Эд задумался. – Той ночью, когда мы впервые встретились, ты спас меня от огра только потому, что хотел стать обычным мальчиком и тебе нужна была помощь. Думаю, получилось лучше, чем ты ожидал. Напомни, как это называется? Ви… – Руби щёлкнула пальцами. – Что-то там про судьбу. – Вирд. – Точно! Мне кажется, судьба сыграла тебе на руку, что скажешь? Эд уставился на свои школьные ботинки и решил, что Руби просто нужно выговориться. В Пустынных землях такое часто бывает, ведь о своих чувствах там поговорить не с кем. – Если тебе слишком тяжело быть Опустошителем, который не умеет колдовать, может, тебе бросить эту затею, – буркнул он. – И снова стать обычной девочкой? – Руби покачала головой. – Ни за что. Ничего хорошего в моей жизни не было, меня вечно таскали из одной приёмной семьи в другую. – Мои родители могли бы удочерить тебя. Руби вздохнула. – Но у меня теперь свой дом, и Виктор Бринн заботится обо мне. К тому же, не забывай, я беглянка. Наверняка социальные службы и полиция до сих пор ищут меня, – и она сложила руки на груди, будто ждала, что Эд сморозит очередную глупость. Мальчик посмотрел на неё и вдруг рассмеялся. – Что смешного? – спросила Руби. – Мы так похожи. Руби задумалась. – Упрямые, хочешь сказать? Эд кивнул. Он отвернулся и зашагал прочь. – Спасибо за снадобье, – сказал он, не оглядываясь. – Приятно было поболтать, – сказала Руби, повысив голос и приподнявшись на цыпочки, будто между ними натянулась невидимая нить. – Может, будем чаще встречаться? – Но мальчик не оглянулся. – Судя по тому, что я видела, тебе некого будет пригласить на день рождения. Без друзей не обойтись. – Мы поменялись местами, Руби, – сказал мальчик, не останавливаясь. – Не думаю, что нам стоит встречаться. Поблагодари Виктора Бринна за снадобье. И перестань шпионить за мной. Он пошёл прочь, шаркая ногами, и вдруг услышал шёпот. Она права. Без друзей не обойтись. Возвращайся в Пустынные земли, к Руби. Эд зашагал быстрее, лишь бы заглушить голос. Наконец он обернулся, но девочка исчезла, и его сердце сжалось от тоски. Было далеко за полночь, когда голос снова разбудил его. Он говорил громче, чем обычно, убеждал, что никогда не исчезнет, сколько бы снадобий он ни выпил, и впервые за всё это время Эд испугался. В темноте, в полном одиночестве, он поверил, что голос говорит правду. Ты сам знаешь, что сделал неверный выбор, Джонс. Эд сунул голову под подушку. Но голос не умолкал, он бередил рану, которая всё никак не заживала. Стараясь не обращать на него внимания, Эд вспомнил слова Руби. Без друзей не обойтись. Испугавшись, что магия узнает, о чём он думает, Эд спрыгнул с кровати и спустился на кухню за стаканом воды. Но магия билась в его сердце, будто мотылёк, запертый в банке. Когда мама вошла на кухню, шаркая тапочками спросонья, она крепко обняла его, и Эд вспомнил, как он рад, что больше не живёт в Пустынных землях. – Я услышала, как ты шумишь. Почему ты не спишь, дорогой? Он поднял на неё глаза, и она заметила, что он плакал, и обняла ещё крепче. – Что случилось? – Вам с папой нравится, что я живу здесь, правда? – Нравится? – мама встряхнула его. – Эд, мы в восторге! – Она заглянула ему в глаза. – Ты разве не рад? – Рад, по большей части. – Ты хочешь сказать, что твоя магия не рада? – Она убеждает меня вернуться в Пустынные земли. Называет меня Джонсом. Мама склонилась к нему. – Оставь моего сына в покое, – шепнула она ему на ухо. – Ты ему не нужна. Как и нам больше не нужна эта ведьма. – Она взяла Эда за плечи и ласково улыбнулась ему. – Хочешь узнать секрет? Любовь намного сильнее магии. Нет, не сильнее. Услышав шёпот, Эд почувствовал, как его сердце разбилось вдребезги, но продолжал улыбаться матери, потому что не хотел разбивать сердце и ей. Вернувшись в постель, он уже не мог заснуть – лежал и думал, что же делать. Магия – проблема, поэтому нужно что-то решать. Никто не поможет тебе, особенно здесь. А я не умолкну, пока ты не вернёшься в Пустынные земли. Или не сойдёшь с ума. Эд стиснул зубы, голова гудела. Затем