твоих отношений с сестрой. Дом и деньги достались по завещанию ей, и ты решила, что тебя обошли, что с тобой поступили несправедливо… – Это здесь ни при чем, – резко возразила я, но Диана и бровью не повела. – Твоя обида наложилась на комплекс вины перед сестрой. Неудивительно, что теперь ты обвиняешь всех, кроме себя. Я мрачно взглянула на тетку. Да как у нее только язык поворачивается такое говорить? И не только говорить, но и устраивать мне сеанс психоанализа? – Ничего подобного, – отрезала я и повернулась к отцу: – Хотя бы ты веришь мне, Тед?.. – Хотел бы верить, – отозвался он и тут же удостоился негодующего взгляда Дианы. – Я понимаю, Джекс, ты сейчас страдаешь, – продолжал отец. – Как и все мы. Ты пытаешься найти объяснение, почему Лекси не стало, ты ищешь виноватых. И, как и мы, больше всего ты винишь себя… – Он крепко прижал ладони к лицу и добавил глухо: – И вот мы собрались здесь – несчастные, страдающие, истерзанные комплексом вины люди… Стоит ли удивляться, что нам в голову лезут самые невероятные, самые бредовые мысли? – Да нет же! Говорю тебе, Тед: я вовсе не… – Вот что мы сейчас сделаем, – перебила меня Диана. – Сейчас мы все сядем за стол и выпьем чаю, а потом пойдем спать. Утром вы проснетесь, и мы проведем завтрашний день спокойно и мирно. Никакого алкоголя. Никаких походов в город или к бассейну. Никаких гарпунных ружей. Вечером вы соберете вещи и приготовитесь к отъезду. В воскресенье утром я сама отвезу вас в аэропорт, и вы вернетесь домой. Думаю, в данной ситуации вам обоим будет очень полезно оказаться отсюда как можно дальше, чтобы спокойно обо всем подумать. Бог свидетель, это место крепко в нас вцепилось! Дом, бассейн и все, что здесь произошло, – все это не дает нам покоя и может в конце концов сыграть с нами злую шутку. Да мы уже видим все не так, как есть, а шиворот-навыворот!.. Диана перевела дух и повернулась к отцу: – Поставь, пожалуйста, чайник. Пока отец наливал воду и разжигал огонь, она достала телефон и вышла в коридор, а я достала из холодильника еще банку пива и подсела к столу. Сквозь дверь до меня доносились обрывки фраз: – …Теперь все в порядке… Расскажу завтра… Мне придется здесь переночевать… Да, и завтра тоже… Нет… Ну, хорошо. Присмотри за всем, пока меня не будет… – И, после паузы: – Знаю… Я тебя тоже. Я выпила чай. Больше всего мне хотелось уйти, и я сказала, даже не пытаясь изгнать из своего голоса саркастические нотки: – Ну а теперь можно я пойду спать? Я что-то очень устала сегодня. – Спокойной ночи, Джеки. Постарайся выспаться как следует, – как ни в чем не бывало сказала тетка, но в ее голосе сквозило раздражение. – Утром ты на все будешь смотреть иначе, – добавила она. Я действительно ужасно устала, но спать мне совершенно не хотелось, поэтому, оказавшись в своей спальне, я включила свет и продолжила разбирать дневниковые записи Лекси. 9 июня Я больше не плаваю в бассейне. Да, я знаю, что это глупо. Я купалась в нем всю жизнь, но теперь… Теперь я не могу заставить себя погрузиться в эту воду. Она кажется мне слишком темной. Слишком глубокой. Слишком холодной. А еще эта противная, скользкая тина… Ее стало больше в последнее время. Запах тоже с каждым днем усиливается, и я боюсь даже предположить, что это может означать. Кроме того, есть вещи, которые я видела сама, видела своими собственными глазами. Но о них я не осмеливаюсь даже писать. Ночью мне приснилась сестра. Мне снилось, будто я проснулась, а она стоит рядом с кроватью и смотрит на меня. Свинтус с мурлыканьем ласкался к ее босым ногам. Лекси была мокрой, словно только что вылезла из бассейна. Когда она наклонилась, чтобы погладить кота, капли воды, скатываясь с ее кожи, глухо застучали по деревянному полу. – Ты не настоящая, – сказала я вслух. Я не собиралась обижать Лекси, просто мне нужно было напомнить себе, что я вижу сон. Галлюцинацию. – Тебе нужно поменьше думать о том, что настоящее, а что нет, пока твои крошечные мозги не лопнули от натуги, – отозвалась Лекси в своей неподражаемой манере. – Ты меня видишь, не так ли? – Вижу. – Ну и хватит с тебя.