— Предупреждаю, на счет три я ломаю дверь! Раз! Два… Дверь распахнулась и перед нами предстал Фред в белом махровом халате и с полотенцем на голове. — Прошу. — Ты обнаглел?! — набросился на него Лео. — Из-за тебя мы на завтрак опоздаем! — Ну и что? Впереди еще обед и ужин, — пожал плечами черноволосый. Сосед негодующе зашипел. Воспользовавшись тем, что приятель отвлекся на Фрэда, я мышкой юркнула в ванную комнату и задвинула за собой щеколду. — Без очереди!? Куда!? — взревели с той стороны двери. — В душ, — констатировала факт. — Ники, это нечестно! — В большой семье клювом не щелкай, — расплылась я в коварной улыбке. Жаль, Лео ее не увидел. — Каким еще клювом? — растерялся он, в раз утратив воинственный настрой. — Нет у меня никакого клюва! — Ну не знаю… — протянула задумчиво, изо всех сил стараясь не рассмеяться. — Очередь же ты свою прощелкал, значит есть. — Ты! Ты… — Лео еще пару минут пытался подобрать нужное слово, а потом неожиданно расхохотался: — Ладно, Ники, твоя взяла. Но я еще отыграюсь! — и с этими словами парень потопал в спальню. После завтрака, на который мы все же успели, комендант Грог вручил каждому первокурснику по небольшому рюкзачку. Довольно удобному, кстати. В рюкзаке лежали тетрадки, карандаши, ручки и прочая полезная мелочёвка. Так что на совместную с иллюзионистами пару по элементам иллюзорного искусства мы шли при полной боевой готовности. Лекцию вел невысокий мужичок с сияющей залысиной, животиком, и говорящим именем Пухля. Свой предмет магистр Пухля нежно любил, и этой любовью пытался поделиться с каждым адептом. — Итак, иллюзии делятся на три уровня, — вещал преподаватель. — Третий уровень — наиболее слабые маскировочные чары. Воссоздать их может любой начинающий маг или даже некоторые виды нечисти. Самое популярное из таких чар — иллюзия невидимости. Кто мне скажет, какая нечисть использует невидимость и зачем? Руку поднял незнакомый адепт. Видимо, с факультета иллюзий и преображения. — Прошу, юноша. — Мужчина сделал приглашающий жест. Парень поднялся со своего места и уверенно отчеканил: — Невидимостью в основном пользуется мелкая нечисть-паразит, питающаяся кровью человека, либо же крупного зверья. В простонародье ее называют “кровосос”. Данные особи с легкостью сливаются с окружающей средой и становятся невидимы человеческому глазу. Нечисть-паразит обычно выбирает жертву наугад. Найдя подходящее место для обеда, она прокалывает кожу тонкими зубами и начинает всасывать в себя кровь. Размером такой паразит не превышает мизинца, и сильного урона нанести своей жертве не может. Однако, паразитируя, он вызывает сильную головную боль, температуру и чувство усталости во всем теле. К тому же, обнаружить кровососа не так-то просто, учитывая его способность к невидимости. В основном, человек так и продолжает ходить с паразитом на теле, пока нечисть не насытится и не отвалится самостоятельно… Слушала я адепта, и у меня волосы вставали дыбом. Это что ж за фауна такая в Междумирье?! Сначала кровожадные зайцы, потом горгульи-вегетарианцы, теперь вот невидимые клещи. Нет, определенно, в лес больше не ногой! Кстати о горгульях… А не кровососа ли я видела на одном из стражей в день поступления? Увлёкшись своими мыслями, чуть не пропустила рассказ магистра об остальных уровнях иллюзий. По словам Пухли, второй уровень включал в себя устойчивую к магии маскировку и фантомные образы. Сотворить такие иллюзии мог только натренированный маг, а особо трудолюбивые умудрялись наделить фантомов способностью примитивно двигаться и издавать нечленораздельные звуки. Первого уровня достигали лишь маги с врожденными способностями иллюзиониста. Как я поняла из объяснений преподавателя, первоуровневые иллюзии обладали зачатками разума, были осязаемы и даже хранили воспоминания, заложенные при ее создании. — Главное, что вам нужно запомнить, — говорил магистр, — Такие фантомы нужно постоянно подпитывать и держать под контролем. В истории было достаточно случаев, когда у иллюзии первого уровня формировался свой собственный характер. А это, как мы все знаем, чревато. Именно поэтому заказчики предпочитают заключать контракт не только на создание фантома, но и на его последующую