Они оба потерялись для окружающего мира, для бесконечности времени и пространства. Когда Рейнар уже ласкал не только ее губы, когда поцелуи стали не такими невинными, как прежде, Арлин начало невыносимо тяготить ее тяжелое мокрое платье, которое, казалось, ранило кожу, не допуская к ней горячее тело Рейнара, на котором мелкой черно-золотой пылью снова начала проступать чешуя дракайна. Высоко в небе давно светила голубоватая луна, а окружающую тишину нарушали лишь отрывистые крики ночных птиц да их собственное рваное дыхание. Однако в какой-то момент, когда рука Рейнара скользнула вниз по ее телу, коснувшись самых чувствительных точек, Арлин не смогла сдержать стон, который и привел ее в чувство. Она посмотрела в его золотые глаза, то и дело бросая испуганные взгляды на мощные плечи, искрящиеся в лунном свете маленькими чешуйками, и с ужасом прошептала: – Рейнар… Ты изменился… – Ты еще себя не видела, – с каким-то хриплым надрывом усмехнулся он, привлекая ее к себе, словно был не в силах и секунды провести без ее губ. Но Арлин снова едва заметно оттолкнула его, не обратив внимания на эти слова. В голове билась лишь одна мысль: – Нас увидят, Рейнар. Тебя увидят!.. Но, несмотря ни на что, она все же не могла не любоваться им. И не смогла заставить себя отказаться от того, чтобы провести ладонью по его плечу, вверх к шее, большим пальцем рисуя дорожку вдоль остро пульсирующей вены. Затем, очерчивая линию подбородка, к самым губам. Рейнар зажмурился, поймал ее палец, едва сжав зубами. А в следующий миг свободной рукой вновь скользнул ей между ног. – Рейнар!.. – ахнула Арлин, прикусывая губу. Боясь быть слишком громкой, но не в силах сдержать стона, рвущегося из груди. – Рейнар, Рей… нар… Он двигался все быстрее, не обращая внимания на то, что она, кажется, все еще пыталась его оттолкнуть, хотя уже плохо помнила, зачем это делает. Глаза Арлин закрылись, а дыхание стало судорожным и всхлипывающим, пока она вдруг не запрокинула голову, едва не закричав от резкой огненной вспышки, пронзившей ее тело и расходящейся волнами по всему телу. В последний момент Рейнар накрыл ее губы поцелуем, глуша звук собственным дыханием и будто выпивая его. Когда Арлин наконец открыла глаза, вновь обретя способность нормально дышать, в зрачках Рейнара плясало пламя. – Ты вот-вот обратишься, – прошептала она, все еще с трудом дыша. – В десятке метров от черты города! Какого тролля, Рейнар?! Он хрипло усмехнулся: – Если ты не готова отдаться мне прямо сейчас, мы уже вряд ли сможем с этим что-то сделать… Рес глубоко вздохнул, на секунду закрыв глаза. Казалось, прямо в этот миг он втягивал ее запах. Арлин покраснела. Учитывая, что Рейнар несколько минут назад спас ее, она была у него в долгу. И, по-хорошему, была обязана помочь ему в ответ. Что с того, что в качестве помощи ему требуется секс? Это всяко не страшнее смерти, которой ей удалось избежать. – Тебе не кажется, что заниматься любовью возле забора, где нас могут увидеть, не самый хороший вариант? – немного нервно спросила Арлин. Она оглянулась по сторонам, уже почти ожидая увидеть в черте города какого-нибудь зазевавшегося ночного гуляку, которому вздумалось перед сном пощекотать себе нервы возле темного леса. – Здесь никого нет, – возразил Рейнар, уткнувшись носом в основание ее шеи и вызвав у феи новую волну жара. – К тому же это не пугало тебя, когда ты неслась сюда сломя голову, чтобы нырнуть в воду прямо в одежде. Он тихо усмехнулся, прикусив ее кожу, послав по венам Арлин волну горячих искр. Фея тихо вздохнула и ответила, уже почти готовая согласиться на все что угодно: – Я не могла поступить иначе. Я должна была спасти детеныша русалки, которого нашла у Кейлера в лаборатории. – Что?! – воскликнул Рейнар, мгновенно забыв о поцелуях и схватив ее за плечи. Его глаза вновь горели, но теперь уже не золотом, а огнем. А восхитительные