– Элемент неожиданности. Моего появления он точно не ждёт, где бы он ни был. – Нет, такой глупости он от тебя точно не ждёт. У него Чёрный амулет, а ты не владеешь магией. – Я не собираюсь сражаться с ним. Но что, если мне удастся выкрасть золотые сундуки, которые нужны нам с Джонсом? Как только они окажутся у меня, Дрюмен исправит Инициацию, и всё, что мы сделали, будет не зря. Гивенс считает, что девочки не достойны быть Опустошителями, но если я овладею магией, то, возможно, он передумает. Я уже показала ему, на что способна. Нужно раздобыть эти сундуки. Револьвер вздохнул. Он поглядел на себя в зеркало. – Знаешь что, Руби? – Что? – Я могу как-то изменить твоё решение? Руби задумалась и покачала головой. – Так я и думал, – сказал револьвер. Руби использовала зеркало, чтобы подсмотреть за Томасом Гэбриелом и выяснить, где он. Это заняло всего несколько секунд. Она увидела, что он собирает сумку в своей спальне, бездонную, судя по количеству вещей, которые он складывал. – Где же сундуки? – спросил револьвер. Руби обыскала дом, чтобы найти сетчатую сумку. Когда она увидела её на спинке стула в кухне, то на радостях пнула воздух. – Проще простого, – сказала она и сунула револьвер за пояс. Она попросила зеркало приблизить сумку и осторожно просунула руку, чтобы снять её со спинки стула. Сумка оказалась тяжелее, чем она помнила, однако ей всё же удалось снять её. Но Руби так торопилась, что потянула слишком быстро, и сумка зацепилась за торчащий гвоздь. Стул заскрипел по полу и перевернулся, Руби так испугалась, что выронила сумку, и та свалилась на пол. Тяжело дыша, Руби услышала громкий топот внизу и сразу поняла, что либо она заберёт сундуки сейчас, либо никогда. Сунув руку обратно в зеркало, она схватила сумку. И вдруг почувствовала рывок – Томас Гэбриел схватился за другой конец сумки. Он дёрнул так сильно, а Руби держалась так крепко, – сетка врезалась ей в пальцы, – что она вывалилась из зеркала головой вперёд. Томас Гэбриел попятился назад, когда Руби выскользнула из зеркала, как угорь, и они оба повалились на пол. – Как ты выбралась? – закричал он, поднимаясь на ноги, он ударился о локоть Руби, и из губы у него шла кровь. – Как ты вышла из той комнаты? Руби не ответила. Она торопилась встать, что ей с трудом удалось. Она даже не поглядела на Томаса Гэбриела и бросилась прочь из комнаты за мгновение до того, как град золотых искр обрушился на дверной проём. Она бегом поднялась по лестнице и закрылась в первой же комнате. Руби огляделась и поняла, что находится в гостевой спальне. На стене висело большое прямоугольное зеркало, довольно высокое. Что же делать? И тут она подумала о золотых сундуках – другого шанса забрать их уже не будет. Она поставила стул перед зеркалом, а сама залезла в большой сосновый шкаф в углу, вынув ключ. Захлопнув дверцу, она спряталась в затхлом сумраке и дрожащей рукой вытащила револьвер. – Что ты творишь? – спросил он. – Где мы? Почему темно? – Руби цыкнула на него, чтобы молчал. – У меня есть план, – сказала она. – Ну конечно, ещё один провальный план, судя по всему, – сказал револьвер. Руби услышала, как распахнулась дверь спальни. Томас Гэбриел тяжело дышал, и каждый его вдох был полон ярости. Он пересёк комнату и остановился. Руби представила, как он смотрит на зеркало и стул, и надеялась, что он поведётся на её хитрость. Но вдруг снова раздались шаги, они приближались. Руби придержала дверцу шкафа, чтобы она не открылась. Она почувствовала прохладную поверхность зеркала, висевшего на внутренней стороне дверцы. Но не шевельнулась. Главное, не издавать ни звука. Томас Гэбриел попробовал открыть дверцу шкафа, но Руби держала её изо всех сил, будто она заперта на ключ. Наконец он сдался, и Руби вздохнула с облегчением – очень тихо. Она догадалась, что Томас Гэбриел стоит в комнате и думает, куда она делась. Он переминался с ноги на ногу, стучал костяшками пальцев по зеркалу и размышлял. Вдруг Руби вздрогнула – с оглушительным грохотом зеркало разбилось, и осколки усыпали пол. Томас Гэбриел ушёл, хлопнул дверью, и только тогда Руби выдохнула, – он всё-таки попался на крючок. Сидя в тёмном шкафу, не осмеливаясь пошевелиться, она