поддержку. — Мужчина утер со лба выступившие капельки пота, и продолжил: — Но так как дисциплина у нас общая для двух факультетов, мы с вами пройдем только второй и третий уровни. Остальное иллюзионисты будут изучать отдельно. А сейчас, давайте рассмотрим пример несложных маскировочных чар. Магистр Пухля вышел в центр аудитории, что-то пробурчал себе под нос, и… ничего не произошло. Э-э-э, так и должно быть? Я растеряно заозиралась по сторонам. А тем временем, с адептами творилось что-то странное. Девчонки начали тихонько хихикать, парни засвистели и повскакивали со своих мест. Под веселый гогот магистр кокетливо повел плечиком, провел по лысине толстыми пальчиками, заправив за ухо несуществующую прядку волос, и томно мурлыкнул: — Ну как я вам? От столь впечатляющего зрелища мой правый глаз нервно задергался. Зажмурившись, яростно помотала головой. Снова распахнула глаза и покосилась на преподавателя. Нет, не померещилось. — Ники, что с тобой? — шепнул сидящий рядом Лео. — Ты понимаешь, что здесь происходит? — Иллюзия третьего уровня. Ты что, не слушал? — Блондин вопросительно склонил голову набок. — А где иллюзия то? — Я снова перевела взгляд на преподавателя. Магистр как магистр: полное лицо, округлое пузико, аккуратно заправленная рубашка. — Ты действительно думаешь, что наш Пухля — такая красотка? — хихикнул сосед. Та-а-ак, что-то я совсем запуталась. Либо у нас с Лео совершенно разное понятие красоты, либо же… Повернувшись к Кайлу, дернула приятеля за рукав: — Кайл, кого ты видишь перед собой? — Э-э-э, магистра. — Брюнет с недоумением посмотрел на меня. — Это понятно! Ты видишь в нем что-нибудь необычное? — Да вроде ничего такого… — не успела я облегченно выдохнуть, как Кайл продолжил: — Обычная молодая девушка. Я застонала и уронила лицо в ладони. Да о какой девушке речь?! По словам приятелей, сейчас перед нами должна была стоять молодая красивая особа. Вот только перед моими глазами по-прежнему находился толстенький мужичок, который игриво подмигивал парням и посылал воздушные поцелуи в аудиторию. Ситуация все больше походила на обычный день в палате психиатрической лечебницы. К счастью, в следующую минуту раздался бой часов. Магистр кокетливо махнул ручкой на прощание, пожелал адептам удачного дня, и, виляя бедрами, покинул аудиторию. Я же проводила его ошалелым взглядом, покрутила пальцем у виска, и тоже посеменила к выходу. В кабинет, где должна была проходить общая лекция по психологии и традициям рас входила погруженная в свои мысли. Пропустила мимо ушей чей-то оклик и по привычке поплелась на последний ряд. — Ник, садись с нами, — помахала с галерки знакомая пышечка. Пожав плечами, направилась к ней. Рядом с девушкой сидела эльфийка. — Ветта, это Ник. Мы с ним на истории миров познакомились. Ник, это Ветта — моя соседка, — представила нас Элка. — А мы уже знакомы, — мягко улыбнулась блондинка. Я рассеяно кивнула и опустилась на соседний стул. — Ник, а где ребята, с которыми ты вчера ужинал? — поинтересовалась Ветта. Ой, а и правда, где они? Оторвавшись от мыслительного процесса, я растеряно обвела взглядом аудиторию. Лео сидел не так уж и далеко от нас, окруженный группкой девчонок. Парень что-то эмоционально рассказывал, размахивал руками, а девицы весело хихикали и пожирали приятеля глазами. Кайла утащила на первые ряды Ада и теперь что-то нежно нашептывала на ушко. Фрэд же устроился возле окна и задумчиво созерцал окрестности Академии. Не успела я ответить эльфийке, как в кабинет вошел ректор. — Открываем тетради и записываем тему урока, — поздоровавшись с адептами, сказал магистр Рокл. — Первая раса, которую мы изучим — тролли. Отличительными чертами тролля являются низкий рост, желтая или коричневая, в зависимости от климата, кожа и большой мясистый нос… Время пролетело незаметно. Под конец пары конспект изобиловал огромным количеством терминов и определений, а голова пухла от вложенной в нее информации. О случившемся на занятии по элементам иллюзорного искусства сил думать уже не было. — Что касается домашнего задания, — Магистр Рокл задумчиво почесал кончик носа. — К следующей лекции выучите тридцать ругательств из лексикона троллей. Группа довольно заулюлюкала. Дело в