искристые чешуйки медленно начали пропадать с плеч. Арлин порывисто вздохнула, опустив глаза и вспоминая, что привело ее сюда. – Русалочка, совсем маленькая, в светящемся пузыре, – проговорила она негромко. – Сегодня я нашла ее в лаборатории Кейлера. Он пригласил меня посмотреть на свое любимое дело, обещал похвастаться изобретениями… Арлин едва заметно сморщилась и в тот же миг ощутила, как пальцы Рейнара сжались на ее коже. Это придало сил рассказывать дальше. – В одном из шкафов я обнаружила банку с прозрачной икринкой, внутри которой был живой младенец. – Она на секунду прервалась, вспомнив испытанный в тот момент ужас. Что, если бы это оказался ее ребенок?.. Что, если однажды, через десяток лет, какой-нибудь другой Кейлер поймает или украдет маленькую фею, посадив ее в стеклянный ящик с крохотными дырочками для дыхания?.. Стоило представить нечто подобное, как Арлин пронзила ледяная молния страха. Ладони покрылись холодным потом. – Когда профессор вышел в соседнюю комнату, я схватила русалочку и выбежала прочь, прикрыв ее складками юбки, – продолжила она значительно тише, потому что голос внезапно охрип. – Я не могла поступить иначе, понимаешь?.. Взгляд, который фея бросила на Рейнара, был полон щемящей тоски, что отравляла ее. И хотя Арлин прекрасно понимала, чем может грозить подобный поступок, оставить младенца в банке для опытов казалось чудовищным кощунством. – Я никогда не давал позволения проводить эксперименты на живых монстрах, – медленно процедил Рес сквозь стиснутые зубы. – И уверен, не давал его и Дербиш Ласкерс-он. Когда я был его заместителем, он всегда выступал против подобного. Дербиш прислушивался ко мне. Кроме того, он и сам считал такие эксперименты негуманными. Ведь монстры имеют слишком сходное с людьми строение и разум, который мало чем отличается от человеческого. – Может, он и не собирался проводить опыты, – пожала плечами фея, слабо веря в то, что говорила. Ее внезапно стало знобить. Рейнар бросил на нее такой красноречивый взгляд, что стало ясно: уж он-то точно не верит в чистоту помыслов Кейлера. – В любом случае, о пропаже он сообщать не станет, потому что сам нарушил правила, – задумчиво выдохнул он, почувствовав, как дрожит Арлин, и прижав ее сильнее. Но фея была не слишком согласна с Рейнаром. – Думаю, Кейлер не совсем дурак и догадается, куда пропал его экземпляр для опытов, – проговорила она. – Даже если он не сообщит о пропаже, то поймет, что со мной что-то не так. Она резко стиснула кулаки и встала. – Мне нужно собираться. Я уеду прямо сейчас, – сорвалось с ее губ, и руки невольно задрожали. Оказалось, что сама мысль о том, чтобы покинуть Беларию, академию и Рейнара, пугает ее ненамного меньше, чем все остальное. Рейнар встал вслед за ней и, схватив за руку, резко потянул на себя, заставив прижаться щекой к его груди. Коснулся ладонью ее волос и мягко погладил. – Никуда ты не поедешь, – шепнул он негромко, выдыхая слова куда-то ей в макушку. – Но… – дернулась было девушка, однако тут же вновь обмякла в мужских руках, когда он сжал ее сильнее. – С Кейлером я разберусь, – ответил Рес спокойно. – Скажу, что ночью на территорию академии проник вор. Мол, из лабораторий были украдены дорогие реактивы. А Кейлер сам виноват, что никогда не закрывает двери кабинета на ключ. – И он поверит? – ахнула Арлин, на миг отстранившись и испытав такой прилив благодарности, что ей самой стало от этого неловко. Хотелось броситься ему на шею, снова прижаться губами, почувствовать, как его язык проникает внутрь нее, завладевая, присваивая… – Куда он денется? – мрачно усмехнулся Рейнар, и Арлин едва не улыбнулась, почувствовав знакомую властность ректора. – Как я скажу, так и будет. В конце концов, Кейлер – просто обыкновенный профессор анатомии. – А ты – целый дракайн? – не могла не пошутить девушка, и Рейнар с легким удивлением взглянул на