вызвала образ Томаса Гэбриела в зеркале на внутренней стороне дверцы и наблюдала за ним. И то, что она увидела, ей совсем не понравилось. Мальчик был на кухне, а перед ним на столешнице лежали все три сундука. Один за другим он открыл каждый сундук, высыпал чёрный пепел в мойку и включил кран на полную мощность. Затем скинул сундуки на пол и ушёл. Руби показалось, что её сердце лопнуло, словно надувной шарик! – Всё кончено, – сказал револьвер. – Дрюмена больше нет. От него теперь ничего не осталось, кроме головы. Томас Гэбриел смыл остальное в мойку. Руби задумалась на мгновенье, сидя в полумраке, и снова заговорила. – Теперь. – Что? – Ты сказал «теперь». Ты сказал, что от Дрюмена теперь ничего не осталось, кроме головы. – Да, именно так я и сказал, – проворчал револьвер. – Пора признать поражение и спасаться. Нам нужно уходить. – Но в прошлом Дрюмен ещё есть, весь целиком. – Что? О чём это ты? Руби достала из кармана коробочку наблюдательного полироля и натёрла зеркало белой массой. Она сосредоточилась и подумала, где хочет оказаться. В зеркале появился салон фургона «Фольксваген». Снаружи раздавались голоса. Осторожно она протиснулась через вязкий отрезок времени, – её старая армейская куртка немного ободралась, – и на четвереньках пробралась в фургон. Она оторвала осколок входа, чтобы найти дорогу обратно. Было раннее утро. Руби слышала Джонса, Томаса Гэбриела и себя, они стояли на улице, обсуждали, что пора навестить Гивенса, раз уж удалось раздобыть все три золотых сундука и заставить его открыть потайную дверь к Дрюмену. Через окно она разглядела несколько зданий вдалеке и поняла, что они припарковались на окраине Ридинга. Сундуки лежали на столе в фургоне, рядом с тикающим приглашением Томаса Гэбриела. – Руби, – шепнул револьвер у неё в руке. – Нельзя ничего менять в прошлом. Иначе изменится и будущее. И тогда время, в которое мы вернёмся, будет совершенно другим. Может, нас вообще тут не будет, потому что ты не научилась путешествовать во времени. Ой, – застонал он, – для моего мозга это уже слишком. Руби удивилась, что револьвер считает, будто у него есть мозг. Но этот вопрос её не очень-то интересовал. Главное, что у неё был план для решения проблемы, которая так пугала его. Сначала она сунула револьвер за пояс. Затем, прислушиваясь к голосам снаружи, быстренько отыскала пустую жестяную банку в одном из шкафчиков и осторожно высыпала туда содержимое всех трёх сундуков, закрутила крышку и положила в карман. Затем насыпала немного шлепковой пыли в каждый сундук и положила их обратно на стол. Это заняло совсем немного времени, и, когда раздались шаги и дверь фургона приоткрылась, она подняла осколок выхода и почувствовала, как он потянул её обратно в её время. Руби юркнула в проход в тот самый момент, когда дверь фургона распахнулась. Она свалилась в шкаф, с громким треском ударившись о заднюю стенку, и сразу испугалась, что Томас Гэбриел услышит её. Зеркало в шкафу разбилось, и наблюдать ей было нечего. Она открыла дверцу и вылезла, доставая револьвер из-за пояса. – Что произошло? – спросил он. – Тебя заметили? – Нет, не думаю. – Откуда ты знаешь? – Будущее изменилось бы. А мы снова оказались в доме Томаса Гэбриела, и всё на своих местах. – Значит, Томас Гэбриел всё ещё здесь? – Наверное. Она услышала топот на лестнице. – Нужно уходить. – Видимо, придётся действовать по старинке, – сказала Руби, глядя на осколки зеркала. – Шлепковая пыль? – Нет, она закончилась. – Значит, парадная дверь? – Точно! – То есть мы просто выйдем через неё, так? Томас Гэбриел загрохотал на ступенях. – Руби! – Если я не гожусь в Опустошители, то почему бы тебе не придумать что-то, – сказала она и в отчаянии швырнула револьвер на пол. Он заворчал, но она не расслышала, потому что чуть не разрыдалась, когда дверь распахнулась и вбежал Томас Гэбриел – его лицо потемнело от ярости, и он поднял руку с белыми искрами, мерцавшими на кончиках его пальцев. Руби увидела, что торжество на его лице мгновенно сменилось острой болью, он вскинул руки, поскользнулся, будто на льду, и шмякнулся на пол. В ту же секунду револьвер вылетел из-под его ног и стукнул Руби по голени. Она выругалась.