2 Поскольку никто из взрослых так и не обратил на неё внимания, Кора переключилась на близнецов: – Не хочу возвращаться в школу. – И ты совершенно права, – поддержал её Анджело. – Эта ваша учительница c первого дня тебя невзлюбила. Но ты видела, как я за тебя отомстил? – Будь я на твоём месте, пописал бы ей на макушку, – добавил Джованбаттиста. – Тебе это в голову не пришло? – Пришло. Но я подумал, что писать на публике – совсем не признак хорошего вкуса... – Да она понятия не имеет, что такое хороший вкус! – Я же о своём вкусе говорил, а не о её. Даже Колыбелька вступилась за Кору: – Утром седьмого января просто притворись, что не можешь проснуться... – предложила она. – Спрячься внутри меня, – вмешался Зелёный Шкаф. – Я прослежу, чтобы никто не смог открыть дверцы, как будто петли забились ржавчиной. – Но они совсем не ржавые! Анастасия каждый месяц их смазывает. – Мы справимся, – пообещали Петли и Замок. – Если бы я был ковром-самолётом, то забрал бы тебя в далёкую страну, во дворец принца, – вздохнул ковёр. – Ерунда! – фыркнула Муммия. – Тогда все будут думать, что она струсила. Нет, нужно вернуться в школу и сразиться с этой ведьмой. – Да, прятаться от трудностей бесполезно, – кивнула бывшая Негритянка. – И потом, матушка-настоятельница на твоей стороне, не забывай об этом, – добавила бывшая Красная Шапочка. 3 Но второго января, когда Кора, сидевшая за столом в окружении бабушек, дедушек и дяди Титты, уже собиралась задуть свечки на торте, принесённом тётей Лючией, её навестила настоятельница в компании матушки Альфонсы. – Я зашла попрощаться, – сказала она, – завтра уезжаю в Австралию. – Как же так? – переспросила мама, вежливо предложив двум монахиням чаю с печеньем и стараясь не показать, сколь велико её удивление: в конце концов, гордые монахини из «Благоговения», не говоря уж о самой матушке-настоятельнице, ещё ни разу не посещали столь скромный дом. Тем более во время празднования дня рождения, на которое их никто не приглашал! – Я получила приказ из Рима, – развела руками настоятельница, – и теперь отправляюсь туда, чтобы возглавить один из местных монастырей. – Прекрасно! – радостно воскликнул Джакомо. – Сможете увидеть кенгуру совсем близко. И даже научиться бросать бумеранг! – Но будьте осторожны, – вмешался дядя Титта, – если его запустить неправильно, на обратном пути он может попасть в лицо и даже выбить зубы. Матушка-настоятельница рассмеялась: – Я буду очень внимательной, обещаю. – Но давайте перейдём к настоящей причине этого визита, – сказала матушка Альфонса, всё это время ёрзавшая в кресле. – Да, конечно. Я не просила о переводе, – вздохнула настоятельница. – Но руководство нашего Ордена получило анонимное письмо. Меня обвиняют том, что я непригодна для работы в этом городе... – Мне, право, очень жаль, – потупилась мама, неловко крутя в руках вышитую салфетку: как правило, о таких вещах за чаем не говорят. – Анонимные письма стоит выбрасывать, не читая! – возмутилась тётя Лючия. – О, если уж на то пошло́, мы все прекрасно знаем, кто его написал... – бросила матушка Альфонса. Кора подумала, что бумага, наверное, рассказала об этом своим Тайным Голосом – она ведь видит того, кто пишет, правда? – Но тут уж ничем не поможешь, – продолжала монахиня, – у этой персоны слишком серьёзные связи в Высших Сферах. – Где-где? – переспросила Кора, никогда не слышавшая о такой стране. – Тсс! – прошептала бабушка Рената, сердито сдвинув брови. – В общем, генерал Ордена из предосторожности решил, что лучше меня перевести, – сказала настоятельница. – Это не наказание, мой новый пост в Австралии тоже очень важен. – Тогда можем Вас только поздравить, – улыбнулась мама, продолжая размышлять, что же теперь делать со школьными проблемами. Как будто прочитав её мысли, матушка-настоятельница продолжила: – Теперь о Коре. Мы считаем – правда, матушка Альфонса? – что после каникул ей не стоит возвращаться в школу «Благоговение». На мамином лице отразилось понимание. – Но потерять целый учебный год... – раздражённо начала она. – Вовсе нет. Ей, насколько я вижу, – рассмеялась настоятельница, указав на свечи, – уже исполнилось шесть, а значит, государственная школа должна её принять. Речь ведь идёт не о поступлении, а о переводе в первый класс. – Особенно когда предыдущая школа, то есть наша, такую просьбу поддерживает. Вот все документы и справки, – сказала матушка Альфонса, протягивая маме большой жёлтый конверт. 4 Вот так и получилось, что седьмого января Кора, держась за мамину руку, вышла из дома, чтобы встретить свой второй «первый день в школе». Они уже договорились, что с завтрашнего дня Кора будет ходить вместе с сёстрами Гиганти – няне больше не нужно провожать и встречать её, потому что школа совсем рядом, а Донателла клятвенно обещала всю дорогу держать подругу за руку. От мысли, что она никогда больше не увидит синьору Сфорцу, на душе стало немного легче. Жаль, конечно, Серенеллу: бедняжка осталась совсем одна на Ослиной парте. Впрочем, Серенелле уже почти семь, и ей будет проще справиться с таким испытанием. В новой школе она попала в один класс с Паолеттой. Вместо учительницы здесь был учитель, лысый пузатый человечек, вечно хватавшийся за длинную указку. (– Но только для того, чтобы нам удобнее было следить за строчками в таблицах, – прошептала Коре на ухо соседка по парте.) – Добро пожаловать, – сказал учитель. – Выйди-ка к доске и расскажи, что ты уже знаешь. Если отстала, придётся на первое время назначить тебе дополнительные занятия, – и, пока Кора шла к доске, объяснил: – Девочка же не виновата, что в другой школе учат не так, как у нас. – Привет, – сказала Доска Тайным Голосом. – Расслабься, что ты так волнуешься? Даже если допустишь ошибку, ничего не случится. – Привет, – ответила Кора. – Как же так вышло, что тебе оторвали ноги и прибили к стене? И как мне зайти за тебя, когда поставят в угол? – Не понимаю, о чём это ты, – нахмурилась Доска. – Ну, чего же ты ждёшь? Покажи, что знаешь, – поторопил учитель. – Чёрточки-крючочки, рисунки – что хочешь. Кора взяла мел и написала: «Я не осёл». Слова вышли на загляденье. И все петельки с завитушками оказались на месте. Одноклассницы расхохотались. Учитель тоже не смог сдержать усмешки, но тут же посерьёзнел: – А ты молодец! И слова написаны правильно, и позиция ясна. Похоже, ты неплохо продвинулась под руководством синьоры Сфорцы. Думаю, нагнать класс тебе не труда не составит. 5