– Один раз. Целый замок был захвачен перерожденными. Нам тогда пришлось сразиться с отрядом рыцарей, которые примчались оттуда. Один, совсем мальчишка, во время боя спрашивал меня, откуда я здесь взялся и почему в моем присутствии он слабеет. – О! Да ты даже пообщаться успел. Ценный опыт. – Недолго длилось общение. Я убил его. Он сам об этом просил. Мне кажется, прежний хозяин тела помог в том бою. Пытался бороться с захватчиком. – Такое иногда случается в свежих случаях перерождения. Особенно если страж шатается поблизости. Ты и правда опасен для тварей, рядом с тобой они действуют медленно и глупо. Ты никогда не увидишь их во всей красе именно из-за этого. – Ты не объяснил до конца про сердце. – Это только мое предположение, но думаю, что технология чужих в нашем случае дает серьезную осечку. Все знают, что сердце погани нельзя использовать целиком, тем более черное. И знают, что будет в том случае, если ослушаться запрета. И также знают, что есть люди, которым при этом ничто не грозит. Их и называют стражами. Все стражи, которых я встречал, и, почти уверен, те, о которых только слышал, не являются уроженцами этого мира. Они такие же путешественники, как мы с тобой. – Получается, если ты в прежнем мире умер, то сердце погани тебя не подчинит? – Ну тебя же не подчинило. – А у нее? – Она точно умерла перед тем, как сюда попасть? – Нам твоя гибернация ни о чем не говорит. Мы умираем, потом попадаем сюда. Вроде у всех так, другого способа не знаю. – А она долго перед этим была здесь? – Нет, она новенькая. Но язык уже усвоился, говорила без заминок. – Может, из-за этого… – Что из-за этого? – Налицо какой-то сбой. Ее тело не захватили, но и прийти в себя она не может. – Какое ценное наблюдение… Я, бывало, тоже подолгу валялся, в том числе и после попадания сюда. И при этом мило общался с внутренним голосом. Странным голосом. И сохранил себя, несмотря на этот непонятный голос и прочее. – Блок управления устройством. Искусственный разум, причем весьма ограниченный. В свое время я не один год потратил на его изучение. – Лежал в коме? – Бывало и так, но обычно выкраивал несколько минут времени. При желании нетрудно научиться связываться с устройством без драматических сложностей. – На устройство это не похоже. Это нечто куда более страшное. – Ты судишь по ощущениям, а не по фактам. – Так ты не знаешь, что надо делать в ее случае? – Я – нет. Но ее попугай может знать. Возможно. Между ними ведь есть какая-то связь. – Ее птица не очень-то разговорчива. – Страдает по ней? – Наверное. Она с тех самых пор неразговорчива, как это случилось. – Хозяйка молчит, и она молчит. Я ведь тебе говорил не раз, что они связаны. – Даже Зеленый перестал за ней приударять: не в том она настроении. – Как мужчина я ему искренне сочувствую. – А мне совсем не смешно. – Понимаю. Есть еще один вариант… – Какой? – Это море непростое… – Я уже заметил. – У меня подозрение, что именно на его дне может найтись то, из-за чего в нашей общей реальности начались такие сложности с перемещениями. Нечто вроде защитного механизма, что-то такое… в этом роде. Реакция на чужаков. Ты, должно быть, сам не раз видел остатки весьма древних сооружений. Встречаются среди них всякие, в том числе и откровенно непонятные. А ведь воды морские скрывают многое. Случаи, когда неводами вытаскивают мраморные статуи или что-то другое, никого не удивляют. Дороги, которые уходят в море, можно встретить на обоих побережьях и многих островах. Когда-то здесь было гораздо меньше воды. – И при чем тут моя проблема? – Есть неподалеку один интересный островок, на картах не обозначенный. Нам с тобой не мешало бы его посетить. – А что там? – Да там… В общем, это лучше раз увидеть, рассказы как-то не то. Он не такой уж необитаемый, есть там кое-кто, вдруг посоветует что полезное. Шансы получить помощь велики, по своему опыту сужу. – Ты покажешь этот остров? – Я твой должник, можешь распоряжаться мною всецело. – И долго теперь должником будешь? – Мы еще успеем обсудить мелкие детали нашего сосуществования. – К этим двоим, которых мы выручили, тоже прилетят птицы и они станут стражами? – Не факт. Птицы почему-то выбирают далеко не любого. – На месте попугаев своего соотечественника я бы не выбрал. Слишком он какой-то шумный и несерьезный. Не таким должен быть страж. – У птиц свое мнение. – Откуда они вообще взялись? Что это? Тоже инопланетная технология? – Технологии чужих здесь ни при чем. Я предполагаю, что этот вид попугаев был выведен на этой планете очень давно. Возможно, цивилизация, оставившая много странных объектов, использовала их для каких-то своих нужд. Только не спрашивай, для каких. Затем она исчезла, а попугаи остались. – Ага. И зачем-то пристают к таким, как я и ты. – Возможно, это следствие их происхождения. Не исключено, что когда-то они были частью системы безопасности на случай проникновения все тех же чужих. Пришельцев нельзя даже назвать злыми, просто они совсем другие, с другими методами, нет смысла подходить к ним со своими мерками. Я пытался с ними контакт наладить, но это все равно что с муравейником общаться. Возможно, они уже пытались сюда внедряться, очень может быть, что именно это стало причиной катаклизма, следы которого здесь можно отыскать во многих местах. – Кто живет на том острове? Магистр? – Ты о чем? – У ордена стражей есть магистр. – Это сказки для аборигенов. Стражи – вечные одиночки. У них никогда не было своей организации. Думаю, один из первых, кто сюда попал, сумел себя неплохо зарекомендовать и запустил этот слух, чтобы придать вес своему статусу. С тех пор и повелось. – А как же латынь? – Что? – Язык стражей. – Он так называется? – Да. Мертвый язык моего мира. – Не знал. Ну, возможно, сказку с орденом придумал твой земляк, знавший этот язык. – Даже далеко не простолюдины уверены в существовании магистра и организации стражей. – Ну разумеется. И ты, я так подозреваю, никогда не пытался убедить их в обратном. И даже больше того, при каждом удобном случае не забывал с загадочным видом ссылаться на великого магистра и орден. Только не надо говорить, что такого не было. – Временами речь шла о том, чтобы не умереть прямо сейчас. В такие моменты я готов был сослаться на кого угодно. – Вот так и крепнут слухи об ордене и его магистре. – Мой попугай однажды тоже ссылался на магистра. Он передал мне его приказ. – Да что ты говоришь?! – делано изумился Зерд. – А скажи, твоя птица не была замечена в каких-либо хитростях? – Да она большую часть времени только ими и занимается. – Тот приказ, он был полезен?