– Рэндалла Гивенса. – Ясно, – сказал Виктор Бринн, приподняв брови. – Подозреваю, его не назовёшь терпеливым человеком. Те, кто достиг такого высокого положения в Ордене, редко отличаются терпением. Хотя ты можешь многому у него научиться, особенно колдовству. Он непревзойдённый мастер, насколько я помню. – Поэтому я и пришёл. – Да? Томас Гэбриел снова прислушался к стуку в саду, стараясь получше сформулировать свою просьбу. С каждым взмахом лопаты смелость, казалось, покидала его. Виктор Бринн снова приподнял бровь. – Дело в том, что… у меня возникли кое-какие трудности с магией, – сказал Томас Гэбриел. – И ты стесняешься обратиться за помощью к Гивенсу? Что ж, спрашивай, если ты за этим пришёл. Магия – существо капризное. Тебе сложно контролировать её? Или проблемы с англосаксонским? У меня нет возможности обсуждать магию с Руби по очевидным причинам, так что буду рад помочь. Расскажи, что произошло, когда ты последний раз колдовал. – Я не… – Томас Гэбриел глянул на дверь. – Не бойся, я не кусаюсь. Что ты хочешь спросить? – Виктор Бринн улыбнулся и ждал ответа. Томас Гэбриел облизнул губы. Глядя на доброе, улыбающееся лицо Виктора Бринна, ему было сложнее найти слова. – Что… что вы чувствовали, когда были Пустым? Улыбка дрогнула и исчезла. Виктор Бринн поставил миску на стол, вытер руки об фартук и настороженно взглянул на мальчика. – Тебя укусили? Твоя магия заражена? Томас Гэбриел покачал головой. – Нет. Просто скажите, – спросил он снова. – Каково это? Так же ужасно, как говорится в книгах? Виктор Бринн молча глядел на мальчика, будто обдумывал сложное слово, в произношении которого был не уверен. – Нет ничего хуже, чем быть Пустым, – выдавил он наконец. – И дело не только в жажде крови, а в том, что магия развращает изнутри и велит делать ужасные вещи. Отказаться не можешь, потому что она контролирует тебя. Но ты Опустошитель, Томас Гэбриел, то есть сам управляешь магией. Если она не слушается тебя, прояви твёрдость. Разве Гивенс не научил тебя? Надень ундерсирк, если нужно. Медитируй. Без ясного ума магия будет верёвки из тебя вить. Ты тут главный. Не забывай. Ты прошёл Инициацию и сделал её частью твоей сущности, и магия должна быть вечно благодарна тебе за твою жертву. Виктор Бринн вызвал белые искры вокруг пальцев. – Магия принадлежит тебе, так повелевай ею. – Он сжал кулак, выпустив несколько белых искр, и ложка в миске начала мешать сама по себе. – Давай, повели магии остановить ложку. Прикажи ей сделать то, что ты хочешь. Скажи, что она должна слушаться тебя. Томас Гэбриел поднял трясущуюся руку и вызвал искры, но они потухли ещё до того, как он начал колдовать. – Дело не в контроле, – застонал он, – дело во мне. Я не должен был проходить Инициацию. Я забрал ключ своего мастера без благословения, перед его смертью, и теперь моя магия исчезает, и я не могу это остановить. – Он достал из кармана приглашение, которое вручил ему Гивенс. – Я должен пройти проверку перед Высшим советом, и они узнают, что я натворил, и накажут меня. Виктор Бринн открыл рот, но не успел он и слова вымолвить, как крошечная летучая мышь спорхнула с оконного карниза под потолком и приземлилась на пол. Взмахнув крыльями, она вдруг обернулась бледным, измождённым мужчиной с тёмными волосами и длинными, заострёнными когтями. – Пррриветствую вас, – произнёс он с американским акцентом. – Я невольно подслушал вашу беседу. И, к счастью для тебя, мальчик, я могу тебе помочь. Но сначала разберррусь со старрриком. Целый день к нему приглядываюсь, – вампир ухмыльнулся. – Решил пррриберечь его на потом, когда пррроголодаюсь. Он зашагал через комнату к Виктору Бринну, который успел собраться с мыслями и метнул в него белый огненный шар. Но вампир снова превратился в летучую мышь, легко увернулся от опасности и набросился прямо на шею Виктора, вонзив когти в его белую кожу. Летучая мышь зашипела и обнажила клыки, Виктор Бринн отшатнулся назад, сильно ударился об стол и свалился на пол. Прежде чем летучая мышь укусила его, Одноглаз Томаса Гэбриела пулей вылетел из кармана его пальто и врезался в неё, будто