он встал и написал в дневнике имя – он всегда держал дневник рядом с кроватью, чтобы записывать мысли, которые не давали ему спать по ночам. Старый Лич из Колледжа Сент-Кросс? Он тебе не поможет! – А вдруг поможет, – прошептал Эд. – Он уже помог один раз. Рассказал нам о Тёмных бутылках и шепчущих надгробьях. Он знает о Пустынных землях больше, чем кто-либо. Но Эд понимал, что если он отправится к Дю Клеману, придётся вернуться в Пустынные земли, поэтому он колебался. И решил, что утро вечера мудренее. Он проснулся несколько часов спустя, когда утренний свет воровато коснулся занавесок, и на секунду ужаснулся, но потом вспомнил, что сегодня суббота. Никакой школы целых два дня. Затем он вспомнил имя, записанное в дневнике. Все сомнения испарились. Поговорить с Дю Клеманом – лучшее решение. Что ему ещё остаётся? Ни один обычный человек не поможет ему с такой необычной проблемой. Стоит попробовать, решил Эд, даже если придётся вернуться в Пустынные земли. Точно, и ты увидишься с Руби. Здорово, правда? – И не надейся, – шепнул Эд. – Я не стану колдовать с ней. Мне просто нужен совет, как от тебя избавиться. Глава 5 Виктор Бринн распахнул заднюю дверь на кухне, прежде чем взяться за коричневую смесь для особого тоника, который он готовил. Он хотел слышать, как Руби копает в саду, – он поручил ей высадить кусты розмарина. Если сделать это на закате, объяснил он, когда она пожаловалась на такое скучное занятие, то розмарин напитается энергией, а значит, пузырьки соли с розмарином, которые они приготовят из него, будут особенно мощным и полезным оружием против многих существ. Когда нытьё Руби переросло в сердитое ворчание, Виктор Бринн просто указал ей на сад, не оставив выбора. Он был строгим, но только потому, что хотел обучить её всему, что знал сам. Втайне он надеялся, что однажды Руби накопит столько знаний, что потрясёт Высший совет Ордена и докажет, что Орднунг пора изменить и позволить обучать девочек. Но ей он об этом пока не говорил. Она ещё не готова к встрече с Советом. Он замер, прислушавшись к стуку лопаты, затем махнул рукой на люстру в кухне, приказав ей светить ярче, и вернулся к деревянной миске. Тоник должен был помочь ему избавиться от последствий страшного проклятия, которое превратило его в Пустого – Опустошителя, настолько прогнившего изнутри, что колдовать он мог, только когда пил кровь живых существ. Хотя его спасли и избавили от столь жалкого существования, Виктор Бринн так и не оправился полностью. Он по-прежнему мучился жестокими приступами – его тело корчилось от боли и покрывалось холодным потом, когда просыпалась ненасытная жажда крови. Такие порывы возникали неожиданно. Виктор Бринн решил, что испарения яда, который попал в его кровь с укусом ведьмы и превратил его в Пустого, всё ещё остались в организме и мечтают снова обратить его в ту мерзкую тварь, которой он когда-то был. Он принялся усиленно мешать пасту, чтобы она стала гладкой и блестящей, и вдруг услышал другой звук, кроме стука лопаты в саду. Кто-то забрался к ним в дом и теперь шёл по коридору. Причём уверенным, хозяйским шагом. Виктор Бринн отложил миску со смесью, спрятал руку за спину, и на кончиках его пальцев мгновенно появились белые магические искры. Гостей они не ждали. Никогда. Когда Томас Гэбриел заглянул на кухню, Виктор Бринн хмыкнул и снова взялся за миску. – Разве мы не договаривались, что ты заранее предупредишь о своём приходе. Ты подарил этот дом Руби, хотя Орден до сих пор считает, что он твой, и я изо всех стараюсь сохранить её существование втайне от них, понимаешь? – Простите, – Томас Гэбриел пожал плечами и нервно переступил с ноги на ногу. – Как идёт её обучение? Виктор Бринн стал мешать сильнее, задумавшись. – Сам знаешь, какая она. Я велел ей поработать в саду, чтобы привить хоть какую-то дисциплину. – Он поднял голову и улыбнулся, с минуту они оба прислушивались к стуку лопаты. – Я имел в виду, как она справляется без магии? – Учится потихоньку. А ты? Кого тебе назначили вместо Симеона?