Я все еще раздумывала, кто бы это мог быть, когда внезапно зазвонил старый настенный телефон в кухне. Его резкое дребезжание, похожее на звон старого будильника, заставило меня вздрогнуть. На мгновение я даже растерялась, не зная, то ли бежать к телефону, то ли посмотреть, кто пришел. Наконец я сдвинулась с места и, подойдя к двери, заглянула в маленькое застекленное окошечко, но снаружи никого не было. Так и не открыв засов, я бросилась в кухню и схватила трубку. – Алло? Ответа не было, но я слышала в трубке легкое потрескивание, далекие гудки и, кажется, чье-то тихое дыхание. – Алло, кто это? – И снова никто не отозвался, только треск на линии стал громче, и сквозь него мне послышалось единственное слово, повторенное несколько раз: «Прости. Прости. Прости…» В тот же миг стук в дверь повторился, и я подскочила от страха. Швырнув трубку на рычаг, я вернулась в прихожую и, на цыпочках подкравшись к двери, бросила еще один взгляд в окошко. Никого. Сдвинув засов, я рывком распахнула дверь. За ней никого не было, но когда я опустила взгляд, то увидела на крыльце и на ведущей к бассейну дорожке мокрые следы. Отступив в прихожую, я снова позвала отца и снова не получила ответа. Куда, черт побери, он подевался?.. Но ни дожидаться, пока он откликнется, ни искать его на чердаке мне было некогда. Бросившись к чулану, где хранилась теплая одежда, я распахнула дверь и вытащила оттуда гарпунное ружье Лекси, которое мы убрали в дальний угол, за старые пальто и плащи. Зарядив его гарпуном, я натянула резинку, как показывал Тед, и снова вернулась к двери. Встав на пороге с ружьем на изготовку, я внимательно оглядывала двор и подъездную дорожку, высматривая в сгущающихся сумерках хотя бы намек на движение. Быть может, стук в дверь мне почудился?.. Ну, допустим, звук я могла вообразить, но следы… Опустившись на колени, я коснулась пальцами верхней ступеньки. Она была влажной. Значит, мне не померещилось… И никаких тебе folie à deux! Я выпрямилась и окинула двор еще одним внимательным взглядом. Мне пришлось совершить над собой форменное насилие, но я все же заставила себя сойти с крыльца и сделать несколько шагов, хотя каждый из них уводил меня все дальше от света и безопасности. На негнущихся ногах я шла по мокрым следам и нисколько не удивилась, когда они привели меня прямо к калитке, за которой был бассейн. Где-то далеко позади, в доме, снова зазвонил телефон. Поудобнее перехватив ружье и положив палец на спусковой крючок, я пинком распахнула калитку и поморщилась от пронзительного визга петель. – Эй? – громко сказала я, выходя на каменную площадку возле бассейна. – Кто здесь? Никто не отозвался, но я обратила внимание, что от бассейна исходит какой-то необычный, чуть сладковатый аромат, смешивавшийся с обычным запахом ржавчины, минеральных солей и тухлых яиц. Потом раздался плеск, и я успела заметить у дальнего бортика какой-то светлый промельк. – Кто здесь?! – повторила я, целясь из ружья в ту сторону, но там уже ничего не было. Только несколько небольших волн бежали по поверхности, постепенно исчезая. Лекси… Пожалуйста! Пусть это будет Лекси! Пусть сбудется желание, которое я загадала! Верни мне Лекси… Затаив дыхание, я ждала. Ничего. Ни звука, ни движения. Только неподвижность, мертвый покой черной воды. И все же я чувствовала, что бассейн влечет меня к себе, затягивает в свою черную бездну. Сама того не замечая, я сделала несколько шагов, подойдя чуть не к самому краю. Свет из дома бил мне в спину, и моя тень упала на неподвижную воду. Упала и растворилась в ней. Крепко сжимая в руках гарпунное ружье, я на цыпочках двинулась к дальнему концу бассейна. Вдруг позади меня громко взвизгнула калитка, я резко обернулась и увидела темную тень, которая почти бесшумно приближалась ко мне. Еще немного, и я бы назвала ее по имени, но… нет. То была не Лекси. Это был кто-то более высокий и широкий… – Стой на месте! Стой, или я стреляю! – взвизгнула я, вскидывая ружье. Тень, качнувшись, остановилась и медленно подняла руки над головой. – Не стреляй, Джеки! Это я, Райан! – услышала я знакомый голос. – Что тебе здесь нужно? – требовательно спросила я, чувствуя, как мгновенно ослабли колени и затряслись руки. Тем не менее опускать ружье я не спешила. – Я… я за тебя беспокоился. И хотел убедиться, что у тебя все в порядке. – Я не слышала, как ты подъехал. И не видела свет фар. – Я пришел пешком, – ответил он. – Я все время вспоминал наш разговор и… и отчего-то мне становилось все тревожнее на душе. В конце концов я не выдержал и… – …И отшагал в темноте две мили вверх по холму? – Ходьба всегда помогала мне думать. К тому же я надеялся, что на свежем воздухе я начну лучше соображать и мои тревоги рассеются… Слушай, опусти, пожалуйста, свой арбалет, ладно? – попросил он. – Это не арбалет. Это гарпунное ружье. – Я шагнула к нему. – А ну-ка покажи ноги! Они у тебя мокрые? Похоже, этот вопрос напугал его гораздо сильнее, чем направленное в грудь