том, что тролличья раса имела маленькую особенность: Чем больше ты уважаешь собеседника, тем сильнее кроешь его ругательствами. Вежливое и учтивое обращение тролли расценивали как смертельное оскорбление, а за комплимент можно было и получить удар в челюсть. В общем, домашкой адепты остались довольны. Учить ругательства вместо чтения скучных учебников — чем не развлечение? После окончания пары мы с девчонками отправились в столовую. Там нас, вернее меня, уже поджидала знакомая троица. — Ник, а ты чего это от нас на галерке прятался? — прищурился Лео. — Я тебя звал, звал! В следующее мгновенье взгляд блондина остановился замерших возле меня девчонках, и парень, вздохнув, махнул рукой: — Ладно уж, все с тобой понятно. Садись, я тебе десерт прихватил. Последний, между прочим! Я хихикнула и плюхнулась на свободный стул. Против компании девушек в лице Ветты и Эллы никто возражать не стал, и очень скоро все мы сидели за одним столом и со скоростью голодной саранчи уничтожали мясо в кисло-сладком соусе. А когда обед уже подходил к концу, Лео вспомнил утреннее происшествие в ванной. — Фрэд, а что такое “Гхар”? — поинтересовался он. Наша непрошибаемая ледышка молчала, нервно ковыряла вилкой салат и не отводила взгляда от тарелки. — Что-то нехорошее? — подсказала я, припоминая интонацию, с которой парень выпалил неизвестное слово. Так эмоционально в нашем мире только ругаются. — Можно и так сказать… — тихо произнес сосед. Ого, Фред умеет краснеть?! Какая прелесть! — И что оно обозначает? — Лео положил подбородок на ладошки и невинно улыбнулся. Ясно, мстит черноволосому за занятую ванную, не иначе. Лицо Фрэда постепенно приобретало цвет переспелого помидора. — Мне кажется, это можно истолковать, как “какая неудача” или “меня переполняют эмоции”. — Я снова попыталась помочь приятелю. Фрэд спрятал горящее лицо в ладонях и застонал. Чего это он? Урок пения проходил только у актеров, и вела его статная дама средних лет с голосом оперной певицы. Мадам Лайвер честно пыталась выжать из адептов хоть одну правильную ноту, но в итоге наш хор больше походил на брачный клич раненного бизона, на ухе которого медведь отплясывал чечетку. По-другому назвать тот звук, который издавали пятнадцать мужских и семь женских голосов я не смогла. Последней парой стояли основы магии. Вот уж никогда бы не подумала, что предмет с таким многообещающим названием может быть ужасно скучным. Под монотонный голос преподавателя — сухощавого старичка в очках, мы лениво водили ручкой по конспекту и клевали носом. Информация была хотя и интересной, но подавалась настолько сухо, что половина сразу же вылетала из головы. Речь велась о двух источниках, присущих каждому магу: источнике жизни и источнике магии. Действовали они по принципу сообщающихся сосудов: если один источник иссякал, другой старался наполнить его собой. От этого и появлялась слабость после серьезных заклинаний, или неспособность колдовать после сильной физической нагрузки. У каждого мага был свой резерв — объем источников. Бывали случаи, когда маги пытались сотворить заклинание, требующее огромных магических затрат. Тогда они черпали силы из источника жизни и преобразовывали их в магию. Вот только такой способ имел очень нехорошие последствия: Если маг не успевал влить потоки сил в заклинание и магии в теле накапливалось слишком много, магический источник не выдерживал и сгорал. Это явление называлось страшным словом “перегорание” и означало полную утрату магических сил. Без возможности восстановления. — Поэтому, адепты, не стоит использовать неподвластные вам заклинания, — растягивая гласные, говорил преподаватель. — Иначе сразу же вылетите из Академии. — Но почему? — спросил сидящий за первой партой парень. — Магистр Рокл говорил, что для актера самое главное — ум и смекалка. Старичок выразительно скривился и посмотрел на студента. — Запомни, адепт, магия — это инструмент, которым ты будешь пользоваться всю свою жизнь. И если обычным людям не повезло родиться без нее, то тебе магия дана природой. Не сберечь ее — значит опозорить себя, своих коллег, предать доверие обычных жителей. Тому, кто не способен ценить свой дар, не место в Междумирье, а, тем более, в Академии.