— Жестоко. Не мог же я позволить им ошиваться около моей девочки. Она одарила его сияющей улыбкой. — Это так мило. Благодарю. Он кивнул в знак согласия. — Голоден? — она предложила горсть сушеных семян мака. Тяжелая работа, которая потребовалась, чтобы их добыть, должна была придать им сладости, но отсутствие внимания со стороны Торина оставило на ее языке лишь горький налет. Гален покачал головой. — Я давно не ел. Торин уже уловил мои следы и идет моим курсом. Я лишь хотел поблагодарить тебя за то, что отвлекала Неназываемых, когда они явились ко мне в камеру. — С превеликим удовольствием. Честно. — Вот почему ее не влекло к нему? Он был красив, свиреп, и, на сто процентов,… плохой мальчик. Но он не был Торином. Упрямым, пренебрежительным, ядовитым Торином. — Между прочим, — сказал он, — Что бы ты не делала этому воину, продолжай в том же духе. Я никогда не видел его таким взбешенным. Пожалуйста. — Он не взбешен. Он спокоен и холоден, как, ну, как что-нибудь спокойное и холодное. — Нет. Он смотрит на тебя. И внутри парня зреет ураган, и однажды он вырвется на свободу. У меня такое чувство, что от этого вы двое станете только счастливее. Легкий туман, наконец, прекратился, и засияло солнце. — Ты хочешь, чтобы он был счастлив? — спросила она. — Я этого не говорил, — раздраженно сказал Гален. Опять хрустнула ветка. — Иди, — крикнула Кили и прогнала его жестом. Но Гален не ушел достаточно быстро, поэтому ей пришлось переместить его вдаль на несколько ярдов, в то время как Торин ворвался в их лагерь. Такие ее действия могли показаться предательством по отношению к Торину, и она знала, что он бы этого не хотел. Но то было не предательство — просто мера предосторожности. Отсутствие боя означало отсутствие пострадавших. Отсутствие пострадавших означало отсутствие мук выбора, на чью сторону встать. — Кто-то здесь был, — сказал он, его голос хлестал как кнут. Торин посмотрел по сторонам, — Он угрожал тебе? Напал на тебя? Это шанс, чтобы этот мужчина посмотрел на меня. Шанс, чтобы внутри него созрел ураган. Удовлетворение наполнило ее. Игнорируя его вопрос, она сказала: — Где твой завтрак? Молчание, Торин обыскал лагерь по периметру в поисках нарушителя, и как только он это сделал, солнце засияло в тысячу раз ярче. — Пойдем, — сказал Торин, — Край реальности всего в часе отсюда. Он уже его нашел? Без нее? Начавшаяся было паника исчезла. Он мог уйти без нее, но этого не сделал. Гален, должно быть, был прав. Удовлетворение усилилось, и она вскочила на ноги, жестом показывая Торину идти вперед. — Я готова. Нахмурившись, он взял инициативу на себя. Они добрались до края реальности через час, как Торин и предсказывал, и поскольку Кили блокировала Галена, то была в состоянии гарантировать, что он был недалеко позади. И, ну ладно, да, это не совсем безопасно. Но ей нравился Гален, и она задолжала ему за то, что он позаботился о тех одержимых демонами психах. Конечно, Торин бы понял. Однажды. После того, как он бы бросил массивного накачанного мужика. Он посмотрел через плечо и нахмурился. Почему? О чем он думал? Кили обнаружила дверь и, после того как Торин ее отпер, шагнула в нее. Кили почти что наступала ему на пятки. Бип-бип! Они оказались в центре оживленного автомобильного движения, один автомобиль резко повернул, чтобы не сбить их, потом резко увернулся от другого автомобиля и, в конце концов, врезался в столб. Реальность людей. Реальность Торина, осознала она, там, где его ждали друзья. Страх быстро сменил удовлетворение. Все должно было поменяться. Все слишком скоро, Торин встретится с другими Повелителями. Мужчинами и женщинами, которых любит. Кили должна будет исполнить свое обещание, найти пропавших девушек, духа и Ларец. А Торин должен будет исполнить свое обещание и доставить ей удовольствие, после чего их дороги разойдутся. Она больше не будет ему нужна. Но он все еще будет нужен ей. Глупые мысли погрузили в страх неудачи. И только подталкивали меня к развязке. Никогда! Ее сражение за его сердце еще не закончилась. Было бы время. Автомобильные сигналы загудели чаще. Торин подтолкнул ее к тротуару, подальше от оживленного движения. Кто-то наткнулся на нее. Женщина. Взгляд, которым она посмотрела на Кили, как будто та была чем-то прилипшим к подошве, со всем вниманием переместился на Торина, и вздох, последовавший за этим, заставил вскипеть гнев Кили. — Я — королевских кровей, — отрезала она, и земля начала вибрировать. Сильные пальцы пробежали сквозь пряди ее волос, и она резко обернулась к Торину. — Да, — сказал он, — Безусловно, так и есть. Торин не заметил женщину; а смотрел лишь на Кили, и он ее касался, охотно и с радостью. — Твои локоны похожи на мед, — сказал он с неповторимым трепетом. Ее сердце исполнило с ребрами танго. Волосы опять поменяли свой цвет, и теперь они блестели светлым золотом. — Лето, — ответила она задохнувшись, осознавая, что ее глаза сверкают невинной голубизной. — Великолепно. — В самом деле? — измазанная в грязи, одетая в потрепанную футболку и спортивные штаны, босая, она должно быть выглядела отвратительно изможденной. Или, того хуже — самой обычной. Казалось естественным, что человеческая женщина так и подумала. — В самом деле. Я…, — он напрягся, посмотрел на свои руки в перчатках так, как будто они были детьми, ослушавшимися своего отца, и опустил их, — Мы на моей территории, принцесса. У меня для тебя есть некоторые правила. Правила? — Ты шутишь, верно? Я не подчиняюсь никому, кроме себя, и то не всегда. — Кто-то еще наткнулся на нее. На этот раз мужчина. Торин нахмурился и толкнул его. — Извинись или умрешь. — И-извините, мэм. Мне так жаль, — парень отпрыгнул. — Мэм? — закричала она, надеясь скрыть внутреннее плавление, вызванное ожесточенной реакцией Торина. — На мне что — бабские джинсы? Я так не думаю! Торин снова ожесточенно посмотрел на ладонь. Затем нахмуренное выражение лица вернулось, он сплел свои пальцы с пальцами Кили и потянул ее за собой, начав идти по тротуару. Шок! Прямо сейчас он держит меня за руку. Мы действительно держимся за руки. Ну типа, наши пальцы сплелись вместе и все такое. — Правила, — сказал Торин, — Ты не смотришь на других мужчин. Ты не говоришь с ними. Ты не испытываешь к ним желание. Да. Да. Да. Не надо казаться слишком сговорчивой. — Почему? — Не хочу разбираться с еще одной вспышкой чумы. А чума могла бы возникнуть из-за… того, что он бы приложил свои руки к тому, кого бы она возжелала… искалечил бы их? Торин ревнует. Какое многообещающее начало. — Все будет так, как ты скажешь. — Черт возьми, конечно, будет. Улыбка бала из-за неадекватной реакции, да? — Так куда мы идем?