торпеда, скинув с шеи Виктора Бринна. Раздался пронзительный визг, и два существа сцепились на полу. Улучив момент, когда Одноглаз бросился в атаку и промахнулся, клацнув зубами с оглушительным ХРЯСЬ! летучая мышь вспорхнула на оконный карниз и глянула вниз зелёными глазами-бусинками. Одноглаз издал воинственный писк и последовал за ней. Но едва он добрался до цели, вампир схватил Одноглаза на лету и сжал его так сильно, что послышался хруст. Когда он разжал руку, Одноглаз свалился на пол – тихо, обречённо – и застыл. Прежде чем Томас Гэбриел подбежал к бедному созданию, Виктор Бринн схватил его и потащил прочь из комнаты. Мальчик оказался прижатым к стене, мастер схватил отвороты его пальто в ёлочку так сильно, что чуть не оторвал его от пола. – Слушай меня! Понятия не имею, как вампир пробрался в дом, но это мы потом обсудим. Сейчас нужно работать в команде, иначе нам не выжить. Сосредоточься. Забудь о встрече с Высшим советом, – сказал он, глянув на тикающее приглашение, которое Томас Гэбриел всё ещё держал в руках. Мальчик кивнул, спрятал белую карточку в карман и поправил пальто. – Жалость-то какая! – крикнул вампир. – Неудачное начало, дорррогие мои господа. Почему бы нам не попррробовать снова? Меня зовут Тадеуш Сквайррр, и я весьма рад познакомиться с вами, – он захихикал. – Думаю, вы уже догадались, кто я? Хотя перед вами не какой-то там примитивный вампир. Помимо солидного возраста, я могу похвастаться кое-какими трррюками. Хотите посмотреть, парни? – Молчать! – рявкнул Виктор Бринн. – Кто бы ты ни был, ты совершил ошибку, явившись в этот дом. – Неужели? А мне кажется, я пррришёл как раз по адррресу. Не так ли, Томас Гэбриел? Виктор Бринн обернулся и посмотрел на мальчика. – Не слушай его, – шепнул он. – Он взялся за тебя, потому что ты молод и впечатлителен. Он думает, что перехитрит тебя. Он использует леасспеллунг, пустую болтовню, чтобы одурачить тебя. – Виктор Бринн встряхнул Томаса Гэбриела. – Ты меня слышишь, мальчик?! – Не мучай так бедного парррня. Молодость – не преступление, – вампир рассмеялся. – Пррростите, что перрребиваю, но мои уши всё слышат. Даже биение ваших серррдец, бурление крррови. Кстати, я бы не отказался от неё, когда мы кончим беседовать. Я пррроголодался. Томас Гэбриел заметил, что Виктор Бринн заглянул за дверь, оценивая ситуацию. Одним ухом он слушал разглагольствования вампира – тот рассказывал о разных веках, в которых ему довелось жить, и что Опустошители везде одинаковые, что в Америке, что в Великобритании, слишком спесивые и самодовольные и ничего не видят дальше своего носа. Но мальчик слышал ещё кое-что. Голос, чёткий и ясный. Вампир проник ему в голову, обращался к нему на фоне этой болтовни, точно как предупреждал Виктор Бринн, и было сложно не слушать его. Я дам тебе то, что ты хочешь, Томас Гэбррриел. Позволь только укусить тебя и обррратить твою магию во тьму. Ты станешь Пустым, как и мечтал. Я уже обррратил нескольких Опустошителей там, откуда я родом, и, скажу тебе, им понррравилось быть Пустыми намного больше, чем Опустошителями. Так что забудь про старррика и позволь мне укусить тебя. Всего один раз… – Томас Гэбриел! – Виктор Бринн тряс его за плечи. – Ты слышал, что я сказал? Ты готов? Мальчик моргнул. Приведи мне старррика. И я обещаю, что магия никогда не покинет тебя. Томас Гэбриел кивнул и расправил плечи. – Молодец, – подбодрил Виктор Бринн. – Даже после того, как я изготовлю фенгнетт из сеолфора, мне понадобится твоя помощь. Виктор Бринн пробурчал себе под нос несколько слов и затем четырежды сжал и разжал кулак, и каждый раз из его руки в воздух вырывались крошечные серебряные искры, образуя четыре угла квадрата. – Кнуте, – прошептал он, и сеть из тончайшего серебра стала плестись сама у них на глазах. Сеть, чтобы поймать вампиррра, а вместе с ним все твои мечты, Томас Гэбррриел? Либо он, либо я. Ты меня понимаешь? Тик-так… тик-так, твоё приглашение отсчитывает время, забыл? Что же ты собираешься делать, Томас Гэбррриел? Виктор Бринн схватил сеть с одной стороны. – Берись за другой конец, мальчик! – прошептал