нее, не переставая улыбаться. – Ну уж не половинка, – ответил он, прищурившись. – Как думаешь, все дракайны такие самоуверенные или только ты? – Арлин приподняла бровь, слегка отстраняясь от него. Все же говорить с ним, не касаясь, было гораздо проще. Под кожей не так ярко жгло, под ребрами стучало не так быстро. Не так… Но все же достаточно, чтобы Арлин чувствовала, как алеют щеки, а внутри зарождается желание если не поцеловать Рейнара Реса, то хотя бы поддеть его какой-нибудь шуткой. Ректор Вечерней Академии сцепил руки за спиной, отчего его грудная клетка будто бы стала еще шире. На рельефных мышцах так и не высохли, искрясь в лунном свете, капли воды. И, хвала богам, он был в черных плавках, на которые, впрочем, Арлин старалась не смотреть. – Понятия не имею, – ответил Рес серьезно, и только уголки его губ были чуть приподняты. – Я никогда не общался с другими дракайнами. – Не общался? – переспросила девушка. – А кем же были твои родные? Разговор принимал серьезный оборот, и Арлин не была уверена, что Рейнар ответит. На короткое мгновение она даже подумала, что он проигнорирует ее вопрос. Дракайн отошел к озеру, спокойная гладь которого сейчас казалась совершенно черной. Арлин последовала за ним, а Рейнар вдруг зашел за какой-то куст, скрывающий их от города, и сел на широкую подстилку, указывая фее на место справа. Девушка разместилась рядом, и он тут же накрыл ее плечи сухим полотенцем, отчего мгновенно стало тепло. Конечно, было бы неплохо снять мокрое платье, но фея готова была помучиться в нем еще немного. Все ради того, чтобы услышать рассказ дракайна, который, несмотря на все преграды, не только не боялся жить бок о бок с людьми, но и поднялся на такую высокую ступень в человеческой иерархии, что об этом впору было слагать легенды. – Я рос в человеческой семье и понятия не имел, кем являюсь, – проговорил он негромко, чем вызвал внутри Арлин целую бурю эмоций. – Правда? Но как же так?.. – Все просто, – пожал плечами Рес. – Меня подбросили на порог дома приемных родителей, едва я родился. Чета Ресов на тот момент не могла завести детей уже более пяти лет. Они почти отчаялись… И тут появился я. Конечно, у них не возникло даже крохотной мысли, чтобы избавиться от младенца. Я стал для них благословением богов. Рейнар ненадолго замолчал. – Значит, ты рос как человек… – задумчиво проговорила Арлин, даже примерно не представляя, что пришлось испытать молодому дракайну в период взросления. Когда никто не мог рассказать ему, кем он на самом деле является. По-хорошему, большинство монстров на его месте были бы убиты еще в детстве. Скорее всего, как только родители узнали бы, что их чадо – на самом деле пришелец из другого мира и потенциально опасное чудовище, они убили бы его. Убили, ведь так?.. Рейнар бросил на девушку тяжелый взгляд и, будто уловив ход ее мыслей, ответил: – Они узнали, кем я являюсь, когда мне было семь. Тогда я впервые потерял контроль. У них на глазах. Мы с отцом играли в мяч на участке перед домом. Я проиграл. Это настолько разозлило меня, что я начал покрываться чешуей. Несколько мгновений отец ошалело смотрел на меня, и тогда по его глазам я понял, что происходит нечто ужасное. Я взглянул на себя и замер, не веря. Ведь буквально за сутки до этого в нашем городе поймали василиска, и я собственноручно кидал в него камни. В толпе таких же агрессивных и испуганных – людей… Арлин молчала, боясь вздохнуть. Будто на собственной шкуре переживая все, о чем говорил – Рейнар. – Отец схватил меня и тут же унес в дом, опасаясь, что кто-то из соседей заметит, – продолжал он, невесело усмехнувшись. – А я залился слезами, умоляя его не убивать меня. Казалось, что мне конец. Я был уверен, что отец меня убьет. Другого варианта просто не было. Но я ошибся – родители помогли мне. Скрыли ото всех то, кем стал их сын. И если бы не они, я бы давно был мертв.