ружье. Я и сама понимала, каким безумием он отдает, но сейчас мне было наплевать. – Господи, Джеки! Ты меня пугаешь! – Райан благоразумно не опускал рук. – При чем тут мои ноги? – При том… При том, что я сама боюсь! И это было еще мягко сказано! – Все-таки не могла бы ты опустить эту штуку? – снова сказал он. – Пока ты меня и вправду не застрелила. К этому времени мои глаза настолько привыкли к темноте, что я довольно отчетливо различала его бледное испуганное лицо и нахмуренный лоб. Ноги у него были сухие. – Объясни-ка еще раз, что ты здесь делаешь в темноте. Зачем тебе понадобилось шпионить за мной? – Я не шпионил. Я пришел, потому что волновался. Я никак не мог выбросить из головы наш утренний разговор, и с каждым часом мне все сильнее начинало казаться, что Лекси, возможно, была права. В конце концов я не выдержал, поехал в Эджвуд и поговорил с бабушкой. Кажется, впервые за всю жизнь я действительно ее слушал… Она сказала, что в бассейне уже много десятилетий обитает что-то странное и что все это время оно копило силы… Еще она сказала, что все, кто тонет в этой воде, остаются в ней навсегда. Конечно, это похоже бред, и я даже не буду притворяться, будто что-то понимаю, но… – Зато я понимаю! И я действительно поняла. Меня словно осенило: все странное и непонятное внезапно обрело значение и смысл. Я вспомнила все разговоры с Райаном, которые мы вели с тех пор, как я приехала, вспомнила все страшные истории, которые он мне рассказывал. А как он убеждал меня, что дом и бассейн могут быть для меня опасны! – Понимаешь?.. – удивленно переспросил он. – Теперь – да. – И что ты понимаешь? – Я знаю, кто ты такой. – Я?.. Райан старательно делал вид, будто ничего не понимает. Жалкая уловка. И бесполезная к тому же. – Ты правнук Бенсона и Элизы Хардинг, которые когда-то владели отелем. Райан промолчал. Ему хватило ума не отрицать факты, но и признать их он был не готов. Не отводя взгляда от гарпунного ружья, Райан слегка попятился. – О, ты очень не хотел, чтобы я об этом узнала. И твоя мать решила сделать так, чтобы я никогда не узнала. Она собиралась уничтожить улики. Собиралась, но не успела. Я застала ее на месте преступления, только тогда я еще не знала, в чем это преступление заключается. Но теперь я поняла. Не было никакого про́клятого бассейна, не было призраков и выползающих из воды чудовищ. Были только люди, которые любой ценой стремились получить то, что считали своим по праву. – Мама? При чем тут она? – А то ты не знаешь?.. Господи, какая же я была идиотка! Как я могла доверять тебе, Рай?! Он тряхнул головой: – Ничего не понимаю! Что я должен знать? – Ты, твоя якобы больная мать и дряхлая бабка – вы все считаете, что эта земля и источник должны принадлежать вам! Что мой прадед приобрел их нечестным путем! Быть может, он действительно где-то сжульничал, передернул в карты – не знаю… Но вас это не оправдывает. – Да в чем дело-то?! – Райан продолжал изображать из себя оскорбленную невинность, причем получалось у него это довольно убедительно. – Я честно не врубаюсь! В чем ты меня обвиняешь, Джекс? – В том, что своими рассказами ты пытаешься отпугнуть меня от Ласточкиного Гнезда. То же самое ты хотел сделать и с Лекси. Ты хотел напугать мою сестру страшными историями о проклятии, о живущих в воде чудовищах. Не удивлюсь, если ты нанял какую-нибудь девчонку с темными волосами, чтобы она сыграла роль Хозяйки Источника. Может, она и в дом вломилась? Пробралась внутрь, пока Лекси спала, и принялась расхаживать по коридорам, оставляя мокрые следы… Или это все-таки твоих рук дело? Или, точнее, ног?.. Холодный страх, который владел мною, пока я стояла у бассейна одна, отступил, сменившись обжигающим гневом. У меня на лбу даже выступила испарина, а руки затряслись то ли от ярости, то ли оттого, что я слишком сильно сжимала ружье. – Но ничего подобного я не делал! – воскликнул Райан. – Ничего! И потом… Ты сама послушай, что́ ты говоришь. Это же полный бред! Бред, в котором нет ни капли смысла! От этого заявления у меня даже в глазах потемнело. Нет, я не позволю ему вывернуть мои слова наизнанку, не дам выставить меня сумасшедшей дурой. – Не могу поверить, что ты мог так поступить с Лекси, – заявила я. – Ты воспользовался ее болезнью и заставил делать то, что нужно было тебе. Это ты уговорил ее отказаться от лекарств? Может быть, это ты напоил ее водкой? – Нет! Я только… Не слушая его, я решительно тряхнула головой: – Когда мы были детьми, ты буквально из штанов выпрыгивал, стараясь произвести на нее впечатление. Ты повсюду таскался за ней, как собачонка, писал ей эти свои дурацкие записочки… Признайся, Рай, ведь ты был без ума от нее! Он кивнул: – Да. Именно поэтому я не стал бы ей лгать – ни тогда, ни потом. Лекси значила для меня очень много. Как и ты. Пожалуйста, Джекс, перестань… Я не сразу сообразила, к чему относятся эти его последние слова, но потом обнаружила, что пла́чу. Это, однако, только сильнее меня разозлило.