он. – Сеть притянет эту тварь, как только мы приблизимся к нему. Он не сможет сопротивляться её пению. Готов? – Готов, – сказал Томас Гэбриел. Значит, готов? Когда Виктор Бринн направился к двери на кухню, Томас Гэбриел остался на месте, не шелохнувшись. Сеть натянулась, но искусное серебряное кружево было слишком прочным, чтобы порваться. Сеть дёрнулась, и от неожиданности Виктор Бринн потерял равновесие, тогда Томас Гэбриел выпустил сеть, и старик упал на пол. Мальчик накинул на него свою половину сети, поймав, будто рыбу. Старик закричал, когда вампир бросился с карниза и опустился рядом с ним. Он взял голову Виктора Бринна своими сильными руками и разинул пасть, обнажив два белых клыка. Прежде чем испить его крови, он велел Томасу Гэбриелу убрать серебряную сеть – помеху, которая доставляла ему столько хлопот и мешала добраться до еды. Тогда Томас Гэбриел высвободил Виктора Бринна. Скрутив сеть, он открыл заслонку дровяной печи и бросил её внутрь. Глядя на пламя, он почувствовал, что приходит в себя, и вспомнил, кто он. Он услышал чмокающие звуки – вампир кормился у него за спиной, и, как только разум вернулся к нему, мальчику показалось, будто он пробудился от сна. Как он мог такое натворить? Он сделал шаг к задней двери, через которую виднелся сад, давно погрузившийся в темноту. Он не слышал, как Руби копает, и стал гадать, куда она делась и почему ничего не услышала и не пришла на помощь. Затем он сделал ещё один шаг. Чавкающий звук прекратился. – Ты в порррядке, парень? Совсем забыл про тебя, прррости, такое бывает во время еды. Мне никогда не удавалось делать несколько дел одновррременно. Томас Гэбриел услышал, как вампир поднялся. – Пррравду говорят, аппетит пррриходит во время еды. Почему бы нам не забыть про все эти глупости с Пустым и пррревратить тебя в чудесный десерррт? Когда вампир надвинулся, причмокивая блестящими красными губами, Томас Гэбриел стал отчаянно вспоминать заклинание – любое, лишь бы спастись. В тот момент, когда магия нужна ему больше, чем когда-либо. Глава 6 Как только солнце село, сразу похолодало; Руби воткнула лопату в землю и бросила её там. Она высадила почти половину кустов розмарина и решила, что этого вполне достаточно. Она крадучись обошла дом, чтобы её не заметили с кухни, и достала банку с чертенятами из фургона «Фольксваген», который стоял в пристройке. Машина принадлежала Мэйтланду, Руби и Виктор Бринн ни разу не пользовались ею, но она вполне годилась для хранения вещей. Выпустив существ из банки, она велела им закончить высадку кустов. Когда они замаршировали в сторону сада, Руби вошла в дом через другую дверь и поднялась наверх. Ей нужно было в туалет, к тому же она замёрзла. А больше всего ей хотелось просто посидеть. Ноги и руки ныли от усталости, а на правой ладони появились две здоровенные мозоли. Поэтому она легла на кровать и закрыла глаза. Она не собиралась спать – но ей вдруг приснился кошмар про вампира, с которым она столкнулась прошлой ночью. Проснувшись в холодном поту, Руби услышала крики внизу и ущипнула себя, чтобы проверить, не спит ли она. Совершенно точно не спит. Бесшумно выскользнув из комнаты и на цыпочках спустившись вниз, она услышала голос с американским акцентом, который сразу узнала, и вздрогнула, гадая, что же стало с Виктором Бринном. Подойдя к двери на кухню, она получила ответ на свой вопрос. Его тело лежало на пороге. Лицо белое, с застывшим выражением бесконечного ужаса. Глаза напоминали тёмные впадины. На шее она заметила две ранки, красные и свежие. У неё закружилась голова и в глазах потемнело, но она не могла позволить этой ужасной трагедии помешать ей сделать то, что нужно. Задача непростая, конечно, и у Руби дрожали колени. Она слышала, как вампир разговаривает с кем-то, но ей было всё равно, с кем. Не теряя ни секунды, она бросилась к кабинету. Там она стала лихорадочно копаться в комоде в поисках золотой броши и пузырька с желчью, который она приготовила после столкновения с вампиром, надеясь однажды снова сразиться с ним и одержать победу. И вот этот день настал. Но Виктор Бринн мёртв. Мёртв!